Проблема приемлемости риска

Концепция приемлемого риска² применительно к хозяйст­венной деятельности исходит из того, что причины, способные вызвать рискованное течение событий, невозможно полностью

' См.: Чернова Г. Сущность и содержание андеррайтинга личного страхования // Страховое дело. 1998. № 1.

² См.: Бабаев Н.С., Кузьмин И.И. «Абсолютная» безопасность или приемлемый риск?// Коммунист. 1989. № 7; Порфирьев Б.Н. Концепция риска, который нико­гда не равен нулю // Энергия. 1989. № 8.

Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы

устранить или предвидеть. Даже максимальная рационализация процесса планирования, проектирования и принятия решения не приводит к гарантированному достижению хозяйственных целей. Скорее всего, вместо того чтобы искать методы рационального прогнозирования и организации деятельности для совпадения це­ли и результата, следует вообще сместить угол анализа. Именно в этом может состоять значение философско-методологического анализа проблемы. Идея демаркации рациональной и нерацио­нальной деятельности должна уступить место более широкой трактовке рациональности. Если признать неизбежным фактор риска, то вопрос может быть поставлен следующим образом. Как определяется баланс между ожидаемыми выгодами и возможны­ми потерями? Какой уровень риска может рассматриваться как компромиссный, приемлемый, соответствующий данному балан­су? Именно в принятии решения на основе понятия приемлемого риска и обнаруживается рациональность, адекватная реальной социальной ситуации. Одновременно с этим анализ и оценка рис­ка обнаруживают растущие концептуальные компоненты, пред­ставляющие особый интерес для философско-методологического исследования.

Р. Качалов¹ предпринял попытку сформулировать «парадокс риска», указав на противоположность консервативной стратегии отказа от всякого риска и авантюристической стратегии неоправ­данного риска. Однако в точном логическом смысле этих рассуж­дений мы не нашли никакого парадокса. Вместе с тем парадокс риска действительно имеет место. С одной стороны, избегая вся­кого риска при работе в стабильных условиях, предприниматель сознательно идет на снижение прибыли, а следовательно, не име­ет возможности пополнять резервы и укреплять стабильность предприятия. При внезапном изменении условий он в таком слу­чае рискует банкротством. С другой стороны, риск, обращение к новации в стабильных условиях есть едва ли не единственный способ победы в конкурентной борьбе, т.е. преодоления риско­ванной ситуации. Итак, минимизация риска ведет к повышению риска, а повышение риска минимизирует его, - так следует, на наш взгляд, формулировать парадокс риска.

¹ См.: Качалов Р. Парадокс риска // Управление риском. 1998. № 2.

Раздел 111. Прикладные исследования

Предлагаемые Качаловым понятия «стартового» и «финально­го» риска призваны преодолеть данный парадокс. Здесь в пробле­матику анализа риска вторгается проблема времени. Понятие рис­ка несет отчетливую темпоральную нагрузку именно в силу своей перспективной ориентации — риск всегда есть оценка будущих со­бытий или в связи с будущими событиями. В этом смысле ситуация неопределенности, коль скоро она должна быть разрешена, неиз­бежно обращена в будущее. В силу того что цель деятельности (план, проект, замысел, идея) и ее результат (прибыль, ущерб) раз­несены во времени, риск приобретает протяженность, становится процессуальным феноменом и потому доступен управлению.

«Стартовый уровень риска характеризует риск, заключенный в идее, замысле, предложении, в то время как "финальный" уро­вень риска уже учитывает вклад тех "антирисковых" мер, которые могут быть продуманы, разработаны и предусмотрены заранее, до того, как те или иные факторы риска проявят себя. Разнесенными во времени оказываются два других события: момент принятия решения и момент наступления ущерба»¹.

Представляется, что с методологической точки зрения хозяй­ственный процесс и всякая ситуация риска вообще характеризу­ются преобразованием ситуации одного типа в ситуацию другого типа в соответствии с типологией социальных ситуаций, разрабо­танной нами².

Так, в процессе деятельности «уровень универсальности» си­туации убывает и происходит, напротив, нарастание «уровня ло­кальности». Концепт реализуется в наборе практических дейст­вий по минимизации риска, и обобщенные ожидания и прогнозы обретают вид конкретных экономических показателей. Одновре­менно стандартная ситуация, если она выглядела таковой в перво­начальном проекте, обрастая эмпирическими реалиями, превра­щается едва ли не в экстремальную, поскольку приближение ре­зультата сокращает время принятия решений и делает их все более ответственными. Мы наблюдаем движение из концептуальной сферы в практическую, аналогичное выведению эмпирически

¹ См.: Качалов Р. Указ. соч. С. 52.

² См.: Касавин И. Т. Миграция. Креативность. Текст.

Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы

проверяемых следствий из теоретических гипотез. На этом этапе проходят проверку и нередко рушатся стройные теоретические модели и концепции — практика опровергает и корректирует тео­рию.

Параллельно этому практическому преодолению временного разрыва между проектом и результатом развертывается рефлек­сивный анализ данного процесса. Здесь смена типов ситуаций происходит, так сказать, с обратным знаком. Если ситуация изна­чально в проекте рассматривалась как экстремальная, то в процес­се работы она утрачивает черты непредсказуемости, события по­степенно становятся все более прогнозируемыми, а деятельность приобретает алгоритмический характер. Она все больше начинает осознаваться как элемент некоторого множества, подкласс из­вестного класса ситуаций. Экстремальная ситуация превращается в стандартную. Конкретные пространственно-временные изме­рения ситуации, становясь предметом практических решений и действий, постепенно выводятся из концептуального поля, ло­кальные черты утрачиваются, и ситуация выступает не столько как уникальная, сколько как подтверждение некоторых глобаль­ных тенденций, пример проявления универсальных закономер­ностей. Благодаря этому аналитическому процессу происходит накопление знания, выстраивается история проблемы, накапли­ваются статистические данные, образуется база последующего анализа с применением вероятностных методов.

Важно подчеркнуть, что риск не является независимым пара­метром деятельности, он включен в ее систему, и на него можно воздействовать определенными решениями. Однако, будучи эле­ментом системы, он вместе с тем с трудом поддается прямому воз­действию. Здесь как бы действует принцип Дюгема—Куайна, со­гласно которому эмпирическую проверку проходит не каждое утверждение научной теории в отдельности, а вся система выска­зываний одновременно. С этим связана необходимость анализа и идентификации всех факторов риска, коль скоро только познан­ный риск может быть предметом регулирования.

Концепция приемлемого риска несет в себе черты рационали­стического реализма, поскольку именно объективная социальная ситуация, а не какие-то стандарты рационального решения при­нимаются за основу. Одновременно с этим она обеспечивает бо­лее рациональный результат, чем демаркация рисковых и нерис-

Раздел III. Прикладные исследования

ковых ситуаций. Однако она представляет собой по существу не элиминацию риска вообще, а лишь отодвигание его, так сказать, на метауровень. Весь реальный риск ложится в данном случае не на решение по поводу конкретных хозяйственных действий, а на решение по поводу «приемлемого уровня» риска. В случае демар­кации рисковых и нерисковых ситуаций теоретик фактически ' снимал с себя ответственность, сильно сужая поле рациональной деятельности, и перекладывал ее на практика, который должен был в этих условиях обеспечить нормальное функционирование предприятия. Концепция приемлемого риска, напротив, пере­кладывает ббльшую часть ответственности на теоретика, рассчи­тавшего допустимый баланс риска и выгоды.

Здесь, впрочем, снова остается возможность занижения или завышения «уровня приемлемости» риска, что воспроизводит си­туацию противостояния консерватизма и авантюризма на новом уровне. Дело в том, что теоретическое обоснование приемлемости того или иного уровня риска есть в сущности просто рефлексив­ное промысливание практической деятельности, обобщение и экстраполяция практического опыта, даже оно выступает в форме достаточно сложных актуарных расчетов. Уровень риска, т.е. ба­ланс между удачей и неудачей, является столь же зависимым фак­тором, как и любой фактор успеха или неуспеха в отдельности. В этом смысле не только расчет уровня риска определяет практи­ческую деятельность, но и последняя оказывает воздействие на расчеты теоретика. Поэтому в методологическом плане нет прин­ципиального различия между демаркацией рисковых и нериско­вых ситуаций, с одной стороны, и концепцией «приемлемого рис­ка»—с другой.

Вместе с тем именно благодаря концепции деятельность тео­ретика обретает важный и относительно независимый статус. Ак­цент на познании риска, на его анализе позволяет увидеть в риско­вых ситуациях не просто голый авантюризм, но определенную оценку уровня риска, которая может быть некоторым образом обос­нована. Познание риска приучает хозяйственного руководителя к рефлексивной работе, к выводу расчетов на более высокий мето­дологический уровень, убеждает в необходимости организации специальных аналитических служб. В этом и состоит решение проблемы, которое вместе с тем обнаруживает в себе специфиче­ские черты. Известно, что решение глубокой теоретической про-

Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы

блемы нередко есть просто продвижение ее на новый, более высо­кий уровень понимания. Сама проблема при этом не элиминиру­ется, а порождает новые проблемы, расширяющие проблемное поле теоретического исследования. Аналогичным образом реаль­ный успех в оптимизации риска достигается только тогда, когда диалог теоретика и практика не заканчивается с принятием хозяй­ственной стратегии в качестве СТ, а только начинается. Лишь в этом случае влияние того или иного фактора риска не становится неожиданностью для практика, нему не нужно срочно принимать необоснованные решения. Постоянный обмен мнениями, про­верка теоретических выкладок в процессе развертывания практи­ческой ситуации и теоретическое моделирование целого спектра новых практических шагов с опережением их необходимости, проигрывание возможныхситуаций —вотчтообеспечиваетуспех. В целом во всякой предпринимательской деятельности, в ко­торой интеллектуальная деятельность в большой степени пред­ставляет собой форму практического познания, разграничение теоретического и эмпирического, концептуального и практиче­ского носит условный характер. Только в последние десятилетия это деление обретает не только методологический, но и практиче­ский смысл, поскольку сопровождается определенными институ­циональными сдвигами - созданием аналитических подразделе­ний в промышленных и коммерческих организациях, специально разрабатывающих СТ-решения. Однако бизнес-аналитики не яв­ляются чистыми теоретиками хотя бы потому, что до сих пор не существует сколько-нибудь удовлетворительной «теории бизне­са» и неизвестно, нужна и возможна ли она вообще. То, что сего­дня преподается в высших учебных заведениях в качестве теории менеджмента, в лучшем случае представляет собой синкретиче­скую смесь ряда экономических, социологических и психологи­ческих теорий с элементами теории управления и математики, что позволяет расширить кругозор будущих управленцев, которые еще недавно поголовно имели чисто инженерное образование. Если характеризировать современные изменения в подходах к ме­неджменту в целом, можно говорить о тенденции его гуманитари­зации, которая не столько дает конкретные знания, сколько учит тому, как следует вдальнейшем пополнять свое образование. Ска­занное во многом применимо и к методологии анализа и оценки рисков.

Раздел III. Прикладные исследования

В своей указанной выше работе B.C. Швырев предложил по­нимать теоретическое и эмпирическое как выработку и использо­вание концептуальных ресурсов. Согласно этому определению, методология анализа рисков предстает в следующем виде. Как эм-пирико-прикладная наука она использует концептуальные сред­ства, выработанные в различных фундаментальных науках, а как теоретическая деятельность — определяет контуры междисципли­нарного синтеза, приводящего к выработке новых концептуаль­ных средств. Из этого вытекают две взаимосвязанные задачи фи-лософско-методологического подхода к анализу риска. Первая из них состоит в описании того, как происходит адаптация к практи­ке (например, страхового дела) тех понятий, которые формирова­лись в науках (экономике, психологии и проч.), как они наполня­ются конкретным содержанием. Второй задачей является анализ неявных условий и предпосылок, из которых вытекает новая тео­ретическая реальность: реконструкция онтологии, лежащей в ос­нове формирования новых концептуальных средств. В нее входит широкий набор социальных и психологических факторов, нуж­дающихся в теоретическом осмыслении, с одной стороны, и пред­ставляющих собой объяснение того или иного теоретического развития — с другой. Взаимосвязь теоретического и эмпирическо­го особенно проявляется в различных конкретных методах анали­за и оценки рисков, а также принятия решения в ситуациях риска.

***

В построении СТ исходным пунктом является выбор теорети­ческих концептуализации и эмпирических данных, что позволяет построить гипотезу по поводу природы некоторого социального феномена. Данная гипотеза может быть проверена с помощью со­циального эксперимента, который также позволяет ее скорректи­ровать, если вообще имеется возможность ее сохранить. Однако уже на этой стадии собственно научного исследования выясняет­ся, что систематическое описание социального эксперимента вы­ступает как социальное проектирование, социальное конструиро­вание. На этом этапе при посредстве проектно-программного анализа определяются первые, пока еще случайные и побочные результаты эксперимента, релевантные для решения социальных проблем, и тем самым выясняется возможность формулировки цели будущей СТ. Последующее обобщение схемы эксперимента

Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы

по типу семейных сходств, экспертиза и коррекция позволяют ее тиражировать в более широком масштабе, для социально-техно­логического применения. Постоянно сопровождающая СТ экс­пертиза и теоретический анализ результатов уточняют ее про­странственно-временные координаты и содержательные пара­метры. Таким образом, СТ органически вырастает из научной деятельности, если на определенном этапе ставится вопрос о ее прикладных перспективах. Известны условия, при которых такой вопрос возникает закономерно. Так происходит, если процесс со­циального познания осуществляется в междисциплинарной ком­муникации самих ученых, а также социальных практиков-управ­ленцев, предпринимателей и политиков в рамках согласованной картины мира.

Глава 19. Субъекты инновационного процесса: коммуникационный разрыв в условиях общества знания¹

Проблематика СТ естественным образом приводит к тем злободневным си­туациям российской действительности, которые постоянно обсуждаются, но не находят адекватного разрешения. К ним относится и проблема орга­низации и развития инновационной деятельности в стране. На наш взгляд, это не только и не столько собственно экономическая, а комплексная соци­альная проблема, для анализа которой можно применить разрабатываемые на основе социально-эпистемологического подхода понятия м-взаимодей-ствия и СТ.

Коммуникационные риски

Выше мы рассмотрели общие и особенные аспекты понятия «риск». Здесь предметом рассмотрения будут риски, связанные с реализацией в обществе коммуникационных механизмов, обеспе­чивающих инновационную деятельность.

Вызовы, с которыми сталкивается современное российское общество, лишь в небольшой степени зависят от собственно эко­номической конъюнктуры, хотя именно она является главным предметом заботы правительства. Благосостояние общества тре­бует не только наличия богатых природных ресурсов, высокой производительности труда, эффективной организации производ­ства и финансовой инфраструктуры. В значительно большей сте­пени общественное благосостояние зависит от духовной ситуа­ции, в частности от способности основных социальных групп коммуницировать, находить общий язык, приходить к консенсу­су, преодолевать рискованные ситуации, нарушающие общее со­гласие или вообще не позволяющие его достичь. Духовный кли­мат в условиях успешной коммуникации и интенсивной циркуля­ции общих социальных смыслов радикально отличается от атмосферы общественного непонимания и несогласия. И хотя пе-

Глава 19. Субъекты инновационного процесса

¹ При подготовке данной главы была использована совместная публикация с В.А. Колпаковым и М.В. Рацем: Субъекты инновационного процесса. Коммуни­кационный разрыв в обществе знания //Тетради Международного университета в Москве. 2011. Вып. 13. С. 277-291.

риоды согласия в современном нетрадиционном обществе крат­косрочны, а несогласие носит постоянный характер, искусство политики состоит в том, чтобы сокращать время несогласия, ус­пешно переходя от диссенсуса к консенсусу.

Примером достижения консенсуса можно назвать практику об­щественных слушаний по поводу строительства АЭС в Калинин­градской области, организованных Росатомом совместно с област­ной администрацией в 2009 г. Промышленники, государственные чиновники, ученые, общественные деятели, местные жители ока­зываются субъектами разворачивающегося диалога по поводу воз­можных преимуществ и рисков, которые сопровождают строитель­ство атомных энергетических объектов. Широкий охват заинтере­сованных социальных групп и общественных движений, открытая полемика, не избегающая общих вопросов, высокая квалификация и информированность специалистов, отвечающих на вопросы и критику общественных оппонентов, эти и многие другие признаки позволяют рассматривать такого рода слушания как реализацию принципов тех самых «коммуникативной рациональности» и «ра­ционального дискурса», о которых говорил Ю. Хабермас.

Вызывает сожаление, что приводимый пример — скорее ис­ключение, чем правило. Огромное большинство актуальных со­циальных проблем не находит такого публичного обсуждения, следствием чего является произвол чиновников, социальная напряженность, ущемление законных интересов социальных субъектов. Пострадавшими не всегда оказываются «простые лю­ди» — рабочие физического труда. Нередко без должного общест­венного обсуждения принимаются и исполняются решения, за­трагивающие интересы предпринимателей, ученых, деятелей ис­кусства. Так, в Москве и других крупных городах, где сохраняются высокие цены на землю и недвижимость, получает широкое рас­пространение практика произвольного выселения научных, об­щественных и прочих организаций из помещений, которые они на законных основаниях занимают многие годы. Такая судьба по­стигла Институт истории естествознания и техники РАН, высе­ленного из здания в Старопанском переулке, она же непосредст­венного угрожает Институту философии РАН, который уже 80 лет занимает особняк на Волхонке, давно ставший центром гумани­тарной мысли. Очевидная необоснованность и возможная кор­румпированность подобных решений на уровне правительствен-

Раздел III. Прикладные исследования

ных постановлений, осуществляющихся под воздействием мощ­ного лоббирования, есть результат отсутствия публичности и прозрачности в деятельности государственных структур.

Еще один характерный пример нарушенной и искаженной коммуникации социальных субъектов в решении актуальной об­щественной проблемы относится к процессу практической реали­зации инновационной идеи, т.е., как говорили раньше, к внедре­нию в производство технологических новаций. Стоит напомнить, что Россия все еще находится в сильной зависимости от газо-во-нефтяного экспорта, а государственная промышленная полити­ка включает хаотическую деятельность по поддержке тех или иных неэффективных и заслуживающих банкротства предприятий. Многие государственные корпорации, для руководства которыми не находится никого лучше, чем непотопляемые и универсальные менеджеры, занимаются не столько поддержкой инноваций, сколько отмыванием бюджетных денег. И хотя вопреки всему Рос­сия все еще никак не обеднеет умами, технологические идеи, поро­ждаемые ими, не находят реализации, из-за чего Россия все безна­дежнее отстает в своем промышленно-техническом развитии.

Причины этого многообразны, но мы обратим внимание толь­ко на одну — порочность идеи «внедрения» научной идеи в техни­ку и далее в промышленность. Пока мы не начнем строить инно­вационную деятельность на иных основаниях, мы все время будем сталкиваться с разрывом в коммуникации, поскольку ее субъекта­ми останутся независимые социальные субъекты с присущими им системами деятельности и картинами мира, а их совпадения (и да­же минимальные состыковки) останутся делом случая.

⇐ Предыдущая41424344454647484950Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: