Эпистемологические проблемы м-исследований
Эпистемология м-исследований относительно слабо разработана1. Ясно, что м-исследования предполагают альтернативность эмпирической интерпретации, приводящей к резкому расшире- 1 См.: Касавин И. Т. Междисциплинарное исследование: к понятию и типологии // Вопросы философии. 2010. № 4. Раздел Щ. Прикладные исследования нию и гетерогенизации сферы фактов по сравнению с д-исследо-ванием. Особому характеру м-эмпирии сопутствует и необходимость политеоретического описания, а также интерактивный перевод с языка одной дисциплины на язык другой. Этот никогда не заканчивающийся процесс проходит в поисках постоянных уточнений и кажется подлинным воплощением тезиса У. Куайна о невозможности радикального перевода. Неустранимость из м-ис-следований диалога характеризуется выраженной асимметричностью при обмене результатами; одна из дисциплин периодически берет на себя креативную, нормативную или коммуникационную функцию. С учетом того обстоятельства, что м-взаимодействие происходит в условиях методологической несоизмеримости и дополнительности, невозможности унификации методов, подлинной м-коммуникацией может быть только неформальный дискурс. И если в этом случае можно говорить о научных результатах, несводимых к д-результатам, то таковые обладают не столько объектной, сколько коммуникативной природой, т.е. говорят не столько об исследуемом объекте, сколько об условиях и формах его исследования и конструирования. В этом смысле м-исследование еще раз обнаруживает свой СТ-характер и фактически смыкается с м-экспертизой. Традиционная социология знания оставляла за пределами своего внимания то, как формируются социальные структуры науки — институты, организации, дисциплины, сообщества, подобно тому как классическая эпистемология не слишком интересовалась процессом развития знания. Современная социальная эпистемология исследует развитие знания в контексте формирования соответствующих социальных структур. При этом познание понимается не как «естественно-исторический процесс», а как форма социального конструирования сознания и реальности. Динамическая онтология социальных конструктов дает ключ к адекватной реконструкции познавательных ситуаций, социально-философская позиция рефлексии становится неотъемлемым элементом теории познания, а способы порождения знания в свою очередь высвечивают механизмы создания социальной реальности.
Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы1 Исследование СТ вступает в такую стадию, когда важно оценить и, вероятно, существенно повысить научный и теоретический статус этого понятия, что предполагает ответ на ряд вопросов. Каковы описательные и объяснительные теории, позволяющие понять СТ не просто как выражение естественного (повседневного) языка, но как предмет социально-гуманитарных наук? Правомерна ли постановка вопроса об СТ как идеальном объекте? Является ли такой объект тождественным или сходным для разных наук, занятых его анализом и разработкой? Вводные замечания В.М. Быченков определяет СТ как «практически ориентированное социальное знание, имеющее целью создание и изменение организационных структур и управление социальным поведением людей; совокупность методов и приемов решения задач (достижения целей), выработанных в процессе социального планирования и социального проектирования»2. Например, специалисты в области специальных социологических теорий разрабатывают такие технологии, методики и техники, как системный и ситуационный анализ, имитационное моделирование, сценарный метод, исследование действием, методы развития персонала, активные методы социально-психологической подготовки, включающие различные виды тренинга: консультирование, организационное развитие и др.
В области прикладной психологии происходит применение результатов исследования теоретической и экспериментальной психологии в различных областях практической жизни, при проведении испытаний по проверке умственных способностей и способности восприятия в экспериментальной педагогике, психотехнике, судебной психологии, психопатологии, психотерапии, так 1 В подготовке этой главы была использована совместная публикация с Н.А. Касавиной (Калюжной) в кн.: Общество. Техника. Наука. На пути к теории социальных технологий. М., 2012. 2 Новая философская энциклопедия; под ред. B.C. Стёпина. В 4 т. М.: Мысль, 2001. Раздел 111. Прикладные исследования же как применение психологических приемов наблюдения с целью понимания и объяснения того или иного явления (психология мышления, социальная психология, психология культуры). Разработано множество теорий организации, которые можно по-разному классифицировать, например объединить в две группы: «одномерные» и «синтетические»1. Иные авторы полагают, что типология должна быть сложнее и включать четыре типа (формальные теории, школа «человеческих отношений», «организационный гуманизм», современная теория организации)2 или более (классические теории, неоклассические теории, современные структурные теории, системные и ситуационные теории, школа власти и политики, школа организационной культуры)3. В целом, хотя в основе социальных технологий лежат теоретические положения многих социальных наук, ее главное содержание по-прежнему определяется эмпирическим опытом функционирования общественных систем. Поскольку менеджмент является типичной СТ, есть основания обратиться к высказыванию автора, анализирующего его научно-теоретический статус. Так, по мнению А. В. Кезина, «имеются существенные отличия научно-теоретического менеджмента от ряда иных "традиционных" практико-технических дисциплин (типа электротехники, генной инженерии и др.). В отличие от "традиционных" практико-технических дисциплин, опирающихся на одну базовую фундаментальную теорию или фундаментальную дисциплину, научно-теоретический менеджмент в качестве основы использует целый спектр достаточно разнородных фундаментальных дисциплин. Это социология (имеющая как "объективистскую", так и "субъективистскую" методологическую ориентацию), политическая наука, экономика, психология, но также математическая теория операций, теория игр, теория систем, синергетика. Единая парадигма, способная объединить весь этот достаточно разнородный комплекс научных знаний и стать теорией основ их применения в менеджменте, пока не сложилась» (курсив мой. — И.К.)4.
1 См.: Виханский О.С., НаумовА.И. Менеджмент. М., 1995. С. 31-40. 2 См.: Gordon G.J., Milakovich M.E. Public Administration in America. N.Y., 1995. P. 121-171. 3 См.: SkafrilzJ.M., OttJ.S. Classics of Organization Theory. Chicago. 1987. 4 КезинА.В. Менеджмент: теории управления организациями. М., 2002. С. 15. Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы Приведенное высказывание, справедливое в отношении парадигмы менеджмента, в еще большей степени относится к теории СТ. Даже если единая теория СТ и будет когда-либо создана, то к ее структуре необходимо применить ряд существенных ограничений. Во-первых, это будет теория, не соответствующая классическому идеалу научной рациональности и, в частности, не укладывающаяся в так называемую стандартную гипотетико-дедуктив-ную модель научной теории. Скорее это может быть нечто напоминающее научную картину мира, состоящую не из идеальных объектов, а из содержательных элементов. Во-вторых, если вести речь именно о теории СТ, следует говорить никак не об одной общей теории, а о целой сети специальных теорий, различающихся по предмету и методам. Плюралистический статус теории СТ, таким образом, представляет собой не временное положение дел, а существенное свойство. В-третьих, выбор той или иной теории СТ будет определяться в первую очередь социальным статусом субъекта, который собирается ее применять. Например, председатель избирательной комиссии и группа избирателей, голосующая «против всех», будут ориентироваться на разные теории СТ и практики их применения, хотя их цели могут не различаться и состоять в обеспечении объективного волеизъявления народа.
Поэтому представляется маловероятным, что теорию СТ можно построить путем логического вывода ее понятий из научных теорий наибольшей степени общности (фундаментальности). Скорее всего речь должна идти о следующих трех способах концептуализации: эмпирическом обобщении, типологизации и семантической интерпретации в контексте картины мира. Соответственно можно выделить три уровня теоретического знания, которое можно использовать для концептуализации СТ: о описательные, научные теории, а именно прикладные: теории муниципального и корпоративного управления, управления персоналом; социальная оценка техники; теории социализации и адаптации; теория перевода; административное право; О объяснительные, в частности фундаментальные научные теории: социология и психология управления; социология и психология образования; социология техники; конфликтология; психоанализ; социолингвистика; этнометодология; Раздел 111. Прикладные исследования сценарно-проектные теории, в основном это философские теории и дисциплины: философия языка; философия сознания; социальная философия; философия управления (менеджмента); философия педагогики; философия права. На основе последних разрабатываются картины мира для семантической интерпретации СТ, что имеет особое значение, поскольку большинство СТ опираются не на явно сформулированные теоретические посылки, а на образ мира человека, его сознания, деятельности и общения, которые фигурируют в массовом сознании и лишь отчасти определяются данными социально-гуманитарных наук. Мы выделяем две основные альтернативные картины мира в контексте исследования СТ: технократическую и человекоразмерную. Первая исходит из однозначной зависимости между управленческим решением и его эффектом, из приоритета управления перед развитием и саморазвитием, из презумпции экспертного знания перед повседневным опытом. Эта картина мира охватывает с рядом ограничений типы деятельности, которые эффективно практикуются в закрытых системах (корпоративное управление в короткий период времени при локальности задачи). Вторая основана на нелинейном характере отношения между управленцем и управляемым, на приоритете управляемого саморазвития перед управлением, на несовершенстве экспертного знания и необходимости учета повседневности. Эта картина мира позволяет интерпретировать многообразие типов деятельности, которые находят широкое применение в обществе в целом, но не демонстрируют непосредственно эффективность, дают вероятностный эффект, требуют долгого периода времени.
Серьезной проблемой является недостаточная разработанность и операциональность теорий среднего уровня и собственно прикладных теорий в социально-гуманитарных науках, что затрудняет трансляцию смыслов от теории к практике. В качестве прикладных теорий нередко фигурирует набор практических рецептов и констатации, облаченный в невнятное концептуальное одеяние. Трудности построения СТ на основе научных данных и методов определяется как раз современным уровнем развития социально-гуманитарных наук, который либо составляет их принципиальную специфику, либо свидетельствует об их теоретической незрелости. Разработке таких теорий, как показывает исто- Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы рия естествознания, служит практика решения частных задач, а в терминологии социально-гуманитарных наук — ситуативный анализ, или case study. Концептуальный каркас case study СТ: ситуация, риск, конфликт Возьмем специфические СТ, которые используются в конкретной социальной ситуации, а именно способы разрешения конфликтной и одновременно рискованной ситуации в форме страхового случая ДТП. Тогда деятельность службы спасения, а также страховой компании в рамках КАСКО или ОСАГО будет социальной технологией, а административное право послужит ее описательной теорией, содержащей эмпирические обобщения. Одновременно ДТП окажется частным примером конфликтной ситуации и ситуации риска вообще, определение и типологию которых дает конфликтология, теория искусственного интеллекта, теория управления. Общие же понятия ситуации и риска и их дефиниции будут предметом социальной философии, теоретической социологии, системного анализа, экономики, психологии. Ситуация Понятие «ситуация», которое фиксирует взаимодействие индивида со средой, относится к компетенции социологии, психологии, культурной антропологии. В среде философов было принято ограничивать область применения этого понятия социальной философией. В число немногих исключений попадает К. Ясперс, который писал: «Ситуация означает не только природно-закономерную, но скорее смысловую действительность, которая выступает не как физическая, не как психическая, а как конкретная действительность, включающая в себя оба этих момента; действительность, приносящая моему эмпирическому бытию пользу или вред, открывающая возможность или полагающая границу. Эта действительность является предметом не одной, а многих наук. Так, ситуации методически исследуются биологией, например понятие Раздел III, Прикладные исследования среды животных при исследовании приспособления; политической экономией - закономерности ситуации спроса и предложения; исторической наукой - однократные, важные виды ситуаций. Существуют, следовательно, ситуации всеобщие, типические или исторически определенные, однократные ситуации»1. Понятие стандартной, всеобщей или типической ситуации является достаточно сильной абстракцией. Наделе всякая ситуация взаимодействия человека с человеком или человека со средой обладает уникальными особенностями, которые вместе с тем могут обладать той или иной степенью важности с точки зрения практических или теоретических задач. Ясперс полагает, что философа интересуют в первую очередь именно уникальные ситуации; я интерпретирую его точку зрения так, что только философ благодаря критической рефлексии способен в каждой стандартной ситуации найти отклоняющиеся от стандарта специфические элементы. Типологии, в которых выделяются стандартные и пограничные, общие и уникальные, культурные, социальные, когнитивные и т.п. ситуации, оказываются в таком случае нерелевантными. В дальнейшем мы будем говорить о ситуациях, полагая их равно специфическими в том смысле, что они всегда обусловлены различающимися совокупностями условий, даже если эти различия оказываются невидимыми или несущественными. Задаваясь вопросом о специфике ситуационного контекста как отличного от контекста языка, с одной стороны, и контекста культуры — с другой, обратимся к одной из специально-научных концепций, в которой понятие ситуации приобретает особую значимость. Речь идет о концепции Т.М. Дридзе, которая, критикуя объективистский подход в социологии и в других социально-гуманитарных науках, естественным образом обращается к понятию ситуации. В своей статье общеметодологического характера2 автор ставит задачу повернуть теорию социального познания и социального действия лицом к живому человеку, обитающему в многослойной жизненной среде и эволюционирующему в процессе не- 1 Jaspers К. Philosophic. Bd. II. Berlin; Goettingen; Heidelberg, 1956. S. 202. (Перевод П.П. Гайденко.) 2 См.:Дридзе Т.М. Две новые парадигмы для социального познания и социальной практики // Россия: трансформирующееся общество. М., 2001. Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы прерывной обратной связи с ней. Т.М. Дридзе вполне отдает себе отчет в том, что такой поворот ведет к возникновению в социальной науке нового обширного поля научно-исследовательского поиска и требует пересмотра целого ряда сложившихся предпосылок современной социогуманитарной и естественно-научной эпистемологии, дробящей научное знание о природе, человеке и обществе на множество разнопредметных дисциплин. В результате такой фрагментации за пределами исследования оказывается то, что Дридзе называет «механизмами интерференции (взаимовлияния) индивидуальных и экосоциокультурных детерминант», предопределяющих тот или иной исход разнообразных соприкосновений человека с окружающим его миром. Рассмотрим основания предлагаемых Дридзе двух новых, пересекающихся парадигм социального познания - экоантропоцен-трической социологии, интегрирующей разнопредметное знание под общим углом зрения на жизненные и социокультурные реалии как изменчивые следствия человеко-средовых интеракций, и семиосоциопсихологии — теории социальной коммуникации как универсального социокультурного механизма. В целом они представляют собой развитие на ниве социологии как раз того коммуникативно-семиотического подхода. Примечательно, что эти парадигмы вызревают в целом ряде социально-гуманитарных наук: социологии, психологии, антропологии и этологии, в экологии и социальной географии, в урбанистике и правоведении, культурологии, семиотике и лингвистике. В философии они, по мнению Дридзе, в основном соответствуют социально-экзистенциальному направлению (В. Дильтей, Г. Зиммель, М. Хайдеггер, К. Яс-перс, А. Камю, Г. Марсель, X. Ортега-и-Гассет, М. Мерло-Понти, Ф. Брентано, К. Штумпф, Э. Гуссерль, А. Шюц). Итак, предметом исследования экоантропоцентрической социологии1 являются механизмы и социально значимые следствия интерактивного обмена (метаболизма) человека с его природным, культурным и социальным окружением, опосредуемого социальной структурой и социальной инфраструктурой, а также жизненными и вытекающими из них локальными социокультурными ситуациями. И здесь Дридзе особое внимание уделяет понятию интенции ' Дридзе Т.М. Экоантропоцентрическая парадигма в социальном познании и социальном управлении // Человек. 1998. № 2. Раздел. III. Прикладные исследования | (с учетом ее истории и современных дискуссий), позволяющему понять истоки зарождения, становления и распространения образцов поведения, деятельности, общения и взаимодействия людей со всеми элементами их жизненной среды. Ситуация выступает как своеобразный неявный медиатор - динамическое антропокуль-турное образование, интегрирующее свойства среды с их личностной интерпретацией. Дридзе подчеркивает, что ситуации обладают специфической структурой и конфигурацией, придающей образу жизни людей характер направленного и непрерывного процесса, в рамках которого воспроизведение уже известных (кодифицированных в данной культуре) образцов выхода из проблемных состояний перемежается с рождением новых, доселе неизвестных способов решения жизненно важных проблем1. Соответственно в качестве единиц анализа используются понятия «конкретно-историческая ситуация», «социальная (социокультурная) ситуация» и «жизненная ситуация». В частности, под жизненной ситуацией индивида автор имеет в виду совокупность значимых, т.е. втянутых в орбиту его жизнедеятельности, событий и обстоятельств, оказывающих влияние на его мировосприятие и поведение в некоторый конкретный период жизни. Эпистемологическое значение этой концепции обусловлено тем, что одно концептуальное целое с понятием «ситуация» образует не только «интенция», но также «текст», «диалог» и «смысл». Текст, трактуемый в семиосоциопсихологии как единица не столько языка, сколько коммуникации2, рассматривается как иерархия коммуникативно-познавательных программ, объединяемая концепцией или замыслом (коммуникативной интенцией) партнеров по общению, а текстовая деятельность оказывается одним из ключевых механизмов социокультурной регуляции, обеспечивающих путем включения сознания и интеллекта, интенции, воли и эмоций субъекта общения саму возможность обмена деятельностью и ее продуктами между людьми. Диалог определяется как режим коммуникации, связанный с интенциональностью коммуникативно-познавательных действий. Именно этот режим отличает коммуникативные процессы от процессов информаци- 1 Подробнее см.: Прогнозное социальное проектирование: теоретико-методологические и методические проблемы; отв. ред. Т.М. Дридзе. М., 1994. С. 37-62. 2 См.:Дридзе Г. М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации: Проблемы семиосоциопсихологии. М., 1984. Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы оннснпоточного характера, когда отправитель и получатель информации разведены на разные полюса информационного канала. Наличие эффекта диалога позволяет успешно распознавать феномен коммуникации в отличие от феноменов псевдокоммуникации (попыток диалога, не увенчавшихся адекватными интерпретациями коммуникативных интенций) и квазикоммуникации (ритуальных действий, подменяющих общение и не предполагающих диалога по исходному условию). Диалог — это попытка «войти в ситуацию друг друга». В режиме диалога с другими людьми формируются установки личности, ее картина мира, осуществляется обмен идеями; вдиалогелюди усваивают социальный и культурный опыт. В диалоге люди проживают разные жизненные ситуации и распределяются по разным эпистемическим группам. Тем самым формируется то социокультурное пространство-время, которое является контекстом жизнедеятельности для зарождения, воспроизводства, поддержания и развития цивилизованных форм существования общественных организмов. Будучи формой социального взаимодействия и одновременно текстовой деятельностью, успешная коммуникация пред стает также в виде смыслового контакта. Последний достигается лишь тогда, когда взаимное ситуационное распознавание собеседников приводит к совмещению в их сознании «смысловых фокусов», или коммуникативных доминант порождаемого и интерпретируемого текста. Типология ситуаций Дальнейшая конкретизация подхода Дридзе заключается в типологии социальных ситуаций как форм взаимодействия структурных элементов деятельности с ее внешними условиями. Ситуация является определенным единством субъективных и объективных пространственно-временных условий коммуникации, деятельности и рефлексии их субъектов. К. Ясперс, проводя различие между типическими и уникальными ситуациями, причислял к первым «пограничные ситуации», которые всегда сохраняют свою неизменность: человек должен умереть, страдать, бороться и т.д. Вторые представляют собой загадочное сочетание набора конкретных факторов, едва ли поддающихся учету1. И те и другие 1 Jaspers К. Die geistige Situation derZeit. Berlin; N.Y., 1931. S. 47. Раздел III. Прикладные исследования в равной мере демонстрируют практическое бессилие человека, необходимость некоторой внешней защиты от угрозы. Человеческая жизнь, таким образом, представляет собой бесконечное многообразие уникальных ситуаций, из которых в целом складывается ограниченное количество типичных (при этом часть ситуаций не попадают ни в какой тип). Если следовать логике Ясперса, то страхованию, например, подлежат только типичные ситуации, поскольку они легко прогнозируются хотя бы в общем виде. В самом деле, страхование жизни и здоровья являются важнейшими видами страхования. Однако Ясперс упускает из виду, что в жизни доминируют ситуации, определяемые, с одной стороны, типичностью, а с другой — индивидуальностью. Так, всякий человек владеет собственностью, которой может быть с определенной вероятностью нанесен ущерб. И хотя ситуация будет отличаться многообразием уникальных черт, размер ущерба является статистически определяемой величиной. Исходя из этого можно вычислить применяемый в данном типе случаев размер страхового тарифа и страхового вознаграждения. Такого рода ситуации, однако, различаются тем, с какими объективными трудностями сталкивается страховщик в своих расчетах, а также тем, насколько потенциальный страхователь способен управлять данной ситуацией. Идея Ясперса вплотную подводит к необходимости проводить различие между универсальными и локальными ситуациями. Универсальные ситуации для своего анализа и понимания нуждаются в научных, в частности общесоциологических, закономерностях, они поддаются предсказанию в общем виде, отличаются относительной исторической длительностью и пространственным масштабом. Локальные ситуации, напротив, понимаются по аналогии с конкретными прецедентами, эмпирическими примерами, их прогнозирование обременено учетом большого набора изменяющихся специальных условий и факторов, а место и период протекания имеют точные ограничения. Если говорить о ситуациях риска и управления им, то это применимо в основном к локальным ситуациям. Так, известно, что недвижимость является одним из самых надежных и прибыльных объектов индивидуальных инвестиций, а следовательно, индивидуальное страхование недвижи- Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы мости должно иметь обширный рынок. Однако если идет речь о сегодняшней России, то здесь вступают в силу определенные ограничения (низкий покупательский спрос, психологический настрой против страховых компаний, недостатки страхового законодательства), которые делают страхование в этой области малоприбыльным. Различие универсальных и локальных ситуаций необходимо для методологии расчета рисков, коль скоро оно соотносится с понятиями «усредненной» и «локальной» вероятности. Несколько иной аспект подчеркивает различение ситуаций двух других типов - стандартной и экстремальной. Стандартная ситуация характеризуется периодической повторяемостью и высоким уровнем алгоритмизации деятельности. Ее анализ и оценка хорошо укладываются в распространенные статистические методики, хотя целый ряд элементов ситуации не являются взаимно независимыми. Ошибка прогнозирования результатов деятельности не превышает предела, за которым сама может привести к увеличению среднестатистического рассогласования результата с первоначальной целью. Экстремальная ситуация также может быть периодически повторяемой, но при этом всякий раз ставит проблему срочного выбора из достаточно большого набора алгоритмов деятельности. Статистические средства анализа и оценки здесь обнаруживают свою явную ограниченность. Ошибка прогнозирования результатов имеет достаточно широкие рамки, обнаруживает существенную зависимость от концептуально-теоретических установок экспертов, а неверный прогноз является основной причиной неудачи деятельности. Вместе с тем не следует преувеличивать разграничение стандартных и экстремальных ситуаций, поскольку большинство эмпирически фиксируемых ситуаций не могут быть однозначно причислены ни ктому, ни кдругомутипу. При конкретном анализе природных, техногенных, политических, экономических, культурных рисков мы, как правило, встречаемся с определенным смешанным типом, который может быть назван «ситуацией запланированного риска». Анализ такого рода ситуаций представляет особенную важность, так как именно здесь проблема управления риском встает во всей своей остроте. Здесь необходимо рассмотреть проблему и понятие риска в общем виде. Раздел 111. Прикладные исследования Риск Философское осмысление понятия «риск» восходит к философской антропологии немецкого философа Арнольда Гелена. Он вводит представление о человеке как «недостаточном существе», которое характеризуется ограниченной природной приспособленностью: «В естественных стихийных условиях человек, если его рассматривать с точки зрения оснащенности органами только как потенцию биологического существования, был бы уже давно истреблен, живя на Земле среди самых ловких пугливых животных и самых опасных хищников»1. Гелен правильно подчеркивает, что человек менее специализирован и в силу этого более многосторонен, чем другие виды. Однако он делает из этого факта слишком драматический вывод о том, что изначальная лишенность жесткой приспособительной связи с определенными экологическими нишами обрекает человека на статус «рискующего существа с конститутивными возможностями несчастья»2. Опираясь при этом научение И. Герде-ра о человеке как существе, состоящем из недостатков3, Гелен не учитывает то обстоятельство, что, к примеру, человеческий мозг наилучшим образом приспособлен к решению сложных задач. Благодаря этому человек наделен не статической, а динамической приспособленностью, — способностью встраиваться в самые разные экологические ниши, целенаправленно искать и создавать себе новые, изменяя при этом и себя самого. В экзистенциализме Ж.П. Сартра «проектирование себя заново» есть подлинная форма существования человека, адекватное проявление его сущностной свободы, которую надлежит постоянно доказывать своими поступками. В этом смысле «миграционная», «рискованная» сущность человека есть предпосылка его креативных способностей4. Американский философ А.Н. Уайтхед, задумываясь о причинах глобальных цивилизационных сдвигов, обнаруживает их в ме- 1 ГеленА. О систематике антропологии // Проблема человека в западной философии. М., 1988. С. 175. 2 Gelen A. Der Mensch - seine Natur und seine Stellung in der Welt. Bonn, 1955. S. 35, 89. 3 Herder J.G. Abhandlungen ueberden UrsprungderSprache. Stuttgart, 1969. 4 См.: Касавин И. Т. Миграция. Креативность. Текст. Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы 381 тафизическом измерении человеческого бытия, которое он называет «приключением». Это такое общественное состояние, «когда мысль опережает реализацию. Энергия наций устремляется вперед к новым приключениям воображения, предвосхищающим физические приключения исследования. Возникает мир мечты, с тем чтобы в соответствующий момент дать толчок к действию. Всякое физическое приключение, предпринимаемое с заранее поставленной целью, опирается на приключение мысли, грезящей о нереализованных вещах. Прежде чем отправиться в Америку, Колумб размышлял о далеком Востоке, о шарообразности Земли, о безбрежном океане. Приключение редко достигает задуманной цели. Колумб не доплыл до Китая. Однако он открыл Америку»1. С тех пор Новый Свет стал для многих ареной рискованных приключений. Америка превратилась в страну предприимчивых людей, развитой бизнес определяет лицо этой страны. Предприниматель, находясь в сфере неизбежного действия ряда неизвестных факторов, принимает решение в условиях неполного знания ситуации, без точного расчета, надеясь на удачу,.что предполагает определенную смелость. Риск является неизбежной составляющей всякой и прежде всего хозяйственной деятельности. Некоторые виды предпринимательства специально эксплуатируют ситуации повышенного риска (фондовые и валютные спекуляции, например). То, что характеризует деятельность как таковую (неполное совпадение цели и результата), относится и к хозяйственной деятельности, в которой расчет на некоторые фиксированные условия, на предсказуемое развитие часто не оправдывается. Это приводит к несовпадению фактического экономического результата деятельности с запланированным изначально, что фиксируется в понятии «хозяйственный риск». Впрочем, несовпадение может иметь и положительный результат, даже превосходящий ожидания. Немецкий философ и социолог Н. Луман связывает появление категории риска с попытками обоснования предпринимательской прибыли функцией поглощения, компенсации 1 УайтхедА.Н. Избранные работы по философии. М, 1990. С. 684. 382 Раздел III. Прикладные исследования риска. Риск должен быть пропорционален прибыли1. Ясно, что способность сочетать неизбежный риск с тщательным и трезвым расчетом представляет собой сердцевину всякой успешной деятельности, эффективного предпринимательства. Этот синтез немыслим без системного подхода к анализу ситуаций риска, к кото-. рому мы и переходим. К дефиниции В самом общем виде риск можно определить как понятие, характеризующее деятельность в условиях неопределенности. Неопределенность может возникать в рамках каждого элемента деятельности: о внезапное изменение внешних условий апробированной деятельности; о вынужденное изменение объекта и средств деятельности; о смена мотивов, целей и методов деятельности. Неопределенность вызывается также неустранимой рассогласованностью элементов всякой живой деятельности. Мотивы, цели, результаты, средства, методы и объекты деятельности находятся в абсолютно согласованных отношениях друг с другом лишь тогда, когда сам процесс деятельности вообще не осуществляется. Всякое взаимодействие элементов деятельности между собой, с одной стороны, и с внешними условиями - с другой, приводит к их рассогласованию. Оно нарастает пропорционально динамичности и новизне деятельности — это своеобразный «закон риска», одновременно стимулирующий и ограничивающий всякую деятельность. Данная неопределенность имеет объективный характер и не может быть редуцирована к неполноте человеческого знания. В этом смысле она подобна квантово-механическому соотношению неопределенностей В. Гейзенберга, характеризующему взаимодействие макроскопического прибора наблюдения и микроскопической элементарной частицы. Системное исследование ситуаций риска предполагает учет эмпирического многообразия факторов, приводящих к риску, а также рассмотрение данных ситуаций в более общем понятийном 1 ЛуманН. Понятие риска //Thesis. 1994. №5. С. 135-160. Глава 18. Теория социальных технологий: возможности и границы контексте. Системный подход, не будучи в состоянии радикально редуцировать неопределенность деятельности, предоставляет в распоряжение субъекта набор позиций рефлексии, каждая из которых в состоянии с достаточной определенностью фиксировать один из аспектов конкретной ситуации. Важно подчеркнуть, что объективный мониторинг условий деятельности может осуществляться только вне процесса деятельности, в то время как мониторинг последнего с необходимостью должен происходить внутри его. Соединение разных ракурсов наблюдения представляет собой самостоятельную проблему, решаемую в ходе диалога разных наблюдателей. Конфликт Частным случаем ситуации является конфликт, причем если понятие ситуации находит определение в науках сценарно-про-ектного типа, то понятия риска и конфликта — в специализированных фундаментальных науках (социологии, экономике, психологии). «Это форма отношений между потенциальными или актуальными субъектами социального действия, мотивация которых обусловлена противостоящими ценностями и нормами, интересами и потребностями. Существенная сторона социального конфликта состоит в том, что эти субъекты действуют в рамках более широкой системы связей, которая модифицируется (укрепляется или разрушается) под воздействием конфликта»1, — так определяет конфликт социолог А.Г. Здравомыслов. «Конфликт можно понимать как интегральный феномен, связывающий воедино интра-психические процессы (переживание, эмоции, восприятие, отношение и т.д.) с интерпсихическими (взаимоотношения, коммуникация и т.д.) в ситуации актуального взаимодействия социальных субъектов в форме противодействия, противоборства»2, — пишут психологи А.Л. Журавлев и А.А. Вахин. Ситуация конфликта позиционируется в рамках социальных и психологических параметров, которые в дальнейшем выступают ' Здравомыслов А.Г. Социология конфликта. М., 1995. С. 94. 2 Современные конфликтологи в контексте культуры мира. М., 2001. С. 359. Раздел HI. Прикладные исследования как основания типолог<
Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|