Психологическая теория права

Основателем и наиболее ярким представителем психологической теории правав первой трети ХХв. был Л.И. Петражицкий. Он считал, что эмпирическая наука изучает два вида бытия – физическое и психическое. Право, как одно из явлений бытия, принадлежит миру психики и представляет собой обязательно-притязательное переживания людей. Нормы, как авторитарные запреты и веления есть лишь отражение этих переживаний. Петражицкий трактует право как элемент психики человека, сводит право к чувствам и эмоциям, трактуя его в двух аспектах:

1. как право официальное и неофициальное. Официальное право подлежит применению гос. властью и поддерживается с её стороны. Неофициальное право лишено такого значения, однако оно всё же действует в качестве права. Т.о. каждая соц.группа создаёт своё право, независимо от государства.

2. как позитивное и автономное право. Позитивное право опирается на внешние источники (кодексы, законы; книжное право – книги юридического содержания + сборники обычного права + священные книги; право принятых в науке мнений – доктрины права, позиции, мнения учёных; право учений отдельных юристов и их групп; право изречений религиозно-этических авторитетов; договорное право …). В автономном праве отсутствует ссылка на внешние источники. Это право есть результат внутреннего интуитивного самоопределения человека. Отсюда следует, что существует столько систем автономного права, сколько самих людей.

Таким образом, согласно психологической теории существует подлинное право, которое представляет собой психологические переживания людей об их правах и обязанностях и официальное право – совокупность гос. норм.

73 Иван Александрович Ильин (1883—1954), юрист по образова­нию, приложил значительные усилия к прояснению взаимоот­ношений религиозной и правовой философии, истолкованию их в либерально-консервативном духе. Среди работ этого направ­ления выделяются «Понятие права и силы: опыт методологичес­кого анализа» (1910), «Учение о правосознании» (1919), «Основ­ные задачи правоведения в России» (1921), «О сопротивлении злу силою» (1925), «Пути духовного обновления» (1937), «О мо­нархии и республике» (незавершен.), «Наши задачи» (сборник в 2 т. 1956).

После административной высылки из России в 1922 г. Ильину довелось участвовать в работе Религиозно-философской акаде­мии и Русского научного института в Берлине (1923т—1934). При нацистском режиме его очередной раз отстранили от преподава­ния и запретили устные выступления. Он вынужден был эмиг­рировать в Швейцарию.

Исторический опыт человечества, писал Ильин, показывает, что авторитет положительного права и создающей его власти покоится не только на общественном договоре («на обществен­ном сговоре»), не только на признанных полномочиях законода­теля, не только на «внушительном воздействии приказа и угрозы», но «прежде всего» на духовной правоте, или, что то же самое, на «содержательной верности издаваемых повелений и норм». В отличие от всякой физической силы государственная власть есть волевая сила. Это означает, что способ ее действия есть по самой своей внутренней природе генетический, и притом Духовный. Физическая сила, понимаемая в данном случае какспособность к вещественно телесному воздействию на человека, по сути дела, необходима государственной власти, однако она отнюдь не составляет основного способа действования, прису­щего государству.

Власть есть сила воли, которая измеряется не только интен­сивностью и активностью внутреннего волевого напряжения властителя, но и авторитетной непреложностью его внешних проявлений. «Назначение власти в том, чтобы создавать в душах людей настроение определенности, завершенности, импульсив­ности и исполнительности. Властвующий должен не только хотеть и решать, но и других систематически приводить к согласному хотению и решению.-» Властвование похоже на тонкий, художественно складывающийся процесс общения бо­лее могущественной воли с более слабой волей. Этот процесс создает незримую атмосферу тяготения периферии к центру, многих разрозненных воль к единой, организованной, ведущей воле. Создание такой атмосферы есть дело особого искусства, требующего не только интенсивного волевого бытия, но также — и это следует считать важным основополагающим элементом всей конструкции Ильина — «душевно-духовной прозорливос­ти, подлинного восприятия бессознательной жизни других и умения ее воспитывать». Вот почему государственная власть только тогда в состоянии «соблюдать свою истинную духовную природу... если только она остается верна своей цели, своим путям и средствам, она получает свое священное назначение только на этой последней, нравственной и религиозной глубине».

Таково исходное толкование Ильиным природы и общего назначения власти в его социальном, психологическом и духов­но-религиозном аспектах. Далее эта общая мысль конкретизи­руется у него через посредство идеальных требований к надле­жащей организации власти в государстве, которые Ильин в привычной для него дидактической манере именует аксиомами власти. Согласно этим аксиомам, государственная власть долж­на принадлежать и применяться только на основе правового полномочш£7~бна^ должна ""быть единой в пределах каждого политическогосоюзаХ«какодшГДухи его правота»); она должна осуществляться лучшими людьми, удовлетворяющими этичес­кому и политическому цензу; политические программы могут включать в себя только такие меры, которые преследуют общий интерес. Эти меры должны быть внеклассовыми и даже сверхклассовыми, равным образом избегая включения частного, личного интереса; программа власти может включать в себятолько осуществимые меры и формы (иначе это будет химери­ческой и утопической затеей); государственная власть принци­пиально связана с распределяющей справедливостью, но она имеет право и обязанность отступать от нее тогда и только тогда, когда этого требует «поддержание национально-духовного бы­тия народа».

Ильин поясняет, что сама справедливость в ее правовом воплощении не сводится лишь к равенству фактическому (с его «слепотой к человеческим различиям»); она состоит в «беспри­страстном, предметном учете, признании и отражении каждого индивидуального субъекта во всех его существенных свойствах и основательных притязаниях». Однако для претворения подо­бной «распределяющей» справедливости необходимо, чтобы сам индивид (как, впрочем, и народ, нация) обладал чувством достоинства. «Чувство собственного достоинства есть необходи­мое и подлинное проявление духовной жизни; оно есть знак того духовного самоуважения, без которого немыслимы ни борьба за право, ни политическое самоопределение, ни национальная независимость. Гражданин, лишенный этого чувства,— полити­чески недееспособен; народ, не движимый им,— обречен на тяжкие исторические унижения. Эти же свойства необходимы и государству, и отдельным его формированиям, например ар­мии».глубину хозяйственного процесса и научает его религиозному принятию природы и мира...». Таким образом, «частная собствен­ность пробуждает и воспитывает в человеке правосознание, научая его строго различать «мое» и «твое», приучая его к правовой взаимности и к уважению чувства полномочий, взращи­вая в нем верное чувство гражданского порядка и гражданской самостоятельности, верный подход к политической свободе...».

По мнению Ильина, правовое государство в отличие от тоталитарного — этого исторического и политического факта XX в. — основывается всецело на признании_чедо.В£ческой лич­ности — духовкой," свободной, правомочной, управляющей со-бокГв душе и в делах, т. е. оно покоится на лояльном правосоз­нании. Тоталитарный режим, напротив, покоится на террорис-

Дух христианства есть дух «овнутрения», поэтому, подчерки­вает Ильин, только внутреннее, сокровенное, духовное решает вопрос о достоинстве внешнего, явного, вещественного. Так, право и государство жизненны только там, где на высоте пребывает живое правосознание людей.

Заслуживает упоминания позиция философа в вопросе о достоинствах и несовершенствах двух основных форм устройст­ва власти в государстве — монархии и республики. В основе его оценки — мера их содействйя"~росту духовности и свободного правосознания. Дело в том, что правопорядок складывается в обществе лишь тогда, когда «каждого из нас признают главным, самоуправляющимся духовным центром, личностью, которая имеет свободное правосознание и призвана беречь, воспитыватьи укреплять в себе это правосознание и эту свободу». Идеальная форма для России, по мнению Ильина, единовластие, монархия. «История как бы вслух произнесла некий закон: в России возможны или единовластие или хаос; к республиканскому строю Россия неспособна. И еще точнее: бытие России требует единовластия — или религиозного и национально укрепленного, единовластия чести, верности и служения, т. е. монархии; или же единовластия безбожного, бессовестного, бесчестного и притом антинационального и интернационального, т. е. тирании» (О мо­нархии и республике).Создание христианской культуры, подчеркивал Ильин, есть задача, поставленная перед человечеством много лет назад и им не разрешенная. Эта задача и не может быть разрешена одной эпохой, одним поколением раз и навсегда, ибо «каждая эпоха и каждый народ и каждое поколение должны стремиться к решению ее по-своему — по-своему достигая и не достигая»

.