Характер восточных влияний на русскую культуру

Когда речь заходит о влиянии восточных цивилизаций на русскую культуру, то, конечно, ожидается, что речь пойдет о влиянии китайской, индийской, арабской культур. Но в силу того, что Монгольская империя на 250 лет закрыла Россию от непосредственных контактов с этими цивилизациями и русский народ в течение столь длитель-

ного времени пребывал в вынужденном соприкосновении с культурой кочевого этноса Центральной и Средней Азии, восточные влияния можно свести с известной долей ограничений пространства и времени существования российской цивилизации к влиянию культуры татаро-монгольского этноса.

Несмотря на то, что монгольские завоеватели не могли проживать постоянно в климатических условиях России, их владычество, «бывшее в течение двух с половиной веков ужасом и бичом России, державшее ее в узах безусловного порабощения и располагавшее своенравно венцом и жизнью князей ее, владычество сие должно более или менее влиять на судьбу, на устройство, постановления, образование, нравы и язык нашего отечества», — писал в 1832 г. академик Френ.

Беспристрастная оценка характера влияния данного восточного кочевого этноса требует краткого напоминания о том, что представляла собою культура народа, завоевавшего за несколько десятков лет огромные пространства Азии и Европы, опустошившего и стершего с лица земли многие прекрасные цветущие города древних цивилизаций мира, превратившего в пастбища возделанные руками земледельцев земли, сады, виноградники и системы орошения.

***

 

В XII в. татары и монголы жили родоплеменным строем, нахо дящимся в стадии разложения. Во главе родов и племен стояла степная знать и племенные ханы, которым подчинялись простые родовичи-кочевники и рабы, используемые для домашних работ.

В родах этих племен сохранились остатки матриархата, чем и объясняется независимое положение женщины у монголов, участие ханш в принятии решений племенными собраниями ступной аристократии, которые назывались курултаями.

Продолжал действовать обычай кровной мести, передававшийся из поколения в поколение.

Религией был шаманизм — сложная система верований, когда люди воспринимали мир как совокупность стихий, активно вторгавшихся в жизнь человека. Каждая стихия имела свое начало, своего духа, который обладал самостоятельностью. Но тем не менее на этом уровне верований люди не выделяли духовную сторону из материальной. Духом обладал каждый объект или стихия природы. Наиболее важные духи выступали в роли богов, которым поклонялись, задабривали с помощью жертв, заклинаний и первобытной магии. Однако духи еще не объединялись в цель ный духовный мир, воплощением которого был бы единый бог.

Во II половине XVI в. монголы приняли ламаизм (буддизм в толковании Цзон-хавы), который начал проникать в Монголию еще во времена Хибулай-хана — внука Чингисхана.

В XII в. монгольские племена: караиты, найманы, меркиты, ойраты и собственно монголы — еще не имели своей письменности, городов и других элементов цивилизации, следовательно, находились на доисторической, доцивилизационной стадии развития.

Как и сейчас, так и в XII в. монголы жили в передвижных войлочных кибитках и юртах. Производили очень мало, только необходимое для несложного кочевого хозяйства: катали войлок, изготовляли ремни, веревки, повозки, седла, сбруи, копья, мечи, луки, стрелы и другое вооружение.

Племена южных монголов, примыкавших к Великой Китайской стене, китайцы называли «уйгурами», или «белыми татарами». Эти племена подверглись сильному влиянию китайской образованности и культуры. Монголов же, кочующих на просторах Центральной Азии, называли «черными», или «лесными татарами». Это было суровое племя кочевых всадников, хищнически эксплуатировавших степные просторы Азии, выпасая на них в течение тысячелетий стада копытных животных и способствуя этим образованию пустынь. Стада и составляли основу жизнеобеспечения кочевников. То есть монголы находились на стадии присваивающей экономики. Современные исследования образа жизни кочевых народов приходят к выводу, что их следует считать не «детьми» пустыни, а их «отцами», породителями. Для оседлых земледельческих народов монголы представляли постоянную опасность, так как были склонны больше не к обмену, торговле, а грабежу, который и был главным способом общения с древними цивилизациями.

Как же смог этот находящийся на этапе присваивающей экономики народ покорить и угнетать в течение столетий народы древних цивилизаций?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, необходимо выявить доминирующую ценность данной кочевой культуры.

Известно, что все культуры имеют свои идеалы, формирующиеся под влиянием природно-климатических, исторических И религиозных факторов и определяющих всю систему ценностей и поведение людей данного этноса в различных сферах жизни. Этими доминантами характеризуются и отличаются культуры народов друг от друга. Так, например, признано, что древнегреческая культура имела своим идеалом разум, знания, ее Идеалом был мудрец. Римская культура выработала в качестве

своей доминанты право, закон, ее идеалом был гражданин. Идеалом христианской культуры средневековья является святой, аскет, а доминирующей ценностью — спасение души. Духовная культура Индии выработала высшую ценность — преодоление страданий путем слияния с Брахманом, Высшей сущностью. Западноевропейская культура Нового времени имеет доминирующей ценностью материальное богатство и его воплощение — деньги, идеалом — потребление земных благ и бесконечный прогресс в этом направлении. Монгольская же кочевая культура, как определяет ее историк промонгольской ориентации Эрен- жен Хара-Даван, — есть «культура военная, идеал ее — царство Вселенной». Нам представляется, что дальнейшее изложение позволит расшифровать и уточнить это очень неясно-романтическое истолкование сущности монгольской культуры на материале результатов ее конкретных проявлений. В основном же указанный исследователь верно выразил доминирующую ценность данной культуры в интересующий нас период.

Современные исследования культур показывают, что психология и ценности кочевых племен противоположны ценностям и психологии земледельческих общин. Земледелие вырабатывает у народов миролюбивый характер, создает материальные основания для гуманизма, смягчает нравы, так как в этой системе жизнеобеспечения даже слабый человек может найти применение своим силам. Далее, земледелие вырабатывает сложные и тонкие формы взаимоотношения людей с миром животных и растений, с природой в целом: значимость растительного и животного мира в жизни земледельца формирует чувство любви, причастности, бережного отношения к этому миру. Земледелец одушевляет все силы природы и благоговейно относится к чудесной способности «матери-сырой-земли» к «ращению», увеличению, приумножению брошенного в землю и т. п. Короче говоря, земледельческий труд вырабатывает уважение и благоговение перед жизнью, в том числе и перед человеческой.

Иными предстают хозяйство, психология и ценности кочевника-скотовода, потребляющего дары животного мира, выпасая стада, не затрачивая больших усилий на их содержание. Он осуществляет, по существу, присваивающий способ жизни. Пределы воспроизводящих способностей степи ставят пределы размерам стад животных, отсюда постоянная борьба кочевых племен за пастбища и постоянные набеги на оседлые народы, грабеж которых и превращение в рабов является одной из форм их хозяйствования, наряду с охотой на диких зверей. Поэтому здесь не может сформироваться миролюбивый характер. Напротив,

выносливый, непреклонно-жестокий воин, всадник-кочевник является идеалом. Это подтверждается и системой воспитания монголов. Ловкости и жестокости монголов обучали с раннего детства. С двух лет его учили сидеть на коне, стрелять из лука крыс и птиц. В дальнейшем выработке психологии воина-грабителя способствовала облавная охота на диких зверей, которая также вырабатывала и закрепляла жестокость, неумолимость, беспощадность. Эта радость победы над беззащитным, затравленным, окруженным зверем переходит у монгола-воина в торжество, радость при виде победы над его врагом — человеком, а таковыми для монголов — воинов Чингисхана стало все оседлое население Азии и Европы в пределах их досягаемости. Понимание Чингисханом высшего наслаждения на земле как нельзя лучше и многогранно характеризует культурную доминанту данного кочевого этноса: «Наслаждение и блаженство человека состоит в том, чтобы подавить возмутившегося врага, победить, вырвать его с корнем, гнать побежденных перед собой, отнять у них то, чем они владели, видеть в слезах лица тех, кто им дорог, ездить на их приятно идущих жирных конях, сжимать в объятиях их дочерей и жен...»

Идеал «покорения Вселенной» и избранничества монгольского племени, выдвинутый Чингисханом, привлек к нему и спаял «людей длинной воли» — степную аристократию, именно для нее, а не для монгольского народа он стал вождем. Вместе со степной аристократией он создал регулярную армию, поделенную на десятки, сотни и тысячи, «сотниками» и «темниками» назначал степную аристократию. Дисциплина в армии поддерживалась жестокими методами: если один из десятка находил возможным сражаться, а остальные бежали — казнили весь десяток воинов. Армия монголов везде действовала по одному сценарию. Проводилась тщательная разведка местности и отношений в намеченной к завоеванию страны. Роль лазутчиков выполняли восточные купцы, которых выпускали с товарами из ставки хана. Поэтому Батый, например, был прекрасно осведомлен о природных условиях Руси, распрях между князьями. Осуществив разведку, высылали послов с предложением городу сдаться. Оказавшие сопротивление города брали осадой или разрушали стены с помощью военной техники, заимствованной в Китае. После захвата города военных истребляли поголовно, всех жителей выгоняли в поле за город на несколько дней. Город беспрепятственно грабили, богатых жителей пытали, вымогая сокровища» Добычу делили. Затем принимались за людей: знать истребляли, женщин и детей делили и отправляли в Монголию в каче-

стве рабов. Ремесленников, мастеров всякого рода также угоняли в Монголию или оставляли работать на орду на месте, под присмотром монгольских баскаков. Здоровую молодежь забирали в «толпу», которую монгольская армия гнала впереди себя к следующему городу, использовала на осадных работах, по трупам этих людей, которые гибли в первую очередь, взбирались на стены городов. Никто из «толпы» никогда не возвращался в родные места. Вместе с населением городов вырезали поголовно и население сельской округи. Источники отмечают более тридцати случаев полного истребления населения городов. Надо отметить, что население добровольно сдавшихся городов также ограблялось и в значительной степени истреблялось. Слухи об ужасах расправы монголов над покоренными народами бежали впереди ее армии и тем самым подготавливали почву для победы психологически. «Трудно представить себе, — пишет арабский историк, — тот панический ужас, который овладел всеми сердцами» при приближении монгольского войска. Жители уже знали, что пощады не будет никому. Таким психологическим террором Чингисхан и его преемники, расходуя малые силы, могли удерживать в повиновении покоренные народы и готовить почву для все новых завоеваний.

Завоевание монголов оказало разрушительное воздействие на экономику и культуру покоренных народов земледельческих цивилизаций. Как свидетельствуют источники, на завоеванных территориях резко сократилось население, запустели ранее цветущие земледельческие регионы, например, — Самаркандская область, стала безлюдной Киевская Русь, многие города были стерты с лица земли и никогда более не возродились.

Другим следствием стал регресс и культуры завоеванных народов: возрождалось рабство, цветущие возделанные земли превращались в пастбища, на них перекочевывали массы кочевников из монгольских степей. В Семиречье в XIII в. земледелие исчезло совсем и уступило место кочевому быту. Монгольская знать стояла во главе Бухарского ханства до конца XVIII в. и до конца XIX в. в Хиве.

Произошли изменения и в монгольской культуре, но они были поверхностны и недолговечны, так как возникли в результате заимствований, а не вырастали органично из развития самого народа.

С началом больших походов Чингисхана в Монголию потекли разные ценности из завоеванных и ограбленных стран. Появились деньги, которые ранее в Монголии не применялись, так как хозяйство было присваивающим, натуральным. Монгольская импе-

рия оказалась на перекрестке больших торговых путей, которые давали огромные пошлины, шедшие в казну хана. Завоевания при носили земли, военную добычу: коней, оружие, скот, золото, серебро, рабов обоего пола, ремесленников-мастеров.

Письменность была заимствована по приказу Чингисхана у уйгурского племени. Первым учителем письменности у монгольской знати стал уйгур Тататунга, хранитель печати найманского государя, погибшего в битве с ханом. На базе этой письменности была создана «Тайная история монголов» — памятник культуры монголов XIII в., из которой мы и черпаем все сведения о драматической, жестокой эпохе Чингисхана. При ставке хана постоянно находились ученые из других, покоренных стран, представители гражданской бюрократии, некоторые были советниками, предсказателями, лекарями. Один из них объяснил Чингисхану, что можно завоевать империю, сидя на коне, но управлять ею, сидя на коне, невозможно. Поэтому Чингисхан организовал административное и финансовое управление, произвел перепись населения Монголии и покоренных стран, ни один человек не мог проезжать по его территории без разрешения хана и паспорта — золотой пластинки со специальными выгравированными знаками.

Благодаря заимствованной письменности была записана Яса Чингисхана — свод обычного права монгольских племен под сильным влиянием воззрений самого владыки. Одна часть Ясы представляет собой изречения хана — «Билик»; другая — свод положительных законов, военных и гражданских с установленным наказанием за неисполнение, где часто звучало «смертная казнь». Для записи Ясы был приглашен из Китая ученый с восемнадцатью учениками. Удивительно, что он следовал этому закону и не проявлял капризов. Яса ставила в особое положение монголов, никто не) имел права иметь рабом или слугой монгола. Теперь Яса не только не действует, но современные монголы даже не знают о ее существовании, так как все достижения культуры и цивилизации осваивались в какойто степени лишь знатью. Эти культурные заимствования прекратились вместе с прекращением завоеваний и пришли в упадок или забылись.

Для связи со ставкой хана, мгновенной передачи его приказов был создан отряд верховых курьеров и ямские станции по Дорогам империи, воля хана исполнялась неукоснительно. Вся Империя при процветании ее была покрыта сетью «ямов», которые снабжали курьеров и должностных лиц свежими лошадьми, пищей и т. п.

Изложенное о культуре монголов XIII в. позволит нам на более широком историческом и культурном основании понять причину завоевания монголами Древнекиевской и Верхне-Волжской Руси и дать оценку культурному влиянию на Россию.

Как же «прошли» монголы по Руси?

Как известно, территория Киевской и Северо-Восточной Руси вошла в состав земель, отданных еще до их завоевания старшему сыну деспота — Джучи. С 1236 по 1240 г. намеченная программа была осуществлена: все названные земли, кроме Новгорода и Пскова, были завоеваны. Современная археология и летописи позволяют восстановить катастрофические последствия для экономики и культуры России монгольских завоеваний. Из 74 русских городов XII— ХIII вв., известных по раскопкам, 49 были разорены и сожжены, 14 из них уже никогда не поднялись из пепла, еще 15 постепенно превратились в села. В течение 250 лет ордынцы периодически разрушали русские города и села в ходе карательных набегов.

Повлияло ли татарское иго на культурные связи России с Западной Европой и на дальнейшую судьбу русской культуры?

На 250 лет прервалась связь России с Западной Европой. Европейские государи считали территорию России — Татарией. Они заново откроют ее для себя в XIV в., при Великом князе Иване III. И это происходило в то время, когда в столицах Европы открывались университеты, к XV в. их было более 30. В них наряду с богословием преподавались светская литература, языкознание, право, медицина, математика и физика, начало складываться эмпирическое знание, растет торгово-ремесленное население городов.

На Руси же в это время сокращается население, грамотность резко падает, даже представители духовенства и князья не всегда были грамотны. Не о развитии системы образования, а о выживании народа, сохранении этноса можно вести речь по отношению к этому времени на Руси.

Сказалось нашествие ордынцев и на нравах русского народа. Чувство бессилия порождают отчаяние, унижения надламывали гордый, открытый характер русского народа. Татарское иго вырабатывало у него низкие черты характера и нравы: хитрость, неискренность, изворотливость, вероломство, корыстолюбие, бесчувствие к обидам, оскорблениям и унижениям, жестокость.

Отечественные исследователи отмечают изменение характера русских князей этого периода. Вынужденные льстить, угодничать, скрывать истинные чувства в ставке ханов, они по возвращении ведут себя как деспоты со своими подданными.

Следовательно, рабская, холопская психология русского господствующего класса, дававшая о себе знать и в XVIII в., в царствование Екатерины II, не была национальной чертой, а выработалась под влиянием нравов и политических методов татаро-монгольской знати. Летописцы с горестным чувством отмечают даже благополучные поездки русских князей в ставку хана: «О злее зла честь татарская», «злобе бо их и лести нет числа», - восклицают летописцы.

Многие историки давно обращают внимание на то, что истоки русского самодержавия, неограниченной власти первых русских царей также следует искать в 250-летнем воздействии на правящую элиту Руси нравов и политической культуры монгольских ханов. Единодержавие, сыграв в XIV в. положительную роль в деле становления русского государства и объединения земель, обрело колоссальную инерцию и принесло русскому народу и культуре труднооценимые бедствия.

В результате ордынского ига произошло падение правовой культуры Руси. Нестабильность жизни, отсутствие безопасности, бессилие людей что-либо изменить в своей жизни во все времена вели к росту преступности. Так случилось и на Руси. Как пишет Н. М. Карамзин, не стало безопасности ни в пути, ни дома. Появилось большое количество разбойничьих шаек, воров, грабителей. Приходилось ужесточать наказание. Так, если по Русской Правде для пресечения воровства в крупных городах было достаточно легкого штрафа, то рост преступности, вызванный ордынскими погромами, разорением, требовал уже клеймения воров, телесных наказаний и публичной смертной казни. Телесные наказания, унижающие человеческое достоинство, пытки, которых не знало законодательство Древней Руси, пришли к нам из монгольской правовой культуры и сохранялись до последней трети XIX в.

Историки отмечают и упадок, упрощение судебной процедуры. Если в Древней Руси каждая область обладала своим Уставом, судьями, стряпчими, дьяками, присяжными заседателями, установленными сроками рассмотрения дел и т. д.,— т.е. развитой судебной процедурой, то в названную эпоху судебное разбирательство было отброшено к первобытному невежеству. Не уверенные в прочности своей власти князья упрощали судебную процедуру, даже возвращались к древним способам определения вины: «полем» или «огнем и водой». И это в то время, когда в университетах Европы изучают римское право.

В результате ордынского ига пришло в упадок народное самоуправление в русских городах, навсегда замолкли вечевые

колокола, а в новых городах России — Москве, Твери — они уже не устанавливались.

Спорным является вопрос о роли ордынского ига в деле объединения Руси. Известно, что монгольские ханы, проводя среди русских князей политику «разделяй и властвуй», не были заинтересованы в централизации власти, в усилении какого-либо князя. Если объединение Руси и «обязано» монголо-татарскому завоеванию, то лишь совершенно помимо воли и стремлений ханов. На данном этапе изучения вопроса можно со всей определенностью утверждать, что объединением Русь во многом обяза на русской православной церкви, духовенству этого времени и собственнической, хозяйственной деятельности московских князей, а также свободному труду русских земледельцев и мастерового люда, спасшихся в лесах Северо-Восточной Руси, выросших и давших материальные основания для выплаты дани Орде.

Как известно, русское православное духовенство было освобождено татарами от переписи и обложения данью для того, чтобы оно «с правым сердцем молилось за хана и за его племя и благословляло его. Духовенство за хана-то молилось, но одновременно с этим в руках церкви сосредотачивались земли и другие материальные ценности, которые будут служить опорой ее власти в то сложное время и сыграют немаловажную роль в деле «собирания Руси» русскими московскими князьями. Много «селец», «земелек» было куплено и подведено «под- руку» московских князей за церковное «сребрецо».

Далее, защищенность и безопасность церковных и монастырских стен собирала молодежь Руси, здесь в различных регионах Руси митрополит Московский Алексий, Сергий Радонежский, епископ Пермский Стефан и другие святители русской церкви медленно, но неуклонно оздоровляли, восстанавливали психологию, характер русских людей, здесь росло и крепло русское национальное самосознание. Православное духовенство активизировало свою духовно-нравственную деятельность — давало молодежи культурную доминанту, ценность, являвшуюся главной в это время — защиту православия, христианства. Именно: православная вера в века унижения и закабаления Руси объединяла русский народ, осознавшим себя и противопоставившим монголо-татарам как народ христианской веры. Вышеназванные святители русской земли организуют, сплачивают, вдохновляют, просвещают активную, патриотически настроенную правящую элиту Великороссии, указывают им главную ценность времени и вечности — идею спасения-Отечества, которой можно служить только сердцем, искренне, а не ради выгоды.

Нельзя не обратить внимания и на значение психологического воздействия православной веры на сознание русского народа. Объединяя людей в стенах храмов, монастырей, русское духовенство, призывая к терпению, помогало переносить страдания, подчиниться на время жестокой необходимости, смириться внешне перед коварным, жестоким врагом. Поэтому в деле собирания Руси и освобождения ее от татаро-монгольского ига роль русского духовенства, церкви и московских князей, своей мудрой политикой создавших на 40 лет «тишину на Русской земле», — несомненна. Выбрав соответствующие нравам, культуре ордынских завоевателей методы взаимодействия с ними, они тем самым подготовили два поколения русских людей, не знавших ужаса татарских погромов, которые и вышли на Куликово поле в 1380 г.

Так почему же культура монголо-татарского этноса не могла оказать положительного влияния на культуру русского народа? Можно отнести к восточным влияниям поголовную перепись населения, которая не является достижением монгольской культуры и политики, а восходит к культуре Китая, детально разработанной здесь административно-финансовой системе управления, но и здесь придется все же напомнить, что и до монгольского нашествия взимание налогов на Руси осуществлялось с «сохи», «рала».

Почтовые станции, прообраз монгольских «ямов», действительно долго действовали на огромных просторах России, но вряд ли это заимствование, скорее техническое, чем культурное, может быть сопоставимо с ценой, которую заплатила русская экономика и культура за это восточное влияние.

Нельзя отрицать наличия в русском языке многих слов, пришедших к нам со времен ордынского ига. Они, как правило, относятся к понятиям бытовой, политической и общественной сфер жизни. Например, магазин, базар, чердак, чертог, сундук, тара, тариф, калибр, лютня, зенит, ставка и т. д. Многие монгольские обычаи были заимствованы русской знатью, например, выбор невесты царя из самых красивых девушек высшего сословия, создание разветвленной дворцовой службы и т. п. У монгольской знати была заимствована русской аристократией соколиная охота, охота с гончими. Донским казачеством были заимствованы приемы ведения боя, тактические приемы монгольской армии: засадные полки, «лава», «куренная» форма организации армии и жизни в мирное время, «немая» форма подачи сигналов в бою,форма стоянок — «круг» — во время боевых походов, собраний и многие другие приемы ведения сражения.

Что же касается собственно позитивных культурных заимствований в сфере монгольской культуры, которые бы дали толчок или направление культурному процессу русского общества, то нам пока не удалось их отыскать. Многие восточные обычаи были известны на Руси и раньше, как и восточные мотивы в орнаментах, восточная архитектура, посуда шли к нам через Византию, через торговлю с Востоком.

Как было показано выше, культура этого кочевого этноса, как, впрочем, и других кочевников, не отличалась богатством, сами монголы многое заимствовали у соседних цивилизованных народов: в Китае, странах Азии и Кавказа. Вещи, хранящиеся в Эрмитаже, говорят о среднеазиатском и кавказском происхождении. Известно также и то, что ремесленники, мастера в Монголии в период расцвета Империи, в основном были выходцами из завоеванных стран. К тому же, как отмечал Н. М. Карамзин, русский народ, несмотря на унижение и рабство, чувствовал свое культурное превосходство в отношении к народу кочующему.

История завоеванных стран свидетельствует о том, что воздействие культуры монгольского кочевого этноса, его идеал завоеваний и покорения с его хищническими, ничем не прикрытыми и не смягченными инстинктами стремления к добыче, — носило для всех культур разрушительный, регрессивный характер. Так, одни области жизни и культуры русского народа были задержаны в своем развитии (грамотность, взаимодействие с европейской культурой и нормальный, плавный процесс обогащения достижениями этой культуры), другие — получили уродливый характер (самодержавие, система наказаний), третьи — регрессировали (характер и ценности правящей элиты, нравственность и т. п.).

Такое проявление завоевательекой доминанты монгольской культуры имеет общие черты с влиянием на цивилизованные народы многих других кочевых этносов, презирающих оседлые, земледельческие, народы. Об этом свидетельствует история не только монгольского этноса.

⇐ Предыдущая41424344454647484950Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: