 |
Древневосточное представление о человеке
|
|
|
|
В буддизме (YI век до н. э., основатель Гаутама Сидхартхи) утверждается, что душа человека, пребывая в земном мире (называемом сансарой) не может не страдать, так как этот мир для неё – чужой, материальный, стремящийся подчинить себе (то есть материализовать) нематериальную душу. Тело, стремясь заставить душу служить себе, превращает её в свою часть (что фактически равноценно «смерти души» как особой автономной нематериальной субстанции человека). Страдания души усугубляются тем, что до поры до времени она, при всём желании, не может вырваться из «плена сансары». Земной путь души долог (у Гаутамы душа 550 раз перевоплощалась в своём пути по «колесу сансары»), извилист, труднопроходим, но душа каждого человека обязательно, рано или поздно, пройдёт его (восходя по «восьмеричной лестнице спасения») и окажется в нирване (высшем, совершенном, духовном плане бытия), где происходит растворение частиц-дхарм души.
Человек понимается в буддизме как временное сочетание безначального и бесконечного. В сознании каждого человека присутствует живой космос, его вечность и полнота, недоступные человеку до тех пор, пока он ищет их в фантасмагории внешнего мира или отдельного маленького эго. Тот, кто вступает на путь Будды, должен отбросить любые мысли о «Я» и «Моё». Каждый человек связан со всем, что есть, вмещая в своём сознании всех живых существ, принимая участие в их переживаниях, страданиях и радости. Выход за пределы своего эго не обедняет человека, а, наоборот, обогащает, так как человек разрушает стены собственного заточения, обретая высшую свободу, которая понимается не просто как растворение в целом или как чувство идентичности с другими, но как восприятие бесчисленных и бесконечных взаимоотношений.
|
|
|
В дзен-буддизме (Y в. н. э., основатель Бодхидхарма) акцент делается на развитии индивидуальности и творческом начале человека. Дзен-буддизм – скорее, не философское учение (предлагающее готовые ответы на вопросы) а духовная практика (содержащая упражнения, задания, загадки, решая которые человек совершает своё открытие мира). Важнейшим способом постижения человеком себя и мира считается не рациональное познание, а медитация («сосредоточенное созерцание», слияние с предметом познания, восприятие его «изнутри»).
Основатель даосизмаЛао-Цзы (IY в до н. э.) формулирует идеал «естественного человека». Человек, рождённый Дао-вселенной, отдалился от неё, потерял с ней взаимосвязь, следствием чего являются болезни, страдания человека, непродолжительное время его жизни. Единство с Дао необходимо восстановить, что можно сделать единственным образом: уподобившись ему, его естественности, первозданности, став его частью. Главным ориентиром на этом пути является природа, в которой Дао сохранилось больше, чем в человеке. Человек должен учиться у природы. «Естественный человек» – немногословен (так как «говорящий не знает, знающий не говорит»), старается меньше окружать себя техникой (так как она отделяет человека от природы, от Дао), стремится раскрывать свою индивидуальность (так как самое большое несчастье – быть «материалом», средством для достижения чужой цели), бескорыстен, нетщеславен, незлопамятен, открыт и непосредственен. Даосизм стимулировал поиски индивидуального бессмертия, сочетая их с идеей добра, непричинения зла ничему живому.
Конфуций (YI в до н. э.) сформулировал идеал «благородного человека», отличающегося прежде всего гуманностью (то есть уважением человеческого достоинства другого, стремлением к справедливости, а также вежливостью (поэтому с ним «приятно иметь дело»), расчетливостью («по крайней мере, два раза подумай, прежде чем сказать»), ответственностью за слова и поступки, чувством долга, исполнением своих обязанностей, следованием своему предназначению («государь должен быть государем, сановник сановником, отец отцом, а сын сыном»), уважительным и заботливым отношением к старшим по возрасту и по должности, единством внешнего (этикет, умение себя вести) и внутреннего (нравственные качества) обликов. «Благородный человек» исходит из «золотого правила нравственности»: «Поступай по отношению к другому так, как ты хочешь, чтобы поступали по отношению к тебе». То есть «благородный человек» – целостен, органичен, непротиворечив, адекватен себе. Человек у Конфуция – политически ориентирован, то есть способен к государственному управлению, выведению мира из хаоса.
|
|
|
Античное представление о человеке
В отличие от древнекитайских и древнеиндийских воззрений, с доминированием космоцентрического подхода к проблеме человека, древние греки и римляне сделали первый шаг к отделению человека от Космоса. Античность фиксирует своё внимание на человеке как «точке», познавая которую можно постичь Вселенную (исходя из их подобия как микрокосма и макрокосма). «Познай самого себя, и ты познаешь богов и Вселенную», – говорил Хилон из Эфор (YI в. до н. э.). В этой формуле человек ещё не самоценен, играя служебную роль в познании Целого. Но уже здесь обозначен переход от абстрактного познания «человека вообще» к конкретному познанию «самого себя».
«Всё есть число», – утверждал Пифагор (YI в. до н. э.), распространяя это утверждение и на человека. Самым красивым на свете древние греки считали тело человека, поэтому «формулой красоты» были его идеальные пропорции, в соответствии с которыми создавались и архитектурные сооружения. Число «ноль» обозначает (существующее и в человеке, и в мире, в целом) потенциальное, «спящее», нераскрытое ещё начало; «единица» – божественную монаду, рождающую стремление к гармонии; «двойка» – раздвоение человека и мира на противоположности; «тройка» – появление между противоположностями «примиряющей» и гармонизирующей их взаимодействие «божественной единицы»; «четвёрка» – оформленное, в основе своей завершённое, четырёхмерное состояние материального земного мира и человека. И мир, и человек предстают «великолепными семёрками», выступая единством небесного мира (символизируемого «тройкой») и земного мира (символизируемого «четвёркой»).
|
|
|
Чуть позже Гераклит из Эфеса (535-475 гг. до н. э.) произносит: «Я исследовал самого себя». И ставит после этой фразы не запятую, как Хилон, а точку, тем самым утверждая самоценность и самодостаточность познания человеком самого себя. Для чего человеку познавать себя? Познание ради познания? Нет, доказывает вскоре Сократ (469-399 гг. до н. э.), самопознание необходимо для счастья. «Познай самого себя, чтобы стать счастливым», – формулирует он своё знаменитое положение. Именно Сократ и считается обычно тем мыслителем, который осуществил поворот к антропологической проблематике, обусловивший возникновение философии человека как особой сферы знания. Человек был признан существом, которое интересно само по себе, важнейшей и единственной целью жизни которого является самопознание. Сократ почувствовал и тайну, невыразимость человека, не рискуя дать ему полное законченное определение. Он выделил добродетели человека (справедливость, умеренность, доблесть), но утверждал, что именно разум, понимание, в первую очередь, отличают его от животных. Именно разум с тех пор и рассматривается в европейской культуре как важнейшая особенность человека, как мера всего человеческого.
Одна из главных антропологических идей Сократа – идея «второго рождения». Первый раз каждого из нас рождает мать, второй раз каждый должен родить себя сам (близко современному self maid man – «человек сам себя сделавший»). «Второе рождение» осуществляется тогда, когда человек достигает зрелости, прозревая свою судьбу, открывая своё предназначение и начиная его реализацию. Самопознание и является путём для открытия своей судьбы. Самопознание ведёт человека к счастью, так как позволяет понять, что в этой жизни «моё», а что «чужое»; к чему следует стремиться, а от чего – бежать. Лишь человек, реализовавший свою, а не чужую судьбу, может быть счастлив. Однако истина неотделима от добра (так как высшая истина – божественна), поэтому постичь истину может лишь добродетельный человек.
|
|
|
Современник Сократа Протагор (480-410 гг. до н. э.) даёт формулу, которую можно назвать одной из первых максим антропологизма: «Человек есть мера всех вещей: для реальных – их реальности, для нереальных – их нереальности». Человек предстаёт здесь уже не «каплей», по которой познаётся «океан Вселенной», а «линейкой», системой координат, которой меряется мир. Человек – центр познания и вообще центр мирового порядка. Антропологизм приобретает таким образом форму антропоцентризма. Протагор выделяет у человека не только способность к мышлению, но и всю его субъективность. Так как человек конкретен, то любые знания, ценности и законы носят относительный характер.
Демокрит (460-371 гг. до н. э.) определил человека понятием «микрокосм» («малая вселенная») относительно понятия «макрокосм», обозначающего окружающую человека «большую вселенную». Эти «вселенные» – подобны, в существенной степени отображая друг друга. Отсюда следует, что постигая вселенную, мы познаём и человека, а постигая человека, лучше понимаем вселенную. Демокрит сформулировал одно из первых определений человека как «животного, от природы способного ко всякому учению и имеющего помощником во всём руки, рассудок и умственную гибкость». Если у животных главное – тело, то у человека – душевный склад, который и определяет, счастлив он или нет.
От идеи подобия «малой» и «большой» вселенных отталкивается в своих рассуждениях Платон (427-347 гг. до н. э.). «Большая вселенная» состоит из трёх частей: высшего («реального») мира, в котором живут бог, идеи и души; «кажущегося» мира, в котором обитает всё временное, мимолётное (в том числе, земное) и «небытия». Частицей высшего «реального мира» в человеке является бессмертная душа; частью «кажущегося мира» – тленное тело, а также и «невечные истины» (ложные, иллюзорные чувства и мысли). «Небытием» в человеке являются присутствующие в нём моменты хаоса и потенциальности. Душа человека, живущая ещё до его рождения в «реальном мире», нисходит в формирующееся тело младенца ещё до его рождения, формируя его по своему образу. Рождение младенца – и есть его вхождение из «небытия» в земной «кажущийся» мир. А при завершении земного пути душа возвращается в «высший мир», а тело – в «небытие».
Душа человека обладает памятью о пребывании в «высшем мире» (отсюда её стремление к небесной гармонии и к родственным душам, с которыми она уже знакома) и о предшествующих рождениях в «кажущемся мире». Память о высшей гармонии (которой недостаёт в земном мире) рождает в человеке тоску по ней, преодолеваемую в стремлении к Истине, Добру и Красоте (находящую воплощение, например, в создании произведений высокого искусства: музыки, поэзии и живописи) и приводящую тем самым к совершенствованию нашего мира, делающего его более «реальным». Наряду с разумом, Платон выделяет и другую особенность человека, с разумом плохо согласовывающуюся. Человек нередко знает как надо поступать, но действует вопреки логике и долгу. Человек печалится и радуется над вымышленными театральными трагедийно-комедийными героями и событиями, стремится к благородному и возвышенному, но при этом часто бывает равнодушен к реальному горю и нужде, что открывается прямо пред его глазами. Природа человека – слишком противоречива, непредсказуема и непонятна.
|
|
|
Понятие «антропология» обычно связывается с трудами Аристотеля (384-322 гг. до н. э.), разработавшего важнейшие морфологические критерии для характеристики человека. Этика и политика у него образуют единый комплекс «философии о человеческом», занимающийся изучением практической деятельности и поведения человека. Именно Аристотель – автор первого в европейской культуре произведения, предметом исследования которого явилась именно душа человека («О душе»). Он размышляет здесь как о сходстве, так и о существенном различии душевных и телесных структур человека с соответствующими планами других живых организмов. Душа человека со всей определённостью утверждается как важнейшее системообразующее начало для его самоидентификации и самообнаружения. Аристотель предполагает, что важнейшее качество человека заключено вовсе не в разуме, а в общении с другими людьми, являющемся его естественной потребностью. Он определил человека как «политическое животное», отличающееся способностью и необходимостью жить в сообществе, что и выделяет его из ряда других живых существ. По Аристотелю, возможно и необходимо совершенствование человека, но не коренное изменение его природы и назначения.
Создателем целой «науки о счастье» человека (фелицитологии) является Эпикур (341-270 гг. до н. э.). Главной причиной несчастья является страх перед смертью и перед богами, поиск путей преодоления которого и предстаёт главной целью философа. Всё, что мы знаем о смерти – знание о чужой смерти; со своей смертью мы, пока живы, не сталкиваемся; значит, и бояться её нет смысла. Со смертью человека, на атомы рассыпается не только тело, но и душа, поэтому нет ни посмертного суда, ни посмертных мучений. Конечно, человек знает о своей конечности, что рождает в нём печаль и тревогу, но он способен и в силах преодолеть их, так как наделён разумом, мужеством, достоинством и терпением.
Человек в состоянии преодолеть и страх перед богами. Богов надо не бояться, а брать с них пример, стремясь пребывать в том же состоянии блаженства, в котором пребывают они. Если бы боги активно вмешивались в нашу жизнь, разве в ней было бы столько зла и несправедливости; боги – сами по себе, люди – сами по себе. Многое, происходящее на земле, можно объяснить без участия богов, а в силу действия природных причин. Не богов надо бояться и не на богов уповать, бояться надо самих себя и уповать на себя же. Достигнуть счастья – вполне по силам человеку, так как минимум, что для этого надо – это отсутствие болезней тела плюс спокойствие души.
Средневековое представление о человеке
Христианство освободило человека «от власти космической бесконечности» (Н. А. Бердяев). Новый подход в осмыслении человека связан с утверждением, что человек наделён Богом не только разумом, но и духовностью, неся в себе знак Божественного предназначения. Человек – великая загадка для самого себя, так как он свидетельствует о существовании высшего мира. Человек есть существо, принадлежащее двум мирам, он есть принципиальная новизна в природе. Богословы выдвинули положение о том, что понять человека можно лишь в его отношении к Богу. Ряд христианских богословов оспаривают утверждение, что именно разум является высшим достоинством человека.
Так, один из Отцов церкви, основатель христианской антропологии Августин Блаженный (354-430 гг.) определял разум как одно из наиболее сомнительных и неопределённых свойств человека, если он не просвещён Божественным Откровением. Важнейшее значение в человеке он придавал не интеллекту, а воле, не теории, а любви, не знанию, а вере, не рациональной вере, а живой надежде. Человек заключает в себе множество тайн, важнейшей из которых является тайна соединения в нём души и тела. Отсюда главная особенность человеческого самопознания – изумление человека перед самим собой.
Опираясь на Священное Писание, Августин трактует не только душу, но и тело человека как творение Бога, несущее в себе отпечаток его совершенства. Исходя из этого, он (не соглашаясь с буддистским, платоновским и плотиновским отношением к телу как «тюрьме» и «могиле» души) доказывает, что надо бороться «не с телом, а за тело». Тело должно быть помощником души, «братом ослом» (Франциск Ассизский), «храмом души». Направляющая роль души относительно тела обусловлена её большим совершенством, находящем выражение в её бессмертии. Человек одновременно несёт в себе и совершенное (первозданное, образ Бога), и несовершенное (падшее, образ мира), чем и объясняется динамичность его внутреннего мира, способность как к взлёту, так и к падению. Человек способен понять своё несовершенство, но для этого на самого себя нужно посмотреть с более высокой точки отсчёта, с точки зрения совершенства (с точки зрения сохраняющегося в человеке, несмотря ни на что, образа Божия).
Фома Аквинский (1225-1274) рассматривает человека как частицу установленного Богом миропорядка. Ценность человека измеряется его соответствием этому миропорядку. Вместе с тем душа человека – самоценна, она выступает не просто как «двигатель» тела, а как его субстанциональная форма. Человеческий интеллект понимается как потенциал человеческой сущности, восходящий к Богу.
Христианская антропология отстаивает убеждение, что над рациональным началом человека и его душой возвышается дух, помогающий ему обрести связь с Богом, раскрыть глубины собственного существа. Это положение ещё более отделило человека от других живых существ.
Представление о человеке в Новое время
Для гуманистов эпохи Возрождения человек – средоточие мира, творец и художник земного бытия. В это время отстаивается ценность человека как личности, право людей на свободу, счастье и развитие; раскрывается автономия человека, его творческие возможности признаются безграничными. На смену теоцентрической картине мира вновь пришёл (присущий ранее античности) антропоцентризм. Вместо свойственной христианству заботы о мире вечном, гуманисты Возрождения на первый план выдвигают стремление человека к земной, прижизненной и посмертной славе. Представления о человеке – противоречивы: с одной стороны, культивируется индивидуализм, тесно связанный с эгоизмом и эпикуреизмом; с другой стороны, отстаивается представление о человеке как существе от природы склонном к добру и любви, к установлению нравственных отношений с другими людьми.
Гуманисты Возрождения обожествляют природу, в том числе и природу самого человека, признавая его гармоничным единством телесного и духовного. Им свойственны: оптимистическое мировосприятие, требование полноты жизни, гармонии разума и страстей; равной важности каждого человека; отстаивание идеи безграничного могущества человека, его неограниченных возможностей. Итальянский философ П. Мирандола (1463-1494гг.) в своей книге «Речь о достоинстве человека» пишет, что Бог ставит человека в самом центре космоса, делая его судьёй мудрости, величия и красоты воздвигнутого им мироздания. Чудеса человеческого духа превосходят чудеса небес. На Земле нет ничего величественнее человека, а в человеке – ничего более великого, чем его ум и душа.
В философии Нового времени акцент перемещается на рациональное истолкование сущности человека. Р. Декарт (1596-1650) утверждает, что человек – существо сомневающееся, в том числе сомневающееся в своих сомнениях, а значит, – думающее; а если думающее – значит, существующее («я мыслю, следовательно, я – существую»). Человек должен мыслить непрерывно, иначе доказать, что он человек – невозможно. Именно декартовское определение человека, как, прежде всего и главным образом, «человека разумного» (homo sapiens), логически завершившее предшествующие философствования на эту тему, задало основание современной западной культуре. Декарт сформулировал также проблему «психофизиологического параллелизма»: тело человека (как «протяжённая субстанция») и душа (как «мыслящая субстанция») существуют относительно автономно друг от друга (сходясь лишь в шишковидной железе мозга – гипофизе). «Бог – не иллюзионист», если он наделил человека способностью познавать мир, то эта способность не может быть ложной, значит, мир человеком познаваем.
В XYII в., после открытий в астрономии и естественных науках, антропоцентрическая картина мира начала распадаться. Выяснилось, что Земля – вовсе не центр Вселенной, значит, и человек утрачивал привилегированное положение в мироздании. Обусловленное этим открытием чувство трагизма, случайности и хрупкости человеческого существования с наибольшей силой, выразил Б. Паскаль (1623-1662 гг.): «Человек – всего лишь тростинка, самая слабая в природе, но это тростинка мыслящая. Не нужно ополчаться против него всей Вселенной, чтобы его раздавить; облачка пара, капельки воды достаточно, чтобы его убить. Но пусть Вселенная и раздавит его, человек будет всё равно выше своего убийцы, ибо он знает, что умирает, и знает превосходство Вселенной над ним. Вселенная ничего этого не знает».
Все люди разные, потому что у них – разное субъективное переживание, восприятие мира. Дж. Беркли (1685-1753) доказывал, что для человека существует лишь то, что он воспринимает в данный момент времени; и существует человек только для того, кто его воспринимает в данный миг. Восприятие мира человеком – дискретное, точечное: из всего бесконечного многообразия событий для человека существует только та их крупица, которую он сейчас воспринимает. Утверждать, что существуют те события, которые человек не воспринимает, он с полной уверенностью не может. Появляющееся расстояние между восприятием и действительностью человек заполняет верой. Восприятие мира человеком – неустойчиво, почему же мир сохраняет устойчивость? Потому, что его непрерывно воспринимает Бог.
В эпоху Просвещения в заочный спор с Б. Паскалем вступил Вольтер (1694-1778 гг.), утверждавший, что человек вовсе не является одним из наиболее слабых и ничтожных существ на Земле. Он занимает своё место в природе – и более высокое, чем животные. Социалисты-утописты (Ж. Мелье, Р. Оуэн, А. Сен-Симон, Ш. Фурье) сформулировали идею гармонично и всесторонне (физически, умственно и нравственно) развитого человека. По Мелье, неотъемлемым качеством развитого человека является его революционность и участие в общественно-полезной деятельности. Залогом гармоничного развития человека является одинаковое для всех детей образование и воспитание за общественный счёт. Сен-Симон делал акцент на совпадение интересов каждого человека с общественными интересами. Оуэн доказывал, что от совершенства и развития отдельных людей, включая развитие профессиональных навыков и умений, зависит совершенство и развитие всего общества. Он одним из первых применил свои идеи на практике, создав коммуны, члены которых трудились на общее благо.
Французские просветители (Ж. Ламетри, К. Гельвеций, П. Гольбах), основываясь на материалистическом взгляде на мир, отвергли представление о двойственной (телесно-душевной) природе человека. Они видели уникальность человека только в том, что он обладает всепостигающим интеллектом и последовательной логикой. У них не вызывали сомнений безграничные возможности «воспитания человечества», постепенного взращивания морали, терпеливого продвижения к высшим ступеням развития. Данная эпоха пыталась выстроить все человеческие отношения по меркам разума. К. Гельвеций пишет книгу «О человеке», специальное исследование, посвящённое антропологической проблематике, где доказывается, что сознание и страсти человека являются главной движущей силой развития общества.
Однако уже некоторые просветители вынуждены были признать, что отдельные человеческие чувства не выдерживают проверки разумом. Человеческая природа представала всё более сложной, а человеческие страсти – принципиально нерегулируемыми. В XYIII веке с новой силой открываются тёмные, неизведанные стороны человеческой природы. Рождается понятие «садизм», связанное с именем французского маркиза де Сада и ставшее синонимом необъяснимо жестокого сладострастия.
Кантовское представление о человеке
Для немецкого философа XYIII-XIX вв. И. Канта человек – это часть природы, имеющая однако не только материальные, но и духовные качества, принадлежащая двум мирам – природной необходимости (где человек пассивен) и нравственной свободы (где человек активен). Поэтому развитие человека принципиально не сводимо к природной эволюции живых и неживых тел. Именно человек и его творение выступают действительной основой мироздания; именно человек является главным предметом в мире, высшей ценностью, самоцелью. Поэтому познать человека – значит познать мир, человекознание есть мирознание. Отсюда, впервые в европейской мысли, И. Кант приходит к выводу о важности и необходимости выделения человека в отдельный и особый предмет исследования. Именно он может быть назван родоначальником философской антропологии.
Двойственность природы человека послужила основанием для разделения антропологии на физиологическую и прагматическую («Антропология с прагматической точки зрения», 1798). Первая изучает человека как природное создание; вторая – как «гражданина мира», свободно действующее существо, развивающееся в результате собственных усилий. В процессе индивидуального развития, с момента выделения себя как «Я» («Я сам сделаю»), человек становится личностью, имеющей статус самоценности. Индивид обладает врождённой склонностью к злу, но возможен прогресс в установлении добропорядочных отношений между людьми (знаменитый кантовский категорический императив). Человек есть цель сама по себе, то есть никогда, никем (даже Богом) не может быть использован как средство, не будучи при этом вместе с тем и целью. Человечество в нашем лице должно быть для нас святым, так как человек есть субъект морального закона, стало быть, того, что само по себе свято.
В основе трёх основных сочинений И. Канта лежат три основных вопроса: «что я могу знать?» («Критика чистого разума»), «что я могу делать?» («Критика практического разума»), «на что я могу надеяться?» («Религия в пределах только разума»). На первый вопрос отвечает метафизика, на второй – мораль, на третий – религия. Но у Канта сформулирован и четвёртый вопрос – что такое человек, каким надо быть, чтобы быть человеком? В конечном счёте три первых вопроса сводятся к последнему. На него и должна ответить антропология.
На рубеже XYIII-XIX веков в Германии возник романтизм, выявивший огромный потенциал человеческого воображения. Романтизм видел в искусстве высшую форму духовной жизни и восславил вдохновение. Человек понимался несравненно богаче своего времени, заключая в себе всё богатство мировой культуры. Никакое иное создание не способно открывать в себе беспредельные миры, прозревать за каждодневной суетой иную реальность. Человек способен на предельное духовное напряжение, творческий взлёт и созерцательное озарение. Однако существует опасность истощения человеческого духа, ставится под сомнение идущая от Просвещения идеализация личности, обостряется ощущение негарантированности духовности и самой человеческой жизни. Начинает нарастать интерес к образу человека восточной культуры; восток предстаёт «романтичнее», богаче, чем Запад, потому что не утратил своих внутренних духовных ресурсов.
Человек – неповторимое и уникальное существо, отсюда – настойчивое внимание к тончайшим оттенкам душевных состояний, к темам любви, творчества, смерти, к мотивам горечи, тоски, скорби. Самопознание человека – это познание мира. Через отзывчивость человека на знаки потусторонних сфер, человеческую «откликнутость» романтики воспринимали религию, интересуясь всем таинственным, мистическим. Божественное нуждается в человеке.
Немецкий философ А. Шопенгауэр (1788-1860) пришёл к выводу, что человек выпадает из цепи «природных тварей», так как находится в разладе с природой. Инстинкты человека ослаблены, культура всё сильнее воздействует на его естественные свойства, разрушая их. Человек – вовсе не венец творения. Если он и продукт природы – то неудачный, «халтурный». Человек не вписывается в природную гармонию, он – катастрофичен.
Человек в философии XIX века
Немецкий философ Л. Фейербах (1804-1872 гг.) развёртывает утверждение, что человек – единственный универсальный и высший предмет философии. Религия, доказывает он, – своеобразное порождение самого человека; «сон человеческого духа», возникающий от бессилия людей перед силами природы и общественной несправедливостью. Бог – результат отчуждения человека от его собственного духа. Фейербах противопоставил религии культ человека и выдвинул девиз: «Человек человеку – Бог». Через человека, полагал он, можно объяснить всё сверхъестественное. Человек вышел из природы и не должен стыдиться своего происхождения. Но истинно человеческой сущностью обладает тот, кто живёт среди других людей. Человек формируется в общении как общественное существо.
Проблема духовности человека раскрывается в творчестве Кьеркегора, Дильтея, Ницше. Датский философ С. Кьеркегор (1813-1855) одним из первых обратил внимание к тайне, загадке человеческого бытия. Он ставит мучительные вопросы: где я? что значит сказать – мир? какое значение этого слова? кто заманил меня сюда и покинул здесь? кто я? как я оказался в мире? почему меня не спросили, почему не познакомили с его правилами и обычаями? разве это не дело выбора? кому я могу пожаловаться?
С точки зрения немецкого философа В. Дильтея (1833-1911 гг.) человек – сам есть история, которая только и раскрывает, что он есть такое. Задача философии как «науки о духе» заключается в том, чтобы понять «жизнь», исходя из неё самой. Отсюда вытекает метод «понимания» жизни как непосредственного постижения некоторой духовной целостности.
По мнению немецкого философа Ф. Ницше (1844-1900), жизнь – это не некое истинное статичное бытие, а вечное движение, становление, изменение. В этом потоке постоянного движения жизни и существует человек. Главное его качество – «воля к власти», проявлением которой и предстают: разум человека, его суждения об объективном мире, ценностные суждения, вся его духовная жизнь. Все эти интенции призваны сохранить или отвергнуть определённые формы жизни. Человек, по Ницше, ещё «недоношенное животное»: он не замыкает какую-либо природную цепь, более того, он является выпавшим звеном (человек – «дезертир», «халтура природы»).
Проблема конституирования социальности человека начала исследоваться в рамках создаваемой социальной философии в лице таких мыслителей, как Г. Ф. Гегель (1770-1903), О. Конт (1798-1857), К. Маркс (1818-1883), Г. Спенсер (1820-1903). К. Маркс связал понимание человека с условиями, в которых он живёт и развивается, с сознательной деятельностью, в ходе которой он участвует в историческом процессе. «Сущность человека, – утверждает он, – не есть абстракт, присущий отдельному индивиду,…она есть совокупность всех общественных отношений». Человек плотью и кровью принадлежит природе, однако главное в нём всё же привнесено обществом. Именно история раскрывает сущностное богатство человека. Но в то же время она обуживает человеческий потенциал, сковывает силы человека, высвобождает разрушительные возможности.
Представление М. Шелера о человеке
Немецкий философ М. Шелер (1874-1928) едва ли не первым в европейской мысли попытался дать развёрнутое определение человека. Всякий человек – двойственен: он одновременно и духовен (принадлежа к области идеального, царству истин, идей, ценностей), и витален (принадлежа к области реального, царству инстинктов, влечений, потребностей). Тремя изначальными витальными влечениями являются голод (обусловливающий ведение хозяйства), половое влечение (обусловливающее создание брака и семьи) и инстинкт власти (реализуемый, в частности, в деятельности государства). Дух предстаёт надвитальным предназначением человека (свободным от влечений и открытым миру) включая в себя, кроме любви, раскаяния, благоговения, отчаяния, свободного решения, и способность к созерцанию вечных абсолютных истин.
Существенно различная устремлённость духа и витальных влечений не может не привести к их противоборству. Чем выше поднимается человек в своём духовном развитии, тем жизненно слабее он становится. Всепостигающий, но немощный (в силу господства в реальной жизни инстинктов и влечений) дух – сущность человека. С этим (а также с погружённостью во время, в котором всё возникает и умирает) связана трагичность мировосприятия. Она – существенный момент всего универсума, присутствуя в вещах, людях, во всём космосе.
Сосредоточением духовных актов является личность. Она предстаёт носителем ценностей, постигаемых благодаря любви (понимаемой как встреча и соучастие в жизни другого), направленной на личность и представляющей собой интенциональные переживания (вчувствование, сочувствие, жалость, ненависть). Переживание ценностей является не психическим, а космическим актом (с чем связано название главного труда М. Шелера «Положение человека в космосе»). Высшей формой любви является любовь к Богу. Становление человека как духовного существа есть одновременно осуществление божественного в человеке, акт любящего созерцания абсолютной сущности есть одновременно проявление акта божественной любви. Религия, следовательно, понимается как необходимый компонент всякого знания.
М. Шелер систематизировал различные концепции человека, сведя их к пяти, актуальным до сих пор, идеям.
Первая идеяорелигиозном человеке основывается на религиозной вере, опираясь, например, на христианские представления о сотворении человека, его грехопадении, спасении грешного человека Богочеловеком, о спасении души, воскресении плоти и т. п. Если кто-то не верит во всё это догматически, он всё-равно не может эмоционально освободиться от того самоощущения человека, которое господствовало многие века.
Вторая идеяоразумном человеке – изобретённая греками – homo sapiens, выраженная наиболее чётко Анаксагором, Платоном, Аристотелем. Только человеку присуще, неразложимое на элементарные начала, качество – разум. Благодаря ему, он может познавать сущее таким, каково оно само по себе, познавать Божество, мир и самого себя. Разум понимается как частичная функция Божественного, которое снова и снова порождает мир и порядок в нём.
Третья идея – о«природном человеке» - homo faber – вообще отрицает особую специфическую способность человека к разуму, отдавая приоритет влечениям. Здесь не выявляются существенные различия между человеком и животным, а утверждаются лишь степенные отличия. Человек – лишь особый вид животных, использующий орудия труда. Эта идея объединяет Ламарка, Дарвина, сенсуалистов, позитивистов, прагматиков.
Четвёртая идея – одекадансе человека, о «вывернутом наизнанку» «природном человеке», его болезненности, в чём проявляется деградация, падение жизни вообще. Человек приспособился к окружающему миру много хуже животных, так как не мог более мощно развивать свои органы, компенсировав это развитием орудий (в том числе языка как нематериального орудия). Поэтому ни органы, ни чувства дальше у него не развиваются. Человек – это не тупик развития, а тупик жизни вообще; вся энергия его универсальной жизни потребляется головным мозгом; он мыслит потому, что инстинкт не подсказывает ему, как поступать.
Пятая идея – о«сверхчеловеке», выдвигаемой атеистической антропологией (Ф. Ницше, Н. Гартман и др.), доказывающей, что в мире, который божество сотворило по своему плану, человек как нрав
|
|
|
