 |
Коммунитарная парадигма против «культуры разъединения».
|
|
|
|
В работах коммунитариев выражается обеспокоенность опасностью общественной дезинтеграции в результате прогрессирующей тенденции индивидуализации и сепаратизма. Эти процессы, описанию и анализу которых отводится важное место в коммунитарных исследованиях, поощряются экспансией виртуального мира как в сфере экономики, что проявляется в отрыве финансовых потоков от реального хозяйства, так и в области культуры, что приводит индивидов к утрате непосредственного опыта и кризису идентичности.
В 1980-е гг., полагает А. Этциони, индивидуальный интерес и стяжательство были возведены в ранг гражданской добродетели... Считалось, что экономика будет процветать, если каждый станет заботиться о себе... Но теперь уже очевидно, что общество не может функционировать, руководствуясь такой эгоцентрической ориентацией. Опросы начала 1990-х гг. показали, что молодые американцы хорошо усвоили лишь одну половину принципов демократии – права и свободы – и пренебрегают другой половиной – гражданской ответственностью.
Констатируя, что соотношение между индивидуализмом и коммунитарностью в США сильно изменилось не в пользу последней, Ф. Фукуяма замечает: «При наличии значительного разнообразия индивидуальностей может возникнуть ситуация, когда члены общества ничем не связаны друг с другом, кроме правовой системы – не имеют общих ценностей, не могут найти общего языка».
Рейганизм, по мнению коммунитаристов, явился политическим оформлением той «культуры разъединения», которая развилась в 1970-1980-е гг., и возросшие на этой почве эгоцентризм и тенденции фрагментации общества угрожают его стабильности.
Коммунитаристы видят свою главную задачу в том, чтобы положить предел разрушительному эгоцентризму, однако, не жертвуя, настаивают, индивидуальной автономией и правами личности. Пафос их поисков состоит в том, чтобы по возможности снять антиномии прав и свобод индивида, с одной стороны, и его социальной ответственности, с другой, совместить возросшее стремление к индивидуальной и групповой автономии с устойчивостью социума и тем самым предотвратить угрозу фрагментации национальных государств и нанесения ущерба мировому сообществу.
|
|
|
Исходя из такой задачи, коммунитаристы определяют параметры здорового и стабильного общества, коммунитарную парадигму, которую Этциони формулирует следующим образом: «Согласно выдвигаемой нами коммунитарной парадигме, хорошим следует считать такое общество, где процветают как общественные добродетели, так и права личности. Я утверждаю, что хорошему обществу необходимо тщательное поддержание равновесия между порядком и индивидуальной автономией, а не преимущественное выделение одной из этих двух ценностей». Именно в строгой сбалансированности ценностей индивидуализма и коллективизма коммунитаристы усматривают новизну своего подхода и его отличие от всех прочих идейных течений, в большей или меньшей степени отдающих предпочтение одной из этих ценностей.
Понимая все трудности соблюдения такого баланса, идеологи коммунитаризма детально разрабатывают теоретические методы и практические программы установления коммунитарного общественного порядка. В соответствии с коммунитарной парадигмой они выдвигают свои принципы политики и экономики, международных отношений и экологии, по-новому ставят проблему прав человека, пересматривают ряд краеугольных норм западного общества, например, принцип вмешательства в частную жизнь.
Убедительность коммунитаристским теориям придает их солидная эмпирическая база. Методологический инструментарий современного коммунитаризма наиболее полно воплощает конвергентные (сближение) принципы, характерные дли современных западных аналитиков. Теоретики коммунитаризма отвергают дихотомный подход к анализу и интерпретации общественных явлений: «Наша точка зрения ни консервативная, ни либеральная, если употреблять терминологию, используемую в современной политической практике. Мы не стремимся к возвращению к традиционному обществу, но готовы к восприятию мудрого опыта таких обществ». Идея необходимости сочетания в XXI веке культурных традиций и новейших институтов – одна из центральных в арсенале теоретиков коммунитаризма.
|
|
|
Теоретические основания
Теоретической посылкой своих концепций коммунитаристы считают отрицание общепринятой в социальной психологии биполярной модели «индивидуализм – коллективизм», считая ее упрощением социальной реальности. Данную дихотомию они заменяют понятием «коммунитаризм», рассматриваемым как средство снятия антиномии коллективного и индивидуального. Если индивидуализм поощряет в обществе анархию, способствует торжеству закона джунглей, то коллективизм таит в себе опасность подавления личности, ее нивелирования, пренебрежения ее правами. Обе тенденции могут вести к тоталитаризму, в то время как коммунитаризм призван «должным образом уравновесить индивидуальные права и социальную ответственность».
Теоретически особенно последователен в снятии антиномии «индивидуализм – коллективизм». Ф.Фукуяма, доказывающий, что в реальных социумах эти понятия, как правило, совмещаются. Исследуя американскую ментальность, Фукуяма признает, что индивидуализм имеет глубокие корни в традиции страны, в частности, в политической доктрине о правах человека, лежащей в основе Декларации независимости и Конституции США. Тем не менее, он считает, что в Штатах, существует столь же старинная коммунитарная традиция, связанная с религиозными и культурными корнями страны. «Если индивидуалистическая традиция играла во многих отношениях доминирующую роль, – пишет Фукуяма, – то коммунитарная традиция выступала в качестве смягчающего и сдерживающего фактора, препятствовавшего импульсам индивидуализма достигать своего логического завершения».
|
|
|
Характер взаимопроникновения индивидуализма и коллективизма в американской традиции разъясняет близкий к коммунитаризму социолог Г. Ганс своей концепцией «народного индивидуализма», который он считает одной на фундаментальных ценностей страны, разделяемой подавляющим большинством ее граждан. Определяя народный индивидуализм как стремление индивида «к личной свободе и личному контролю над своим социальным и природным окружением», Ганс подчеркивает, что преследуемая при этом цель - «не отделение от других, а взаимодействие и сотрудничество на уровне неформальных групп».
Методологически плодотворным представляется подход Фукуямы, который отказывается от традиционной типологизации социумов по принципу « индивидуалистский – коллективистский », на основании чего обычно проводят грань между якобы индивидуалистическим Западом и коллективистским Востоком. «Ни индивидуализм, ни коллективизм в отдельности, но взаимодействие этих двух противоположных начал привело к успешному развитию демократии и экономическому прогрессу в США», – пишет Фукуяма, распространяя этот тезис и на другие прогрессирующие страны, независимо от их расположения на Западе или на Востоке.
Впрочем, Фукуяма допускает и существование «поистине индивидуалистических социумов, мало приспособленных к объединению в коллективы, которые именно по этой причине стагнируют (находятся в состоянии застоя) экономически и социально». К таким социумам он причисляет Россию, некоторые другие постсоциалистические страны и даже отдельные кварталы мегаполисов США.
Выхолащивание ценностей коллективизма в социалистических странах и гипертрофия индивидуалистических черт сознания на современном Западе определяют различия в постановке одной и той же теоретической проблемы. В бывших социалистических странах сторонники коммунитаризма направляют острие своей критики против крайностей коллективизма. На Западе вызовы коммунитаризма направляются в первую очередь против индивидуализма, и в качестве позитива предлагается укрепление коллективистских ценностей: «Сегодня для Запада и для Соединенных Штатов особенно, – считает А. Этциони, – настало время для укрепления общих, разделяемых всеми ценностей и установления новых пределов личной автономии».
|
|
|
Несмотря на провозглашаемый принцип соблюдения баланса между индивидуалистическими и коллективистскими ценностями, идеологи коммунитаризма все же нарушают баланс в пользу последних.
Оппонентов коммунитаризма можно разделить на две основные группы.
Во-первых, это сторонники неограниченной индивидуальной свободы, в частности, американское движение либертариев с его сугубо индивидуалистическим пафосом, усматривающее в коммунитарных проектах угрозу автономии личности.
Во-вторых, консерваторы, выдвигающие идею порядка в качестве главной ценности в ущерб независимости личности.
Это, конечно, не означает, что первые не признают необходимости порядка, а вторые полностью отрицают индивидуальную свободу. Однако оба эти направления в своих мировоззренческих системах придают привилегированный статус одной из этих ценностей в ущерб другой, тогда как коммунитарии настаивают на равновеликом значении обоих, на сбалансированности между универсальным характером прав человека и общим благом.
Возражая либертарианцам, коммунитарии опираются на социологические наблюдения, согласно которым расширение индивидуальных свобод, в том числе и свободы выбора, в какой-то момент становится обременительным для личности и подрывает социальный порядок, на котором и основываются эти свободы. Коммунитарии выдвигают тезис о социальной обусловленности индивидуальной свободы и о коммюнити в качестве среды, обеспечивающую эту свободу.
Неструктурированное сообщество при условии надлежащего правового регулирования его деятельности, прежде всего соблюдения конституционных норм, создает саморегулирующиеся механизмы защиты автономии личности. Отсутствие таких механизмов неизбежно приводит к росту контроля со стороны государства и других бюрократических структур и, как следствие, к ущемлению индивидуальной свободы. Коммюнити есть та необходимая промежуточная структура, которая, осуществляя посредничество между личностью и макросоциумом, обеспечивает защиту ее прав и свобод.
Постулаты современных коммунитариев:
– «свободный человек нуждается в коммюнити»;
– «сохранение автономии личности требует новой интеграции»;
– «реализация человеческого капитала зависит от способности людей к общению».
|
|
|
Дискутируя с консервативными оппонентами, коммунитаристы обращают внимание на то, что обычно источником, обеспечивающим легитимизацию консервативных парадигм, отстаивающих общественные ценности, является национализм и религиозный фундаментализ м. В рамках консервативной парадигмы предполагается, что граждане готовы жертвовать своими свободами во имя той или иной национальной или религиозной цели. Такой подход ставит в подчиненное положение ценности индивидуальной свободы и права человека.
5. Политика коммунитаризма
Можно выделить три отдельных, иногда конфликтующих направления коммунитарной мысли. Одни коммунитаристы считают, что сообщество заменяет потребность в принципах справедливости. Другие рассматривают справедливость и сообщество как нечто совершенно совместимое, но думают, что должное понимание ценности сообщества требует изменений концепции справедливости. Это последнее направление разделяется на два лагеря. В одном утверждают, что сообщество нужно рассматривать как источник принципов справедливости (то есть справедливость должна основываться на понимании, разделяемом всеми в этом обществе, не на универсальных, неисторичных принципах); в другом — что сообщество должно играть большую роль в самом содержании принципов справедливости (то есть справедливость должна придавать больший вес общему благу, и меньший — индивидуальным правам).
Коммунитаризм содержит две линии аргументации, и каждая имеет несколько отличную политическую окраску. Первая линия касается соотношения между Я и его целями. В той степени, в какой коммунитаристская идея предлагается в качестве альтернативы либеральному представлению она является весьма консервативной доктриной, которая ограничивает возможности индивидов ставить под вопрос или отвергать традиции и практики, которые они находят унизительными и неудовлетворяющими.
В результате большая часть коммунитаристов перешла ко второй линии аргументов относительно необходимости социального контекста для индивидуальной свободы.
Коммунитаристы тревожатся о распространяющемся разнообразии целей в современных обществах и его влиянии на социальное единство и способность групп совместными усилиями достигать общих целей. Они не верят в то, что социальное единство может поддерживаться такой слабой связью, как общие принципы справедливости (или абстрактная, национальная идентичность), и боятся, что равновесие между разнообразием и единством потеряно.
В то время как «либералы» в массовом сознании часто воспринимаются как те, кто сосредоточены исключительно на защите гражданских свобод индивидов и доступе к экономическим ресурсам, «коммунитаристы» заботятся о судьбе общественных институтов и их способности порождать чувство принадлежности к этическому сообществу.
Перефразируя Дерека Филлипса, можно сказать, что коммунитаристы бывают «смотрящими назад» или «смотрящими вперёд».
Те, кто смотрят назад, обычно высказывают ностальгические жалобы об «упадке» сообщества и сетуют, что в «старые добрые дни» наши институты функционировали хорошо, но затем они были подорваны всё более агрессивным утверждением индивидуального и группового разнообразия. Утверждается, что «мы слишком далеко зашли» в предоставлении места индивидуальному выбору и культурному многообразию и даже стали «обществом вседозволенности», больше заботящимся о следовании индивидуальным предпочтениям, чем о выполнении общественных обязанностей. Такие коммунитаристы пытаются восстановить равновесие между разнообразием и единством, «возрождая» идею общего блага и сдерживая или уменьшая то разнообразие, которое подорвало бы общее понимание блага. Сам Филлипс полагает, что большинство коммунитаристов попадает в эту категорию «смотрящих назад».
Но есть и другая тенденция в коммунитаризме, признающая, что индивидуальный выбор и культурное разнообразие неизбежны и даже желательны для эпохи современности. Сторонники этой точки зрения признают, что мы живём в мультирасовых, мультирелигиозных и мультикультурных обществах, члены которых утверждают своё право решать для себя, заслуживают ли традиционные образы жизни того, чтобы продолжать их придерживаться. Смотрящий вперёд коммунитаризм принимает эти факты, но стремится найти новые источники общности, которые могли бы сбалансировать более мощные формы многообразия. В Соединённых Штатах популярным примером является призыв к созданию новой программы «национальной службы», которая сводила бы вместе молодых людей разного происхождения для совместной работы над некоторыми общими проектами.
Различие между смотрящими вперёд и смотрящими назад версиями коммунитаризма не является жёстким. Многие коммунитаристы пытаются интегрировать элементы обоих подходов в своих теориях, чередуя ностальгическую риторику упадка и мечтательную риторику построения новых уз солидарности поверх различий. Поэтому трудно найти место коммунитаризма в континууме от левых до правых теорий: у большинства коммунитаристских авторов есть и элементы консервативной реакции, и элементы прогрессивного реформаторства.
|
|
|
