В японской геополитике условно можно выделить независимое и зависимое от германской геополитики направления.

Главным центром «автохтонных» (независимых) геополитических исследований в Японии до Второй мировой войны был Императорский университет в Киото. Во главе киотской школы геополитики стоял руководитель первой организованной в стране в 1907 г. кафедры географии С. Комаки, который написал книгу «Манифест японской геополитики».

Киотская школа геополитики основывалась на «школе национальной науки» (кокугакуха), сформированной в конце периода Токугава¹⁷. В основе «национальной науки» лежал синтоизм как религиозное учение, которое стало тогда опорой антисёгунской идеологии. Идея почитания императора превратилась в программу борьбы за возвращение полноценной императорской власти. Реставрация Мэйдзи ознаменовала собой возвращение к правлению императора как древней, истинной традиции. Поскольку после 1868 г. модернизация стала приоритетом государственной политики, в обществе появилось опасение утратить свою национальную самобытность. Киотская школа геополитики была школой традиционалистов. Большое внимание уделялось мистификации более чем двухтысячелетних японских духовных традиций. Возвеличивалась фигура первого императора, легендарного основателя японского государства великого Дзимму, потомка богини Солнца Ама-тэрасу, который якобы жил на рубеже III-IV вв. и от которого ведут свое происхождение все императоры Японии – тэнно (небесный государь), или микадо.

Геополитики из Киото утверждали, что тэнноистская особенность выделяет Японию как уникальную и единственную

в мире страну, управляемую непрерываемой божественной фамилией тэнно. Через культ тэнно языческая синтоистская идеология (в основе лежит культ божеств природы и предков) объявлялась основой общего политического мировоззрения японского народа.

Культ тэнно символизировал высшее единство страны, ее далеко идущие притязания явно националистического характера. После реставрации 1868 г. синтоизм стал официальной государственной идеологией, нормой морали и кодексом чести. В официальной японской националистической пропаганде утверждалось, что великая Ямато (древнее название страны), согласно древним сакральным текстам, призвана создать «Великую Азию» и осуществить принцип «Hakko Ichiu» (собрать «восемь углов под одной крышей»), т.е. объединение мира под властью Японии и японского императора, потомка богини Аматэрасу [Dictionary, 1994, р. 131].

Одно из направлений, развиваемых в Киотском университете, касалось проблемы вестернизации. Изучалась история и перспективы западного империализма в Восточной Азии, в основном в негативной интерпретации. Географы из Киото не имели прямых связей с японскими политическими и административными кругами, их школа ограничивалась интеллектуальной сферой.

Германский тип геополитики (German-type geopolitics) развивался географами, учеными-политологами и крупными политическими деятелями. С конца 1920-х годов труды немецких геополитиков публиковались в Японии, а работа Челлена «Государство как форма жизни» стала известна здесь в 1925 г. В основе методологии японских геополитиков лежала интерпретация теории Lebensraum применительно к Японии. Развивались также принципы и методы Raumordnung (пространственное планирование) для внутренней Японии и ее колоний – Маньчжурии, Кореи и Формозы. Геополитики данного направления составляли костяк Японского геополитического общества, образованного в 1941 г. А ранее, в октябре 1940 г. был открыт Институт по изучению проблем тотальной войны. И все же в формировании и осуществлении государственной геополитики главную роль играли не ученые-интеллектуалы и общественность, а политики и государственные деятели. -

В широком спектре их геополитических воззрений можно выделить две господствовавшие тогда концепции: паназиазизм и японское «евразийство».

В качестве паназиазизстской геополитической доктрины распространялась идея создания «Великой Восточно-Азиатской сферы со-процветания» («Greater East Asian Co-prosperity Sphere»).

Лидер японского национал-социализма Икки Кита (1883-1936) в 1923 г. переиздал написанный еще в 1919 г. японский вариант «Mein Kampf» «План реконструкции Японии», ставший библией японских фашистов. По «Плану» после установления в стране национал-социалистического режима Япония должна была начать войну за передел мира. Экспансия Японии в регионе трактовалась как освобождение стран Азии от господства «белого» империализма. Икки Кита после провала фашистского путча 26 февраля 1936 г. был казнен в числе 17 других офицеров-заговорщиков.

Среди политиков высокого ранга были чрезвычайно широко распространены экспансионистские идеи. Так, генерал Танака Гиити, возглавлявший правительство в конце 1920-х годов, считал необходимым расширять «жизненное пространство» Японии за счет территорий на азиатском материке. С его именем связана не проясненная до конца история с секретным «меморандумом Танака», якобы представленном премьером императору в 1927 г. Это была программа завоевания Японией мирового господства, для чего Японии следовало «сокрушить США» [История Японии, т. 2, с. 281]. Ей вторила «доктрина Амау», названной по имени Амау Уджи (Eiji) – пресс-секретаря Министерства иностранных дел в 1930-е годы. В 1940 г. премьер-министр Коноэ Фумимаро сообщает о намерении создать Великую Восточно-Азиатскую сферу сопроцветания.

Однако уже после авиационной бомбардировки Японией военно-морской базы США Пёрл-Харбор на Гавайских островах в декабре 1941 г., в результате чего были выведены из строя основные силы американского Тихоокеанского флота, была предопределена печальная судьба паназиазизма и стремления к мировому господству.

Тем не менее в начале 1942 г. премьер-министр самого экстремистского правительства за весь период после реставрации Мэйд-зи генерал Тодзё Хидеки придает доктрине «сферы сопроцветания» ранг официальной политики. Необходимость консолидации Больших пространств обосновывалась агрессивным влиянием в Восточной Азии Великобритании, США и России (СССР). Политика Японии по созданию «сферы сопроцветания» достигла определенных результатов в 1942-1943 гг. в завоевании стран и территорий в Юго-Восточной Азии, в оккупации части Китая, стран Южных морей, однако японизация и экономическое ограбление оккупи-

рованных территорий привели к массовому сопротивлению населения захваченных стран.

Евразийство в Японии понималось как концепция, противоположная атлантистской, т.е. направленная против Великобритании и США.

Самым значительным представителем японских «евразийцев» был японский политик принц Коноэ Фумимаро (1891-1945).

Коноэ родился в Киото, был старшим сыном одной из самых влиятельных семей в Японии, вершивших судьбу страны еще в IX-Х вв. Интересно заметить, что его отец, занимавший очень важные государственные посты, выступал в защиту тесной кооперации Японии с другими государствами Азии. Он поощрял крепкие политические отношения с СССР.

Коноэ учился на юридическом отделении Императорского университета в Киото. В 1916 г., будучи еще студентом, он получил место в Верхней палате парламента благодаря титулу принца. Закончил университет в 1917 г. В 1918 г. Коноэ Фумимаро опубликовал первую геополитическую статью «Критика Британского и Американского стиля пацифизма». В ней он критикует Британию и США за их экономический империализм и призывает к ликвидации колониализма и расовой дискриминации по отношению к желтой расе. Эти принципы он продолжал развивать на протяжении многих лет, в том числе в главной своей работе «Новый порядок в Восточной Азии» [Dictionary, 1994, р. 143-145]¹⁸.

Будучи трижды на посту премьер-министра (1937-1939; 1940-1941; 1941), Коноэ проводил в жизнь три геополитические доктрины:

• «Новая структура» во внутренней политике, результатом реализации которой стало расформирование всех политических партий и замещение их Императорской ассоциацией правового содействия (можно предполагать, что в основу этого преобразования был положен принцип германских национал-социалистов: «одна нация – один фюрер – одна партия»).

• Создание «Великой Восточно-Азиатской сферы сопроцветания».

• Внешнеполитический курс, ориентированный на союз с «осевыми» государствами против США и Великобритании.

В 1940 г. Коноэ заключил «тройственный пакт» с Германией и Италией и советско-японский пакт о нейтралитете. Он искал пути личных переговоров с Ф. Рузвельтом для решения японо-американских разногласий, но не добился успеха [История Японии, т. 2, с. 390-391; 397-398].

В формулировке внешнеполитического курса Японии прослеживается влияние немецкого геополитика Хаусхофера, обосновавшего концепцию оси Берлин – Рим – Москва – Токио. Важным связующим звеном между Хаусхофером и Коноэ был Рихард Зорге, приехавший в Токио с рекомендательными письмами от Хаусхофера и бывший активным сотрудником его журнала «Zeitschrift fur Geopolitik» [Молодяков, 1995, с. 34].

«Тройственный пакт» Германии, Италии и Японии закрепил раздел сфер влияния трех держав, признав за Японией право создания «нового порядка» в Восточно-Азиатском пространстве.

Интересна судьба этого геополитика и государственного деятеля. 16 октября 1941 г. (т.е. почти за два месяца до удара по Пёрл-Харбору) Коноэ, не в состоянии противостоять ультрамилитаристской фракции своего военного министра Тодзё Хидеки, ушел в отставку. В 1944 г. он и близкие к императору политики и военные сместили кабинет Тодзё Хидеки. В феврале 1945 г. Коноэ представил императору записку об опасности распространения коммунистического влияния. Император решает отправить его в СССР на переговоры о заключении мира, но план не был реализован, так как через месяц Япония признала капитуляцию. В новом кабинете министров Коноэ получил статус вице-премьера. Однако главнокомандующий оккупационными войсками (США) издал указ о его аресте как возможного военного преступника. За день до представления перед властями он принял яд и умер [Dictionary, 1994, р. 143-145].