Пассаж пять. Цургцванг на опережение

Отряд военных атаковал из маленькой берёзовой рощицы, окружённой «волчками» и «электрами». Пули, пролетая через ловушки, ускорялись и могли сразить цель с первого раза, невзирая на понтовость брони. Ярый приказал ведомым чуток отступить и спрятаться. Вояк было восемь человек, и они чуть не замочили всю группу внезапным шквальным огнём. Судя по тому, как хаотично перемещались армейцы, это была не спланированная засада. Ярый не улавливал ни в какую, откуда здесь вообще взялись миротворцы. Что целый взвод делает практически в центре Зоны?

Противники заняли позиции и начали вести огонь по схеме «четверо стреляют – четверо перезаряжаются». Долго под пулями сталкерам было не продержаться. Приметив командира в погонах лейтенанта, Ярый попробовал его снять – не получилось. Скоро против встреченных бродяг в ход пойдут и гранаты, к тому же Морс ранен…

– Отступаем назад, в Ущелье, – сказал Ярый Киселю. – Бери Морса и уходи, я их задержу!

– Я тебя не брошу! – ответил напарник.

– Я говорю – спасай Морса, а я вас догоню! – повторил Ярый. – Никто никого не бросает, чувак!

Киселёк, наконец, подчинился, забрав другого напитка. Ярый начал лупить короткими очередями поверх собственного укрытия в надежде кого-то задеть – главное, дать другу и Морсу побольше драгоценного времечка. Бежать? Нет, ещё рановато. Враги уж не боятся высовываться, вот и снайпер заработал – среди общей какофонии вдруг отчётливо стал слышен гулкий, сухой стук. Винтарь крупнокалиберный. Вояки берут укрытие Ярого в кольцо, перестают палить. Если он выглянет, окажется на мушке… Теперь. Перекатом Ярый уходит в кусты, стремглав проносится между деревцами, шурует гуськом по траве и бежит вниз по склону. Вслед ему летит РГН – Ярый останавливается и падает, снаряд скатывается дальше него. Раздаётся мощный взрыв, сзади слышен стрёкот выстрелов – отбиваться нельзя, срежут мигом. Только улепётывать – чумовыми зигзагами, по окольным, так, чтобы предугадать направление движения было нельзя. Улепётывать так, как никогда раньше, и оббегать аномалии – их расположение Ярый ещё не забыл, а вот вояки и не знали. Довольно скоро Ярый сбросил хвост и сбавил темп. Ступал он выверенно, без остановок и в невесть-что не влез. Шестое чувство обострилось, идущий был практически уверен, что «вон туда сворачивать не стоит», а «там ветерок подозрительный». Но и логическое мышление, и чутьё использовал беглец по максимуму, и сноровку для отыскания правильной тропы.

Кисель и Морс его ждали у подножья; ждали, вопреки приказу. Морс сжал зубы и старался не застонать от букета острых ощущений. Экспансивная пуля раздробила ему коленную чашечку, и Ярый понимал, как это страшно, понимал также, что помочь Морсу могла только «луна», иначе он в лучшем случае не сможет ходить всю жизнь. Плюс, обильная кровопотеря нежелательна, перевязку следовало бы устроить немедленно – и ещё не факт, что бинты остановят кровь.

Кисель предложил укрыться в деревне, в доме, где Ярый с ним и туристом прятались от кадавров. Морс выразил согласие, поэтому Ярый примерно знал направление, в котором ему идти. Вскоре их застиг густой туман вкупе с сумерками, заморосило. Стало сложнее ориентироваться, и заметить их сквозь эту сплошную плёнку мути было невозможно, даже вздумай вояки подобраться поближе.

Ярому внезапно стало не по себе. Вот уж и деревня, и дом рядом – всё ветхое, забытое. У Ярого создалось впечатление, что… на втором этаже горит свет. Страх пробрал сталкера до самых кончиков пальцев. Кисель тоже заметил некое свечение в оконном отверстии верхнего этажа. Есть прекрасное правило: «не знаешь – не суйся», но деваться особо некуда. Нужно затаиться в здании.

– Это контролёр, – уверенно сообщил Ярый. – Или нечто вроде.

– Злополучный дом, – процедил Морс. – Что теперь?

– Кисель, ты с туристом, – определился Ярый. – Я иду валить мутанта. Если не зажать падлу в углу, потом не скроемся. Обработай пока раны Морсу.

– Постой, – окликнул его подраненный вояками напиток. – Есть разговор. Знаешь, если мы так разбежимся, нам скорее всего крышка. Я стал обузой. Оставьте меня и уходите вдвоём, так у вас появятся шансы выпутаться.

– Прорвёмся, – заверил Ярый. – Вместе.

– Окей, – кивнул Морс. – Тогда держи, – рукояткой вперёд он протянул сталкеру громоздкий, но убойный Desert Eagle. – Надеюсь, тебе повезёт.

– Бывай, – Ярый принял ствол, хорошенько всё взвесил и направился к дому.

– Так точно, – брякнул Морс.

Итак, мутант, чей козырь – ментальный арьергард, скорее всего, физически не слишком силён и прячется от группки бойцов. В открытом бою ему их не одолеть, поэтому контролёр, скорее, завладеет разумами человеков и прикажет им друг друга перестрелять. Иль ещё что-нить этакое вытворит. В изобретательном стиле менто-монстра. Плюс может взять под «опёку» других зонных животных – тех же собачек и кабанов, и натравит на людей, которых избрал жертвами. Коли монстр всё же попробует сломать сознание Ярого, на него вскоре подействует волна пси-излучения. Охоте на зверюгу никоим образом не способствующее. Короче, на устранение крайне опасной цели Ярому отводилось минут десять, не дольше – пока жив Морс, и пока коварная тварь не успела подыскать подходящую палку для вставки в колёса.

Уставший, но готовый к бою сталкер вошёл внутрь строения. Посередине основной комнаты нижнего этажа танцевала едва различимая во мраке «птичья карусель». Вытащить некрупный потасканный фонарик и воспользоваться по назначению, вот и плеснуло слабоватым, невзрачным светом в глубины помещения. Вот же непруха, вообще ни хрена не разобрать, перед взором рябь от этого неясного освещения, какие-то тени снуют. А всё из-за того, что батарейки садятся... подумывал бродяга прикупить себе новый, современный фонарь на артах – внутри Зоны к такому хоть вечно прибегай, не испортится (хотя за Периметром цацки внутри прибора пожухнут быстро), так нет ж, всё недосуг. Вот и вышло боком это недосуг. Когда есть возможность повысить качество второстепенной снаряги, лучше таковое повышение произвести, абы когда снаряга эта станет первостепенной, возможности подобной может не статься. Отыскав примерные границы аномалии, беспрепятственно следуем мимо. Или не?.. ЗАПАДНЯ! Движение синхронное, с разных сторон. Вот же сглупил Ярый, приведя сюда Киселя и Морса, но свершил, так свершил, и разбираться с непонятным свечением тоже теперь ему предстоит. Супермен, блин, всезнайка. Обойма заряжена, предохранитель снят. Ярый упал на бок и сделал перекат, занял «спортивную» стойку стрельбы с одного колена и нажал курок. Два пистолетных плевка причинили умеренный вред одному из прущих на незваного гостя зомбаку – лишили рук. При этом он продолжал движение, так что на буквальной стратегической раскладке реального времени это не сказалось. Одна пуля срикошетила и отколола кусочек угла недалеко от Ярого. Зомби Ярого в царящем, будто на light-show двуцветном в театре, чёрно-белом перемежии видели, а он их засекал только по звукам, интуитивно. А ведь чаще всего ориентация у кадавров понижена. Да, точняк они под властью менто-умельца.

Наибольшую угрозу представляет «парный» безрукого, трупак с тесаком. Этот находился правее, и на врага бежал быстрее, этакими скачками. Ярый увернулся от страшного удара, и нож вонзился в пол. Шмякнуть противника по загривку рукоятью пистолета, пожалуй, будет верно. Ан нет, не расколол черепушку, хотя рассчитывал... Зомбак только завалился на пол и потянулся к Ярому костлявыми пальцами, оставаясь весьма серьёзной помехой для сталкера. Однако того заботил сейчас больше первый скелетон.

Оба полумёртвых оппонента теперь были безоружны, но менее кровожадными их это не сделало. Ярый выстрелил два раза, и одну из выпущенных пуль удачно засадил зомби прямо в голову – тому, что пребывал в вертикальном положении. Тот рухнул подбитый и задёргался в конвульсиях, при этом упорно ползя к противнику. Осталось самую малость. Ярый приставил дуло ствола к башке кадавра. Щёлк! Чёрт, патроны кончились в столь неподходящий момент. Сталкер решил покончить с врагом действенным ударом в переносицу, но с первого раза прошибить её не сумел. Затем выдернул тесак из пола и обрушил на мута; тот продолжил махаться, поставил блок, а после засадил Ярому костяшками пальцев в локтевой сустав – благо, немного промазал, травмы недругу не нанеся. В конце концов, разгорячённый бродяга раздавил башку зомби об какую-то доску, а потом, для пущей уверенности в бесповоротной кончине кадавра, вывернул эту самую башку под углом сто восемьдесят, переломив гаду шейные позвонки. И тут сдох фонарь.

Ну, круче варёного яйца ситуёвина. Ярый пошарил по карманам зомби – в них обнаружилось чуть-чуть боеприпасов, плюс удостоверения, военное и гражданское. Открывать их сталкер не стал – лишь зарядил «орла» и перевёл дух. Потом потратил дополнительно две пули, чтобы произвести контрольные в головы зомбярам. Убеждался прежде, что те неимоверно живучие и регенерируют. Мог бы просто покромсать ножом, да возюкаться не хотелось. Поднялся – лестница на второй этаж почти обвалилась, только по краешку ступеней взойти свезло. Далее, осмотр помещений.

Контролёр – хитрая сука. Ухо следует держать востро, даже если у тебя в руке и пистолет размеров достаточно нестандартных. Немыслимо большущая пушка, тяжёлая, эффективная. Ярый полностью сосредоточился на происходящем, не позволяя сознанию улететь в долину беспамятства. Стройно держать мысленную нить! Сталкер вдруг отчётливо увидел перед собой затемнённый, размытый невысокий силуэт в плаще и шляпе. Что за глупость? Ярый вскинул «пустынный орёл» и два раза бабахнул. Испарилось видение, будто и не было. Контролёр внезапно очутился за спиной у Ярого, тот почуял просто, развернулся и попытался прицелиться, но было уже поздно. Мутант управлял его телом, словно игрушкой. Талантливый кукловод, искусно манипулирующий своей марионеткой.

«Привет, Ярый», – обозначился контролёр. – «Я ждал тебя».

Ярому не понравился тон мутанта. Что же, он проделал весь этот путь, чтобы в результате стать закуской мерзкому монстру? Глаза смотрят, а разум будто... ослеп. Совершенно некстати из памяти всплыло неприличное количество образов, воспоминаний, застлавших восприятие. Лиза, Кисель, Василенко... Подсознание затуманилось, ощущения притупились. Подбородком сталкер ощутил холод дула бескомпромиссного Desert Eagle, пистоля, приставленного Ярым самому себе под челюсть. Близость смерти, её дыхание... Нет, нельзя спускать курок! Ни в коем разе, это оборвёт скитания НАВСЕГДА! Только не это движение пальца!.. Надо выправиться, завладеть положением. Рука распрямляется и производит выстрел. Громкий хлопок выводит Ярого из оцепенения, контролёр с круглым отверстием от боевого снаряда во лбу неторопливо оседает на пол. Вот и распластался уж, кукловод. Под ним расползается лужа багровой крови, немигающий взгляд устремлён ввысь.

Очень стремительная, жестчайшая схватка. А вот такая она, жизнь. Ярый взглянул на пистолет в своей руке. Жутко понимать, что убил. Вот гоняешь муху по комнате, отбиваешься от бесчувственных отморозков-бандитов, жаждущих вероломства, извращений и статуса местных божков. Ну и неважно тебе, хлопнул надоедливую летунью, загасил падальщиков, и забыл. Первое не осудительно на Большой Земле, второе – в Зоне. Можно сказать, выполнил привычную работу. Здесь же Ярый схлестнулся с равным себе. Ходил некогда по Чернобылю контролёр, упивался своим величием, водил за собой стайки пойманных пси-капканом зверюшек и, по сути, развлекался. Но вот и его час пришёл. Обстоятельства загнали этих соперников – сталкера и чудовище – на узкую тропку, пройти по которой под силу только одному. Второй не вместился, выбыл в аут. Здесь либо ты, либо оно, создание, тож смыслящее и не обделённое свойством диктовать свои правила. Да, кстати, человек тоже диктует. Он диктует своё самой Зоне, потому что сосуществует с её законами, и Чёрной Были ничего не остаётся, кроме как прильнуть и образовать Единое Зависимое.

Ярый был не слишком щедр на эмоции, не то, что покойный Вирус. Скорее, «холодная голова», поэтому зачистка домика не вынесла его из колеи. В Зоне не обойтись без трезвости мышления. Но – этот сталкер осознавал, анализировал свои поступки. Старался не допускать тех, что не достойны Человека. Вот бы и впредь также – не потерять человечность, черту столь непоколебимую. Погрузившись в раздумья, Ярый запоздало услышал звуки интенсивной стрельбы с улицы...

Бодро затрещал «калаш» Киселя, забарабанила винтовка Морса. Ярый подбежал к окну и... испугался. Было, чего пугаться. Чудище напало на Киселя и Морса; Кисель работал на пределе, а Морс старался прикрывать его, валяясь на земле. Ярый понял, что обязан во что бы то ни стало повлиять на происходящее. Но каким образом? К тому же Кисель, вместо того, чтобы брать раненого в охапку и нырять в дом, застопорился на одном месте и пробует отбиться. Болван, его прикончат же сейчас!..

***

Оглушительный, душераздирающий рёв; пронизывающе-сверлящий поток звука, столь мощный, что заложило уши. Три жёлтых глаза-огонька, сканирующих Киселя из облегающей темени. Хрипло дышащая, уродливая здоровенная скотина, прихрамывающая на заднюю лапу. Шкура покрыта язвами, гнойными вперинами, волдырями. Ряды острых, кривых зубов, торчащих из раскрытой пасти. Внушительные клыки, когти серповидной формы, от вида которых хочется зарыться в одеяло и проснуться с утречка где-нибудь... не тут, чтоб жуткой сказкой эта канитель осталась. Даже опираясь на четыре лапы, косолапый монстр – вероятно, мутировавший медведь, – значительно превышал ростом человека, а изволь он вздыбиться на две...

Киселю пришлось реагировать незамедлительно, не теряя бесценного времени, которого в запасе, кажется, не имелось вовсе. «Что, бляха-муха, делать?» – беспокойно пульсировал в голове сталкера своевременный вопрос. Ярый пошёл валить телепата, рядом небоеспособный Морс, рану которому Кисель только-только перебинтовал. Отступать? Бродяга опустошил в мишку один рожок. Казалось, до ближайшего укрытия неимоверно далеко, и вместе с напарником, лишённым возможности перемещаться на ногах самостоятельно и взаправду превратившимся в балласт, туда просто не успеть. Впрочем, тушу мог натравить контролёр, и коли Ярый его завалит... то что? Ну, помешкает немного косолапый, приходя в себя после пси-воздействия, а после всё одно в котлету несчастных превратит. Тем более, Ярый мог и не выполнить требуемое, а сам попасть в плен к кукловоду. Безусловно, положение хуже некуда. Отход отрезан, бой – напрасная растрата патронов, потому как против такого даже, как то ни прискорбно, «калаш» – бесполезная железяка. При всей его огневой мощи. Угрюмая гора мяса, не без аппетита облизываясь, надвигается на желанную добычу. Пули застревают в медвежьей шкуре, не нанося ущерба внутренним органам. Кисель был на грани истерии; опустив автомат, он замер, озарённый абсурдным предположением о том, что чудище, если его не трогать, прошествует мимо.

Но медведь не собирался так поступать. Сгруппировавшись, он резво кинулся на столичного гостя и его ошалелого образного тёзку-напитка. Кисель упёр в плечо АК и принялся вести курсы интенсивной свинцовой терапии для твердолобых мутов. Расходовал по шесть патронов за раз, разброс – непозволительный, ну, а что делать, не стоять же безучастно? Пусть даже и захлебнётся навеки его многострадальный автомат – но сам бродяга побарахтается. Морс тоже взял в руки ствол и начал «скармливать» мишке магазин за магазином. Целили в глаза и лицо. Монстр такого отпора не ожидал, и застыл в нерешительности. Типа, может, ну их? Некоторые из выпускаемых человеками пуль задорно рикошетили от толстой, покрытой неопрятным жёстким мехом, кожи твари, некоторые проходили внутрь. Пользуясь моментом, Кисель изловчился вволочь товарища в дом, куда несколько минут назад отправился Ярый. В узкий дверной проём медведь не протиснется. Передышка?.. Осветил пространство фонариком – так, «птичья карусель», два тела (неужели это Ярый и менто-чудище?), какие-то доски и листы фанеры ещё, – после чего вогнал в разогретый инструмент войны последний рожок. Расчёт на то, что косолапому сюда не залезть, не оправдался – медведь буквально выломал переднюю стену первого этажа. А чего мелочиться-то? В дверной проход, предназначенный для людишек, этому гиганту посчастливилось бы просунуть максимум голову и передний набор лапищ. Ввалился мишка в, так сказать, холл, и попытался достать сталкера и заезжего когтями-мечами, отхватил в ответ шквал свинца в упор... раззявил зёв. Морс из угла комнаты лепил в мутанта одиночными, Кисель устроился сбоку от аномалии. Опустившись на одно колено, ощутил осколки битого стекла, откуда-то взявшиеся на полу.

– Гранаты, – сухо произнёс Морс и вынул из кармана светозвуковые М84. Ох уж эти столичные гости, всегда у них за пазухой какой-нибудь внезапчик припасён. Оторвал чеку и бросил снаряд в косолапого. – Зажмурься!

Кисель подчинился, закрыл глаза и сам турист. Однако и сквозь веки вспышка показалось ослепительной: будто белая стена, стирая все блики и какие-либо воплощения существующего, смывает, обновляет всё пред собой. И вот-вот она доберётся до тебя, поглотит. Через три секунды бутон взрыва стух, солдаты распахнули очи, и мир Зоны воссиял прежними красками. Монстр же, не видя и не слыша, в ярости и отчаянии понёсся вперёд в полной готовности истреблять всё случившееся на пути живое, завыв при этом в безудержной агонии, предсмакуя торжество и отмщение людишкам за причинённые страдания. У Морса и Киселя фактически по нулям боеприпасов, а палач в лице этой вонючей твари обозлился ещё больше. Он их не просто съест – порвёт, растерзает на куски, поглумится дешёвым шутом и обглодает. Исход поединка предрешён в пользу медведя, как ни досадно. Или УДАСТСЯ?.. Блин, зажаты на узком пятачке между монстром и развалившейся лестницей, в тёмном помещении, эта тварь собирается их уничтожить, не ножами же с ней драться? Карабкаться наверх чересчур долго, косолапый их достанет и расчленит, кроме как туда драпать больше некуда.

Жить осталось секунды две. А жизнь-то была классная... Ну, неплохая – определённо. Жалеть не приходится.

...Морс побелел и закрыл глаза. Кисель подумал, что турист почил. От перенесённого шока, иль от ранения. Сталкер улыбнулся и закрылся рукой, ожидая страшного удара. Всё, час грянул...

Смерть не унесла его в объятьях. Лишь поцеловала в знак расставания. Мол, ещё свидимся, Киселёк...

***

Итак, Ярый метнулся к окну и навскидку пальнул из "Грозы" – медведь пошатнулся, но ранений не получил. Позиция у сталкера была выгодная, ведь сверху вниз попадать в разбушевавшегося косолапого всяко сподручнее. Try again, Ярый снова осыпал тушу порцией огненных "почестей". Пули прошивали насквозь монументную шкуру и вызывали у косолапого некий дискомфорт, но не более. Наносимого урона было недостаточно, чтоб одолеть гору мяса. Вот Морс и Кисель скрылись в доме. Дошло, наконец, что там есть вероятность подержаться подольше. Ревун ринулся за ними.

Лишь сейчас Ярый заметил мертвеца. Труп сидел в обнимку с пустым «Bofors АК5» в углу, невыносимо смердел влажно-солёной вонью и таращился на гостя неживыми зрачками. Ярый заглянул в рюкзак мертвеца, и там нашёл вещь позанятнее – магазин к пистолету в противохимической оболочке из белой пластмассы, используемой учёными на Янтаре при транспортировке и хранении нестабильных артефактов.

Сталкер догадался, что это. Специальные пули, обволочённые "замазкой" – основной производной горючечной полуглюонной неизлучательной аномалии "Зыбун".

Такая ловушка встречалась нечасто и преимущественно на заболоченных местностях. При том отличалась весьма скверным характером, маскируясь под прошлепину голой земли. Опрометчиво наступивший туда чел или мутант исправно засасывался "замазкой". Добыть эту чёрную дрянь чрезвычайно проблемно, но она ценилась, как несусветно липучий материал, к тому же, если, к примеру, покрыть ей гранату, та взрывалась с утроенной силой, а скорость обмазанной пули возрастала пятикратно. Правда, ствол во время стрельбы такими снарядами ускоренно перегревался, а то и вовсе приходил в негодность после безостановочного ведения огня. Стоила сия обойма на сталкерском рынке 100$, и не у каждого барыги присутствовала в ассортименте.

Ярый без раздумий зарядил ей "пустынный орёл", злобно усмехнулся и ломанулся, как ошпаренный, на первый этаж, двумя прыжками преодолев пролёт и с разбегу смазанной, стремительной тенью обозначаясь в парадной. Вот уж Кисель с Морсом не ожидали! Ярый сплошной волной энергии бросился к морде животного и пол-обоймы высадил на лету. Бойцы пришли в себя, вот и Морс сообразил, что это – не последнее его сражение, узрев силуэт Ярого, обрушившийся на мишку. Пули будто телепортировались, разъедая плоть ненавистного чудовища. Обременённый шатун вечной осени. Сталкер повис на упругой шее мута и пустил ему в пасть три оставшихся снаряда. Мёртвая туша обескураженно рухнула оземь. Ярый поднялся, унял прилив экстаза и вопросительно взглянул на туриста, в чьей ладони была зажата единственная в его арсенале "лимонка".

– Рановато ещё, – подмигнул Ярый. – Прибереги для финиша.

Что мы имеем, рассудил сталкер. Да всё тоже. Усопший монстр сломал хлипкую несущую стену, плюс попортил интерьерчик в "холле", поставил тут все на уши, перевернул с ног на голову и в целом, расхреначил первый этаж. Патроны испарились, запас гранат столичного напитка иссяк – только осколочная одна. Ярый, Кисель и турист лишь отсрочили неминуемую гибель. Что ж, надо вдоволь насладиться кратковременным триумфом. Ничего, поборемся ещё, все равно каждый момент жизни мы занимаемся тем, что избегаем смерти, хотя однажды она выпадает каждому, рандомно либо заслуженно. Это – удел. И далеко не всегда гибель – худший из вариантов.

Ярый готов был поклясться, что покойника-обладателя сверхобоймы во время прошлого их визита не было. Но запах – такой, словно тело находилось в доме в течение недель двух. Обычный непримечательный бродяга, хоть и в дорогих шмотках, убит выстрелом. Как попал сюда? Спустим на пространственно-временной узел. Всяко возможно, тем более в Чернобыле. Ярый закрыл глаза мертвецу и отдышался. После таких похождений появилось желание свалиться на пол и дрыхнуть минимум сутки – ан нет, ни в коем случае.

Ярый вспомнил про «луну». Снял с пояса артефакт и положил на Морса, повязки которого насквозь пропитались вишнёвым раствором полидисперсной структуры. Свинцовый шарик выклюнул через входное отверстие спустя десять секунд. Если б не зонный «сувенир», сидеть бы злосчастной пуле в коленной чаше туриста неведомо сколько. Столичный заметно похорошел, взбодрился – ткани начали регенерировать, раны почти затянулись.

В кобуре убитого выискался Walter, для которого, вероятно, изначально и предназначалась штуковина из белой пластмассы. Ярый забрал пистоль себе – ган был в похвальном состоянии и снабжён несколькими стандартными патронами. Больше дееспособного оружия не осталось. Для всей команды это свербело своеобразным шилом в заднице. В Зоне Отчуждения безоружный сталкер – проигравший сталкер. Так было заведено. Трио героев предстояло сломать стереотипы, или в который раз стать их подтверждением...

В этом доме оставаться неблагоразумно по понятным причинам. На грохотание выстрелов припрутся другие шарящиеся по округе муты. Ярый с Киселём обнаружили другой, вроде не таящий угрозу обветшалый домишко; вместе с туристом группа отправилась в другое укрытие. Заперлись в просторном подвале-погребе. Сообразили костёр, перекусили, чем пришлось. Кисель с Морсом уснули, а Ярый уселся возле кирпичной стены лицом к люку и стал размышлять на высокие темы. Зевнул, попил из фляги.

Дремать было жутко – наверху что-то скреблось, поскрипывало, доносились какие-то звуки. Шушара? Напичканный свинцовой фаршировкой Спичка?.. Что за ахинея лезет в голову, подумал сталкер. Умом Ярый понимал, что в подвале им вряд ли что-то угрожает, люк заперт изнутри... Но мало ли? Взял пистолет и фонарь, поднялся, порыскал. Нашёл нескольких крыс, спугнул.

Костёр догорал, угольки завораживающе тлели, веки слипались. Подвал... в каких при совке сгруживали мешки с картофаном, а сейчас располагают винные погреба не в Зоне. Ярый закрыл глаза и увидел юного Петьку...

 

Суровая громада базы «РЕЖИМа» непреклонно отбрасывала на жалкие в сравнении с собой руины вычурно-угнетающую тень. С однообразными штабелями арматуры и холостыми квадратиками оконных проёмов слились пять «долговцев»-бомбардиров, одетые в камуфлу городской расцветки а-ля ACU Pattern. Мимикрировали отменно, в паре метров продефилируешь и не раскроешь. Натурально мастера. Прицелились, и фактор, имевшийся близ базы, особого преломления солнечных лучей относимо к линзовым объектам, достигавшийся неоднородной архитектурой крепости, не помешал. Шмалять им предстояло с AT4-CS. Это – гранатомёт с оптическим прицелом, адаптированный под применение из помещения, в Зоне – небыль. Партию заказывали экспромтом, через Бармена, особняком для проведения этой операции. По приказу майора Булавина стрелки одновременно дали залп, проделав в стене, ограждавшей базу, несколько приличного размера прорех – довольно солидных провалов, через которые к «режимовцам» проникла штурмовая группа объединения «Долг» в составе тридцати человек.

Среди них был не только сам майор Булавин, но и сталкер Ярый, участвовавший в облаве и приходившийся на данный момент боевым другом для атакующих, так как причислялся официально к «должникам». Уже через месяц Ярый примет решение покинуть «Долг» и стать независом, причём поддерживать дружественные отношения с некоторыми участниками клана продолжит и после ухода. Булавин... рубаха-парень, укоренившийся в Чёрной Были около полугода – ему подфартило не проколоться фатально по первичным ходкам, но он всё равно не принимал жизнь в Зоне всерьёз, не избрал это как кредо, пронеся свойственный новичкам образ светлой зонки сквозь встречавшиеся на пути лекалы Черни. Мол, всё исправимо, Зона – дорога, ведущая к богатству, крутости, следствующим из самопознания. Ярый здорово на Булавина смахивал тогда – но не месяцы спустя, сидя в подвале изменённым Хозяевами, познавшим зонное влияние в навершии червоточины безмерной кромешности чёрной, проявившемся на лейбле земном. В погребе сталкер пришёл к тому, что мрака накушался. Зона ужо не сочеталась с его представлениями о возыскании и покорении непокоримого. Ну, бывает так – хлоп, и представления перевернулись. А у Булавина НЕ. Не сложилось... тогда ещё они оба слыли зеленью, Ярый ягодой недоспевшей, а майор – яблочком наливным, своей наивностью (в общих масштабах мультиверсума) поблескивающим. И слава Укладу, не проеденным яблочком. Некоторая глупость, несомненно, лучше гнили, потому что убирается с развитием зачастую без особого вреда, а гнилое с кусочечками плода только выводится. Ярому тоже выводить было нечего.

План операции по штурму крепости разрабатывали три недели. Достали вконец нечестивые в белых экзоскелетонах: нападали на нейтралов, снюхались с натовскими вояками, оборудование какое-то к Радару носили. Захватывали склады, принадлежащие конкурирующим группировкам – короче, беспредельничали как могли и в пике настроили супротив себя весь зонный контингент. Солдатики подготовленные, превосходно экипированы, и процент совершенных ими успешных вылазок из своей цитадели в Зону от общего числа приравнивался к девяносто пяти. Вылазки, как правило, носили агрессивный настрой.

Стена бетонная, вкруг цитадели которая, ни дверьми, ни воротами, ни ещё какими-то проходами не оснащалась. Никак. По крайней мере, так показывала разведка. Может, вход был замаскирован так тщательно, что разведчики, вплотную к базе подбираться не смевшие, его не нашли. Но, пусть и замаскированным, им бы пользовались. Иначе зачем он? А «режимовцы» не пользовались. По непроверенным слухам, свою обитель покидали они через подземные туннели, шедшие до самого Агропрома и в различных местах продырявленные люками. Через те люки «режимовики» наружу и вылазили.

Боевики крепости всполошились. Из бойниц и с крыши сооружения на штурмующих посыпались миномётные «бандероли» и град пулемётных струй. Под этим всем полегло человек десять – причём и «должников», и не вовремя подвернувшихся в зону прорыва своих. Затем развязался ближний бой на внутреннем «хребте» собственно ограды; крепостные стрелки, опомнившись и въехав, что задевают и своих, утихомирились пока. «Долговцы» вычищали ярус за ярусом. За ними – ЗОНА. Солдатиков лишались понемногу, но враг б о льшие потери нёс. Враг. Чужой... Отчаянные поединки в стиле «один на троих в ножевом», выстрелы дробовиков и пистолетов. Численное преимущество обороняющихся было очевидно, но «долговцы» брали тупо нахрапом. Когда кончились патроны, они стали махаться просто на кулаках и сапёрными лопатками, телами выстилая дорожку к свержению «беляков», до верха дошли считанные единицы. Как только сопротивляющихся на стене не осталось, нещадный миномётный огонь возобновился – теперь свой же забор рушили закупоренные в цитадели. Выжившие «долговские» снайперы взялись отстреливать пуле-миномётчиков противника: с буквально открытого пространства – засевших в тесных прорезях бойниц врагов по оружию. Четверо ребят – Булавин, Ярый, Хриплый и Гар тем временем пошли захватывать крепость. Четвёрка героев. Миссия – взять и уничтожить неисчислимый гарнизон неприятеля. Это представлялось нереальным, но они сделали.

Хриплого потеряли ещё где-то на первых этажах. Ярый никогда ранее не убивал столько людей сразу, и теперь у него в глазах замельтешило от всех этих автоматных вспышек и трупов. В горле появилось неприятное чувство тошноты. Он раскаялся, что подписался на взятие базы – ну да, отомстить собрался за пристреленного «режимовцами» приятеля.

***

...Дождался внук подходящего момента, а как же! В это утро сперва всё шло своим чередом, разыгралась потом с какой-то стати тревога... и так и верещала, не переставая, хотя обычно шла на спад спустя минут пять. Петька заподозрил что-то не то, конечно, парень-то не из дуралеев. Ладно, сигнал не прекращался – так вся база превратилось в неутихающее поле брани, слышимые хаотичные взрывы-выстрелы о том свидетельствовали – и снизу, и снаружи. То, что Пете удалось рассмотреть в «форточку», лишь подтвердило его догадки, но он особо не выкаблучивался, абы не схлопотать дырку во лбу от потенциального очень внимательного снайпера. На бетонной стене разверзлась рать.

Минут чрез пять дверь отворилась, и в камеру Петра нарочно расфуфыренной походкой вошёл амбал. Из-за приличной толщины стен и удобоваримой звукоизоляции, Петька не расслышал его шаги по коридору. Громила не направился, как обычно, к соломе или помойному ведру. Он посмотрел на подростка и стал молча снимать с плеча свой автомат. Да, видимо, дела совсем плохи, решили пленного расстрелять. Но Петя не дал охраннику этого сделать. Он быстро поднырнул под него и проехался у того между ног, обхватывая громилу за колени. «Режимовец» потерял равновесие и опрокинулся, выронив винтовку. Вскочил он на ноги довольно шустро, да и внучек не тормозил, и прежде, чем палач обратил его в гору фарша, внучара ударил противника ногой в пах. Чтобы не повредить стопу, он бил не носком, а всей площадью этой самой стопы, надеясь отвадить фанатика от детоубийства. Петька сомневался, что вышло, хоть «режимовец» и согнулся пополам. Поэтому он нанёс повторный, завершающий ударчик в ту же область. Двойное комбо!! За кем раунд, понятно. Враг был повержен – охая, он свалился на солому. Внук сделал скачок – и приземлился обоими ногами противнику на лоб. «Режимовец» был без шлема, а прыгнул Петя убойно, так, что едва в отбивную не превратил бедолаге башку.

Внук отошёл в сторону, взирая на то, что натворил. Замочил, похоже, охранника. Сник он и не шевелится, шея вывернута под неестественным углом, кровища. Ладно, плевать, здесь мальчонку отчитывать никто не станет, а чувство вины-раскаяния – оно потом придёт, с годами. Петька вооружился автоматом «режимовца» и вышел в коридор. Свобода, ёпта! Навстречу выбежали два фанатика в белых бронекостюмах, Петька положил их одной очередью. На спусковой крючок приходилось надавливать с силой, чтоб работал механизм, ладони содрогались от дробящейся громогласной отдачи, вспышка была ослепительной, а грохот – оглушительным безукоризненно. Магазин – уже полупуст. Петька впервые за всю жизнь пользовался по назначению автоматической винтовкой. Бабушка, правда, ещё вручала на полигоне... Но сейчас – всё по-другому, и это естественно. Итак, установка номер один: найти Людмилу Филипповну.

 

***

Атакующим осталось совсем немного до тотального подчинения цитадели. Во время финальной перестрелки в верхних казематах серьёзно ранили Булавина, причём подставился он по-глупому. Высунулся; собирался выстрелить в «режимовца» – и запечатлел на заднем плане грязного, худенького тинэйджера со стволом в руках. В этот момент противник отреагировал и саданул очередью первый, правда, перенервничав, попал не в лоб, куда целился, а в щёку, горло и плечо. Майору повезло – он не мучался, умер через пару минут. Иначе бы Ярому или Гару пришлось его милосердно добить. Ну, что ж, Булавин заслужил свою мужскую гибель в битве – с винтовкой в обнимку, рядом с верными соратниками, а не в холёной постели дряблым, немощным стариком. Не в постели. Подсознательно каждый Сталкер грезит так. Булавин по праву заработал выпавшее.

«Режимовцы» сражались на пределе возможностей, зная, что всё, что они могли потерять, потеряли загодя. Сдашься – пуля в лоб. Зачем «Долгу» пленные фанатики? Да и не дадутся они – иль язык проглотят, иль вены рассекут, чтоб пытки не терпеть на допросах. Вот такой народец. Но Ярый и Гар – за пределами бились. Неумолимо шли вперёд, словно вода тушит огонь, ослабляя защиту «беляков». Ярому очень больно задели пулей ногу. Попадание пришлось не точно в кость, но небольшая её частичка всё-таки отломилась, а снаряд, отскочив от сустава, раздербанил мышцы. Ярый худо соображал, не мог больше ничего, а Гар ступал дальше, выкашивал фанатиков и тащил друга за собой.

ОНИ ВЗЯЛИ БАЗУ «РЕЖИМОВЦЕВ»!

ВСЁ ВОЗМОЖНО!..

Мясорубка прекратилась.

Ярый потерял сознание. Пока он бултыхался на перешейке промеж полярных вариативностей, отлетая то к столбу света, то в ту часть, где столб бесчинно обрывался в известно какую Беспроглядность, ему вытащили пулю и перевязали ногу. В закромах крепости нашли немало полезного добра – среди них и редчайший «лопух», львиную долю своего целебного эффекта истративший на заживление раны сталкера. Разумеется, никто и не думал жмотиться, хотя вещица была дорогая – на Ярого не жалко. Хотя должно для любого не, но социум не тот, чтобы. Команда покойного Булавина на привилегиях за содеянный подвиг, вот и всё. На обычного бродягу никто бы арт такого уровня не растрачивал, сделался б подранок инвалидом – его проблемы, загнулся – непоправимое горе, про которое верняк забудут через пару дней. Привыкай и не трать энергию на тщетные обиды.

Окромя Гара и Ярого, выжило ещё трое «долговцев» из тех, что остались отбиваться от снайперов на стене. Недорубы. Таки одолели вражеских стрелков, которых праведные пули застигли даже в прежде непотопляемой цитадельке. Плюс, из исходного собрания остались бомбардиры, которые изначально не пошли в крепость – их предназначение состояло в том, чтоб проделать пробоину в бетонном периметре базы и ждать возврата штурмовиков, не показываясь из-за руин. А вот если б уж его не произошло, тогда мчаться на подмогу.

На некогда могущественной экспансии клана «РЕЖИМ» на этих территориях забит крест. Памятником ей послужит эта самая крепость, присоединённая к владениям «Долга». Эх, знать бы управителям «должников», да и остальным участникам Сходок, что пакость «режимовская» полностью искоренена не была. Ошмётки «беляков» затаились в Лиманске, и учли урок, преподанный разгромившими их главную обитель «долговцами».

⇐ Предыдущая11121314151617181920Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: