Границы оледенений как ландшафтные рубежи

Следуя работам К. К. Маркова, -на Русской равнине можно считать доказанным наличие следов трех древних оледенений •— лихвинского, днепровского с московской стадией и валдайского. № качестве ландшафтных рубежей имеют значение границы двух последних оледенений. Что касается самого древнего — лихвинского — оледенения, то следы его сохранились настолько слабо, что даже трудно в точности указать его южную границу, расположенную значительно южнее границы валдайского оледенения.

Значительно лучше прослеживается южная граница днепровского — максимального на Русской раввине — оледенения. Пересекая Русскую равнину с юго-запада на северо-восток, от северной окраины Болыно-Подольской возвышенности к верховьям Камы, южная граница днепровского оледенения образует на Днепровской и Окско-Донской низменностях два языка, проникающие на юг до 48° с. ш. Но и эта граница в основном остается только геологической границей (исчезновение из разрезов тонкого слоя морены), почти не находящей отражения в рельефе и других элементах ландшафта. Вот почему южная граница днепровского оледенения не рассматривается в качестве геоморфологического рубежа не только в таких общих сводках, как «Геоморфологическое районирование СССР» (1947), но и в более узких, региональных работах. Еще меньше оснований видеть в границе днепровского оледенения важный ландшафтный рубеж. Опираясь на отсутствие заметных ландшафтных различий у южной границы днепровского ледника, мы, например, при ландшафтном районировании Черноземного центра не считали ее за рубеж, достаточный для выделения ландшафтных районов и, тем более, провинций. Выделенный же район ледникового правобережья Дона обособляется не в связи с границей оледенения, а главным образом на основании более сильного эрозионного расчленения, вызванного близостью района к низкому базису эрозии — реке Дону.

Резче выглядит на местности южная граница московской стадии днепровского оледенения. В центре Русской равнины она проходит через Рославль, Малоярославец, северо-западную окраину Москвы, 'Плес на Волге, Галич на водоразделе рек Костромы и Унжи. К северу и к югу от нее заметно изменяются формы рельефа: пропадают последние следы всхолмленности водоразделов, свойственной ледниковому Северу, исчезают озера, возрастает эрозионная освоенность водоразделов.

Указанные геоморфологические различия у границы московской стадии днепровского оледенения нашли отражение, в частности, в границах геоморфологических районов Подмосковья, выделенных коллективом авторов МГУ [Дик Н. Е., Лебедев В. Г., Соловьев А. И., Спиридонов А. И., 1949, с. 24, 27]. Вместе с этим граница московской стадии днепровского оледенения в центре Русской равнины служит известным рубежом и в отношении других элементов ландшафта: к югу от нее в подпочвах начинают преобладать покровные и лёссовидные суглинки, наряду с песчаными полесьями появляются «ополья» с темноцветными лесостепными почвами, уменьшается степень заболоченности водоразделов, усиливается роль дуба в составе лесов и т. д. [Васильева И. В., 1949, с. 134—137].

Однако признанию границы московской стадии днепровского оледенения за важный ландшафтный рубеж мешают два обстоятельства. Во-первых, граница эта не настолько резкая, чтобы ее можно было сравнивать с орографическими рубежами; во всяком случае, даже в центре Русской равнины контрасты в ландшафте между Мещерой и Среднерусской возвышенностью несравненно резче и больше, чем контрасты в ландшафте Среднерусской возвышенности к северу и к югу от границы московской стадии днепровского оледенения. Во-вторых, ландшафтные различия, наблюдающиеся вблизи южной границы московской стадии днепровского оледенения в районе Москвы и к юго-западу от нее, в значительной мере связаны с тем, что данная территория, располагается на небольшом расстоянии от северной границы лесостепной зоны — главного ландшафтного рубежа Русской равнины, характеризующегося глубоким изменением всех элементов ландшафта и,

понятно, >не связанного с границей московской стадии днепровского оледенения. Севернее Волги, вдали от главного ландшафтного рубежа, значение границы московской стадии днепровского оледенения как ландшафтного рубежа еще более снижается.

Не отрицая значения границы московской стадии днепровского оледенения как ландшафтного рубежа, мы далеки и от переоценки ее. Данная граница представляет ландшафтный рубеж, но ландшафтный рубеж внут-рипровинциального значения, разграничивающий не ландшафтные провинции, а ландшафтные районы (быть может, группы районов); в последнем случае она приобретает значение рубежа, разграничивающего субпро-вшщии (полосы).

Самой свежей, наиболее отчетливо выраженной в рельефе является граница последнего, валдайского, оледенения, проходящая южнее Минска, далее по Валдайской возвышенности на северо-восток к среднему течению рек Северной Двины и Мезени. Граница эта отделяет озерно-моренные ландшафты чрезвычайно свежей сохранности от моренных ландшафтов, подвергшихся значительной переработке. К югу от границы валдайского ледника резко сокращается количество водораздельных моренных озер, 'более развитой и зрелой становится речная сеть. Значение границы последнего оледенения как важного геоморфологического рубежа признается положительно всеми исследователями и находит законное объяснение в различном возрасте геоморфологических ландшафтов к северу и к югу от границы валдайского ледника. Можно ли, однако, видеть ib этой границе одновременно и важный ландшафтный рубеж? Геологическое строение (состав коренных пород, а отчасти и четвертичные наносы) при переходе через данный рубеж не испытывает заметных изменений. Остаются без существенных изменений климатические условия я макроформы рельефа. Нет резких перемен также и в почвах с растительностью: как правило, изменяются не типы и разновидности почв и не растительные ассоциации, а их пространственные сочетания, группировки. В области свежего моренного рельефа растительный покров и почвы оказываются, в соответствии с рельефом, менее однородными, более пестрыми, чем к югу от рубежа. Словом, южная граница валдай-

ского оледенения, хотя и более резко;выраженная на местности, чем граница московской стадии днепровского оледенения, имеет • значение для целей ландшафтного районирования только как внутрипровинциальный — субпровинциальный я районный — рубеж.

Геоморфологические рубежи

Границы четвертичных оледенений составляют лишь одну группу широко распространенных геоморфологических ландшафтных рубежей. Границы геоморфологических районов одновременно служат и ландшафтными рубежами, так как даже небольшие изменения в рельефе влекут за собой соответствующие изменения в растительности, в почвах, микроклимате. Часто при этом ландшафтные различия выражаются не в появлении за рубежом новых почвенных разностей и растительных группировок, а в вознйкно-вении других сочетаний тех-же самых почвенных разностей и растительных группировок.

На крупных реках переход широкой полосы террасовых ра-внин в коренной склон представляет важный геоморфологический ландшафтный рубеж. При исключительной ширине террас, как, например, по лесостепному левобережью Днепра, переход каждой надпойменной террасы в другую есть ландшафтный рубеж.

В равнинных условиях ландшафтные различия нередко обусловлены степенью эрозионного расчленения, связанной или с принадлежностью территории к разным бассейнам рек, или с различной удаленностью от одного и того же базиса эрозии. Например, на севере Окско-Донской низменности несомненно различные ландшафтные районы составляют, с одной стороны, приближенная к Оке (а потому и более расчлененная) Сапож-ковская мягковолнистая моренная равнина с островами дубрав на оподзоленном черноземе -и серых лесостепных почвах и расположенная на водоразделе рек Пары, Мостьи и Воронежа Окско-Донская |водораздельная равнина с пятнами западинных лесов на черноземе, — с другой.

Отчетливо выраженные геоморфологические (точнее, геолого-геоморфологические) рубежи образуют границы молодых — четвертичных — трансгрессий. Они про-

ходят на севере, по берегам Белого, Баренцева и Балтийского морей, где плоские приморские равнины, недавно освобожденные от моря, граничат с холмистыми ледниковыми ландшафтами. На юго-востоке для целей районирования необходимо иметь в виду северную и северо-западную границы трансгрессий Каспия, в частности Х'Валынокую, идущую на север до степной зоны включительно.

Геоморфологические и геологические рубежи чаще всего определяют границы ландшафтных районов. Это и понятно, так как сам ландшафтный район есть не что другое, как «геоморфологически обособленная часть ландшафтной провинции, обладающая характерными для нее сочетаниями почвенных разностей и растительных группировок» [Мильков Ф. Н., ШбО, с. 17]. Но было бы заблуждением считать, что геоморфологические районы должны совпадать с ландшафтными районами и что достаточно произвести геоморфологическое районирование территории, чтобы этим самым уже предопределить ландшафтное районирование. Точное совпадение у некоторых авторов, например у А. Р. Мешкова (1948), геоморфологических районов с физико-географическими мы объясняем недостаточным анализом ландшафтных рубежей. Дело >в том, что в определении границ ландшафтных районов принимают участие не -одни геоморфологические рубежи. Помимо геологических и геоморфологических рубежей, уже рассмотренными нами, имеют значение и другие, которых мы здесь не имеем возможности касаться. Кроме того, в природе количество геоморфологических рубежей не исчерпывается теми рубежами, которые ограничивают геоморфологические районы. Поэтому нередко бывает так, что рубеж, важный для целей геоморфологического районирования, теряет свое значение при ландшафтном районировании, я, лао-борот, рубеж, оказывающий большое воздействие на почвы, растительность и даже климат, имеет второстепенное значение'при выделении геоморфологических районов.

В качестве примера расхождения ландшафтного (физико-географического) районирования с геоморфологическим сошлюсь на собственный опыт подразделения двух разнородных территорий Русской равнины — Чкаловекой области и Черноземного центра: на

территории Чкаловской области вместо 13 геоморфологических районов, объединенных в 3 геоморфологические провинции [Хоментовский А. С., 1951], выделено 19 ландшафтных районов, сведенных -в 4 ландшафтные провинции [Мильков Ф. Н., 1951]. При районировании Черноземного центра его территория подразделена наЗ ландшафтные провинции, состоящие из 13 районов, в то время как в геоморфологическом отношении на той же самой территории выделено всего 6 районов.