 |
«Израильские гарики». РОССИЙСКИЕ ПОЭТЫ. XX ВЕК. Стихи о советском паспорте
|
|
|
|
«Израильские гарики»
Ах, как бы нам за наши штуки
Платить по счету не пришлось!
Еврей! Как много в этом звуке
Для сердца русского слилось!
ПЯТЫЙ.
Тот Иуда, удавившись на осине
И рассеявшись во время и пространство,
Тенью ходит в наше время по России,
Проповедуя основы храстианства.
ШЕСТОЙ.
Отца родного не жалея,
Когда дошло до словопрения,
В любом вопросе два еврея
Имеют три несхожих мнения.
СЕДЬМОЙ.
Везде, где слышен хруст рублей
ДЕВЯТЫЙ
Иль тихо звякает копейка
ДЕСЯТЫЙ
Сидит поблизости еврей
ВСЕ.
Ну, в крайнем случае – еврейка.
***
РОССИЙСКИЕ ПОЭТЫ. XX ВЕК
ВЕДУЩИЙ. «Поэт в России больше чем поэт…» Мы с вами в родной стране XX-го, недавно ушедшего века. Этот век подарил нам поэтов хороших и разных ничуть не меньше, чем его великий предшественник – XIX-й. Давайте пройдемся по этому трудному веку от самого его начала до последнего 2000-го года, будем читать и наслаждаться. Итак, год 1912:
Марина Цветаева
Героям 1812 года
(Исполняют девушки. Можно и спеть. )
ПЕРВАЯ.
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса, и голоса
ВТОРАЯ.
И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце оставляли след, –
Очаровательные франты
Минувших лет! Минувших лет!
ТРЕТЬЯ.
Вас охраняла длань Господня
И сердце матери, – вчера
Малютки-мальчики, сегодня –
Офицера! Офицера!
ЧЕТВЕРТАЯ.
О ваши хрупкие фигуры,
И золотые ордена...
И мы, поцеловав гравюру,
Не знали сна... Не знали сна.
ПЯТАЯ.
Три сотни побеждало – трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы все могли! Вы все могли.
|
|
|
ШЕСТАЯ.
Что так же трогательно-юно
Как ваша бешенная рать?
Вас злотокудрая фортуна
Вела, как мать. Вела как мать.
СЕДЬМАЯ.
Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие –
И медленно переходили
В небытие, в небытие.
ВСЕ. В небытие, в небытие…
(Музыка. Романс или перебор гитары)
ВЕДУЩИЙ. Двадцатый век продолжается. Последний год перед революцией 1916-й, когда так казалось, что жизнь налаживается.
Игорь Северянин
Ананасы в шампанском
(Парни в смокингах, в белых сорочках, бабочках с безупречными манерами сидят за столом, интеллигентно кушают и чокаются фужерами. Все это как получится. Читают, смакуя каждое слово. )
ПЕРВЫЙ.
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
ВТОРОЙ.
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
ТРЕТИЙ.
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
ЧЕТВЕРТЫЙ.
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!
ПЯТЫЙ.
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грёзофарс...
ПЕРВЫЙ.
Ананасы в шампанском!
ВТОРОЙ.
Ананасы в шампанском!
ВСЕ.
Из Москвы – в Нагасаки!
Из Нью-Йорка – на Марс!
(Звучит Шаляпин)
ВЕДУЩИЙ. Год одна тыща девятьсот двадцатый. Гражданская война, голод и тиф. А молодой красавец Сергей Есенин никак не хочет писать стихов о героизме рабочего класса. Из под его пера по-прежнему выходит никем не превзойденная лирика.
Сергей Есенин
(Читает один из парней максимально похожий на Есенина).
Выткался на озере алый свет зари.
На бору со звонами плачут глухари.
Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.
Только мне не плачется – на душе светло.
Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,
|
|
|
Сядем в копны свежие под соседний стог.
Зацелую допьяна, изомну, как цвет,
Хмельному от радости пересуду нет.
Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,
Унесу я пьяную до утра в кусты.
И пускай со звонами плачут глухари,
Есть тоска веселая в шалостях зари.
(Все поют «Не жалею, не зову…»)
ВЕДУЩИЙ. Вечный соперник Есенина Владимир Маяковский писал совсем другие стихи, талантливые, гениальные, но сейчас уже никому не нужные. А ведь говорили ему: «Владимир Владимирович, пишите о любви и вас будут читать и в XXI веке. Но не слушал никого великий поэт. Год 1928-й.
Владимир Маяковский
Стихи о советском паспорте
(Все в красных косынках или гвоздиками на груди. )
ПЕРВЫЙ.
Я мог бы писать и про то и про это
ВТОРОЙ.
Но нынче не время любовных ляс
ТРЕТИЙ.
Я всю свою звонкую силу поэта
ВСЕ
Тебе отдаю – атакующий класс!
ЧЕТВЕРТЫЙ (сбавив тон).
По длинному фронту купе и кают
Чиновник учтивый движется
Сдают паспорта и я сдаю
Свою пурпурную книжицу.
ПЯТЫЙ.
Глазами доброго дядю выев
Не переставая кланяться
Берут, как берут чаевые
Паспорт американца
ШЕСТОЙ.
И не повернув головы кочан
И чувств никаких не изведав,
Берут, не моргнув, паспорта датчан
И прочих разных шведов.
ВСЕ.
И вдруг!!!
ПЕРВЫЙ.
Словно ожогом рот
Скривило господину
ВТОРОЙ.
Это господин чиновник берет
Мою краснокожую паспортину
ТРЕТИЙ.
С каким наслажденьем жандармской кастой
Я был бы исхлестан и распят
ЧЕТВЕРТЫЙ.
Потому что в руках у меня молоткастый
Серпастый советский паспорт
ПЯТЫЙ.
Я волком бы выгрыз бюрократизм
К мандатам почтения нету
ШЕСТОЙ.
К любым чертям с матерями катись
Любая бумажка, но эту…
ПЕРВЫЙ.
Я достаю из широких штанин
ВТОРОЙ.
Дубликатом бесценного груза.
ТРЕТИЙ.
Читайте!
ЧЕТВЕРТЫЙ.
Завидуйте!
ПЯТЫЙ.
Я – гражданин!
ВСЕ.
Советского союза!
(Звучит «Мы – кузнецы и дух наш молод»)
ВЕДУЩИЙ. Пронесемся сквозь грозные 40-е, стихи тех лет были наполнены только одним великим смыслом.
А в начале 50-х вдруг огромный взрыв интереса к поэзии. Год 1954. Молодой Николай Заболотский пишет стихотворение, которое потом войдет в школьные учебники литературы, но он об этом еще не знает
|
|
|
Николай Заболоцкий
|
|
|
