 |
Ну и совет, как «помогать судье быть честным» – нокаутируйте своего противника – и все попытки возможных подтасовок будут несостоятельными.
|
|
|
|
– Где же, на ваш взгляд, находится мера в самоутверждении? Почему получается так, что люди самых разных национальностей и самых разных декларируемых ими вероисповеданий так остро нуждаются в том, чтобы соответствовать неким ценным для них представлениям о себе?
– Вы знаете, всё дело в слабости. Человек, нуждающийся в чьей бы то ни было оценке, слаб. Потому что ему необходимо каждый день доказывать себе свою состоятельность, заискивающе глядя в глаза окружающих. Это комплекс неполноценности, это болезнь. Зигмунд Фрейд однажды сказал поразительную по своей глубине вещь (при всем моем неуважении к Зигмунду Фрейду): «Жизнь человека – это преодоление детского комплекса». До какой степени нужно оставаться перепуганным слабым ребенком, чтобы до конца своих дней страстно ловить взгляды и пытаться ощутить чью-то любовь, поддержку, понимая, что это те самые костыли, на которых только и удается устоять под порывами ветра? Сильному человеку ни костыли, ни локти толпы не нужны.
Нам безразлично, как к нам относятся люди, как бы жестоко это ни звучало. Потому что человек Православный – это человек, стоящий перед Богом и только перед Ним. И суд Божий – это единственный суд, ожидающий нас по-настоящему, что бы ни происходило на различных этапах нашей жизни, сколько бы нас в течение жизни ни ставили в условия ответчиков.
У уголовников есть замечательная поговорка: «Как только ты начал оправдываться, ты уже не прав».
Меня поразил ответ одного «исполнителя» по «имени» Децл, это у которого «какашки» дредов торчат прямо из головы, по поводу его отношения к тиражированию собственного имени в желтой прессе. Он ответил: «Какая разница, о чем они говорят? Только бы была ротация, только бы они не молчали! Всё, что угодно, всё хорошо». Вот так и продается душа диаволу, когда любой ценой, лишь бы не молчали…
|
|
|
Если ты начинаешь зависеть от внимания к тебе людей, тебя окружающих, то поверь, ты будешь крайне удивлен тому обилию яда, который они будут готовы вылить на твою голову. И не потому, что они тебя ненавидят или знакомы с тобой, зная грехи твои, а лишь потому, что это есть вторая сторона публичной гордыни – публичная грязь, пускай даже мифическая.
Любой самостоятельный человек обречен, прямо по Джонатану Свифту: «узнать значительную персону легко, по толпе неудачников, которые собрались, чтобы ее уничтожить». И лишь ущербным людям это может нравиться.
Поэтому самоутверждение должно быть либо целевым, когда человек утверждает не сам себя, как пуп земли, а себя через Веру свою, через своё место относительно Создателя, когда он готов утвердиться перед миром прежде всего в своих убеждениях, то есть в чем-то большем, чем собственная личность. Потому что мы прекрасно понимаем, что наша жизнь – это один перманентный экзамен, который будет либо сдан, либо нет, оценка будет бинарной, и не нам ее ставить. И никто не знает до конца, кто в конечном итоге что получит. Потому что известие об этом мы получим только по смерти нашей. В этой связи нужно иметь силу, спокойствие и понимать, что мы воплощаем в жизнь однажды принятое решение, и стараться так, чтобы данное решение было действительно воплощено.
Маловероятно, чтобы люди окружающие смогли нам при этом помешать хоть чем-то, если мы не будем вникать в их суетную оценку нашего труда. Хорошую или плохую – никакой разницы в этом нет. Потому что зависимость от людей, тебя окружающих, сразу делает нас слабее, нерешительнее: «а что люди скажут!?» – ЗАБЕЙТЕ!
Самостоятельность в этом смысле есть некая форма передачи своей судьбы, жизни и воли в руки Бога и независимость от воли и прихоти общества, которое зачастую движимо корыстными, эгоистическими представлениями, отличными от тех высоких ценностей, которые нам задал Спаситель, придя в этот мир.
|
|
|
Веруете в то же, во что я, – идите рядом, мешать мне бессмысленно, помочь почти невозможно, так к чему столько оценок, слов, ненависти или странноватых восторгов… Я шагаю к Богу, иду, как могу, чего и вам желаю. Не оглядывайтесь и не спрашивайте у зевак дороги, они ее не знают. Впереди сияет Крест в Небесах – нам туда!
– Андрей Николаевич, как, более или менее преуспев в истинном самоутверждении, о котором вы рассказали, или просто объективно достигнув высот в каком-либо деле, – не впасть в гордыню и сохранить свое духовное здоровье?
– Мне очень нравится притча об одном монахе, который был столь «ревностным», что, когда он молился на братской службе в храме, то другие монахи не могли стоять с ним рядом потому, что от него шел жар. Он был «прозорлив, чудотворен», у него было множество духовных талантов, он имел популярность в округе. Видя всё это, настоятель монастыря однажды призвал его к себе и попросил смириться. На что тот сказал: «Вы мне просто завидуете, а Господь наградил меня обилием даров потому, что любит меня более остальных». Настоятель на это попросил пояснить его одно, потом другое место в Писании, спрашивал на память священные тексты и молитвы, но монах не смог ответить ничего вразумительного. «Я ничего этого не знаю, но Господь меня любит, и это ясно по всему, это всем видно» – так сказал он. Настоятель рассердился и спросил: «Как же ты, не зная азбуки, можешь читать книгу?» Имея в виду ту книгу жизни, которую читаем мы все, опираясь на канонические представления о том, что есть наши поступки, наша жизнь в целом. Монах выслушал всё это и, оставшись при своем мнении, ушел к себе в келью.
Через некоторое время братья обратили внимание на то, что он не вышел на утреннюю службу. Они пришли к нему и увидели его растерзанным, избитым до такой степени, что кровь его была даже на потолке. Израненный, но оставшийся в живых, этот монах поведал, что, расстроенный, он каждый вечер проводил в мыслях о корысти настоятеля и его несправедливом отношении к себе, и истово молился о том, чтобы Господь и дальше помогал ему в его служении. Однажды, во время такой молитвы, он увидел, как стена его кельи стала открываться и за ней оказалась лестница, по которой с Небес спускался Спаситель. Монах очень обрадовался этому видению и уже бросился к нему навстречу, но единственное, что сделал правильно – тут же наложил на себя Крестное Знамя. На что «Спаситель» тут же превратился в демона и стал жестоко избивать монаха, приговаривая: «Не надо креститься! Креститься-то не надо было!»
|
|
|
Сатана в состоянии принимать любое обличие, и, как говорится, благими намерениями вымощена дорога в ад. И эти намерения, которые были у этого в принципе неплохого человека, мостили для него дорогу в ад, по которой его тащила гордыня, вводя в прелесть. Так вот, после этого случая монах принял истинное раскаяние, исповедовался, смирялся и вскоре потерял все свои чудесные дары, которые прилетели к нему, оказывается, не от Бога, но от князя мира сего. И только под конец жизни, уже обретя глубокое покаяние, пройдя множество очищающих постов и стяжав молитвенный Подвиг, он стал тем Старцем, к которому шли за дарами прозорливости и чудотворения люди. За дарами, которыми награждает просиявших в Вере людей Господь. Которые, в свою очередь, часто просят: «Господи, забери это! Зачем мне эти искушения?» И, тем не менее, Господь оставляет ровно то, что им надлежит передать миру, но в помощь нуждающимся, а не для соблазна.
Это тот самый пример, когда нам хотелось бы бегать по воде ногами, чтобы пугать милых дам на пляже, вызывая у них безумный восторг. Но ходил по воде Спаситель, который был всего лишь Богом, и ему было безразлично, вызовет ли он восторг у видевших это чудо рыбаков или нет. Который превращал воду в вино, не заботясь о том, какой социальный отклик вызовет это действие. И по сути дела распят-то Он и был за то, что иудеи очень надеялись использовать Его возможности в «мирных, но корыстных целях», и ошиблись. Они Ему говорят о троне земном, а Он им – о Царствии Небесном.
Он обращался к людям, которых хотел вернуть Небу. И за это, не получив ожидаемых даров земных и не приняв предлагаемых Им даров Небесных, толпа иудеев оплевала, искалечила и алчно распяла Спасителя. Таково отношение толпы к тому, что делает человек, имеющий ту самую духовную силу, тот самый духовный Подвиг, который исполняет однажды принятое им решение вопреки всему, что происходит. И если люди так обошлись с Ним, то чего же ждать людям обыкновенным, не имеющим столь божественной связи с Отцом Небесным, а всего лишь верующим в Бога и полагающимся на Него? Людям, еще только стремящимся к Вере? Поэтому всё в порядке: чем ближе к Богу, тем круче тропинка, тем меньше попутчиков, но чище воздух. И каждый из нас придет в одиночку, если сможет дойти.
|
|
|
