Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Особенности русского национального характера




«Народы во многом повторяют судьбы отдельных людей. Они тоже имеют свой дом, работают, живут лучше или хуже, но главное — как и люди, являются неповторимыми личностями со своими привычками и характером, со своей манерой понимать вещи. Такими народы сделала история, все обстоятельства их долгой, непростой жизни», — образно высказался о национальном характере народа русский философ Ильин.

В широком смысле национальный характер — явление природное. Носители его, этносы, приходят и уходят; с ними приходят и уходят различные типы этнонационального характера. В узком смысле национальный характер — явление историческое; национальный характер меняется во времени по мере самоорганизации народа, изменения исторической обстановки и исторических задач, стоящих перед обществом. Так, обстоятельства мирного сосуществования различных этносов на территории Европейской России породили, по выражению писателя Ф.М. Достоевского, национальную терпимость и «всемирную отзывчивость» русских.

Важной чертой русского характера стала терпеливость, обеспечившая выживание в природно-климатических условиях Восточной Европы. К этому добавились постоянные войны, потрясения, тяготы жизни в условиях 250-летнего татаро-монгольского ига. На Руси говорили: «Бог терпел и нам велел», «За терпение Бог дает спасение», «Терпение и труд все перетрут». Главным условием терпения была его моральная обоснованность.

Жизнь русского человека требовала объединения в трудовые коллективы, в артели, в общину. Личные интересы человека, его благосостояние часто ставились ниже благополучия общины, государства. Суровая жизнь требовала исполнения долга, бесконечного преодоления трудностей; обстоятельства часто выступали не на стороне человека, а против него, поэтому исполнение задуманного великороссами воспринималось как редкое везение, удача, дар судьбы. Вследствие низкой результативности и рискованности, непредсказуемости итогов труд для русского крестьянина становился естественным, богоданным занятием, скорее, наказанием (страдание — от слова «страда»).

Открытость границ и постоянная внешняя угроза воспитывали в русском человеке чувства самопожертвования и героизма. Сознание народа связывало иноземные нашествия с греховностью людей. Нашествия — это наказания за грехи и проверка на стойкость и угоду Богу. Поэтому на Руси всегда было праведно «не щадя живота своего» защищать землю свою от «басурман».

Душу народа во многом воспитывало православие. Философ С. Булгаков писал: «Народное мировоззрение и духовный уклад определяются Христовой Верой. Как бы ни было здесь далеко расстояние между идеалом и действительностью, норма — христианское подвижничество. Подвижничество — вся история, с давившей его татарщиной, стоянием на посту охраны цивилизации в этом жестоком климате, с вечными голодовками, холодом, страданиями». Ценности православия слились с моральными ценностями и сформировали нравственный стержень народа.

Черты русского национального характера включают в себя иррациональность мышления, когда образные, эмоциональные формы превалируют над понятийными, когда практичность, расчетливость отступают на второй план. Это является и одной из сторон русского «двоеверия», то есть сохранения и взаимной интеграции язычества и православия.

Терпение и покорность шли рука об руку с вольнолюбием. О вольнолюбии славян еще в древности писали византийские и арабские авторы. Жесточайшее крепостничество вполне могло уживаться с вольнолюбием до тех пор, пока оно не покушалось на внутренний мир человека или пока не наступало беспредельное насилие. Протест выливался в восстания и, чаще всего, в уход на неосвоенные земли. Геополитические реалии Восточной Европы и Сибири позволяли это делать в течение многих столетий.

При этом происходила кристаллизация лучших черт национального характера в составе субэтнических групп. В сознании казака в абсолют возводились воинская доблесть и исполнение долга, в сознании сибиряка — несгибаемость, настойчивость и упорство.

Таким образом, рассмотренные частично черты русского характера позволяют выделить двойственность, борьбу противоположностей. По словам философа Н. Бердяева, Россия сама по себе «двойственна»: она объединила в себе различные культуры, «Россия — это Востоко-Запад».

Академик Д.С. Лихачев писал: «Надо понять черты русского характера… Правильно направленные. Эти черты — бесценное свойство русского человека. Возрождение чувства собственного достоинства, возрождение совестливости и понятия честности — вот в общих чертах то, что нам нужно».

* * *

В.О. Ключевский: «Расчетливый великоросс любит подчас, очертя голову, выбрать самое что ни есть безнадежное и нерасчетливое решение, противопоставляя капризу природы каприз собственной отваги. Эта наклонность дразнить счастье, играть в удачу и есть великоросский авось. Ни один народ в Европе не способен к такому напряжению труда на короткое время, какое может развивать великоросс, … не найдем такой непривычки к ровному, умеренному и размеренному, постоянному труду, как в той же Великороссии.

Он вообще замкнут и осторожен, даже робок, вечно себе на уме,... неуверенность в себе возбуждает его силы, а успех роняет их. Невозможность рассчитать наперед, сообразить план действий и прямо идти к намеченной цели заметно отразились на складе ума великоросса… он стал более осмотрителен, чем предусмотрителен… русский человек задним умом крепок…».

* * *

Н.А. Бердяев: «В русском человеке нет узости европейского человека, концентрирующего свою энергию на небольшом пространстве души, нет этой расчетливости, экономии пространства и времени… Власть шири над русской душой порождает целый ряд русских качеств и русских недостатков. Русская лень, беспечность, недостаток инициативы, слабо развитое чувство ответственности с этим связаны. Над русским человеком властвует земля… Русский человек, человек земли, чувствует себя беспомощным овладеть этими пространствами и организовать их. Он слишком привык возлагать эту организацию на центральную власть…».

* * *

Альфред Геттнер: «Суровость и скупость природы, лишенной, однако, дикой силы моря и высоких гор, научили его пассивным добродетелям довольства малым, терпения, послушания — добродетелям, еще усиленным историей страны…».

МЕНТАЛЬНОСТЬ СИБИРЯКОВ

Процесс освоения Сибири в российской истории являлся комплексом взаимосвязанных изменений. Они включали в себя: а) преобразование «дикой» природы, преодоление воздействующих факторов экстремального климата; б) формирование условий «выживания», включающих одежду, жилище, пищу; в) хозяйственную и психологическую адаптацию человека, становление новых традиций; г) формирование нового сознания у представителей старожильческого сообщества.

Мы отметили, что итогом данных процессов стало формирова­ние сибирского старожильческого субэтноса. В 1860-х гг. литератор и этнограф Н.С. Щукин писал: «Опытный глаз сразуотличит сибиряка от русского». Данное высказывание касалось оценки не только внешнего образа, но и стереотипов поведения старожилов, отличительного образа жизни.

Образ жизни — это способ или характер жизнедеятельности личности, социальной группы или всего общества, обусловленной их собственной этнической природой, естественно-геогра­фи­ческими, экономическими и общественными условиями их жизни.

Образ жизни старожилов сформировался в процессе приспособления к суровым природно-климатическим и ландшафтным условиям, этнокультурному окружению местных народов. Новые правила жизни, нормы социальных отношений, обряды, праздники становились традицией; с каждым десятилетием образ жизни сибиряков более и более отличался от великорусского. В каждом новом поколении воспроизводились адаптированная культура и система ценностей мира старожилов. Процесс социализации проходил под руководством пожилых людей — носителей знаний, традиций и опыта предков.

В самосознании русских людей в Сибири постепенно изменилось отношение к понятиям «малая родина», «Русь-Россия», «российские люди».

Этноним (имя этноса) «русские» специфичен содержанием: «Русские принадлежат Руси, относятся к ней, … производны от Руси», — отмечает историк И.В. Кондаков. Данные глубинные установки в славяно-русском сознании говорят о принадлежности этноса к земле (русь -ский человек). Россия — это прежде всего русская земля. «Мать-сыра земля» для россиянина была высшим судьей, кормилицей, «родительницей» народа.

В связи с перемещением части этноса в Сибирь потомки их во втором-четвертом поколениях «землей-матушкой» считали свою новую «малую родину». Поэтому термин «сибиряк» в этнониме нового субэтноса отражал и степень принадлежности к сибирской земле и, одновременно, степень приспособления к сибирским факторам. Когда сибиряки называли прибывших из-за Урала, из «Рассеи» «российскими людьми», то оценивали их с позиций принадлежности России, а не Сибири. Первым красноярцам «более всего были присущи мужество, стойкость, развитое чувство товарищества и собственного достоинства, непокорность, несдержанность в гневе, легкое отношение к имуществу, свободное отношение к женщине», — отмечает красноярский историк Г.Ф. Быконя. Несомненно, это конкретный результат материальной, социальной и психологической адаптации.

Центральным компонентом этнического характера является менталитет. Он определяет «национальный» способ миропонимания и способов действий в окружающей среде.

Ментальность — это совокупность наиболее устойчивых представлений и стереотипов, исторически сложившихся у социальных субъектов под влиянием различных факторов и проявляющихся в виде особого способа мироощущения и мировосприятия, влияющего на его образ жизни и поведение.

Центральным компонентом ментальности людей является модель мира как комплекс традиций. В данном случае это традиции, адаптированные к сибирским условиям в ходе «освоения» края. Модель мира в сознании человека предоставляет возможность определить себя в мире и дать ему образ такой окружающей среды, в которой он мог бы свободно действовать. Процесс адаптации вырабатывал способности гибкой ориентации в любой ситуации. Традиции модели мира определяли значимые цели, которые фор­ми­ровали установки стереотипов поведения.

В системе ценностей ментальной модели мира в сознании старожильческого населения Приенисейского края одной из важнейших была ценность свободы. «Сибиряки склонны жить без излишнего вмешательства властей и закона… они порицают те нововведения…, что ограничивают свободы…», — отмечал историк А.П. Щапов. Князь П.Д. Горчаков, генерал-губернатор Сибири, писал: «Здешние поселяне, взросшие в полной независимости, мало знакомы с нуждой».

Важное место в ценностной картине мира занимала самооценка личности. Осознание себя полноправным членом сообщества предполагало наличие комплекса прав и обязанностей. Свидетельством высочайшего чувства достоинства и последовательной борьбы старожила за свои права служит «Дело о незаконном лишении прав крестьянина Алексея Степанова Коробейникова». Суть дела в том, что сельский сход с. Абаканского Абаканской волости лишил его в октябре 1887 г. права голоса на сходе сроком на три года «за распространение своим односельчанам клеветы на волостное начальство». А.С. Коробейников не смирился с тем, что его «устранили от всякого участия в общественных делах и совещаниях и нанесли безвинное оскорбление».

Он обратился с жалобой к Енисейскому губернатору, но из-за негативной характеристики волостного правления получил отказ. Тогда абаканский крестьянин написал обстоятельную жалобу в Санкт-Петербург, в Правительствующий Сенат: «Во всех делах, полезных обществу, волостное правление прибегало ко мне как к полезному члену своему, а не к таковому вредному, как охарактеризован я в приговоре по инициативе бывшего волостного старшины, …который смотрел на подобных мне людей, охраняющих общественный интерес, как на камень при достижении своих эгоистических целей».

14 июля 1889 г. Правительствующий Сенат «постановляет решение Енисейского Губернского Совета отменить», виновных строго наказать и «считает подобную практику …недопустимой».

В выраженном чувстве собственного достоинства в ментальности старожила нами выявлена двойственная позиция. Во-первых, современники ХVIII – ХIХ вв. отмечают выраженную негативную реакцию на малейшее покушение на достоинство личности, многочисленные судебные разбирательства «за обиды, оскорбления».

Н.М. Ядринцев свидетельствовал: «Сибирский крестьянин… ведет себя непринужденно и развязно, …чувствует себя равноправным, он смело входит в комнату, подает вам руку, садится с вами за стол…». Рапорты сельских старшин непременно завершались выражением, отнюдь не являвшимся формальным: «… о чем волостному правлению честьимею донести». «Простой народ казался мне гораздо свободнее, смышленее наших русских крестьян, и в особенности помещичьих. Он более понимал достоинство человека, более дорожил правами своими».

Одновременно наблюдается странная позиция «униженности, угодливости, стремления откупиться». Постоянная настороженность к «чужим», стремление не допустить другого человека за некую черту сформировали в качестве защитных мер те, о которых идет речь. При этом унижение, хитрость перед «чужими» не считались у старожилов зазорными. В словаре сибирского говора первой половины ХIХ в. слово «ум» означает «хитрость». Отсюда обмануть, схитрить — значит спастись от «зла».

Н.Д. Фонвизина за долгие годы проживания в Сибири сумела выделить характерные черты в ментальности старожилов. Сибиряк «ласков, добродушен, большой хлебосол, но не клади ему палец в рот — он без намерения, но откусит. Сибирское основное свойство: недоверчивость и осторожность, чтобы не дасться в обман и, если можно, самому обмануть. Быть обманутым считается за стыд. Сибирская скромность, по-моему, — скрытость»; «Сибиряки весьма просмешливы. Все, что не согласно их умонастроению, понятиям, они непременно просмеивают. В сибирском обществе в высшей степени господствуют сплетни».

Постоянное соперничество в ведении домохозяйства, землепашестве, в достижении уровня жизни, в повседневном поведении было довольно близко характеру граждан США, что отмечали в записках декабристы. «Каждый живет особняком», коллективное начало «мало развито», в борьбе за выживание в условиях соревнования-соперничества в старожилах вырабатывались «удивительная выносливость и настойчивость,… необыкновенная терпимость в трудах, мужество в опасностях», — писали о сибиряках в XIX в. Сибиряк постоянно стремился выглядеть в глазах односельчан, окружающих радушным и хлебосольным хозяином, сострадающим «сирому и убогому». Отмечалось, что «нигде в России так не подают нищим, как в Сибири».

«Сибиряки… народ человеколюбивый и снисходительный, за всем тем, что они окруженные ссыльно-преступными. Нравы здешних жителей кротки, благонравны и гостеприимны: они каждого приезжающего принимают ласково, рады разделить с ними, что имеют последнее, и ладе кто из гостей в знак благодарности за такой прием будет благодарить деньгами, то сам навлечет хозяину на себя неудовольство, а деньги не примутся» [2].

Наряду с милосердием, при выраженной соревновательности, элемент «демонстрирования» высокой нравственности играл немаловажную роль. Высокий уровень нравственности в общине зависел от уровня нравственности ее членов. «Мы избегаем порочных людей, так как лица эти полезными обществу быть не могут», — записали в своем приговоре старожилы Анциферовской волости Канского уезда. В сибирском афоризме: «Что грязно изнутри, не сделаешь чистым снаружи» — мы видим философское осмысление нравственных качеств личности, взаимосвязи материального и духовного в миропорядке старожильческого населения. Таким образом, в сознании сибиряка имелись установки действий, направленные на формирование способности старожила создавать свой «чистый мир». В понятия «нравственность», «честь», «достоинство» сибирский старожил вкладывал и честность: «Обманешь в игле, не поверишь и в рубле», «Честь чести и на слово верит».

Наряду со свободой, личными качествами человека важнейшее место в картине мира занимал свободный труд: «Мужику больше о чем думать, как не о пашне…, о работе. Да за добрые труды быть словутными», — подчеркивал А.П. Щапов. Жизненную необходимость напряженного труда в страдную пору выделял этнограф А.А. Макаренко: «Рабочий день сибирских крестьян продолжается от зари до зари… около 16 – 18 часов в сутки, при кратковременном отдыхе…». Труд становился в сознании и мерой оценки «пра­вед­ного человека», имеющего пашню, домохозяйство. «Мертвый не без могилы, а живой не без подворья», — говорили сибиряки.

Собственность, в понимании старожила, предназначена приносить доход. Это определяло рыночный характер мышления и установок поведения сибиряка. Крестьянин-середняк с. Курагино Минусинского уезда Ф.Ф. Девятов подсчитал в 1870-х гг., что в среднем по волости при имеющихся 12 десятинах пашни на рынок идет урожай с 3 десятин ржи, 1 десятины овса, 1 десятины пшеницы.

Приоритеты личной и общественной собственности распределялись чаще всего в пользу прав личности при возникновении спорных ситуаций. В 1889 г. крестьянину И.Е.Е. из д. Заимской в результате неточного наделения землей «была нанесена обида». Он подал иск в волостной суд на сельское общество (!) ввиду того, что его «обделили на 1/8 десятины. Ответчик (сельское общество) признал ошибку и просил суд вынести решение: «В будущем 1890 году выдать истцу земли в удвоенном количестве, то есть не 1/8, а 1/4 десятины» в знак «признания вины общества».

Рациональное крестьянское сознание расчетливо и скрупулезно учитывало и меру вложенного труда, и прибыль от аренды земли.

Так, истец М.П. из д. Пашенной Пинчугской волости Енисейского округа заявил в волостном суде, что «Н.Т. от него взял в арендное содержание расчищенную пахотную землю без срока с платою за землю 1 пуда хлеба, но не подтверждает этого обязательства». Суд решил «возвратить землю истцу, который обязан получить от ответчика 1 пуд хлеба и отдать обратно за удобрение той земли ответчиком».

Традиционное российское неприятие «стяжательства», «скопидомства», богатства в ментальной картине мира изменило свою полярность. Бытовавшее в этническом сознании отрицательное отношение к зажиточности меняется; богатство становится мерой «угодности Богу». Соответственно, в картине мира богатым представал тот, кто «сытой мужик, полномочный, живет словутно» (достойно); середняк, «средней руки крестьянин», тот, кто «можно живет, ладно, сытно и словутно». Положительная оценка зажиточности — «живет словутно» — отражала ментальную оценку основной массы старожильческого населения. Подобное место зажиточности в картине мира сибиряков еще в начале ХIХ в. определил губернатор Енисейской губернии А.П. Степанов, писавший, что хозяйства, в которых «до трех лошадей, — относят здесь к бедноте».

Стремление к зажиточности большинством современников часто воспринималось как негативная привычка сибиряка к «корысти, приобретению, наживе». Историк Л.М. Сабурова приводит высказывание ангарского старожила: «Я доможирничал, на прииска не ходил». Слово «жир» в словаре приенисейских сибиряков означало «довольство, богатство». «Жировать» — значить жить в довольстве, зажиточно. В данном случае «доможирничал» — приобретал высокие доходы своим хозяйством (домом) и, соответственно, жил в довольствии.

«Скуп, да в сале пуп!». В данной поговорке под понятием «скупость» скрывается слово «бережливость». Скупость не порицаемое качество, это залог зажиточности, не жадность. Жадного человека называли иным словом — «жила», «жилистый». Представления старожилов и переселенцев из Европейской России оказались в противоречии, поэтому вполне естественным выглядит диалог, отражающий взаимное непонимание целей жизни: «К чему ты, братан, бездну копил? Ведь ты своей скупостью дьявола смешишь!» — говорит поселенец. «Я придерживаюсь батюшкиной пословицы, которую в старину баил: «Скупость не глупость, жив и так», — отвечал старожил. Совершенно справедливо высказывание сибирского историка Е.А. Ерохиной о том, что «богатство, созданное преобразовательным трудом, — один из самых важных атрибутов социального престижа» русских крестьян-старожилов.

Отказавшись от «великорусского авось», сибиряк выполнял любое дело аккуратно, добротно, просчитывал результат. Во всем старался обеспечить «запас, на всякий случай». Старожилов отличали качества упорства, настойчивости, твердости духа и смелости, предприимчивости при одновременной диковатости, угрюмости, грубоватости. «На многие поступки, принципы и правила сибиряк смотрит гораздо свободнее, вольнее, смелее. Они жаждут новых впечатлений при монотонной замкнутости жизни. Часто можно видеть, как сибиряк, самый необразованный, расспрашивает о происхождении дождя, грома, землетрясения», — писал А.П. Щапов. Он отмечал, что мотивом познания для сибиряка часто выступало любопытство, стремление узнать все о непонятном объекте или явлении — «смелая пытливая любознательность».

Данное качество имело немаловажное значение в доскональном изучении окружающего мира в целях самосохранения в процессе адаптации. О рациональной организации и уме сибиряков высказывались декабристы, когда «заставали мирские сходки и удивлялись и радовались расторопному и умному ходу дел, ясному и простому изложению мнений умных мужиков». Рациональное сознание сибиряка формировало установки выдержки, спокойствия. В старожильческом «обществе» приветствовались «сурьезный человек», строгий (по-сибирски «свирепый») внешний вид, спокойная речь, осуждались эмоциональная невыдержанность, быстрая речь («тараторка»), легкомысленная («взъендывающая») походка. Однако употребительным было слово не «идти», а «бежать» («Куда бежишь?», «Сбегай на пашню, посмотри…»).

Во второй половине ХIХ в. публицист С. Турбин отмечал: «Если великоросский крестьянин шумит, ругается, сердце сорвет... протестуя, то сибиряк несравненно последовательнее. Сибиряк — разве что плюнет. Зная очень хорошо, что плетью обуха не перешибешь, он и не пытается...». «Рассудок сибиряка преобладает над чувствами. Сибиряк надеется более на себя, нежели на Бога», — отмечали современники.

Старожилов отличало рациональное мышление: они мыслили расчетливыми категориями, были практичны. Будучи прекрасным знатоком сибирского фольклора, этнограф А. Ровинский выделил в пословицах глубокий назидательный смысл. Например, говоря «не мылися, бриться не будешь», сибиряк прямо намекает: «Не рассчитывай никогда на чужое».

Ради хозяйственной целесообразности жертвовали даже верой. Так, в 1858 г. Тобольской духовной консисторией рассматривалось дело «О пагубной привычке сельского населения Енисейской губернии работать в воскресные и праздничные дни». Основой сознания старожилов являлась опора на заветы и традиции предков. «Сибирский крестьянин набожен, но эта набожность особого свойства. Она в уважении обрядов, традиций нашей крестьянской истории. Чем древнее, тем подлиннее, тем истиннее», — писал крестьянин Т. Бондарев.

Сибирский характер проявлялся в труде, в быту, культуре, в периоды военных испытаний, когда сибиряки показывали себя прекрасными воинами, проявляли твердость духа в экстремальных ситуациях.

 

 

О СИБИРСКОМ ХАРАКТЕРЕ

 

Смелость, сметливость, повадка

Рыскать по стране;

Чистоплотность, ум, приглядка

К новой стороне;

Горделивость, мысли здравость,

Юмор, жажда прав,

Добродушная лукавость,

Развеселый нрав;

Политичность дипломата

В речи при чужом,

Откровенность, вольность брата

С истым земляком;

Страсть отпетая к природе –

От степей и гор,

Дух, стремящийся к свободе,

Любящий простор;

 

Поиск дела, жажда света,

Юной жизни кровь,

Без предела и завета

К Родине любовь;

Страсть отстаивать родное,

Знать, за что? Да как?

Стойкость, сердце золотое —

Вот наш сибиряк!

Сибирский поэт И.Ф. Федоров-Омулевский (1836 – 1883 гг.)

* * *

Императрица Екатерина Великая: «Сибиряки более смуглы лицом, невысоки ростом. Заслуживает замечания факт, что сибирское население не отличается фанатичной привязанностью к бороде, какую обнаруживает великоросский народ. Здесь несколько своеобразная народность, непохожая во всей полноте на родоначальную славянскую расу. Сибиряки отличаются душевными особенностями: они умны, любознательны, предприимчивы».

* * *

Н.М. Ядринцев: «Население приобрело известную крепость, выработало сметку, находчивость, способности Робинзона и стремление к самопомощи. Жизнь среди природы воспитала решимость, отвагу, и … дала долю самоуверенности».

* * *

О планировании результатов урожая: Когда «возникла конфликтная ситуация — в 1889 г. в с. Рыбном Богучанской волости лошади А.Ф. потравили хлеб В.П.», хозяин потребовал компенсации из расчета «на ¾ дес. пашни в умолоте 12 пудов по общей оценке 7 руб. 20 коп. за потравленный хлеб. Во время судебного заседания ответчик А.Ф. произвел собственные расчеты и признал справедливым расчеты В.П.».

* * *

Об оценке нанесенного ущерба крестьянскому хозяйству: «Истец из д. Кежемской Пинчугской волости Е.К.Р. жаловался в суд, что 11 собак задавили 3-х его овец. Оказалось, что владельцами данных одиннадцати собак были семь крестьян этой же деревни. Выборный волостной суд, оценив ущерб в 6 руб., решил взыскать с ответчиков по 54 ½ коп. с каждой собаки: соответственно — 1,09 руб., 1,09 руб., 1,09 руб, 54,5 коп, 54,5 коп, 1.09 руб, 54,5 коп.».

* * *

О рациональном сознании крестьян: «У Якова Понфилова потерялась кобыла — шерстью рыжая, грива на обе стороны, правое ухо пнем, левое порото, на левом боку белое пятно, лет 4-х».

* * *

О милосердии: «В 1890-х гг. в доме крестьянина с. Нахвальского Сухобузимской волости Фирса Григорьевича Зырянова много лет жил из милости ссыльный Галайко — 92-х лет, к труду неспособный».

* * *

Н. Пестов: «Сибиряки всегда удаляются ссор,… весьма редко впадают в преступления. Они весьма телосложением статны, видны, крепки, в лице всегдашний румянец, сие пописать должно тому, что они ведут жизнь спокойную и в совершенном довольствии. Хотя сибиряк имеет происхождение от России, но здешний крестьянин великую имеет разницу: он говорит весьма чисто, основательно и учтиво; носит одеяние смотря по состоянию опрятно».

* * *

А.П. Щапов: «Сибиряк по большей части прост. У него преобладает наклонность к материалистическому умствованию. Оттого он менее религиозен, чем российский человек. Ум, по его понятию, есть главным образом «хитрость», «смышленость» в приобретении, в наживе; умственный человек на языке сибиряков значит расчетливый».

 

КРАЕВЕДЧЕСКАЯ РАБОТА

I. Примерная тематика занятий

1. Сибирский характер.

2. Русский национальный характер в Сибири: воспроизводство или эволюция?

3. Встреча с нашими старожилами.

4. Круглый стол «Портрет сибиряка».

II. Термины и понятия:

самосознание, менталитет, стереотипы поведения.

III. Диалог

Как могут быть взаимосвязаны те или иные воздействующие факторы с определенными чертами национального характера? Как могут проявляться черты этнического характера в конкретных ситуациях? Какое место занимают в характере народа традиции предков? Способствовали дедушки и бабушки формированию в вас отдельных черт сибирского характера? Можем ли мы в настоящее время считать себя настоящими сибиряками? Что значит быть сибиряком? Считаете ли вы себя адаптированными к сибирским условиям? Какими чертами характера, образа жизни, по-вашему, отличаются ныне сибиряки от жителей Европейской России? Гордость за свой народ и национализм – в чем разница между этими понятиями?

IV. Исследования

Конкретизируйте на основе фактов краеведческого материала содержание понятий: свобода, равноправие, веротерпимость, межэтническое согласие, самостоятельность, самоуважение, зажиточность, расчетливость, аккуратность и добротность, бережливость, хозяйственность, предприимчивость, настойчивость, честность, сострадание, любознательность, традиции, обряды, верования.

V. Творчество

1. Творческая работа «Портрет сибирского старожила».

2. Сочинение-эссе «Я — сибиряк!».

3. Запись воспоминаний участников боевых событий «Сибиряк на войне».

4. Составление таблицы «Воздействующие факторы и черты сибирского характера».

VI. Музей

Составление картотек: «Наши старожилы», «История рода в истории села».

Стенд (альбом) «Сибирский характер».

 

 

 


Глава III.
СИБИРСКИЕ «ОБЩЕСТВА»

РУССКИЕ ПОСЕЛЕНИЯ СИБИРИ

ВОЗНИКНОВЕНИЕ ГОРОДОВ

В первое столетие сибирской истории особую роль выполняли крепости, называемые здесь острогами. Они служили опорными пунктами и административными центрами российского государства на новых землях. Остроги были деревянными: расположенные по периметру башни соединялись стенами. Внутри города располагались различные по назначению строения.

Основание Красноярска. «В 1623 году московский сын боярский Андрей Дубенский выбрал для строительства острога плоский высокий мыс между Качей и Енисеем. Красивое местоположение побудило Дубенского назвать это урочище Красным Яром. Москва доверила этому опытному потомственному воину основание новой крепости… С большими трудностями отряд казаков в 303 человека достиг назначенного места и заложил 6 августа 1628 г. (по новому стилю 16 августа) Красный, или Новокачинский, острог (так первоначально назывался Красноярск). Казаки возвели тыновую стену с 4 башнями, общей окружностью около 450 метров, окружили ее рвом и земляным валом, сделали перед рвом надолбы, а по дну поставили рогатки. Внутри укрепленного четырехугольника срубили воеводский двор, приказную избу, зелейные, хлебные амбары и 30 избенок из расчета одну на каждый десяток казаков»[3].

Как в остроге, так и в возникавших вокруг посадах расселялись служивые люди, ремесленники, охотники-промысловики, крестьяне. Если первоначально большая часть русских в Сибири была связана с военным делом, то к началу XVIII в. — с ремеслом, сельским хозяйством, торговлей.

Довольно быстро вслед за острогами вокруг них начинают возникать сельские поселения. Даже во второй половине XIX в. сибирские города были относительно небольшими: в них проживало от 5 до 10% населения огромного края. Со строительством Великой Сибирской магистрали в начале ХХ в. наблюдается бурное городское строительство. Население многих городов выросло в 3 – 4 и даже 10 – 12 раз. Отметим, что по традиционному укладу жизни, по мировоззрению, по характеру культуры сибиряки-горожане мало отличались от крестьян-старожилов вплоть до последней четверти XIX в.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...