 |
Чудо помогает восстановить авторитет. Звездный час учительницы
|
|
|
|
Много лет назад в школе, где я преподавала, был ректор, который не встречал признания, причем, прежде всего, со стороны учителей. Он наверняка это чувствовал, потому что вскоре начал часто по самым незначительным поводам заходить в классы и тем самым прерывать урок. Дети от этого просто стонали, я же обещала им только, что попрошу его приходить пореже. Я точно знала, что если я еще и при детях скажу что-нибудь против ректора, то внутренне они объединятся со мной и с этого момента мой собственный авторитет будет подорван. Так что я оказалась меж двух огней, поскольку в принципе они были правы. Он мешал и им, и мне.
Я подчеркивала, что он все-таки ректор. Но это «иерархическое здание» в глазах детей и учителей постепенно ветшало. И тут произошло маленькое чудо. У ректора был день рождения, и мы, учителя, вместе с администратором до начала уроков готовили к перемене небольшой стол. Поэтому я немного опоздала в класс, где застала сильное оживление.
Одна девочка из моего класса тоже праздновала свой день рождения и каждому ученику она положила на парту по пирожному. Несколько пирожных осталось. Мы собирались спеть в начале урока поздравительную песню, и тут снова вошел ректор. Я сказала ему: «В другой раз вы бы нам помешали, но не сегодня. Пожалуйста, послушайте нас». Он не нашел, что сказать. Мы спели поздравительную песню. Тут именинница по собственной инициативе с тремя оставшимися пирожными подошла к ректору и сказала: «Мы слышали, что у вас сегодня тоже день рождения. Поздравляю вас!» — и протянула ему пирожные. Лед оказался сломан. Ректор был тронут до слез. По всей вероятности, он уже и не надеялся на столь человеческий жест. Недели две спустя дети заметили: «А ведь наш ректор нам совсем больше не мешает!» Он и в самом деле прекратил свои частые посещения.
|
|
|
Другие примеры использования базовых техник различных терапевтических направлений
5.1. Влияние Милтона Эриксона на мою работу с воображением
Одним из самых ранних представителей системного подхода является гениальный терапевт Милтон Эриксон. Из-за полиомиелита он был прикован к инвалидной коляске. Говорят, чтобы боль не мешала преподавать, он каждое утро лечил себя самогипнозом. Как ни один другой терапевт он умел своим спокойным, уверенным голосом, не извещая заранее, вводить клиентов в гипнотическое состояние, иногда настолько глубокое, что люди потом не помнили, ни что он им говорил, ни что они в этот момент думали. В то время как Эриксон рассказывал им соответствующие истории, клиенты в состоянии гипнотического транса могли бессознательно работать над своими внутренними образами и установками, что-то осознавать, понимать.
Милтон Эриксон учит нас, что прошлое, каким бы тяжелым оно ни было, это «кладовая полезного опыта», а не цепь травматизирующих событий. Опираясь на собственный опыт (а временами Эриксон был полностью парализован), он умел находить решения в казалось бы безвыходных ситуациях. Его способ преодоления жизненных обстоятельств и умение добиваться перемен при помощи гипноза (здесь в несколько смягченной форме мы называем его «транс») полезны и для детей, поскольку дают возможность на бессознательном уровне быстро устанавливать контакт с собственным телом и его силами, а также обнаруживать скрытые ресурсы и пути решений. Эриксон не относится непосредственно к конструктивистам, однако он учит нас, как из данных обстоятельств можно создавать что-то новое. Метод Эриксона мы называем гипнотерапией. В своей важнейшей базовой посылке он наделяет бессознательное силами самоисцеления. В этой связи постоянно вспоминается его фраза: «Бессознательное намного мудрее, чем сознательное мышление» (см. также Madelung, 1996).
|
|
|
В этой связи я хотела бы упомянуть также ученика Эриксона Моше Фельденкрайза (Moshe Feldenkrais). Он разработал метод телесной терапии, известный как «осознавание через движение». Его суть состоит в выполнении определенных движений в медленном темпе при концентрации внимания на процессах движения и восприятии отдельных участков тела. Это приводит к хорошему телесному осознаванию. Как будет описано ниже, натренированные в воображении процессы движения поврежденных частей тела могут способствовать регенерации их двигательной способности, как если бы человек тренировал, например, сломанную ногу. Важную роль при этом играет визуализация. Своими статьями по спортивной педагогике Гюнтер Шриккер (Schricker, 1984, 1989, 1993, 1999) содействовал внедрению метода Фельденкрайза в методику преподавания физкультуры в профессиональных школах Баварии, а также в программу семинара для учителей.
В своем теле и в школе.
О работе с воображением на уроке
Обучение, «спрессованное» в шесть уроков в течение пяти часов каждый день, вот уже сотни лет требует от детей отказа от естественного моторного инстинкта и восприятия своих чувств и ощущений. Кажется, для школы и по сей день предпочтительнее, чтобы дети присутствовали в ней только головой и подавляли остальные побуждения своего тела.
Однако учеба — это процесс, в котором участвует все тело и для которого мы можем использовать дремлющие пока способности. Но тело, особенно растущее и развивающееся, ставит свои условия. Для детей ежедневная жизнь в школе должна строиться в соответствии с их ритмом, их естественной потребностью в движении и телесном сознании, в перерывах, переходах к более спокойным состояниям сознания и смене видов деятельности. Два или четыре урока физкультуры в неделю не дают соразмерной компенсации пяти часам ежедневного сидения за партами. «Школа в ритме детей» — вот принцип, в соответствии с которым должно строиться обучение, на который должна опираться новая концепция школы.
Одним из таких естественных состояний тела, от которых детей до сих пор принципиально удерживают, является воображение или, можно сказать, дневные сны. Это состояние за гранью активного сознания является основным источником познания творческих людей — ученых, людей искусства или изобретателей. В состоянии транса дети тоже окунаются в свой собственный внутренний мир, черпают из этого богатства новое знание, актуализируют накопленный опыт, интуицию и телесное сознание. Доказано, что в состоянии транса меняется мозговая деятельность, сердечный ритм и температура тела. Тело расслабляется, и измененные соотношения электрической активности мозга (альфа-волны) позволяют мозгу работать более спокойно, чем в состоянии бодрствования. Было даже установлено, что в этом состоянии активизируются обычно не используемые области головного мозга и образуются новые синапсы. В конце транса дети осознанно снова устанавливают связь с дневным сознанием и внешним миром, и в то же время они в любой момент могут воспользоваться опытом, полученным в состоянии транса.
|
|
|
Далее я хотела бы рассказать, как я систематически вводила детей в работу с состояниями транса. Она открыла им мир, от которого они уже не хотели отказываться.
Предыстория
Совсем рядом со школой, где я преподавала, стояла католическая церковь. Каждый день в 12 часов (это конец пятого урока) с башни в течение трех минут раздавался громкий звон колоколов. Мой кабинет находился прямо напротив.
Поскольку звон мне мешал, а закрывать окна было бесполезно, я решила как-то его использовать. Сначала я рассказала детям о колокольном звоне, созывающем на молитву, о том, как крестьяне бросали свои дела в поле или в хлеву, поскольку призыв к Angelus* (так называлась молитва) был обязателен и означал как молитву, так и перерыв в работе. Дети тут же решили, что для них звон тоже важнее, чем работа, хотя этой молитвы они не знали и молиться не хотели. Тогда мы решили каждый день в 12 часов устраивать три минуты молчания, которые должны были напоминать нам о том, что в этом мире есть вещи, ради которых можно и нужно прервать работу и помолчать. Так 12-часовой звон приобрел особое значение.
|
|
|
* Католическая благодарственная молитва.
«Голова на парте»
Через некоторое время я заметила, что, хотя дети и вытребовали для себя эти минуты молчания, внутренне они все же не успокаивались. Тогда я предложила им одно успокоительное упражнение. Называлось оно «Голова на парте». «Я буду вам что-то говорить, а вы можете мысленно следовать за моими словами или отдаться собственным мыслям и образам», — сказала я. Они согласились. Мы следили за тем, чтобы ступни у всех твердо стояли на полу, а голова спокойно лежала на парте (на руках или куртке). Сначала я в течение этих трех минут произносила всего несколько фраз на телесное восприятие. Детям нужно было обратить внимание на пальцы ног, ступни, подошвы ног, ноги, ощутить их, почувствовать, одинаково или по-разному воспринимается левая и правая нога (может быть, одна более напряжена, чем другая, или она теплее, или холоднее и т. д.).
На следующий день мы обратили внимание на ступни, ноги и попу, детям нужно было почувствовать, какой они ее ощущают: широкой и полной или худой и костлявой. В другие дни мы занимались только плечами и головой, областью груди и сердцем. Детям это нравилось все больше, и вскоре, то один, то другой уже сами просили заняться определенной областью тела, если у них болела, например, голова или живот. Потом мы начали комбинировать восприятие с дыханием. Мы посылали воздух через весь живот, через ноги в ступни и там «выдыхали», или ощущали, как дыхание расширяет грудь, затем течет через руки и вытекает из ладоней. Навещали мы и отдельные органы. В воображении я подводила их к сердцу, где они останавливались и осматривались. Там они могли присесть, прислушаться к его биению, зажечь свечу и осветить его внутреннее пространство. Это были задания уже не для новичков, и длились они нередко более трех минут.
Если некоторым мальчикам (девочкам эти упражнения давались легче) поначалу было трудно по-настоящему успокоиться, они все равно предпочитали это упражнение тому, чтобы в качестве альтернативы продолжать работать над каким-нибудь школьным заданием. Вскоре большинство из них увлеклись, они стали все глубже погружаться в это состояние, не понимая, что же это такое. Они заметили только, что, когда я прекращала говорить, вернуться к обыденным ощущениям было совсем не просто, хотя во время упражнения им казалось, что это легко. Дело в том, что одновременно они вполне могли воспринимать внешний мир, своих соседей по парте, звон колоколов и мой голос. Я называла это состояние трансом, и некоторые ребята уже что-то об этом слышали или видели по телевизору. Мы беседовали о своем состоянии перед сном и после просыпания, которое очень похоже на состояние транса. Но, когда мы, как сейчас, достигали его намеренно, мы могли влиять на свои физические ощущения, что-то узнавать, о чем-то вспоминать или, как в нашей ситуации, успокаиваться и приходить к осознанию своего тела. Я пробудила в них любопытство, и дети стали просить меня больше рассказывать им о трансе. Я отвечала, что просто не имею права отнимать на это время от урока. Они тут же выразили готовность стараться на уроках так, чтобы у нас оставалось время на эти упражнения. И сдержали слово! Для меня было настоящим событием наблюдать, какие силы высвобождает мотивация. Дети значительно быстрее усваивали темы, на которые обычно требовалось гораздо больше времени. Так мы смогли продолжать наши упражнения с трансом.
|
|
|
|
|
|
