Эротико-эмоциональная основа любви 7 глава

Впрочем, когда я говорю о выраженной индивидуальности «языка люб­ви» каждой пары, то нужно помнить, что на самом деле этот язык крайне беден в сумме своих «слов» (или символов – вербальных и поведенческих). Мы привыкли к необъятности образного арсенала художественной культуры, опи­­­сывающей любовные коллизии и переживания, но на бытовом уровне подавляющая часть человечества пользуется буквально несколькими десятками зна­­ковых выражений, составляющими реальный «язык любви», зато проявляет недюжинные способности в их комбинаторике.

Разумеется, описанная выше модель развития любовных отношений и соответствующей эволюции «языка любви» отражает лишь один из возможных сценариев, наиболее характерный для людей – выходцев из сравнительно интеллигентной среды, сочетающих в своем воспитании примерно в равных пропорциях культурные черты традиционности европейского образца и модернизированности. Это не исключает того, что в евро-амери­кан­с­кой (и российской) среде могут встречаться социальные группы (преимущественно молодежные), значительно более «раскованные» в плане этих «правил игры», для которых любовные отношения начинаются непосредственно с секса, а остальное прирастает по обстоятельствам. Точно так же на Земле существуют многие сотни народов, чьи нравы и «правила игры» в сфере любовных отношений, а так же тот самый специфический «язык любви» еще остаются на уровне Средневековья, а то и позднего каменного века.

Но главное, к чему я призываю читателя, – это не путать язык художественной культуры (и особенно классической литературы) с реальным «языком любви» нашей социальной практики XXI века. Они, конечно, влияют друг на друга, и чье-то пылкое признание в любви может оказаться прямой цитатой из какой-нибудь книги или фильма, но не следует преувеличивать мас­штабы этого влияния. Реально семиотика любви, будучи чрезвычайно богатой на импровизации, вариации и комбинаторику составляющих своего «словаря», очень ограничена в арсенале знаковых форм, употребляемом на практике. Другое дело, что по обстоятельствам любая культурная форма может быть использована как «символ любви», но это больше относится к импровизационно-вариационным возможностям «языка любви».

Социология любви

Рассуждения о социальных проблемах культуры любви я бы начал с вопроса о солидарности внутри альянса, его устойчивости, верности, долговременности. Поскольку любовный дуэт – это еще лишь заявка на потенциальную семью (семья появится с детьми и развертыванием общего хозяйства), его даже нельзя назвать еще минимальной социальной ячейкой (ею у социологов является полноценная в демографическом и хозяйственном плане семья[70]). Пока это просто любовная пара, в социальной таксономии занимающая место, про­межуточное между отдельным индивидуумом и семьей. Но уже и эта пара нуждается в какой-то солидарности, верности, устойчивости.

Основой солидарности является обоюдная потребность друг в друге и ощущение собственной потребности для другого, основанные на чувстве люб­ви. Серьезность этого чувства и наличие какой-то перспективы создать семью – вот, собственно, две гарантии устойчивости. Когда явной перспективы (или желания) создать семью нет, долговечность этого любовного альянса, как пра­вило, не превышает двух-трех лет. Это связано с врожденной тягой женщины к построению семьи. Мужчина обычно предпочитает отноше­ния свободных лю­бовников, но в вопросе заключения брака он уступает любимой, ибо это единственное условие не потерять ее в скором времени.

Вне зависимости от того заключен брак или нет, устойчивость альянса в большой степени зависит и от любовной верности партнеров. Со времен патриархата, сложившегося в позднем каменном веке, обязательства верности накладывались преимущественно на женщину; мужчина был относитель­но свободен в этом отношении. И опять-таки очень важным завоеванием фе­ми­низма стали равные обязательства обоих партнеров в вопросе любовной верности, которые нам сейчас кажутся само собой разумеющимися.

А ведь еще полтора века назад с этим вопросом все было непросто. Разумеется, церковный брак накладывал равные обязательства на обоих супругов, но многие из них для мужчины являлись сугубо номинальными, и исполнение их всецело зависело только от силы его любви и чувства порядочности. Женщину в случае измены ожидали гораздо более серьезные последствия, но, как известно, это мало кого останавливало[71].

У биологов есть такая гипотеза на эту тему. Поскольку все адаптивные мутации у животных начинаются только с самцов (мы вообще эксперимент природы), то с этим должна быть связана и такая генетическая программа, как стремление самца оставить как можно больше потомства у разных самок[72]. Если это так, то можно выявить и другую сторону этой генетической программы: стремление каждой самки иметь детей от как можно большего числа самцов.

Можно только радоваться тому, что мы уже люди и далеко не все генетические программы наших предков перешли к нам по наследству. Так или иначе, я полагаю супружескую или любовную неверность явлением чисто социокультурным, связанным с неудовлетворенностью одного из партнеров какими-то аспектами сложившихся отношений и его стремлением найти этому психологическую компенсацию, не разрушая альянса.

Представляется интересным и сложнообъяснимым вопрос, почему любовная или супружеская измена имеет такое значение. Если вопрос не стоит об уходе одного из партнеров к другому избраннику, то это – сугубо символи­ческое событие, никому не несущее никакого вреда. Но именно высокая сим­­­во­личность и делает это событие столь значимым, особенно, если это – не разовая измена, а роман на стороне. Это одно из самых обидных оскорблений, которое один партнер может нанести другому. И куль­турные установки, испол­няемые нами еще с каменного века, дают право оскорбленному не прощать. Хотя на практике, как мы знаем, измена легко разрушает свободные лю­бовные альянсы, но сравнительно редко – уже сложившиеся семьи. Здесь уже учитываются интересы детей, наличие совместно нажитого имущества и прочие причины, по которым брак желательно сохранить. Другое дело, какие внутренние отношения будут развиваться в рамках этого искусственно (или даже противоестественно) сохраненного брака? Это уже предсказать трудно.

Другой проблемой социологии любви является вопрос о распределении социальных ролей, статусе и круге обязанностей каждого из участников альянса.

Если – это еще любовные отношения, не дошедшие до стадии брака, то распределение всех функций и обязанностей может быть различным. Оно зависит, во-первых, от национальных культурных традиций народа и социальной страты, которым принадлежит данный альянс, и, во-вто­рых, от индивидуальных черт характера обоих партнеров. В современных модернизированных странах лидером дуэта, как правило, становится тот, кто отличается более твердым характером и занимает более высокое общественное положение. Если говорить о евро-американском мире и сословии культурной элиты, то вероятность лидерства мужчины или женщины здесь примерно одинакова. Если говорить о странах «третьего мира», то в них обычаи либо вообще не допускают любовных отношений вне брака, либо очень быстро приводят к заключению брака. Но в любом случае на Востоке более высокое статусное положение всегда принадлежит мужчине. В короткий период между знакомством и свадьбой статус членов пары практически не отличаются от будущих супружеских.

Практически ту же ситуацию мы можем наблюдать и в распределении социальных ролей и статусов в браке. В модернизированных странах Запада, так же, как и в интеллигентской среде России, лидером в семье обычно является тот, кто занимает более высокое общественное положение, если особенности личных характеров и психология обоих супругов не формируют другую комбинацию. Вне зависимости от лидерства традиционное разделение фун­к­ций мужчины и женщины в ведении домашнего хозяйства, как правило, сохраняется (именно как символическая дань исторической социальной тра­ди­ции).

В странах, в которых традиционность еще не стала исторической символикой, а определяет повседневную социальную практику жизни людей, еще в ходу патриархальное разделение статусов и функций. Мужчина является юри­­­­дическим и статусным главой семьи, он обязан обеспечивать семью материально и является личным владельцем дома и всего семейного имущества (впрочем, в разных странах имущественный вопрос решается по-разно­му; в некоторых признается и женское материальное равноправие). Женщина считается второстепенным членом семьи (хотя в каких-то случаях этот вторичный статус может иметь только номинальный характер), она ответственна за воспитание детей и ведение домашнего хозяйства (за исключением особо тру­доемких работ по ремонту дома и т.п.).

В исторической России патриархат в классических формах был развит преимущественно в дворянской среде, особенно там, где мужчина занимал высокое положение на ступенях служебной лестницы. В крестьянских и мещанских семьях был очень значим культ бабушки – старшей женщины в семье, которая, если и не была юридическим владельцем всего имущества, то фактически осуществляла функции главы большого семейного клана[73]. Отголоски этого культа остались и по сей день преимущественно в семьях, сформированных по клановому принципу (т.е. там, где основой семьи является не супружеская пара, отделившаяся от остальных родственников, а содружество братьев или сестер, которые вместе со своими супругами и детьми живут в одном доме или большой квартире).

Еще одним вопросом является проблема социальной легализации любовной пары (а в ситуации мезальянса и супружеской пары). В обществах традиционного типа подобная легализация почти невозможна, как грубое нарушение господствующей морали. В странах западной культуры это становит­ся вопросом, только в ситуации явного мезальянса, то есть принадлежности партнеров к совсем разным социальным стратам, их существенного различия в уровне образования и социальном статусе. Нередко это приводит к тому, что большинство людей, с которыми они бы хотели общаться, уклоняются от этого, и пара оказывается как бы в искусственно созданной изоляции. Выходом из этого может быть только брак или разрыв отношений. При этом и брак может оказаться успешным, только если представитель более низкой социальной страты окажется незаурядной личностью и быстро заво­юет расположение большей части окружения.

Если ситуация изоляции будет продолжаться и после свадьбы, то этот брак может сохраниться только в результате радикальной смены окружения (как правило, это означает, что представитель более высокой в культурном отношении страты должен завоевать расположение круга друзей и родственников своего низкостатусного партнера). Нередки и смешанные ситуации, вклю­чающие в себя оба варианта решения. Но в целом, повторяю, здесь все зависит от многих человеческих качеств обоих партнеров. К сожалению, как я уже говорил, большинство мезальянсов обречено на деградацию. Роль социального окружения в существовании любовной и супружеской пары очень велика, и никогда об этом не нужно забывать.

Рефлексия любви

Под рефлексиями любви понимается вся совокупность суждений на эту тему, высказанная в литературе различного жанра иди устно, переданная через систему художественных образов и т.п. Спешу успокоить испуганного читателя и сообщить ему, что я не собираюсь поименно перечислять всех, кто что-либо и когда-либо сказал о любви. Пользуясь тем, что это всего лишь пред­варительные заметки, я ограничусь лишь классификацией видов рефлексии на тему о любви и в некоторых случаях их коротко прокомментирую.

Итак, вопросы любви получили отражение в следующих типах текстов (вербального и невербального типа):

1) Философской литературе, затрагивающей такие вопросы, как роль секса в человеческой жизни, любовь как психологическое состояние, любовь как одну из основ человеческой деятельности и социальных процессов, разные виды любви (сексуальную, дружескую, любовь к Богу, к Родине и т.п.). Особенностью философии как способа познания являются преимущественно логические рассуждения о предмете вообще, его сущности и метафизике, конечно, основанные в основном на доступных для того или иного философа научных данных. Вместе с тем я не могу назвать ни одного философа, который бы в основном концентрировался на теме любви. Впрочем, к числу философских субдисциплин традиционно относится и этика, сконцентрированная в основном на проблемах человеческих отношений, в том числе и любовных.

2) Научной литературе – преимущественно психологической, социологической, сексологической и медицинской, изучающей феномен любви в основном на базе анализа эмпирических фактов, социальной и сексопатологической статистики т.п. Известна и остается очень авторитетной знаменитая психологическая теория З.Фрейда, рассматривающего сексуальность как основу культурообусловленного человеческого поведения, многих социальных процессов и заболеваний психики. Хотелось бы отметить особенный вклад в исследование этого вопроса феминистских и гендерных исследований, выполненных в основном на стыке психологии и социологии и рассматривающих, в том числе, и темы любви, брака, семейных функций и пр. с женских позиций.

3) Религиозной литературе, в которой помимо мировоззренческих вопросов основное внимание уделено проблемам регуляции человеческих вза­имоотношений, в том числе и любовных, семейных, вопросам супружеской верности и иным этическим темам, рассмотренным с позиций мировоззренческого авторитета той или иной религии. Как известно, большинство религий обычно накладывают ряд ограничений на любовь и секс. Вместе с тем известен ряд и религий (индуизм, тантризм, некоторые языческие культы древности), в которых многие мировоззренческие постулаты основаны на эротической базе и которые в основном поощрительно относятся к любым проявления сексуальности.

4) Мифологии и литературе эпико-легендарного характера. Здесь, может быть в силу того, что эти произведения создавались в основном как феномены устной фольклорной традиции, хронологически относящейся в основ­ном к эпохе варварства (т.е. поздней первобытности, временам неолита и раннего металла), пропагандируется либо полная свобода в сфере интима или основные установки патриархального устройства социальной жи­­зни, с полным преобладанием мужского права во всех вопросах, включая и вопросы любви.

5) Искусстве вообще и художественной литературе в частности. Пожалуй, это та сфера рефлексий, в рамках которой любовная тема получила наиболее полное и всестороннее освещение. Не будем забывать о том, что искусство в основном строится на придуманных автором (или заимствованных из произведений прошлого) коллизиях (художественная документалистика – это уже совсем недавнее изобретение), что дает возможность описать любые мыс­лимые и немыслимые ситуации и прокомментировать их с каких угодно позиций. Я уверен, что типология любовных коллизий, отраженная в искусстве, уже существенно превзошла реальную историческую практику всего че­лове­че­ства, и эта тенденция будет нарастать. Одновременно, не забудем, что пода­в­ляющий массив наших знаний о любви, взят именно из искусства. Прежде всего нужно выделить художественную литературу (и особенно поэзию), дра­матургию, кино и хореографию, где любовная проблематика статистически преобладает над остальной и очень редко встречаются произведения, где бы любовь не фигурировала вообще. Немалое место темы любви и эротики находят в произведениях изобразительного искусства (живописи, гра­фике, скульптуре). А вот выделение любовной тематики в музыке носит сугубо субъективный характер; и не потому, что ее там нет (я думаю, что она присутствует там не меньше, чем в литературе), но проблема в том, что музыка не вербализуема, и доказательно поведать о том, о чем написано данное произведение, мож­но лишь тогда, когда на этот счет находят недвусмысленные авторские коммен­тарии. Единственный вид искусства, в котором любовная проблематика практически не нашла никакого отражения, – это архитектура. Впрочем, не бу­дем забывать, что изначальная символика архитектурных форм очень быстро забывается потомками и, может быть, в древней архитектуре на этот счет что-то и было, но «прочитать» и «расшифровать» это сегодня мы уже не можем. Особое место в комплексе искусств занимает народный фольклор; он касается любовной темы преимущественно в лирических и свадебных песнях, отражающих господствующие в данном этносе (преимущественно в его крестьянской среде) нравы и обычаи.

6) Публицистике, к сфере которой в данном случае я отношу размышления о жизни, написанные не профессиональными философами, учеными или деятелями искусства, а людьми, далекими от каких-либо специальных зна­ний на этот счет. В этот перечень входят также мемуары, эпистолярия и т.п. Эти тесты интересны в том плане, что непосредственно отражают культуру восприятия и более или менее типичную массовую рефлексию любовной проблематики, характерную для времени, которое описывает автор.

7) Журналистике, которая также относится к жанру вольных размышлений и касается любовной темы только по прецеденту – конкретному событию, случившемуся в описываемое время и ставшему темой для репортажа, статьи или иного журналистского текста.

8) Уголовным следственным материалам, описывающим преступления, совершенные на сексуальной почве, или включающим в себя признаки таких преступлений.

9) Бытовых коммунальных разговорах, сплетнях и пересудах, предметом которых часто становятся любовные отношения между какими-то людьми, чья-либо сексуальная жизнь и ее особенности и т.п.; доверительных разговорах между друзьями, в которых сообщается о влюбленности или сексуальных намерениях одного из участников разговора. Подобные разговоры по лексике и стилистике заметно разнятся в разных социальных стратах и даже в мужских и женских группах, но они, как и публицистика, являются весьма наглядным показателем состояния нравов в определенное время и в определенной социальной среде.

10) Нецензурной брани, предметно основанной преимущественно на сек­суальной тематике, что связано еще с первобытным табу на озвучивание этого вопроса, а позднее переродилось в «неприличность» разговоров на эту тему. Нарушение этого табу со временем стало формой выражения крайнего раздражения говорящего и оскорблением в чей-то адрес. Все это является предметом интереснейших исследований языка и нравов прошлого.

Возможно, приведенный обзор и классификация типов текстов, рефлексирующих темы любви и секса, недостаточно полон, но я не филолог и занимаюсь исследованиями лишь культурологического профиля.

* * *

Представленный на суд читателя текст является не более, чем предварительными заметками, сравнительно редким опытом исследования проблем любви в ее культурном контексте.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: