Происхождение современного политического анализа

Современная политическая наука (ро1Шса! заепсе) — феномен относительно недавнего происхождения. На первый взгляд это ут­верждение противоречит тому, что политика — одна из наиболее яр­ких и увлекательных сторон человеческой деятельности — привлекала внимание мыслителей уже на заре цивилизации, а «основоположни­ками» политологии часто называют Аристотеля, Никколо Макиа­велли, Джона Локка и других философов прошлого. Однако, как от­мечает Дэвид Истон, «в течение многих столетий, от классической древности до конца девятнадцатого столетия, изучение политичес­кой жизни оставалось не дисциплиной в строгом смысле слова, но совокупностью интересов». Первоначально политическая проблема­тика давала пищу для размышлений философам, затем к ним присое­динились правоведы, а в XIX веке, с возникновением социологии, политика сразу же попала в поле зрения этой науки. Обособление политологии как академической дисциплины произошло на рубеже XIX—XX столетий в США, где в нескольких университетах — в ос­новном силами философов, правоведов и социологов — были орга­низованы кафедры политической науки. В западноевропейских стра­нах подобное развитие наблюдалось значительно позднее, уже после второй мировой войны, и протекало оно под заметным воздействием американских образцов. Единственное исключение — Великобрита­ния, где издавна существовала оригинальная и зрелая традиция по­литических исследований. Но и британская политология все сильнее ощущает воздействие американских стандартов. Последние десяти­летия ознаменовались бурным развитием политологии и ее широким распространением во всем мире. Пришла она и в страны бывшего СССР. Однако и по сей день большинство индивидуальных членов Международной ассоциации политических наук проживает в США Об удельном весе представителей этой страны в исследовательской практике свидетельствуют подсчеты, проведенные канадским поли­тологом Ж. Лапонсом (табл. 1, 2).

Почему же политическая наука была и, по определению Хайнца Эло, остается «преимущественно американским явлением»? Ответ на этот вопрос вытекает из некоторых особенностей американско­го общества, возникшего как совокупность переселенцев, лишенных общих исторических корней и вынужденных идентифицировать себя

Происхождение современного политического анализа

II

Таблица 1

Доля докладчиков, представлявших отдельные страны на конгрессах Международной ассоциации политических наук, проведенных в разные годы, % (в скобках)

 

США (37.5)	США (38.5)	США (29.0)	США (26.8)	США (30.0)
Канада(6.9)	Канада(8.6)	Канада(6.8)	Бразилия (9.3)	ФРГ (7.6)
Франция (6.9)	Англия (8.1)	СССР (5.2)	Франция (6.6)	Англия (6.8)
Англия (6.4)	Франция (4.3)	ФРГ (4.8)	ФРГ (6.6)	Индия (6.4)
ФРГ (5.4)	ФРГ (3.8)	Индия (4.4)	Канада(4.2)	Канада(5.7)
Швейцария (2.9)	ЧССР (2.6)	Финляндия (3.9)	Индия (4.2)	Франция (4.6)
Норвегия (2.4)	Польша (2.6)	СФРЮ (3.7)	СССР (4.2)	Голландия (3.3)
Полыпа(2.4)	Швейцария (2.6)	Корея (ЕОжн) (3.3)	Англия (3.8)	Италия (2.5)
Израиль(1.9)	Индия (1.9)	Франция (2.2)	СФРЮ (3.1)	Финляндия (2.2)
Япония (1.9)	Япония (1.9)		Израиль(2.3)	СФРЮ (1.8)

Таблица 2

Доля издателей и редакторов круп­нейших политологических журналов (дан­ные за 1979 г.) в распределении по отдель­ным странам, %

 

Страна	Издатели	Редакторы
США	46.1	46.1
Англия	12.8	12.8
Канада	5.1	7.6
Финляндия	5.1	2.5
Франция	5.1	7.6
ФРГ	5.1	5.1

с государством. Часто го­ворят, что США — это «мультикультурное», т. е. включающее в себя мно­гочисленные и чуждые друг другу культурные ориентации, «общество, разделяющее некоторые общие политические цен­ности». Одним из меха­низмов воспроизводства этих ценностей и выступа­ет политическая наука. Уже в начальной школе американец сталкивается

12 Происхождение и развитие сравнительной политологии

с некоторыми ее элементами, посещая так называемые уроки граж­данственности (С1У1С йаззез). В старших классах он изучает консти­туцию США, а оказавшись в университете, имеет возможность по­сещать широчайший набор политологических курсов (в некоторых государственных учебных заведениях такие курсы носят обязатель­ный характер). Многие миллионы студентов ежегодно заканчивают свое высшее образование со степенью бакалавра в области полити­ческих наук. Так что количество профессиональных политологов в США не должно удивлять. В основном это университетские препо-даватели.Все вышесказанное, конечно, не объясняет причин распро­странения политологии за пределами ее исторической родины. На­против, мы вправе спросить: если задача этой науки состоит в воспроизводстве определенной, национально-специфической систе­мы ценностей, то может ли она прижиться, скажем, в России? Мо­жет, ибо это — не единственная ее задача. По прошлому нашей страны мы хорошо знакомы с «политической наукой», почти ис­ключительно занимавшейся оправданием существующего порядка в целом и отдельных властных решений, — «теорией научного ком­мунизма». Иной политической науки в СССР не могло и быть. Бу­дучи закрытой, советская политическая система не нуждалась в ис­следовательских средствах, которые раскрывали бы подлинные мотивы и механизмы властвования. Американское государство, при всех его неизбежных национальных особенностях, является демок­ратическим. В условиях демократии оправдание существующего режима в глазах населения — важная, но далеко не единственная забота власть имущих. Вынужденные конкурировать между собой, они заинтересованы в объективных познавательных средствах, ко­торые позволяли бы им предвидеть последствия собственных дей­ствий, добиваться переизбрания путем проведения эффективной политики и рациональной организации избирательных кампаний. В США политологи повсеместно привлекаются к обслуживанию политической практики и управления. Многие из них являются кон­сультантами в федеральных органах государственной власти, адми­нистрации штатов, политических партиях, а также в частных фир­мах. Исследования широко финансируются правительством и частными фондами. Кроме того, высшее политическое образование считается весьма желательным для человека, рискнувшего сделать власть своей профессией. Таким образом, именно демократия со-

Происхождение современного политического анализа 13

здает предпосылки к возникновению научного —опирающегося на факты и направленного на фиксацию закономерностей — знания о политике. С этой точки зрения, американское происхождение совре­менной политологии является случайным обстоятельством, а сама история дисциплины может рассматриваться под углом постепен­ного преодоления ее национально обусловленной специфики. Забе­гая вперед, можно сказать, что особую роль в этом процессе сыграло как раз движение за сравнительную политологию.

Однако в первые два десятилетия своего существования поли­тология оставалась почти исключительно американской дисципли­ной. Примкнувшие к ней философы (такие, как Гарольд Ласки, опуб­ликовавший в 1925 г. свою «Грамматику политики») обеспечивали своих коллег, бывших юристов, убедительным обоснованием двух основных тезисов: во-первых, что демократия — это лучшая и наи­более прогрессивная форма правления, к которой неизбежно при­дут все народы; во-вторых, Америка (или, может быть, Великобри­тания) служит наиболее полным воплощением демократических принципов. Отсюда вытекала возможность рассматривать все ос­тальные государства — в той мере, в какой они не следовали англо­саксонским образцам, — как отклонения, что, по существу, позво­ляло игнорировать их опыт в исследовательской практике. Основной темой политологии в то время было различие между британской (парламентской и унитарной) и американской (президентской и фе­деративной) формами демократического правления. Эти несложные исследовательские рамки позволяли аккумулировать большие объемы материала, носившего в основном исторический и консти­туционно-правовой характер, и делать простые заключения о зако­номерностях политической жизни. Стиль науки был скорее описа­тельным, чем аналитическим, а в центре ее внимания находились политические институты — исполнительная власть, парламенты, судебная власть, реже — политические партии. Классическими об­разцами такого подхода, вошедшего в историю как институциональ­ный, были монументальные работы Германа Файнера «Теория и практика современного правления» (1932) и Карла Фридриха «Кон­ституционное правление и политика» (1937).

Основной недостаток институционального подхода был очеви­ден уже для его современников: он не позволял описывать и объяс­нять один из главных факторов демократического процесса — по-

14 Происхождение и развитие сравнительной политологии

литическое поведение масс. На преодоление этого недостатка и была направлена происшедшая в 30-х гг. научная революция, во многом изменившая облик политических исследований. В результате полу­чил развитие принципиально новый — бихевиористский — подход к изучению политических явлений.

Бихевиоризм

Мы видели, что современная политическая наука возникла на стыке двух издавна существовавших гуманитарных дисциплин — философии и права. Между тем еще в XIX в. предпринимались по­пытки создать социальные науки, которые изучали бы законы об­щественного развития примерно так же, как естествознание пости­гает законы природы. С одной из таких попыток и связано явление, известное как бихевиоризм. Это труднопроизносимое по-русски сло­во — производное от английского «ЪеЬауюиг» (поведение). Исходя из принципа, согласно которому наука должна изучать лишь непос­редственно наблюдаемое, первые бихевиористы — психологи — провозгласили переход от изучения сознания к анализу поведения людей. Бихевиористы-социологи, в свою очередь, положили начало изучению конкретного поведения как в формальных (юридически оформленных), так и в неформальных группах. На очереди были политологи. Инициаторы и последователи этого движения, принад­лежавшие в основном к чикагской школе американской политичес­кой науки (Чарльз Мерриам, Гарольд Лассуэлл, Леонард Уайт и др.), настаивали на первоочередности изучения политического поведе­ния в институтах, группах и в политическом процессе в целом. Ос­новное внимание они сосредоточивали на анализе не столько госу­дарства, сколько власти и процесса ее осуществления.

Бихевиоризм в политической науке представляет собой методо­логическую ориентацию, цель которой состоит в анализе полити­ческих явлений путем наблюдения за поведением индивидов и состоящих из них групп. Два понятия — поведение и наблюдение, — используемые в этом определении, сами по себе нуждаются в дефи­нициях. Под политическим поведением принято понимать любое поведение индивида — вербальное (словесное) или невербальное, которое характеризует его как члена определенной политической общности. Иными словами, исследование политического поведе-

Бихевиоризм 15

ния — это исследование политической жизни общества сквозь при­зму поведения индивида.

Что касается наблюдения, то под ним следует понимать получе­ние информации различными способами — непосредственными (когда, например, политолог исследует собравшуюся толпу) и кос­венными (когда он пользуется документальными свидетельствами поведения индивидов — данными об итогах выборов, о количестве воздержавшихся от голосования и т. д.). Различают наблюдения естественного и искусственного характера. Первое имеет место, когда мы наблюдаем политическое поведение в существующих независимо от нас условиях, например анализируем итоги выборов. Второе — когда исследователь сам вызывает интересующее его по­ведение, чаще всего путем анкетного исследования, реже — лабора­торного эксперимента.

Следует особо остановиться на двух главных преимуществах, которые дало политической науке применение бихевиористских методов. Во-первых, это — учет психологического аспекта полити­ки, ранее вообще не принимавшегося во внимание. Ч. Мерриам по­лагал, что в основе политической реальности лежат индивидуаль­ная человеческая воля и страсти, в особенности жажда власти и применения силы. С самого начала бихевиоризм стремился найти и использовать исследовательские методы, позволяющие не только оценить внешнее поведение и его результаты, но и определить пси­хологическую подоплеку этого поведения, иначе говоря, такие ме­тоды, которые позволили бы видеть политические отношения сквозь призму переживаний участвующих в них людей.

Во-вторых, для бихевиоризма всегда была характерна ориента­ция на количественные методы исследований. Основополагающи­ми для любого исследования политики были признаны такие требо­вания, как опора на данные, полученные в ходе выборочных обследований, контент-анализа и т. п., их строгая систематизация и математическая обработка. Классические труды бихевиористской политической науки — «Политика: кто получает что, когда и как» Гарольда Лассуэлла (1936), «Голосование» Бернарда Берелсона, Пола Лазарсфельда и Уильяма Макфи (1954), «Выбор народа» Пола Лазарсфелда, «Гражданская культура» Гэбриэла Алмонда и Сиднея Вербы (1963) — построены на обобщении огромных массивов данных.

16 Происхождение и развитие сравнительной политологии

В раннем очерке «Современное состояние изучения политики» (1925) Ч. Мерриам в качестве главного недостатка политологии указал на острый дефицит научности. Если считать научностью свойства, присущие естественно-научному исследованию, то надо признать, что этот недостаток сохранился и по сей день. Но все же в какой-то мере он преодолен, и это в решающей степени заслуга бихевиористов. Бихевиоризм заметно расширил представления о том, как видят политику обычные люди и как они себя ведут, ста­новясь участниками политического процесса. Однако гораздо важ­нее собственно методологические достижения. Именно в рамках бихевиоризма были выработаны основные методы прикладных по­литических исследований: 1) статистические исследования поли­тической активности, в частности исследования, касающиеся вы­боров; 2) анкетные исследования и опросы; 3) лабораторные эксперименты; 4) применение теории игр в изучении принятия по­литических решений. Таким образом, можно сказать, что бихеви­ористская политология была первым видом эмпирического — т. е. ориентированного на сбор и обработку данных — политического исследования. Эмпирическая наука занимается тем, что, во-первых, описывает реальность, а во-вторых, объясняет ее. Противополож­ностью эмпирического подхода является нормативный, задающий­ся преимущественно вопросом о том, чем должна быть политика, а не тем, что она есть. Нормативный характер носили, в частно­сти, многие построения приверженцев традиционного институци-онализма.

И все же сама по себе «бихевиористская революция» не смогла справиться с новыми задачами, вставшими перед политической на­укой после второй мировой войны. Во-первых, в силу своей приро­ды бихевиоризм уделял повышенное внимание поддающимся коли­чественному анализу аспектам политики (выборам, общественному мнению и т. п.), в то время как все остальное исчезало из поля зре­ния исследователей. Во-вторых, жесткая ориентация на решение конкретных задач не позволяла выработать теоретическое видение политики в целом, а значит, и методы изучения процессов, протека­ющих в общенациональных и международном масштабах. В-треть­их, — и это, может быть, самое главное — бихевиоризм не создавал методологических предпосылок для того, чтобы преодолеть провин­циальную замкнутость американской политологии, ее узкую ори-

Возникновение сравнительной политологии 17

ентацию на решение задач, связанных с политическим процессом в США. Между тем нужда в этом назревала.

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: