ПОД БОБРУЙСКОМ.Судьба операции на правом крыле фронта была решена. Противник продолжал отходить на запад. Пред­стояло спешно организовывать и проводить операцию на ковельском направлении. Для дальнейшего наступления войска правого крыла фронта уже не нужд

ПОД БОБРУЙСКОМ

Н

аступление четырех армий правого крыла нашего фронта началось рано утром 24 июня 1944 года. Как обычно, атаке предшествовала авиационная, а затем и артиллерийская подготовка, которая в 3-й и 48-й армиях началась в 3 часа 55 минут, а в 65-й и 28-й на час позднее. Нет нужды говорить, какой огромной силы был огонь артил­лерии. Нет необходимости подробно рассказывать и о хо­де боевых действий: об этом уже достаточно написано. Хочется остановиться лишь на некоторых моментах, свя-

занных непосредственно с боевой деятельностью артилле­рии и работой нашего штаба.

После артиллерийской подготовки пехота и танки, под­держиваемые огнем артиллерии, перешли в атаку. В пер­вый день наступление развивалось особенно успешно в полосах 65-й и 28-й армий. Там, где поддержка атаки осу­ществлялась двойным огневым валом, наша пехота про­двигалась без потерь, о чем свидетельствовали донесения из армий. Так что эффективность огня как во время ар­тиллерийской подготовки атаки, так и во время ее под­держки была высокой. За семь суток наступления армии правого крыла продвинулись в глубину вражеской обо­роны на 50—70 километров, то есть на 10—20 километров больше, чем намечалось по плану. За те же семь дней, с 24 по 30 июня, артиллерия четырех армий израсходовала около 1 миллиона снарядов и мин. Противнику были нане­сены огромные потери, сведения о которых удалось со­брать тогда же благодаря усилиям офицеров нашего шта­ба. Так, нам стало известно, что огнем артиллерии было уничтожено 1750 различных целей (орудий, пулеметов, танков и пр. ), примерно столько же подавлено, разруше­но около 800 деревоземляных огневых точек. Думаю, что фактически враг понес еще больший урон, тем более что в приведенных данных нет сведений о его потерях в жи­вой силе. Основная масса артиллерии выполнила свои задачи по обеспечению успешного прорыва вражеской обороны и развития наступления уже к пятому дню опе­рации.

Противник стал стремительно отходить на запад. Вей- ска на направлении главного удара фронта перешли к преследованию. Темп наступления усилился, когда 29 ию­ня был взят Бобруйск и в кольце окружения были унич­тожены пять немецких дивизий. 30 июня конно-механизи-рованная группа во взаимодействии с белорусскими пар­тизанами захватила Слуцк.

Артиллеристы в этой операции показали большое му­жество и героизм. Исключительную отвагу проявил в уличных боях в селе Лапин сержант 86-й тяжелогаубич­ной бригады Г. Власенко. С 50 метров он расстрелял из орудия танк. Затем увидел второй, но поразить его мешало здание. Власенко, не раздумывая, ворвался в дом, за ко­торым укрывался танк, уничтожил в доме немецких ав­томатчиков, а затем противотанковой гранатой — и танк.

Уже будучи раненным, он забросал гранатами попавшее­ся на пути замаскированное вражеское орудие...

Командир взвода управления лейтенант Гармаш, сле­дуя со своими разведчиками в боевых порядках пехоты, одним из первых ворвался в город Глусск, где обнаружил немецкую батарею, которая вела огонь по нашей пехоте. Разведчики с криками «ура! » атаковали батарею, уничто­жили фашистских солдат и офицеров и открыли губитель­ный огонь по врагу из трех его же орудий.

... Судьба операции на правом крыле фронта была решена. Противник продолжал отходить на запад. Пред­стояло спешно организовывать и проводить операцию на ковельском направлении. Для дальнейшего наступления войска правого крыла фронта уже не нуждались в под­держке столь мощной группировки артиллерии. И было отдано распоряжение вывести большую часть артиллерии РВГК в резерв фронта. Еще раньше, 25 июня, распоряже­нием командующего артиллерией фронта в резерв были выведены 122-я и 124-я гаубичные бригады большой мощ­ности, 28 июня с боевых порядков был снят весь 4-й ар­тиллерийский корпус прорыва в составе 36 полков, кото­рый начал выдвижение в районы сосредоточения для по­следующей переброски на ковельское направление. С той же целью 29 июня перешли в отведенные районы снятые с боевых порядков 22-я артиллерийская дивизия, многие артиллерийские бригады и отдельные полки. Всего в этот день удалось вывести в резерв фронта еще 30 полков.

Штабы артиллерии армий и фронта при активной по­мощи командиров и штабов артиллерийских соединений и частей проделали все это с большой четкостью и органи­зованностью.

ПЕРЕНОС ФРОНТОВОГО УДАРА

В

 чем заключалось стратегическое значение наступления на левом крыле фронта — на ковельском направлении? К началу Бобруйской операции фланговые группиров­ки 1-го Белорусского фронта были удалены одна от дру­гой на сотни километров: их разъединяли обширные бо­лота Полесья. Теперь же почти все Полесье осталось по­зади. Протяженность линии фронта сократилась более чем

вдвое. Появилась возможность согласованно наступать во всей полосе фронта и всеми силами — десятью обще­войсковыми, одной танковой и двумя воздушными армия­ми. Эти огромные силы и были использованы для полного очищения от немецко-фашистских войск белорусской зем­ли и начала освобождения Польши.

Какова была группировка войск и артиллерии на ле­вом крыле фронта к описываемому моменту?

Начиная Бобруйскую операцию, в которой участвова­ли четыре армии, фронт располагал еще четырьмя арми­ями (61, 70, 47 и 69-я), занимавшими оборону южнее, до Ковеля включительно. Помимо штатной артиллерии этих армий на левом крыле фронта находилось более 30 ар­тиллерийских и минометных полков РВГК (6-я артилле­рийская дивизия прорыва, 32-я минометная бригада, 4-я гвардейская, 8, 20 и 40-я истребительно-противотан-ковые артиллерийские бригады, 40-й корпусной артилле­рийский полк, 75-й и 303-й гвардейские минометные пол­ки реактивной артиллерии), а также 322-й отдельный артиллерийский дивизион особой мощности, в которых насчитывалось около 1000 орудий и минометов.

Для проведения Люблинско-Брестской операции (тогда мы называли ее Ковельской) Ставка передала нашему фронту еще три армии — 8-ю гвардейскую, 1-ю армию Войска Польского и 2-ю танковую. В результате такого усиления количество артиллерии на левом крыле увеличи­лось примерно на 2600 орудий и минометов; и все же для создания мощной артиллерийской группировки на новом оперативном направлении фронта этого было недо­статочно. Вот почему нам пришлось перебрасывать на новое направление всю артиллерию РВГК, выведенную в резерв фронта на его правом крыле, что составляло около полутора тысяч орудий, минометов, боевых уста­новок и рам реактивной артиллерии *. Поначалу мы пред­полагали перевезти всю артиллерию по железной дороге. Произведенные расчеты показали, что для этого потребуется ИЗ железнодорожных эшелонов. И хотя это было не так уж и много, но пропускная способность же­лезной дороги в полосе фронта не позволяла своевременно осуществить перевозку. Поэтому пришлось решиться на

* См. Казаков К. П. Всегда с пехотой, всегда с танками, стр. 194, 196.

смешанную переброску артиллерии — по железной дороге и походным порядком.

Штаб артиллерии фронта взял на себя организацию этой беспримерной рокировки, вплоть до разработки гра­фиков маршей для каждой бригады. Сначала мы опреде­лили, что походным порядком будут следовать наиболее подвижные части: 23-я легкая артиллерийская бригада 5-й артиллерийской дивизии; 11-я минометная, 46-я лег­кая и 32-я гаубичная артиллерийские бригады 12-й ар­тиллерийской дивизии; 22-я и 23-я бригады 5-й гвардей­ской минометной дивизии реактивной артиллерии.

Все три дивизии входили в состав 4-го артиллерийско­го корпуса прорыва, во главе их стояли генералы А. И. Снегуров, М. Н. Курковский и полковник Г. М. Фан-талов. Кроме бригад этих дивизий решили перебросить походным порядком еще 41-ю истребительно-противотан-ковую бригаду, 1070-й противотанковый полк, а также б, 56, 92 и 94-й гвардейские минометные полки реактивной артиллерии. Это не только сократило потребность в желез­нодорожном транспорте на 37 эшелонов, но и позволило своевременно перебросить на левое крыло всю выделен­ную туда артиллерию.

Для ускорения выдвижения артиллерии на новое направление мы наметили два маршрута до города Коро-стень; дальше все части должны были двигаться по хо­рошо знакомому шоссе через Новоград-Волынский — Ров­но — Луцк и далее в отведенные им районы сосредоточе­ния. Общая протяженность маршрутов составила 550— 650 километров.

Часть маршрута Ровно — Луцк проходила в полосе 1-го Украинского фронта, чему мы тогда не придали осо­бого значения, но что, как выяснилось потом, создало опре­деленные затруднения.

Чтобы сократить сроки готовности частей, мы разосла­ли их командирам разработанные графики маршей бригад. Командирам же дивизий и корпусов выслали копии бое­вых распоряжений, возложив на них ответственность за материальное обеспечение маршей, общее руководство и контроль.

Оставалось только уточнить некоторые детали снаб­жения частей горючим. С этой целью я и поехал ночью 3 июля в управление тыла фронта к начальнику штаба тыла генералу М. К. Шляхтенко и начальнику отдела

ГСМ полковнику Н. И. Ложкину. Как раз в это время у генерала Шляхтенко шло совещание с начальниками ве­дущих отделов. С моим появлением совещание ненадолго прервали. Интересовавший меня вопрос разрешился очень быстро. Я уже собирался прощаться, когда ко мне обра­тился начальник дорожного отдела полковник Г. Т. До­нец:

— Л ко мне, товарищ генерал, у вас нет вопросов?

—- Как будто нет... Шоссе отличное. По всему маршру­ту мы уже не раз ездили. Изучили его хорошо.

— Ну-ну! Как знаете, — с усмешкой ответил Донец. — Смотрите только не пожалейте потом.

— А что? — почуяв неладное, тревожно спросил я.

— Вот так-то лучше, — рассмеялся Донец и рассказал в чем дело.

Оказалось, что большой участок шоссе между Ровно и Луцком около суток назад сильно пострадал от бомбеж­ки. Начальник дорожного отдела 1-го Украинского фронта организовал срочный ремонт шоссе, закрыв проезд через разрушенный участок.

— Так вот, — продолжал Донец, — когда ваши колон­ны подойдут к ремонтируемому участку, их будут направ­лять в объезд по проселочным дорогам. Расстояние уве­личится в два-три раза, а скорость движения уменьшится раз в пять. Вот и полетят все ваши расчеты и графики.

— Что же делать?

— А вот что. Вышлите представителей бригад и пол­ков к перекрытому участку, а я договорюсь со своим кол­легой из 1-го Украинского фронта, чтобы для ваших ча­стей открыли половину проезжей части дороги.

Нужно ли говорить, как я был благодарен полков­нику Донцу за его «непрошеное» вмешательство в наши дела.

Я еще раз убедился, как тщательно, во всех деталях нужно проверять возможности выполнения своих планов и решений. Не удивительно, что, возвращаясь в ту ночь к себе в штаб, я был очень недоволен собой и своими ближайшими помощниками тоже. К тому времени мы бы­ли уже опытными штабистами и должны были учитывать быстрые перемены обстановки на фронте.

Задуманный нами маневр прошел очень организован­но, в чем, несомненно, большая заслуга командиров диви­зий, бригад и полков, партийных и комсомольских орга-

низаций и всего личного состава, особенно водителей. Вы­движение частей с правого крыла началось 5 июля и закончилось 9 июля, и за период с 8 по 13 июля вся артиллерия, следовавшая походным порядком, сосредото­чилась в новых районах на ковельском направлении. Про­должительность марша бригад и полков колебалась от двух с половиной до четырех с половиной суток. Части, сле­довавшие по железной дороге, также своевременно при­были на левое крыло фронта.

Прежде чем начать переброску большого количества артиллерийских частей и соединений на левое крыло, я доложил план переброски начальнику штаба фронта гене­ралу Малинину. Одобрив план, Малинин тут же отдал распоряжение начальнику ВОСО генералу Чернякову удо­влетворить заявки штаба артиллерии на подвижный со­став и срочно перебросить эшелоны под Ковель. Затем приказал своему заместителю генералу И. И. Вой­кову, чтобы офицеры оперативного отдела помогли произ­вести все необходимые расчеты.

На подготовку наступления на ковельском направле­нии оставалось совсем немного времени. Чтобы облегчить руководство войсками, штаб фронта 12 июля переехал в большую деревню Родошино на левом крыле фронта. К этому времени штаб артиллерии уже разослал армиям указания по боевому использованию артиллерии и все от­правные данные для планирования артиллерийского наступления. В оставшееся время нужно было помочь штабам артиллерии армий правильно реализовать указа­ния фронта, проконтролировать, как доведены задачи до исполнителей, проверить готовность артиллерии.

В предстоящей работе была одна особенность. Мы еще мало знали штабы артиллерии армий, принятых фронтом иод Ковелем, так как, готовя наступление на бобруйском направлении, все внимание уделяли армиям правого кры­ла фронта. Поэтому со штабами артиллерии армий на ле­вом крыле почти не имели личных контактов. Теперь предстояло знакомство с ними в условиях напряженной подготовки к серьезной операции.

При первом детальном знакомстве со штабом артилле­рии 8-й гвардейской армии (бывшая 62-я) мы увиделп, что имеем дело с хорошо подготовленным армейским ар­тиллерийским штабом, имеющим не только большой бое­вой опыт, но и высокую штабную культуру и, как гово-

рят, свой почерк. Начальником штаба артиллерии был ветеран 8-й гвардейской армии полковник В. Ф. Хижня-ков. У нас очень быстро установилось полное взаимодей­ствие. Забегая вперед, могу сказать, что с Владимиром Фомичом нам довелось дойти до Берлина, и я рад, что первое впечатление не обмануло меня. Артиллерией ар­мии руководил опытный генерал Н. М. Пожарский. Сле­дует добавить еще, что и Пожарский, и Хижняков всегда работали не покладая рук. Благодаря хорошей подготовке штаба артиллерии 8-й гвардейской армии все планиро­вание было выполнено правильно и своевременно. Новый метод поддержки атаки, разработанный нами к Бобруй­ской операции, этим штабом был усвоен хорошо. Здесь четко выполнялись требования командующего артилле­рией фронта Казакова.

Неплохо подготовленным оказался и штаб артиллерии 47-й армии, возглавляемый полковником Н. Г. Бордюко-вым. А вот в 69-й армии нашим офицерам пришлось по­трудиться, чтобы помочь штабу артиллерии справиться с возложенными на него нелегкими задачами. Там явно не на месте оказался начальник штаба, которого вскоре сме­нил опытный, трудолюбивый и добросовестный штабной офицер полковник В. П. Проскурин, бывший до того дол­гое время начальником штаба 12-й артиллерийской диви­зии прорыва.

Планируя артиллерийское наступление на левом кры­ле фронта, наш штаб стремился предельно упростить гра­фик артиллерийской подготовки, однако не в ущерб ее мощности и надежности. Благодаря высокой обеспеченно­сти фронта боеприпасами мы спланировали всего два, но зато очень мощных 20-минутных огневых налета — в на­чале и в конце артиллерийской подготовки. А учитывая прочность вражеской обороны и на этом направлении, мы включили в график артиллерийской подготовки между двумя огневыми налетами 60-минутный период разруше­ния. Поддержку атаки решили вновь осуществить двой­ным огневым валом, так оправдавшим себя в Бобруйской операции.

Однако тщательно разработанным планам не суждено было претвориться в жизнь. Хорошо изучив повадки про­тивника, командующий фронтом опасался, как бы тот не вывел из-под огня свои основные силы, занимавшие глав­ную полосу обороны. Удайся врагу такой маневр —и ог-

ромной силы удар нашей артиллерии придется по пусто­му месту, а сотни тысяч дорогостоящих снарядов и мин будут выброшены на ветер. Такого нельзя было допустить, и командующий фронтом решил, прежде чем проводить спланированную артиллерийскую подготовку и бросать в бой главные силы, проверить истинное состояние оборо­ны противника и наличие в ней вражеских войск дейст­виями усиленных передовых батальонов.

Итак, 18 июля в 5 часов началась сравнительно корот­кая 30-минутная артиллерийская подготовка, по оконча­нии которой передовые батальоны решительно атаковали вражеские позиции. Действия каждого батальона поддер­живались артиллерией. Сопротивление противника оказа­лось незначительным, и передовые батальоны, быстро выбив его из первой траншеи, начали продвигаться впе­ред. Их успех исключил необходимость осуществления разработанного нами плана артиллерийского наступле­ния. В 9 часов в сражение были введены главные силы армий — началось общее наступление. План артиллерий­ского наступления начал выполняться с периода поддерж­ки атаки методом последовательного сосредоточения огня, так как главные силы были введены в сражение, когда передовые батальоны продвинулись в глубину обороны до двух километров. Наступление развивалось успешно. Уже в ночь на 20 июля произошло знаменательное историче­ское событие: войска ударной группировки левого крыла фронта вышли к Государственной границе Советского Со­юза по реке Западный Буг.

Противник предпринимал огромные усилия, чтобы не допустить выхода советских войск на государственную границу и форсирования реки с ходу. Однако ничего сде­лать не смог. Ненависть к врагу и любовь к Родине не­удержимо вели советских воинов на запад. Ночью 20 ию­ля части 8-й гвардейской и 69-й армий с ходу форсирова­ли Западный Буг и захватили два небольших плацдарма на западном берегу. Капитан Куликов, командир батареи 86-й тяжелогаубичной бригады 5-й артиллерийской диви­зии, которой командовал полковник Н. П. Сазонов, выка­тил гаубицы к самому берегу реки и подавил огневые точки и наблюдательные пункты врага. Под прикрытием огня этой батареи командир дивизиона майор Шитов пере­правил на противоположный берег другие батареи своего дивизиона. Развернувшись, они вступили в бой с против-

ником. Этот подвиг вызвал восхищение всех, кто наблю­дал за переправой. В честь героев батарея Куликова дала три победных залпа по врагу.

Опуская описание хода всей операции, перейду к неко­торым ее итогам. Благодаря быстрому прорыву войска­ми 47, 69 и 8-й гвардейской армий вражеской обороны на ковельском направлении и успешному развитию опе­рации на правом крыле, перешли в наступление 61-я и 70-я армии, занимавшие оборону на широком фронте в центре фронтовой полосы.

Уже 23 июля 2-я гвардейская танковая армия освобо­дила Люблин, а на второй день подошла к Висле в рай­оне Демблина. 28 июля войска 28, 61 и 70-й армий овладе­ли Брестом. В первых числах августа советские войска захватили плацдармы на Висле, южнее Варшавы, — у Магнушева и Пулавы. В течение всего августа там про­должались ожесточенные бои. Нам удалось не только удержать, но и расширить захваченные плацдармы. На правом крыле фронта 48-я и 65-я армии лишь в конце августа вышли к реке Нарев. 4 и 5 сентября они форсиро­вали ее и захватили плацдармы в районах Пултуска и Се-роцка. Наконец, 47-я армия и 1-я армия Войска Польского 14 сентября овладели правобережной частью Варшавь! — Прагой. На этом закончились Бобруйская и Люблинско-Брестская операции, являвшиеся составной частью общей стратегической операции по освобождению Белоруссии.

В результате Белорусской операции, в которой актив­ное участие принимал и наш фронт, были полностью очи­щены от фашистской нечисти Белоруссия и Литва, боевые действия перенесены на территорию Польши. Началось освобождение братского польского народа от фашистского порабощения. Эта операция развертывалась на огромпой территории — более 1000 километров по фронту и до 600 километров в глубину — от Днепра до Вислы и На-рева.

Немало сделала в этой операции и артиллерия. Ее ог­нем были уничтожены десятки тысяч вражеских солдат и офицеров и огромное количество боевой техники, раз­рушены сотни оборонительных сооружений. Артиллерия только трех армий левого крыла за 12 дней — с 18 но 29 июля — израсходовала около 1, 7 миллиона снарядов и мин.

⇐ Предыдущая16171819202122232425Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: