Маршал напряженно работал всю предыдущую ночь, но, несмотря на усталость и прерванный сон, отвечал спо­койно, без малейшего раздражения..

замечание начальника отдела кадров фронта, что по ста­туту полководческий орден Суворова 1-й степени началь­нику штаба артиллерии фронта не положен, маршал от­ветил: «Он его заслужил». Об этом эпизоде мне рассказал генерал Казаков.

И мне вспомнилось, что Жуков обратил внимание на работу нашего штаба еще до вступления в командование 1-м Белорусским фронтом. Будучи представителем Став­ки на нашем фронте во время подготовки и проведения Бобруйской операции, он наблюдал, как работают офи­церы нашего штаба в войсках; не раз, находясь на ВПУ фронта, маршал заслушивал доклады и соображения на­чальников оперативного и разведывательного отделов шта­ба артиллерии фронта. И когда прорыв вражеской обороны на бобруйском направлении был успешно завершен, он предложил генералу Казакову представить Курбатова и Левита к награждению орденом Красного Знамени. Были награждены и другие офицеры нашего штаба, хорошо про­явившие себя в войсках, — Сапков, Крышовский, Пышкин и еще несколько человек.

... Памятен и такой случай. В отсутствие Казакова маршал вызвал меня для решения очень сложного вопро­са. Это цроизошло уже после Висло-Одерской операции, когда шесть наших армий были повернуты на север для разгрома сильной померанской группировки немцев, уг­рожавшей открытому правому крылу нашего фронта. Указанные армии имели крайне ограниченное количество боеприпасов, что-то не более 0, 2—0, 3 боевого комплекта. Положение было угрожающим. Вот в такой обстановке маршал потребовал, чтобы я срочно доложил, где взять боеприпасы для'армий, действующих в Померании.

Мне было ясно, что обычный путь получения боепри­пасов здесь не пригоден: мы не имели для этого времени. Обстановка требовала более оперативного решения проб­лемы. И я предложил рискованный, но единственно пра­вильный, с моей точки зрения, вариант: изъять боепри­пасы у пяти армий, занимавших оборону на Одере, оста­вив им не более 0, 2 боевого комплекта, то есть 15—30 сна­рядов на орудие. Остальные боеприпасы транспортом этих же армий срочно перебросить в полосы армий, действу­ющих в Померании, и сосредоточить их в определенных пунктах. Оценив целесообразность такого предложения, маршал согласился с ним и дал указание немедленно на-

писать и отослать армиям подробную шифровку. Я заме­тил, что, если такая шифровка будет послана 8а моей подписью, командармы могут ее не выполнить. В ответ Г. К. Жуков сказал буквально следующее: «А вы напи­шите, что это приказ лично командующего фронтом».

Не теряя дорогого времени, мы с начальником 2-го от­дела артснабжения полковником И. В. Степанюком рас­считали, кому и сколько боеприпасов, куда и к какому времени нужно подать. Шифровка была написана и разо­слана армиям. Все командармы очень добросовестно и оперативно исполнили подписанное мною приказание ко­мандующего фронтом, и положение на угрожаемом поме­ранском направлении было выправлено.

Уже в ходе операции по разгрому померанской груп­пировки противника произошел еще один запомнившийся случай. Для взятия крепости Кольберг (Колобжег) на побережье Балтийского моря командующий 1-й армией Войска Польского генерал С. Г. Поплавский попросил ко­мандующего фронтом придать его армии артиллерийскую бригаду большой мощности, так как толстые стены кре­пости могли разрушить орудия только такого калибра.

Маршал Жуков приказал мне по телефону к утру сле­дующего дня подать одну из таких бригад в 1-ю польскую армию (разговор состоялся примерно в 15 часов). Я отве­тил, что приказ будет выполнен, и приступил к его реали­зации. Как же поразились мы с начальником оператив­ного отдела, когда, взглянув на карту, увидели, что бли­жайшая бригада большой мощности находится в ста кило­метрах от Кольберга, а значит, для ее переброски в 1-ю польскую армию потребуется не менее 30—40 часов. Тягачами в этих бригадах служили трактора ЧТЗ-65, ско­рость которых составляла четыре — шесть километров в час. К тому же трактора были так изношены, что рассчи­тывать на успешный марш не приходилось.

Что оставалось делать? Принесший нам оперативную карту майор Сапков, на лету схватывавший обстановку, первым предложил вместо бригады большой мощности на­править в 1-ю польскую армию гвардейскую минометную бригаду полевой реактивной артиллерии М-31. Эта брига­да была очень маневренна и могла прибыть в нужный район к установленному сроку. К тому же во время боев по овладению крепостью Познань мы уже приобрели

опыт применения таких бригад для разрушения прочных сооружений. Я согласился с предложением Сапкова и при­казал отдать необходимые предварительные распоряжения командиру 5-й гвардейской минометной дивизии полков­нику Г. М. Фанталову, а сам стал звонить начальнику штаба фронта.

Дело в том, что маршал Жуков всегда требовал точно­го выполнения своих приказов, и я не мог отступить от этого правила, хотя целесообразность принятого решения не вызывала сомнений.

Трудно передать, каких усилий мне стоило добиться разговора с командующим: он отдыхал после бессонной ночи. Когда же я подробно доложил о предложении штаба артиллерии фронта, маршал ответил:

— Что ж, это разумно. Но вы могли решить и само­стоятельно. Я вам доверяю и полагаюсь на вас. Передайте генералу Поплавскому, что к утру в его распоряжение прибудет бригада М-31. Проинструктируйте, как использо­вать ее при овладении крепостью и как ведется огонь пря­мой наводкой снарядами М-31.

Маршал напряженно работал всю предыдущую ночь, но, несмотря на усталость и прерванный сон, отвечал спо­койно, без малейшего раздражения...

⇐ Предыдущая20212223242526272829Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: