Право на гуманитарную помощь.

Во всяком случае, перед лицом столь драматических и сложных ситуаций, следует утверждать - вопреки всем предполагаемым «доводам» войны - первостепенную ценность гуманитарного права и, следовательно, долга гарантировать право на гуманитарную помощь страдающему населению и беженцам.

Признание и действенное соблюдение этих прав не должны быть подчинены интересам какой-то из конфликтующих сторон. Напротив, следует наложить на них обязанность для выявления всех этих способов, как институциональных, так и иных, для лучшей конкретизации гуманитарных целей. Нравственное и политическое утверждение таковых прав заключается, на самом деле, в принципе, в силу которого благо человеческой личности стоит выше всего и превосходит любое человеческое установление.

Я еще раз хочу подтвердить здесь свое глубокое убеждение в том, что - перед лицом современных вооруженных конфликтов средство переговоров между сторонами, с уместным вмешательством посредничества и умиротворения со стороны международных и региональных организаций приобретает максимальную важность, как в целях предупреждения самих конфликтов, так и в случае их возникновения, для прекращения их, восстанавливая мир посредством равномерного распределения прав и замешанных в игре интересов.

Это убеждение в положительной роли организаций посредничества и умиротворения следует распространить на неправительственные гуманитарные, а также не религиозные, организации, которые – тактично и бескорыстно – способствуют восстановлению мира между разными группами, помогают преодолевать давние обиды, примирять противников и открывать путь к новому, общему будущему. Воздавая должное их благородной преданности делу мира, я желаю мысленно обратиться со словами глубокого уважения ко всем тем, кто отдал свою жизнь ради того, чтобы другие могли жит: за них я возношу свою молитву к Богу и призываю сделать то же самое и верующих.

''Гуманитарное вмешательство''.

Совершенно очевидно, что в тех случаях, когда гражданскому населению угрожает опасность оказаться под ударом нарушающего справедливость агрессора, и когда тщетным оказываются усилия политики и средства ненасильственной защиты, вполне законно и даже должно прибегнуть к конкретным начинаниям для обезоруживания агрессора. Таковая инициатива должна быть, однако, ограничена во времени и быть точной в поставленных целях, она должна проводиться при всецелом соблюдении международного права, иметь гарантию признанных властей на сверхнациональном уровне и ни в коем случае не должна быть брошенной на произвол чистой логике оружия.

Для этого предстоит максимальным и наилучшем образом воспользоваться тем, что предусмотрено Хартией ООН, определяя в дальнейшем действенные орудия и способы вмешательства в рамках международной законности. В этом отношении сама Организация Объединённых Наций должна предоставить всем государствам, её членам равную возможность участия в решениях, преодолевая привилегии и дискриминацию, которые ослабляют её роль и доверие к ней.

Здесь открывается поле для размышления и принятия решений, новое как для политики, так и для права, поле, которое – как мы все желаем – будет возделываться с ревностью и мудростью. Необходимым и уже безотлагательным представляется обновление международного права и международных учреждений, которое поставило бы превосходство блага человечества и человеческой личности над всем другим в основу организации и критериям её. Такое обновление тем более необходимо, если рассматривать парадокс войны в наше время, какой обнаружился и в недавних конфликтах, когда максимальной безопасности армии соответствовали обескураживающие условия опасности для гражданского населения. Ни при каком типе конфликта недопустимо пренебрежение правом гражданских лиц на безопасность.

Вне юридических и институциональных перспектив, на всех людях доброй воли, призванных отдать себя делу мира, лежит основной долг развития структуры мира и ненасильственных средств, и приложение всех возможных усилий к тому, чтобы привести участников конфликта к столу переговоров.

Мир в солидарности.

«И на земле мир, в человеках благоволение!'». От проблематики войны взор, естественно, обращается к другому измерению, особым образом с нею связанному: вопросу солидарности. Благороднейшая и ко многому обязывающая задача мира, заложенная в призвании человечества быть и признаваться как семья, имеет свой сильнейший момент в принципе всеобщей предназначенности благ земли, - принципе, который не лишает законности частную собственность, но раскрывает её концепцию и использовании для непреложной социальной функции, на пользу общего блага и, в особенности, для самых слабых членов общества. (Иоанн Павел II, Энциклика ''Сотый Год'' (1 мая 1991), 30 – 43: ААS 83 (1991), 830 – 848). Этот основной принцип, к сожалению, широко игнорируется, как о том свидетельствует непрекращающийся и расширяющийся разрыв между Севером нашего мира- все более пресыщенным благами и ресурсами и состоящими из растущего числа стариков, и Югом, где сосредотачивается значительное большинство молодых поколений, лишенных все еще надежной перспективы социального, культурного и экономического развития.

Никто не должен строить себе иллюзий, будто бы простое отсутствие войны – как это ни желательно – является синонимом прочного мира. Не может быть подлинного мира, если он не сопровождается равенством, истиной, справедливостью и солидарностью. Обречён на неуспех любой проект, разделяющий два неделимых и взаимозависимых права: права на мир и право на полное и солидарное развитие. ''Несправедливости, слишком явное социальное и экономическое неравенство, зависть, подозрительность и гордыня, пагубно распространяющиеся между людьми и нациями, без конца угрожают миру и вызывают войны. Всё, что делается для того, чтобы преодолеть эти беззакония, способствует созиданию мира и избежанию войны'' (Катехизис Католической Церкви, № 2317).

В начале нового столетия нищета миллиардов людей - вот вопрос, который больше, чем любой другой, затрагивает нашу человеческую и христианскую совесть. Он становится еще более драматическим от осознания того, что важнейшие экономические проблемы нашего времени зависят не от недостатка ресурсов, а от того, что нынешние экономические, социальные и культурные структуры не утруждают себя требованиями подлинного развития.

Бедные, как развивающихся стран, так и процветающих и богатых, вполне законно «требуют права участвовать в пользовании материальными благами и вкладывать свои трудовые способности, создавая, таким образом, более процветающий и справедливый для всех мир. Повышение благосостояния бедных - это счастливая возможность для морального, культурного, а так же экономического роста всего человечества» (Иоанн Павел II., Энциклика «Сотый Год» (1 мая 1991), 28: AAS83 (1991), 828).

Будем же смотреть на бедных не как на проблему, но как на тех, кто может стать субъектами и главными действующими лицами нового и более гуманного будущего для всего мира.