Танатофобия Фрейда как следствие идентификации с умершим отцом. Проблема бессмертия.

Нельзя не заметить - отрицательная сила во всех её формах доминирует в работах Фрейда: преступление, виновность и грех, торможение, инстинктивные отказы, основанная на запрете организация, а, главное, работа смерти.
К теме смерти он обращался не раз, словно подтверждая слова одного из своих пациентов: "Когда умер мой отец, я вдруг понял, что теперь очередь за мной. Сейчас я только отец и больше не сын; скоро сыновья будут оплакивать меня. Я никогда не думал о смерти до кончины отца. Теперь я постоянно думаю о ней".
Тяжелое заболевание в течение шестнадцати лет напоминало ему, что каждый день может быть последним. Не явились ли его многочисленные повторения слова "смерть" парадоксальной реакцией на чувство страха? Нередко ведь именно ужас перед опасностью толкает к ней навстречу. Человека, взобравшегося на вершину, притягивает пропасть. Порой размышления на эту тему доходили у него до самоистязания. Юнг приводит в своих воспоминаниях эпизод, происшедший в Бремене: " Я где-то читал о "трупах в торфянике" (останках первобытных людей) и, попав в Бремен, вспомнил о них. Но по рассеянности спутал их с мумиями в свинцовых подвалах города. Это мое любопытство вызвало нервную реакцию Фрейда. Он несколько раз спросил меня: "И на что вам сдались эти трупы?" Он то и дело раздраженно заговаривал на эту тему, пока, наконец, во время одной из застольных бесед не потерял сознание. Впоследствии он признался мне, что был убежден, будто все эти разговоры о покойниках указывали на мое желание видеть его мертвым. Нужно ли говорить, как поразила меня эта интерпретация. Меня встревожила чрезмерная живость его воображения, способная даже довести его до обморока!"(35:163)
Но особенно трагичным кажется то, что, вынужденный быть последовательным в отрицании Бога, Фрейд стал отрицать и возможность нашего бессмертия. Если принять за истину его слова о том, что часто нам бывает необходимо разрушить что-либо или кого-либо, чтобы удержаться от стремления разрушения самих себя, защититься от позывов к самоуничтожению, то какой силы должна быть самоагрессия, чтобы попытаться разрушить основу мироздания, не оставив при этом даже надежды - ни себе, ни другим?
"Давайте же вернемся к первобытному человеку... Когда он видел, как умирает кто-то из его близких - жена, друг, ребенок... он убеждался на опыте, что человек может умереть, потому что каждый из тех, кого он любил, был частицей его "Я", но, с другой стороны, в каждом из этих любимых была и частица ему чуждая. Первобытный человек уже не мог оспаривать смерть, в своем горе он отчасти узнал на собственном опыте, что это такое, но вместе с тем, он не хотел её признавать, потому что не хотел видеть умершим самого себя. Тогда он пошел на компромисс: он допускал смерть, но отрицал, что она есть то самое уничтожение жизни, которого он мысленно желал своим врагам. Над телом любимого существа он выдумывал духов, воображал разложение индивидуума на плоть и душу... Он создавал себе представление об иных формах существования, для которых смерть - это лишь начало, он создавал себе понятие загробной жизни после смерти... Затем были придуманы предыдущие существования, второе рождение и переселение душ, и все это преследовало цель лишить смерть её значения, состоявшего в отмене жизни" (28:18-19).
Трудно удержаться от улыбки, представляя себе дикаря, подперевшего щеку у могилы жены и с грустью размышляющего: "А, может, есть она, загробная жизнь"?
"Философствующий дикарь" - это миф; об особенностях мышления первобытных людей в этой работе уже говорилось. Первопричину веры в бессмертие раскрывает сам Фрейд, говоря, что "наше бессознательное так же относится к смерти, как относился к ней первобытный человек". Жаль только, что он снова представил этот факт, как спуск вниз, а не наоборот, так и не поняв, что глубинная основа первобытного мироощущения - это мостик, связывающий нас с Богом.
Не потому ли в его лозунге: "Если хочешь вынести жизнь, готовься к смерти"(18:25), - "жизнь" звучит так, будто это тяжелый камень на шее. И немудрено: какое уж там веселье "как честный малоземельный крестьянин знай обрабатывать свое поле, перестав ожидать чего-то от загробного существования и сосредоточив все высвободившиеся силы на земной жизни..."(23:137)
Интересно, что и Ветхий Завет, и Евангелие довольно скупо говорят о посмертии: человек призван в этом мире осуществлять свое призвание, а отнюдь не пассивно ожидать загробной жизни. Горизонт бессмертия только делает перспективу еще более широкой и труд - более осмысленным. Лишь плохо понятое учение о вечной жизни может подорвать творческую активность людей на Земле.
"Надобно помнить, - замечает Н.О. Лосский, - что временной ряд событий и безвременное бытие суть два глубоко разнородных мира, а человек хотя и стоит одною ногою в одном из этих миров, а другою - в другом, все же развивает в себе умение отчетливо наблюдать только один из этих миров, именно - временной; поэтому, когда речь идет о вечном "Я" мы умеем только указать его наличность, но не рассказать о его безвременном содержании; между тем, это содержание должно существовать и быть гораздо более богатым, чем временная жизнь" (13:127).
Можно, конечно, сказать, что все это досужие вымыслы, иллюзии, но... Даже материалисты - те, к кому были обращены пламенные призывы Фрейда, не желают смириться с такими перспективами. Недавно мне попалась на глаза книга с интригующим названием: "Бессмертие человека - реально ли оно?", в которой говорится: "Материалистическая философия, призванная понять мир таков, каков он есть, оказывается способной выработать реалистичную и обоснованную концепцию личного бессмертия, жизни без смерти. Она может и должна стать действенной альтернативой религиозному вероучению о загробной жизни. Особую ценность в этом отношении имеет диалектико-материалистическая методология, позволяющая отыскивать наиболее надежный путь достижения заветной цели. Главная трудность сегодня - спокойно вдуматься в новую постановку проблемы, привыкнуть к непривычному, сжиться с ним. Все это, конечно, нелегко. Но другого пути нет. Таково настоятельное требование времени, нового мышления..." Затем серьезно обсуждались достижения нашей науки в решении проблемы "практического бессмертия", критиковались те, кто высказывал сомнения относительно её целесообразности, т.к. "такие настроения противоречат программным требованиям КПСС, социалистического государства в этой области и чаяниям людей". Заканчивалась работа словами: "Так сколько все-таки может жить человек? "Практически вечно, - отвечают ученые, - И притом не где-нибудь там, в несуществующем потустороннем мире, а здесь, на Земле, оставаясь всегда молодым". И нет у нас сомнения, что, в конце концов, все изберут именно этот путь. Иного выбора, иного пути просто не может, не должно быть".
Да, от судьбы не уйдешь. Жить вечно хочется всем. Даже тем, на нерелигиозное воспитание которых были потрачены силы, и кому не вливали с детства "сладкий или кисло-сладкий яд". Задаешься вопросом: какая же из двух "иллюзий" - бессмертие души или бессмертие тела - иллюзорнее? Что больше похоже на "обещание латифундии на Луне?"
Трудно сказать, что ответил бы на это Фрейд. С одной стороны, представители "культурного клада" буквально повторяют его слова: "несмотря на её нынешнее несовершенство и присущие ей (науке) трудности,.. она способна на невиданные совершенствования", а, с другой - оставляют его в одиночестве, не желая "вернуть смерти в действительности и наших мыслях то место, которое ей принадлежит".
Наша наука действительно может очень многого достичь: во всяком случае, результаты открытий в области генной инженерии заставляют относиться к ним с уважением. Но вряд ли теоретические предпосылки видового бессмертия человека смогут стать чем-то большим, чем увеличение продолжительности его жизни.
Думается, истина звучит все-таки не в словах ученых, а в размышлениях философов.
Еще Сократ говорил о том, что все в нашем мире делится на вещи составные и несоставные. Составные - вещи сами по себе, их можно ощутить с помощью чувств, они видимы и постоянно изменяются. А несоставные - это сущность вещей, которые постоянны, неизменны и невидимы, и постигнуть их можно лишь с помощью размышления. Человек тоже состоит из двух начал, одно из которых видимо и меняется - тело, а другое - душа - невидимо и неизменно.
Его мысль продолжает В.Розанов: "Всякое умирание, как мы понимаем его, есть расторжение между веществом оформленной вещи и между формою, в которую было заключено это вещество. Так, тело человека умирает, когда частицы вещества в нем, не сдерживаемые прежней формою, распадаются; государство разрушается, когда от него отделяется политическая форма и то, что было под нею; дом уничтожен, когда куча дерева не имеет уже более вида дома. Разрушается, собственно, только одна категория бытия. Что же именно и как может разрушиться в духе, как в чистой форме? Ясно, что разрушения в том смысле, как оно существует для оформленных материальных вещей, для него нет. Нет в нем частиц, которые раздались бы в стороны, отделившись друг от друга, потому что не только самый дух, но и все явления в нем пребывают в одном времени: не может одна часть духа пойти вправо, а другая влево, или та вверх, а эта вниз, как нет правого и левого, верха и низа для мышления, чувства и воли. Не могут части духа (как это бывает во всем умирающем) разместиться иначе, чем были размещены прежде, когда они никак не размещены. Форма форм, которая не имеет какого-либо одного вида, в какую бы форму не переходила, - всегда останется тождественной самой себе и даже не изменится, переходя. Таким образом, смерть, исчезновение входит, как одна из составных сторон, в само существо духа, и умирание - в жизнь его" (16:321-323).

Заключение.

Не скрою, читая и оценивая сказанное, действительно чувствуешь, что появляется некий Высший смысл, ради которого стоит жить. Поэтому вряд ли случайны слова Фрейда, сказанные им в своей последней работе: "Сколь достойными зависти представляются нам, нищим верою, те исследователи, которые убеждены в существовании верховного божественного существа! Для этого великого Духа мир не представляет проблемы, потому что он сам создал все его устройства. Как всеобъемлющи, исчерпывающи и окончательны учения верующих в сравнении с трудными, жалкими и фрагментарными попытками объяснения, ради которых мы доходим до предела своих возможностей! Божественный дух, который сам является идеалом этического совершенства, насадил в человеке знание этого идеала и одновременно стремление возвысить свое существо до этого идеала... Нам остается только пожалеть, если известные жизненные переживания и наблюдения мира делают для нас невозможным принять гипотезу подобного верховного существа" (29:1024).
Что же, Фрейд всегда был исследователем и борцом. "Еще в школе я всегда был среди самых дерзких оппозиционеров и неизменно выступал в защиту какой-нибудь радикальной идеи. Как правило, готов был сполна платить за это, идти до конца. Мне часто казалось, что я унаследовал дух бунтарства и всю ту страсть, с которой наши древние предки отстаивали свой Храм, свою веру. Я мог бы с радостью пожертвовать своей жизнью ради великой цели", - писал Зигмунд невесте. "...Откровенно говоря, мне кажется, что во мне есть нечто необычное, нечто странное, - продолжал он. Было время, когда во мне говорили только любознательность и честолюбие... Давно знаю, что я - не гений, и сам не понимаю, почему так хочется стать им. Быть может, я даже не очень одарен. Однако, некоторые особенности моей личности, черты характера предопределили способность к работе. Уверен, что такое сочетание свойств весьма плодотворно для медленного восхождения к истине"(30:131).
Психоанализ был, в сущности, его ребенком, "рожденным в муках", и вставшим на ноги не "благодаря", а "вопреки" всему. Такие дети - дороже всех остальных. Не мудрено, что Фрейд ни с кем не хотел делиться своим детищем. Даже с Богом.
Следствием этого оказалось то, что так напоминает легенду о могущественном горном духе Рюбецале:
Поднявшись однажды на поверхность земли, Рюбецаль был поражен зрелищем купавшейся в струях водопада красавицы. Чтобы вполне насладиться созерцанием столь великолепной красоты, дух воплотился в ворона и перелетел на высокое дерево. Однако, устроившись на его ветвях, ворон почему-то стал прислушиваться к карканью и принюхиваться к запаху падали. Дух быстро понял, в чем дело, и немедленно превратился в цветущего юношу.
Фрейд, в отличие от него, слишком увлекся, рассматривая в человеке его "животный мир", в результате чего прекрасная цель, ради которой он поднялся на " древо науки", так и не была им оценена по достоинству. И в этом, пожалуй, его можно сравнить с Колумбом, проделавшим трудный путь первооткрывателя, но по ошибке назвавшего континент островом.
Но её все-таки оценили другие:
"Психоанализ (несмотря на многочисленные заблуждения, которые столь же мало затрагивают его суть, как заблуждения духовенства - суть церкви) не имеет и не может иметь сегодня другой основной цели, как создать внутри нас самих некое пространство, в котором мы смогли бы услышать Бога", - сказал Г.Гессе (цит. по 7). Мне кажется, что в этих словах кроется истинный смысл психоанализа. Так же, как истинное отношение Фрейда к религии кроется все-таки не в том, что она "...заключается в умалении ценности жизни и в химерическом искажении картины реального мира..." (25:329), а в словах: "Может ли быть так, что все наши предшествующие разыскания не обнаружили всей мотивировки, а вскрыли только относительно поверхностный слой, и за ним ожидает раскрытия еще какой-то другой, очень важный момент? При исключительной сложности причинных зависимостей в жизни и истории следовало бы быть готовым к чему-то подобному" (29:1025).
Не ответом ли ему звучат строки Бердяева?: "Я погружаюсь в глубину и становлюсь перед тайной мира, тайной всего, что существует. И каждый раз с пронизывающей остротой я ощущаю, что существование мира не может быть самодостаточным, не может не иметь за собой в еще большей глубине Тайны, таинственного смысла. Эта тайна есть Бог. Люди не могли придумать более высокого слова. Отрицание Бога возможно лишь на поверхности, оно невозможно в глубине"(2:185). Ведь написаны они были в том же 1939 году.
Заканчивая свою работу, я хочу сказать, что, конечно же, не смогла затронуть все вопросы, волновавшие меня. Но для себя я поняла главное: психоанализ и вера в Высшее вовсе не противоречат друг другу. Напротив, они только подтверждают важность и истинность друг друга. "Что Бог есть, мы верим, а что он есть, - испытываем и узнаем" (1:95). Если у Фрейда и были причины не увидеть этого - ценность его учения не уменьшится, даже если у нас есть повод в чем-то с ним не согласиться. И вспомним вечные слова Фауста:

Кто с полным чувством убежденья
Не побоится утвержденья:
Не верую в него?
Он, Вседержитель
И Всеохранитель
Не обнимает ли весь мир -
Тебя, меня, Себя?
Не высится ль над нами свод небесный?
Не твердая ль под нами здесь земля?
Не всходят ли, приветливо мерцая,
Над нами звезды вечные? А мы
Не смотрим ли друг другу в очи,
И не теснится ль это все
Тебе и в ум и в сердце,
И не царит ли в вечной тайне
И зримо и незримо вкруг тебя?
Наполним же все сердце этим чувством,
И если в нем ты счастье ощутишь,
Зови его как хочешь:
Любовь, Блаженство, Сердце, Бог!
Нет имени ему! Все в чувстве!
И имя только дым и звук,
Туман, который застилает небосвод.

(цит.по 13: 74)

Список литературы.

1. Акулинин В.Н. Философия всеединства: От В.С. Соловьева к П.А. Флоренскому - Новосибирск: Наука. Сиб. отд.,1990. - 158 с.
2. Бердяев Н.А. Самопознание. - М.; Книга, 1991. - 446 с.
3. Бубер М. Два образа веры: Пер. с нем. - М.; Республика,1995. - 464 с.
4. Вишев И.В. Бессмертие человека. Реально ли оно? Минск, "Беларусь", 1990. - 150 с.
5. Вингер Ю. Этюды о симметрии/ Пер. с англ., М., 1971, 240 с.
6. Гроф С., Хэлифакс Дж. Человек перед лицом смерти. - Пер. с англ. - М.: Изд - во Трансперсонального Института, 1996. - 246 с.
7. Дадун Р. Фрейд. М.: 1994. - 512 с.
8. Джонс Э. Жизнь и творения Зигмунда Фрейда.: Пер. с англ. - М.: Гуманитарий, 1996. - 448с.
9. Леви-Брюль Л. Сверхъестественное в первобытном мышлении. - М.: Педагогика - Пресс, 1994. - 608 с.
10. Леви - Строс К. Первобытное мышление. - М.: Республика, 1994. - 384 с.
11. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. - 400 с.
12. Маркузе Г. Эрос и цивилизация. - К.: "ИСА" 1995. - 352 с.
13. Мень А.В. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни: В 7 т. Т.1. Истоки религии. - М.: СП "Слово",1991. - 287 с.
14. Мень А.В. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни: В 7 т. Т 2. Магизм и единобожие: Религиозный путь человечества до эпохи великих Учителей. - М.: СП "Слово",1991 - 462 с.
15. Платон Собрание сочинений в 4 т. Т 2/ Общ. Ред. А.Ф. Лосева и А.А. Тахо - Годи; Пер. с древнегреч. - М.: Мысль, 1993. - 528 с.
16. Розанов В.В. О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания. С-Пб.: Наука, 1994. - 540 с.
17. Розанов В.В. О легенде "Великий инквизитор" / В сб. О великом инквизиторе: Достоевский и последующие. - М.: Мол. Гвардия, 1991. - 270 с.
18. Рязанцев С. Танатология - наука о смерти. - С-Пб.: Изд - во ВЕИП,1994. - 382 с.
19. Стоун И. Страсти ума, или Жизнь Фрейда. / Пер. с англ.- М.:Мысль,1998.-752с.
20. Уайтхед А. Религия и наука / В сб. Заблуждающийся разум?: Многообразие вненаучного знания. - М.: Политиздат,1990. - 464 с.
21. Успенский П.Д. Новая модель Вселенной: Пер. с англ. - СПб: Изд. Чернышова,1993. - 560с.
22. Фрейд З. Толкование сновидений / Пер. с нем.; - Мн.: "Попурри", 1997.- 576 с.
23. Фрейд З. Будущее одной иллюзии. / Сб. Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1989. с.94 - 142.
24. Фрейд З. По ту сторону принципа наслаждения. / Сб. "Я" и "Оно".Труды разных лет. Тбилиси, "Мерани", 1991. - с.139-192.
25. Фрейд З. Неудовлетворенность культурой./ Сб. "Либидо", М.: Гуманитарий, 1996. - 476 с.
26. Фрейд З. Тотем и табу.. / Сб. "Я" и "Оно".Труды разных лет. Тбилиси, "Мерани", 1991. - с.193-350.
27. Фрейд З. Лекция 35 "О мировоззрении"./ В кн. Введение в психоанализ: Лекции. - М.: Наука. 1991. - с.399-416.
28. Фрейд З. Мы и смерть. /В кн. Танатология - наука о смерти. - С-Пб.: Изд - во
ВЕИП,1994. с.13-26.
29. Фрейд З. Человек Моисей и монотеистическая религия. / В кн. Я и Оно: Сочинения. - М.:ЗАО Изд-во ЭКСМО - Пресс; Харьков: Изд-во "Фолио", 1998. с. 915 - 1038.
30. Фрейд З. Письма к невесте / Пер. с нем., - М.: Моск. рабочий, 1994. - 142 с.
31. Фрейд З. Лекция 21. Развитие либидо и сексуальная организация. "./ В кн. Введение в психоанализ: Лекции. - М.: Наука. 1991. - с.203 - 215.
32. Фромм Э. Психоанализ и религия. / Сб. Сумерки богов. - М.: Политиздат, 1989. с.143-221.
33. Юнг К.Г. Зигмунд Фрейд как культурно - историческое явление. / В кн. Феномен духа в искусстве и науке. Пер. с нем. - М.: Ренессанс, 1992 - с. 54 - 65.
34. Юнг К.Г. Зигмунд Фрейд. / В кн. Феномен духа в искусстве и науке. Пер. с нем. - М.: Ренессанс, 1992 - с. 66 - 78.
35. Юнг К.Г. Воспоминания, сны, размышления / В кн. Карл Густав Юнг: дух и жизнь. Сборник. Пер. с нем. - М.: Практика, 1996. - 560 с.

текст статьи также взят с сайта Свердловского Центра Психоанализа

Очень интересная и очень недогматичная статья психоаналитика И.А. Санадзе, президента "Заполярного психоаналитического общества". И, кстати, автору далеко не чужды некоторые идеи Юнга и Гессе.