 |
Дерек: Он сегодня работает? 2 страница
|
|
|
|
— Я ничего не чувствую.
Положив ключи на полку, он снял обувь и аккуратно поставил к стене рядом с несколькими другими парами. Я тоже оставил свою около стены и пошел за ним на кухню.
Он включил подсветку и махнул в сторону круглого деревянного стола, окружённого четырьмя стульями.
— Присаживайся. Давай я включу свет и принесу тебе что-нибудь поесть.
— Ты правда не должен…
Он пригвоздил меня взглядом.
— Я знаю.
Мои внутренности скрутило. Это именно то, что Эллен имела в виду под «быть грубым»? Мне, вроде как, понравилось — устрашающий взгляд в его глазах, тон, каким он сказал, был утверждающим и не терпящий никаких возражений. Это было чертовски сексуально.
Дерек прошел сквозь арку, и в соседней комнате загорелся свет. Я огляделся, внимательно рассматривая все вокруг. Кухня выглядела как картинка в журнале, все из темного полированного дерева, от начищенного деревянного пола до темных кухонных шкафов, от светлых каменных стоек до стеклянного фартука зеленых оттенков. И была такая чистота! Все сияло: приборы из нержавеющей стали, мраморные стойки, даже зеленые яблоки в чаше на столе. Они вообще настоящие? Я наклонился, рассматривая их, и в это время Дерек вернулся на кухню.
— Ты, вероятно, очень голоден, раз решил есть пластик, но не стоит есть эти фрукты.
Я засмеялся, выпрямляясь.
— Я не был уверен, настоящие они или нет. Эта кухня может быть съемочной площадкой, она такая идеальная.
— Благодарю.
Он подошел к большой белой раковине и вымыл руки.
— Это был довольно интересный проект, но я доволен тем, каким он получился.
— Ты сделал это сам? — с удивлением спросил я.
— По большей части.
Он смыл мыло с рук и вытер их полотенцем, которое было сложено на полке.
|
|
|
— Вероятно, поэтому это заняло так много времени, но я никогда никому не доверяю, если хочешь сделать хорошо — сделай сам. Я немного помешан на контроле.
Я кивнул. Эллен говорила то же самое, пока мы ждали, когда он придет в бар, но я не думаю, что стоило упоминать об этом.
— Могу я воспользоваться ванной?
— Конечно. Это прямо там, — он указал на дверь из заднего зала.
— Спасибо. Сейчас вернусь.
Зайдя в ванну и закрыв дверь, я посмотрел на себя в зеркало, пытаясь представить, что видел Дерек, глядя на меня. Увиденное не очень радовало. Грязные волосы. Красные, уставшие глаза. Бледное лицо с болезненным взглядом человека, не спавшего и не евшего пару дней.
И мое сердце билось быстрее, чем обычно.
Хорошо, что он этого не видел.
Глава 5
Дерек
Он казался таким молодым.
Может так казалось потому, что он нуждался в помощи сегодня вечером? Но даже помимо этого, в нем было что-то непосредственное и милое. То, как он смотрел в окно машины на старые обветшалые театры. Волнение в его голосе, когда он говорил о поездке в Калифорнию. Он не вел себя как мудак после того, как его сумку украли в баре. Мне было даже немного стыдно, что я так много ворчал о помощи ему. Бедный парень — какое паршивое невезение: ограбление, едва он сошел с самолета. Он, должно быть, измотан и голоден.
Голоден. Я имел в виду голод.
Не то, чтобы он был непривлекательным. Нужно быть слепым, чтобы не оценить идеальную симметрию его черт. Яркий оттенок его глаз. Точеную челюсть. Это был объективный факт — прохожие люди, скорее всего, обращали на него внимание. Нет ничего плохого в том, чтобы признать это. И в этом нет ничего греховного. И как человек, который не понаслышке знаком со спортом, я видел, что он держал себя в хорошей форме. Я не должен был чувствовать себя плохо из-за этого.
Нахмурившись, я сосредоточился на приправе для стейка, который достал из холодильника для Максима. Я разогрел немного масла на сковороде, и когда оно нагрелось, положил стейк. Он шумно зашипел.
|
|
|
Интересно, сколько ему на самом деле лет? Живет ли он в России? Был ли одинок? Как долго он пробудет здесь? Что происходило в его жизни там, что он принял решение уехать? Экономика? Политика? Меня давно так никто не интересовал.
Через пару секунд я услышал, как смывается туалет и включается вода в раковине.
Было немного странным находиться в доме наедине с другим мужчиной. Мне нравилось развлекаться с друзьями частыми ночными просмотрами кино или зваными ужинами, но я не задумывался о том, что это может быть только я и другой парень. Большинство моих хороших друзей были женаты еще с тех пор, как я купил этот дом. Но ни одна женщина не оставалась здесь на ночь. С Габриэль мы расстались еще до того, как получили ключи.
Я на самом деле был готов сделать ей предложение, когда она, как по щелчку, сделала выводы, что я на самом деле не люблю ее. Конечно, она не считала, что это внезапно — она чувствовала, что между нами была отдаленность в течение нескольких месяцев, и приняла решение больше это не игнорировать. Обрывки нашего последнего спора, подобно граду, пробились в мой мозг, — ее требования и упреки, мои вопросы и мольбы, а затем, наконец, печальное расставание.
— Будь искренен хоть раз.
— Зачем ты это делаешь?
— Ты не хочешь меня видеть.
— Выкинь это из головы.
— Здесь нет ничего настоящего.
— Что тебе надо?
— Я хочу большего.
— Мне больше нечего тебе дать.
Я пытался исправить это, пытался сделать из себя мужчину, которого она хотела, пытался почувствовать те вещи, которые должен был чувствовать. В итоге, я оцепенел. Я был опустошен и истощен.
В следующий раз будет лучше.
Нахмурившись, я вспомнил провал с Кэролин сегодняшним вечером. Она, в отличие от меня, не выглядела слишком обеспокоенной. Должно же быть что-то, что вызовет желание и создаст химию, но что? Я подошел к холодильнику и начал вытаскивать ингредиенты для салата: помидор, огурец, морковь, редис, салат. Пока я нарезал овощи, Максим вернулся на кухню и глубоко вдохнул.
— Как вкусно пахнет. У меня потекли слюни.
|
|
|
— Надеюсь, стейк готов.
Я положил немного зелени на тарелку, добавил ломтики помидоров и начал нарезать редиску.
— У меня был один размороженный, я как раз собирался приготовить его на ужин сегодня вечером, но все закончилось тем, что я уехал.
— Я бы, наверное, съел тарелку, на которую ты его положил, я так голоден, но да, я люблю стейки. Это так мило с твоей стороны. Спасибо.
Я ненадолго встретился с ним глазами и перевел взгляд на разделочную доску. Черт. Эти голубые глаза.
— Я не против. Мне нравится готовить.
— Я начинаю чувствовать себя счастливым, что меня не встретили в аэропорту. Я бы наверно не ел так хорошо, если бы поехал с ним.
Я закончил резать салат и перевернул стейк.
— Выходит, он просто не появился?
Он вздохнул, запустив руку в волосы.
— Да. Но я надеюсь, что это было всего лишь недоразумение. Эй, я могу зарядить свой телефон?
— Да. У меня есть зарядное устройство там на полке.
Я указал на то, о чем говорил, и он, достав свой телефон из кармана, подключил его.
— Спасибо. Не могу поверить, как мог забыть свое.
— Так бывает.
Я заметил, что он с любопытством заглядывал через мое плечо в столовую.
— Давай. Если есть желание, можешь осмотреться.
— Ты уверен? Не хочу показаться невежливым. Но твой дом такой классный.
— Я уверен. И спасибо.
Я достал бутылку вина из маленького холодильника под стойкой.
— Я хочу выпить вина. Присоединишься?
— Нет, спасибо. Я не очень люблю вино.
— Что-то другое? — вытаскивая из ящика штопор, спросил я. — Водка?
— Водку я тоже не очень люблю.
— Мне казалось, в России все пьют водку.
Я взял бокал из шкафа и поморщился.
— Извини. Наверное, это стереотип.
Но он улыбнулся.
— Многие русские пьют водку. Это может быть делом поколений.
Доставая пробку из бутылки, я не смог удержаться и спросил:
— Сколько тебе лет?
— Двадцать четыре.
Двадцать четыре. Боже. Я налил в бокал вина. Много вина.
— Я так понимаю, ты пьешь вино? — спросил он.
— Изредка. Я люблю виски.
Поставив бутылку, я снял стейк с огня.
— Иди осмотрись вокруг. Будет готово через несколько минут.
|
|
|
Он исчез в столовой, а я сделал хороший, длинный глоток.
Глава 6
Максим
Было очевидным, что Дерек имел хороший вкус и гордился своим домом. Он не был огромным или слишком роскошным, но был красивым и ухоженным. Каждая комната отличалась своими штрихами, которые делали его теплым и гостеприимным. Все, что я видел, — кухня, каждая комната, могли бы быть голливудской декорацией.
Стены столовой были окрашены в мягкий сине-серый цвет, длинный прямоугольный стол украшала блестящая серебряная чаша, полная белых цветов. Кроме того, была гостиная, застеленная белыми коврами, и вокруг большого дивана были расположены стулья и широкие кресла в нейтральных тонах.
На белой полке над кирпичным камином стояли фотографии в рамках. Я подошел поближе, чтобы их рассмотреть. Детская фотография Дерека и Эллен вызвала у меня улыбку. Он выглядел примерно лет на десять, она, может быть, вдвое младше. Другой мальчик, чуть ниже Дерека, стоял между ними, и я подумал, возможно, есть еще и третий брат. Все были в купальных костюмах и широко улыбались, щурясь на солнце. И у каждого из них отсутствовал хотя бы один зуб.
Больше было семейных фотографий, сделанных на выпускных и рождественских праздниках, с чьей-то свадьбы — возможно, брата? Похоже, что Дерек был шафером. Интересно, был ли Дерек когда-нибудь женат или, может быть, у него была девушка? Должна быть. Какой парень в его возрасте, который так хорошо выглядел и был, очевидно, добрым, умным и успешным, все еще одинок?
— Все готово.
Под звуки его голоса я повернулся.
— Я смотрел твои фотографии. Могу я спросить тебя о них?
— Конечно.
Он вошел в комнату и, засунув руки в карманы, встал рядом со мной.
— У тебя помимо сестры, есть еще и брат?
— Да. Дэвид. Он на два года младше, — он указал на их фото в официальных темных костюмах. Дэвид был высоким, как Дерек, но не таким красавчиком. — Это его свадьба три года назад. Он с женой и шестимесячным сыном Гэвином живут в Сан-Диего.
— Это он? — я жестом показал на фотографию, на который Дерек держал ребенка на руках.
— Да. Это было на его крещении. Я его крестный отец, — в его голосе звучали нотки гордости, что вызвало у меня улыбку. — Итак, готов есть?
— Определенно.
Мы вернулись на кухню, где Дерек начал сервировать мне место за столом, в комплекте с льняной салфеткой, ножом для стейка справа и вилкой слева. Рядом стоял стакан с водой со льдом.
— Словно в пятизвездочном ресторане, — сказал я, когда сел, положив салфетку на колени. — Я чувствую себя в неглиже или что-то вроде того.
— Да нет. На самом деле у меня есть бумажные салфетки, но я ненавижу их.
|
|
|
Он поставил передо мной тарелку, и мне хотелось заплакать, как хорошо это выглядело — идеально выдержанный жареный стейк и свежий салат. Просто, но идеально.
Я тут же набросился на еду.
Дерек прибрался на кухне, а затем, взяв вино, сел за стол напротив меня.
— Обалдеть. Какой ты голодный.
Я застенчиво улыбнулся и отрезал кусочек последней оставшейся части стейка.
— Мои бабушка и дедушка выросли в трудные времена, и они научили меня никогда не покидать стол, пока я не доем все со своей тарелки, потому что ты никогда не знаешь, будет ли завтра возможность хорошо поесть. Но это очень вкусно.
— Стейк хорошо приготовлен?
— Идеально.
— Хорошо. Думаю, я должен был спросить тебя, понравилось ли тебе, как я прожарил.
Я на секунду замер с вилкой на полпути ко рту, прежде чем продолжить. Не будь извращенцем. Он имел в виду стейк.
— Мне нравится, как ты его приготовил, — заверил я его. Я не мог поднять глаза от своей тарелки и чувствовал неловкость, когда жевал. Я проглотил кусок слишком быстро, и пришлось сделать глоток воды, чтобы протолкнуть его.
— Это твоя первая поездка в США? — скрестив руки на груди, спросил меня он.
— Нет, вторая. Я был в Нью-Йорке три года назад.
— Как долго ты планируешь тут быть?
Я решил быть честным. В России считают невезением говорить о планах до их завершения, типа как сглазить, но что-то в Дереке вызывало желание довериться ему.
— Я надеюсь навсегда.
— Правда? Ты надеешься иммигрировать?
— Да.
— Есть такая возможность? Я имею в виду, это законно?
— И, да и нет. Это сложно, — я закончил стейк и сделал еще один глоток воды. — Виза дает возможность остаться на полгода без проблем. А вот после этого мне придется что-нибудь придумать.
— Тебя это не беспокоит?
— Не совсем, — я пожал плечами. — Я сделаю все, что потребуется.
— Это будет непросто.
— Это, безусловно, будет тяжело. И, скорее всего, рискованно, но я не возражаю. Я люблю рисковать. У нас в России говорят: «Kto ne riskuyet, tot ne pyet shampanskoye», что, я думаю, приблизительно переводится как: «Тот, кто не рискует, не пьет шампанское».
Он задумчиво кивнул.
— У нас говорят: «Нет мужества, нет славы». Хотя идея та же.
— Да, совершенно верно.
— У тебя много родственников в России? Ты не будешь скучать по ним? — он спрашивал с неподдельным интересом.
Я чувствовал угрызения совести, думая о своей матери, которая недавно развелась во второй раз и изо всех сил пыталась прокормить себя и Лилию.
— Безусловно, я буду скучать по своей семье. Я чувствую себя отвратительно, что оставил маму и сестру. Но мама знает, почему я хотел сюда приехать.
— И почему же? — он потянулся за своим вином.
— Я хочу быть голливудским сценаристом.
Он рассмеялся.
— Тогда, я думаю, ты находишься в правильном месте. Ты уже написал какие-нибудь сценарии?
— Начал около пятидесяти, но ни один из них не закончил, — признался я. — Мне хотелось бы получить несколько уроков здесь. Я брал некоторые онлайн, но считаю, что в классе с учителем и другими студентами будет значительно лучше, особенно для моего английского языка.
— Твой английский уже чертовски хорош. Чем ты занимался в России?
— Спасибо. Я был техническим писателем нефтехимической компании (прим. специалист по подготовке инженерной документации). Это была нормальная работа, но не моя мечта. Что насчет тебя? Чем ты занимаешься?
Дерек выпил еще и поставил бокал на стол.
— Развитие коммерческой недвижимости для компании моего отца.
— Тебе это нравится?
— Да, наверное.
— Но это не твоя мечта?
Он пожал плечами.
— Я не знаю, мечта ли это, но точно не такая, как у тебя, — он криво улыбнулся, подняв брови. — Знаешь, я буду честен, я был удивлен, когда увидел тебя первый раз. Я ожидал кого-то абсолютно другого.
— В самом деле? И кого?
Он поежился, но потом начал смеяться.
— Как Борис Ельцин. В одной из этих пушистых русских шапок.
Я засмеялся.
— Каким разочарованием я стал.
Он улыбнулся, откидываясь на спинку.
— Нет.
Сердце в груди застучало немного сильнее. Было так приятно сидеть здесь, напротив него, быть единственным объектом его внимания, быть причиной его улыбок. Мне нравится его голос, как легко и непринужденно он откидывается на спинку стула, его морщинки, появляющиеся в уголках глаз, когда он смеется. Мне нравится его широкая грудь, полные губы и то, как он смотрит на меня прямо сейчас, как будто мы делимся секретом. Я хотел все это записать в блокнот, чтобы навсегда запомнить детали сегодняшнего вечера.
— Я должен отправить тебя отдыхать.
Поднявшись, Дерек взял мою тарелку и поставил ее в раковину. Я принес стакан, а он, все сполоснув, загрузил посудомоечную машину.
— Куда мне убрать салфетку? — держа ее, спросил я.
— О, вот сюда, — он забрал ее у меня и наши пальцы соприкоснулись. — Я брошу ее в стирку.
Он исчез в конце коридора. Через несколько секунд, Дерек вернулся на кухню и потянулся за меня, чтобы выключить свет. Какой-то момент мы стояли в темноте, и никто из нас не двигался. Он стоял достаточно близко, и я мог видеть, как поднимается и опускается его грудь, чувствовать его дыхание, в какой-то момент подумав о двух очень опасных словах — что, если?
Он прошел мимо меня.
— Ты очень устал. Пойдем наверх. Я покажу тебе твою комнату, а потом вернусь и выключу остальной свет.
Ничего не сказав, я прошел за ним через столовую, гостиную и вверх по лестнице. Я был настолько истощен, что мой разум играл со мной, заставляя меня думать о безумных вещах.
Потому что на секунду мне показалось, что Дерек собирается меня поцеловать.
Ложись спать, Максим. Ты бредишь.
На верхней части лестницы Дерек повернул налево.
— Гостевая ванная здесь, — сказал он, открыв дверь в коридоре и включив свет. — Полотенца тут, на раковине, и... — он открыл ящик и достал упаковки с зубной щеткой и пастой, — можешь использовать это.
Я стоял в ванной, разглядывая ее.
— Невероятно. В России, как правило, в квартире одна ванная комната для всех членов семьи.
— Звучит многолюдно, — он открыл дверь душа, проверяя. — Там шампунь и кондиционер.
— Спасибо.
Он начал выходить из ванной, и я отступил, чтобы пропустить его, но его плечо все равно коснулось моей груди. Мой живот стянуло — меня уже довольно давно никто так не привлекал.
— Ты можешь спать в этой комнате, — сказал он, открывая следующую дверь. Дерек вошел внутрь и включил свет.
В комнате была большая двуспальная кровать, аккуратно застеленная постельным бельем в полоску, прикроватные тумбочки, на которых стояли одинаковые светильники, темный деревянный комод под огромным зеркалом в раме. Так же, как и в комнатах внизу, присутствовали свои индивидуальные штрихи, которые делали гостевую спальню еще более уютной: картины на стенах, свечи, комнатные растения у окна, графин с водой на тумбочке, полдюжины подушек на кровати, одна из которых шептала о сладких снах.
— Здесь великолепно, — сказал я.
— Уверен, ты предпочел бы отель, но надеюсь, что тебе будет удобно.
— Не правда, — не соглашаясь с этим, я покачал головой. — Это намного лучше, чем отель.
Он пожал плечами, будто не поверив мне, и сунул руки в карманы.
— Нужно что-то еще? Если хочешь, я могу дать тебе что-нибудь, в чем спать. Или что-либо из одежды на завтра?
В обычной ситуации я бы сказал «нет», но перспектива носить что-то от Дерека была слишком заманчивой.
— Если это не слишком большая проблема. У меня ощущение, что я в этих вещах уже несколько дней.
— Никаких проблем. Просто дай мне минутку.
Он вышел из комнаты, а я продолжил стоять, чувствуя себя немного виноватым. Пару часов назад я даже не хотел принимать предложение остаться в его доме, а теперь соглашаюсь принять его одежду?
Тебе не нужна его чертова одежда. Останови его.
Но когда он вернулся в комнату и положил стопку одежды на кровать, мой пульс участился.
— Спасибо тебе.
— Дай мне знать, если тебе понадобится еще что-нибудь. Моя спальня прямо по коридору.
О, черт.
— Хорошо.
Он снова сунул руки в карманы.
— Завтра ты, наверное, захочешь подольше поспать. Я рано утром иду в спортзал, но постараюсь тебя не разбудить. Я вернусь около девяти.
Я кивнул, но едва слышал, что он говорил. Я был слишком занят, пытаясь не думать о том, что его комната находится напротив.
— Если ты проснешься и захочешь позавтракать, найди себе что-нибудь на кухне, — его широкие плечи приподнялись. — Думаю, на этом все.
Не уходи пока.
— Дерек, еще раз спасибо за все.
— Без проблем, — он направился к двери. — Спокойной ночи.
— Спокойной ночи.
Он закрыл за собой дверь, а я подошел к кровати и сел рядом с одеждой, которую он принес мне, положив на нее руку.
Я говорил себе, что он так добр ко всем.
Я говорил себе, что не особенный — я был просто одолжением сестре.
Я говорил себе, что выдумал напряжение между нами там внизу, в темноте.
Но я не верил этому.
Глава 7
Дерек
Я закрыл за собой дверь и остановился на мгновение, моя рука была все еще на ручке. Я обо всем подумал? Ему еще что-нибудь понадобится? Я ведь сказал ему про полотенца, да? Может, ему нужно дополнительное одеяло? Дезодорант? Бритва?
Какого черта ты творишь? Оставь уже его в покое.
Я отдернул руку с дверной ручки, как будто она обжигала меня, и спустился вниз. Закрыв заднюю дверь и установив сигнализацию, я шел через темную кухню и заметил на стойке рядом с его телефоном блокнот. Я взял его, борясь с желанием заглянуть внутрь. Что это было, дневник или типа того? Или сценарий? Любопытство боролось с моей совестью.
Положи его, кретин. Что бы это ни было, это личное.
Не отрывая от него взгляд, я вернул его на стойку. Может, он нужен ему наверху. А что насчет телефона? Ему он точно понадобится, не так ли?
Так. Стоп. Скорее всего, он уже спит.
Я могу тихо постучать.
Это может подождать до утра.
Но, возможно, он захочет позвонить своему другу сегодня вечером.
Это оправдание, и ты это понимаешь.
Нахмурившись, я стоял с чужим телефоном в руке несколько минут. Правда была в том, что меня тянуло к этому парню, и это было не только из-за его внешности. Притягивали его душевность и оптимизм. Его манеры. Его благодарность. Он поразил меня как человек, не воспринимающий вещи как должное, чем грешили многие американцы. Мне понравилось, что он приехал сюда, приняв решение изменить свою жизнь, оставив все и всех, кого он знал. Не потому, что он чувствовал, что имеет право на лучшее, а потому, что у него была мечта, и он был готов работать ради нее. Он был как будто из другой эпохи — часть поколения иммигрантов, которые приехали сюда, чтобы сделать эту страну такой, какой она была сегодня. У них, возможно, не было много средств, но у них была основа. Сила духа. Твердость характера.
Ладно, хорошо — мне понравилось, что он снял и аккуратно поставил обувь без моего предупреждения.
Но я беспокоюсь за него. Как он собрался жить тут? У него хотя бы есть деньги? Где он будет жить? Как он будет питаться? Мне хотелось защитить его, с того самого момента, как я пришел ему на помощь, теперь я был ответственен за то, чтобы убедиться, что с ним будет все в порядке.
Черт, не смеши меня. Ему двадцать четыре, а не двенадцать. Он не нуждается в тебе. Плюс, у него здесь уже есть друг.
Но посмотри, как он сегодня подвел Максима. Насколько он может быть ответственным? Максим никого не знал здесь, так что, может быть ему и понадобится кто-то вроде меня, чтобы оказать помощь. По крайней мере, пока он не встретит новых друзей.
Это не займет много времени. Возможно, у него тоже скоро появится девушка. Конечно, может быть. Роскошная молодая блондинка с огромными голубыми глазами, как и у него. Плавные изгибы. Ноги длиной в милю. Они бы быстро влюбились друг в друга и сразу же поженились, что решило бы его иммиграционную проблему, и никто никогда бы не подумал, что он женился на ней, ради того, чтобы остаться, — было бы очевидным, что они без ума друг от друга. Они были бы чертовски идеальны вместе. Его мечта жизни станет реальностью. Прям сахарный сироп.
Я по-глупому был зол на все это.
Значит, действительно ничего существенного не произойдет, если я поговорю с ним еще пару минут, не так ли? В конце концов, как только завтра он уйдет, я, вероятно, больше никогда его не увижу. На этом все и закончится.
Я отключил зарядное устройство от розетки и через минуту стоял в коридоре наверху, слушая, как за закрытой дверью ванной работает душ. Я должен был просто оставить его вещи в комнате, где он их найдет, и пойти спать. Но нет. Вместо этого я стоял там, как гребаный шпион, представляя его голым под душем.
Сейчас же остановись. Это не нормально.
Вода отключилась, но я продолжал стоять. Я представлял, как он вытирается одним из моих полотенец, вешает его (да, в моих представлениях все вешают свои полотенца), берет мою одежду. Я приготовил ему пару спортивных штанов, чистую футболку, толстовку, а также пару новых носков и нижнее белье в упаковке, которые у меня были. Мне никогда раньше не приходилось одалживать свою одежду другому парню.
Господи, какое это имеет значение? Убирайся из коридора, пока он не открыл дверь и не застукал тебя стоящим здесь, чертов придурок!
Я поспешил в его комнату и положил блокнот и телефон на тумбочку, но у меня не получилось сделать это быстро. Максим вошел в комнату, когда я уже поворачивался к двери.
— Эй! — с удивленным выражением лица сказал он и провел рукой по мокрым волосам.
Его грудь была голой, а штаны держались низко на бедрах, так низко, что я мог видеть косые, V-образные мышцы его пресса. Хоть он и не был крепким, но каждая мышца резко выделялась. Мои глаза скользили по его коже, опускаясь все ниже. Глубоко внутри меня шевелилось что-то опасное.
Черт. Это было ошибкой.
Я заставил себя посмотреть вверх.
— Извини за беспокойство. Я просто... — я замолчал, не зная, как закончить свое предложение. — Я подумал, что тебе может понадобиться телефон и блокнот. Я положил их на тумбочку.
Он улыбнулся.
— Это так приятно, спасибо. Я как раз думал, что, наверное, стоит позвонить маме.
Я быстро кивнул и, обходя его, пошел к двери, стараясь держаться подальше.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — повторил он.
Но я уже был на полпути по коридору.
Десять минут спустя, положив руки под голову и уставившись в потолок, я лежал в постели.
Я был зол на самого себя. Я должен сознавать то, что даже ненадолго, нельзя позволить этой позорной части меня всплыть. Все, чего я хотел достичь в жизни, зависело от сохранения тайны об этих похороненных запутанных желаниях. И разве я еще не освоил маскировку? Разве я не потратил годы, учась контролировать свои сексуальные наклонности? Разве мне не удавалось подавлять каждое запретное желание, которое у меня возникало, доходя до того, что я вообще ничего не чувствовал? Почему я позволил паре часов в компании одного красивого незнакомца разрушить меня?
Потому что желать — это хорошо.
Выдохнув, я закрыл глаза. Было хорошо от того, что он разбудил во мне эти темные и опасные стороны. Это заставляло чувствовать себя живым. Чувственным. Мужественным. Это вызывало у меня голод, жажду, желание. Даже сейчас Максим угрожал уничтожить мою оборону, когда моя правая рука скользила по верху моих штанов.
Потому что желать — это хорошо.
Член увеличивался внутри моего кулака, когда я представлял себе голую грудь Максима, тугой пресс, его тело. Ненавидя себя, я сдался.
Потому что желать — это хорошо.
Его кожа теплая и влажная от душа. Его рот решительный и ненасытный. Его руки сильные. Я хотел, чтобы они были на мне вместо моих собственных. Я хотел, чтобы он был моим. Я хотел быть жестким с ним, наказывая его за то, что он заставил меня испытывать это. Быть наказанным, в свою очередь, за то, что поддался этому чувству.
Потому что желать — это хорошо.
Моя рука двигалась — быстрее, сильнее, крепче. Мышцы живота сокращались. Я представлял нас вместе — два твердых, сильных, мускулистых тела, двигающихся друг на против друга — открытые, бесстыдные, непримиримые. Я слышал свое имя на его губах. Я пробовал на вкус его кожу. Я чувствовал, как его тело напряглось — или, может быть, это мое — напряжение внутри вытягивало из меня глухую злобу, которая все еще пыталась подавить желание, и если у нее получалось подавить позыв, хранить этот секрет, приручить животное, то сейчас все было обречено на провал, нет ничего сильнее, чем вожделение, в тот момент не существует такой великой силы, и все это вырывается из меня внезапным пульсирующим горячим потоком.
Мое сердце все еще гремит в груди, а живот липкий. Я лежал, надеясь, что не наделал никакого шума; хорошо, что между двумя закрытыми дверями есть коридор, чтобы скрыть его.
Через минуту я пошел в ванную, чтобы помыться, злясь на себя, что поддался фантазии, но решил оставить все позади. Что я сделал, было неправильным, но, в конечном счете, все было бессмысленно. Не нужно страдать или мучить себя. Я не был смущен, у меня был момент слабости, вот и все.
Но этот момент закончился, и я полностью контролировал свое тело, свое сознание, свои поступки.
Я не потеряю контроль снова.
Глава 8
Максим
Я проснулся с мыслями о нем. Засыпал я тоже, думая о нем.
Но это было естественно, верно? Я был одет в одежду этого парня, спал под его крышей, восхищался его щедростью. Это была благодарность, вот и все. Я был очень, очень благодарен. Это не имело ничего общего с тем фактом, что он был таким чертовски сексуальным, но в любом случае это не имело значения, потому что он был натуралом.
Я никак не мог перестать думать о том, как он вчера смотрел на меня после душа. Я возвращался в спальню в штанах, и то, как он шарил взглядом по моему телу, заставило меня чувствовать, как будто я забыл их надеть. Мне пришлось перепроверить, посмотрев вниз. В тот момент притяжение между нами казалось безошибочным. Но он так быстро выскочил из комнаты, что я не был в этом уверен.
|
|
|
