 |
Дерек: Он сегодня работает? 6 страница
|
|
|
|
Ты долбаный трус. Ты не можешь так поступить с ним. По крайней мере, признай, что ты сделал. Скажи ему, что тебе жаль. Скажи, что ты не знаешь, что на тебя нашло. Скажи ему, что ты никогда не делал ничего подобного раньше и больше никогда не сделаешь.
Морщась, я ополоснулся и, оттягивая неизбежное, стоял еще несколько минут под душем. Это будет самый неприятный разговор в моей жизни. Чертовски жестоко. Но, по крайней мере, возможно, это удержит меня от того, чтобы когда-либо снова поддаться этим чувствам.
Почистив зубы, вышел из душа, надел футболку и джинсы. Я посмотрел на себя в зеркало — на меня смотрели красные воспаленные глаза с темными кругами под ними. Пришлось закапать их каплями, но сам себе я сказал — после всего, что ты сделал, ты заслуживаешь выглядеть как дерьмо. Сделав несколько глубоких вдохов и расправив плечи, я открыл дверь своей спальни.
Дверь комнаты была открыта, но внизу было тихо. Медленно, я спустился по ступенькам на кухню, предполагая найти Максима там.
На кухне никого не было. Никаких доказательств того, что он был там вообще — ни кофе, ни запаха завтрака, ни тарелок в раковине. Я проверил комнаты и коридор. Меня привело в замешательство то, что его обувь отсутствовала. Какого хрена? Он что, ушел? Как? У него не было машины или средств, чтобы поймать такси. Эллен забрала его? Краем глаза я уловил движение во дворе. Я открыл заднюю дверь и босиком вышел на улицу.
Он стоял со шлангом и поливал расставленные на подъездной дорожке горшки с цветами.
— Доброе утро, — подходя к нему, сказал я.
— Доброе утро, — он посмотрел на меня, но через секунду повернулся к растениям. Его лицо не выражало никаких эмоций.
Я засунул руки в карманы.
|
|
|
— Хорошо спалось?
— Отлично. А тебе?
Уклонившись от ответа, я пожал плечами и пробормотал что-то нечленораздельное.
— Думаю, что начинаю справляться с разницей во времени. Проснулся около восьми, во мне было столько энергии, что я решил здесь закончить то, что не успел доделать вчера.
Я осмотрел двор и понял, как много он сделал: терраса вычищена, клумбы прополоты и политы, кусты роз обработаны.
— Ого. Круто.
— Мне тоже нравится.
Я снова изучал его, внутренности стягивало в узел. Он опять надел джинсы и одну из моих рубашек. Он не брился с тех пор, как приехал, его щетина была немного темнее, чем волосы на голове. Конечно, никакой седины. И под этой рубашкой, я знал, какой идеально гладкой была его кожа. Абсолютно подтянутый пресс. Он был так молод — и я, умудренный опытом старик, читающий ему лекции о действиях и последствиях, первым поддался своим чувствам. Который, прежде чем действовать, вообще ни о чем не думал. Который искренне сожалел о том, что сделал, даже если это и привело к лучшему оргазму в его жизни.
Старайся не думать об этом. Делай то, ради чего ты сюда пришел и двигайся дальше.
— Максим, я должен перед тобой извиниться.
— Нет, не стоит, — он не смотрел на меня.
— Да, должен. Не знаю, о чем я думал.
Никакой реакции.
— Со мной никогда в жизни не происходило ничего подобного, — это даже не было ложью. Но следующая часть была. — Скорее всего, это виски.
Наконец, он посмотрел на меня, изучая мое лицо.
— Окей.
— Максим, я натурал. Мне совсем не нравятся парни. Я просто, на минуту, потерял контроль, — я сосредоточился на том, чтобы не моргать, не отводить взгляда, не сдаваться. Крепкие оборонительные стены были подняты.
Он медленно кивнул.
— Произошедшее ничего не значит. И это больше не повторится, — я сказал это твердо и значимо.
Он с нечитаемым лицом снова сосредоточился на растениях.
Господи, Максим. Не мог бы ты быть прямо сейчас менее русским и позволить мне понять, о чем ты думаешь? Сходишь с ума? Оскорблен? Все ли с тобой хорошо? Тебе вообще есть до этого дело?
|
|
|
— Давай забудем об этом. У тебя получится? — спросил я, скрестив руки на груди.
Он перешел к следующему кусту.
— Конечно.
— Отлично.
Между нами возникла неловкая пауза.
— Итак... ты уже заканчиваешь здесь? Ты что-нибудь ел? Я тут подумал, может, приготовлю нам обед, а потом мы могли бы поискать в интернете варианты квартир, — чем спокойнее буду себя вести, тем лучше. Я думал о том, чтобы попросить его уйти или даже заплатить за отель, чтобы он мог в нем остановиться, но решил, что сделаю только хуже. Я не мог так поступить, тем самым подтверждая его влияние на меня. Единственный способ пройти тест, который я провалил прошлой ночью, это попробовать пройти его снова.
— Было бы здорово, спасибо.
— Окей. Я приготовлю что-нибудь и дам тебе знать, когда все будет готово.
— Звучит неплохо.
Я вернулся в дом, все время чувствуя его взгляд на себе. Как только я оказался внутри и за мной закрылась дверь, я выдохнул и почувствовал облегчение. Все прошло хорошо, не так ли? Так почему я до сих пор так неловко чувствую себя? По его реакции не было заметно, что он расстроен. Напротив, казалось, ему все безразлично. Почему так?
Когда я делал бутерброды на обед, то поймал себя на том, что становлюсь неоправданно возмущенным этой ситуацией. Наша интерлюдия на кухне никак не повлияла на него? Как он мог быть таким спокойным? Разве он не наслаждался этим также сильно, как и я?
Почему он больше не хочет меня? Он, безусловно, был со мной прошлой ночью.
Боже Всемогущий, ты придурок? Ты вообще себя слышишь? Он отреагировал именно так, как ты хотел! Как тебе это было нужно! Ты не можешь позволить ему жить здесь две недели и постоянно приходить к тебе. Ты потерял рассудок! Это наилучший возможный результат твоей глупой ошибки.
Не надо с этим связываться.
Глава 16
Максим
Нет. Это не виски.
Он лгал. По крайней мере, в этом случае. Я слышал это в его оборонительных и настойчивых интонациях голоса, видел это на его лице — тщательно контролируемую маску.
Но почему?
Когда закончил поливать цветы, я снова начал прокручивать в голове его высказывания.
|
|
|
«Я должен перед тобой извиниться. Не знаю, о чем я думал. Я никогда не делал ничего подобного раньше. Должно быть, это был виски. Мне совсем не нравятся парни. Это ничего не значило. Забудем о случившемся».
Мне это не понравилось, несмотря на то, что я был к этому готов.
Я не хотел от него извинений — я хотел его тело, внимание, его разрешения почувствовать это. Я хотел, чтобы он позвал меня. Я хотел… просто... большего от него. Я хотел большего от него.
И это было чертовски ужасно, жадно и эгоистично с моей стороны требовать большего, чем он хотел и мог дать. Он был таким великодушным, и я, конечно, понимал, что не заслуживаю этого, но я не мог не желать его. Я даже толком не понял, как это произошло. Я никогда не относил себя к тем, кто требовал большего. Мне нужно было много секса в любой день недели, без обязательств и без осложнений.
Но сейчас все было по-другому. Он был особенным для меня. Я хотел стать особенным для него.
Чем больше я думал о его словах, тем больше беспокоился. Может быть правда, что он никогда не делал ничего подобного раньше и даже когда был пьян. Если бы он не сказал «да», когда я спросил разрешения, если бы он не был таким твердым в моей руке, если бы он не кончал так сильно, так быстро и так долго в мой рот, что я чуть не подавился, тогда, возможно, я поверил бы, что это из-за виски.
Но нет. Он сделал это, потому что хотел. Это то, о чем ты думал, Дерек. Я хочу этого. Просто и понятно. Он сильно хотел этого — достаточно было рискнуть отказом. Достаточно найти силы уйти. Достаточно, чтобы сказать «к черту последствия» и впиться поцелуем в мои губы. В этом я был уверен на сто процентов.
И, пожалуй, на этом все. Возможно, это меня немного бесило. Если бы он пришел и просто сказал: «я сожалею о том, как вел себя, это было ошибкой, давай забудем об этом и продолжим спокойно общаться», это было бы по-другому. По крайней мере, тогда бы он не отрицал правду.
Я был обижен и зол около тридцати секунд, прежде чем понял, как по-детски это все звучало.
|
|
|
Господи, Макс. Покончи с этим. Что хорошего в том, если бы он признал правду? Какое это имело бы значение? Если он больше не хочет тебя, ты ничего не можешь с этим поделать. Он так много сделал для тебя, что ты можешь хотя бы уважать его чувства.
Поклявшись исполнить его желание, через несколько минут я выключил шланг и закрутил его на катушку, установленную сбоку гаража. Какими бы ни были его причины, они были достаточно вескими для меня, и как бы хорошо не было прошлой ночью, какой бы замечательной не была наша близость, я постараюсь забыть то, что произошло.
Но когда я вошел в дом и увидел его за кухонным столом, мое стремление все забыть рассыпалось прахом. Я снова хочу поцеловать тебя. Хочу чувствовать тебя своими руками. Так хочу ощущать твою кожу на своей.
Я не мог вспомнить ни одного человека, к которому у меня была такая мощная тяга. Как будто между нами была сильная гравитация, как будто это было вовсе не чувство, а неизбежная сила, вытолкнувшая меня из центра и заставляющая ощущать себя дезориентированным и почти бессильным.
Мне это нравилось и в то же время нет.
Но в одном я был уверен — я должен все это скрывать.
После обеда, во время которого никто из нас не сказал и пары слов, Дерек принес на кухонный стол свой ноутбук вместе с бумагой и ручкой.
— Давай посмотрим, какие квартиры можно снять прямо сейчас. Хочешь сесть здесь, чтобы мог сам видеть?
Я перешел на его сторону стола, стараясь быть предельно осторожным и соблюдая некоторое расстояние между нашими стульями. Подобраться к нему слишком близко было не очень хорошей идеей.
— Это тебе, чтобы делать заметки, — он пододвинул мне бумагу и ручку. — И после того, как выясним, сколько будет стоить аренда, можем просчитать твой ежемесячный бюджет.
— Приблизительно? — я задумался.
— Мы сделаем разумные расчеты. Чтобы понимать примерную сумму, даже если и будут небольшие отклонения.
— Просчитаем все.
Дерек начал поиски, и по мере того, как тикали минуты, становилось все более ясно — чтобы переехать в приличное место, мне придется удвоить свои сбережения. Даже небольшая комната с ванной в общей квартире обойдется минимум в тысячу долларов в месяц. Первый и последний месяц аренды съест то, что я уже накопил, а еще придется думать о коммунальных услугах, продуктах, транспорте и одежде. Дерек помог мне прикинуть, сколько это может стоить в месяц, и мы сложили цифры. Общая сумма слегка вызывала тревогу.
— Вау, — сказал я, пропуская пальцы сквозь волосы. — Калифорния дорого стоит.
— Так и есть, — согласился Дерек.
— И мне все еще нужен ноутбук.
— Я думал об этом, — сказал он. — Я знаю, что он в начале твоего списка приоритетов, но в реальности, с приобретением нового придется подождать, пока ты не встанешь на ноги. На самом деле, у меня есть один, который ты можешь использовать.
|
|
|
— Ты дашь?
— Да. Он старый, поэтому не очень мощный и быстрый, но хоть что-то. Я просто почищу его, и он твой, до тех пор, пока будет нужен.
— Спасибо, — я встретил его глаза и понял, что мы не оставляли друг другу достаточного пространства. — Я не знаю, что сказать.
— Это ничего не значит, — облизав губы, он посмотрел на меня. — Просто старый ноутбук.
— Это много, — о чем ты сейчас думаешь? — Это много что значит для меня.
Мы оба замолчали, между нами было такое тяжелое напряжение, что я чувствовал себя придавленным. Мое сердце так громко стучало в груди, что заглушало звук работающего холодильника. Он слегка наклонился ко мне, и мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы остаться на месте.
Поцелуй меня снова. Я так хочу тебя. Я так хочу этого.
Его дыхание участилось, грудь тяжело поднималась и опускалась. Я знал, что если положу на нее руку, почувствую бешенный стук, который точно также гремел в моей грудной клетке.
— Ты должен ненавидеть меня за прошлую ночь, — сказал он глубоким и спокойным голосом.
— Не знаю.
— Я ненавижу себя за это.
Мое сердце сжалось.
— Почему?
— Потому что это неправильно.
Вот и все.
— Разве тебе не было хорошо?
Он закрыл глаза и выдохнул.
— Это было чертовски потрясающе, — затем он снова посмотрел на меня. — Но Максим, это не то, кем я являюсь. Ты понимаешь? Я не хочу этого. Я не могу.
— Окей, — как бы мне не хотелось спросить, я понимал, что сейчас не стоит этого делать. Проблема была не во мне — это происходило с ним и с его убеждениями, и, если бы я попытался сказать правду, он бы еще глубже стал копаться в себе. Мое присутствие здесь только все усложнит. — Дерек, я должен найти другое место для жилья.
— Нет, это совсем не то, что я имел в виду. Я не хочу, чтобы ты уходил, я просто... мы просто должны забыть о том, что произошло, — настаивал он, как будто я возражал. — Это единственный способ.
— Хорошо. Мы так и сделаем, — я согласился с ним, стараясь не думать о его измученном взгляде. Не смотри на меня так. Это не то, чего я хочу, но ты не даешь мне выбора.
Через секунду на столе позади нас завибрировал его телефон. Он вскочил и схватил его.
— Привет.
Пользуясь передышкой, я глубоко втянул воздух, пытаясь освободиться от его запаха и вернуть свой сердечный ритм в норму.
— Да. Хочешь с ним поговорить?
Я повернулся на стуле, и Дерек передал мне телефон.
— Это Эллен.
— Спасибо, — я поднес телефон к уху и смотрел, как он выходит из кухни и входит в заднюю комнату. — Привет.
— Привет, Максим! — щебетала Эллен. — Ты занят?
Я слышал, как закрылась дверь в ванную.
— Нет.
— Готов пойти в бар? Дерек сказал, что привезет тебя.
— О. Конечно. У меня есть время привести себя в порядок? Я утром работал во дворе.
— Можешь не переживать об этом. Ты все равно захочешь принять душ, когда вернешься из бара. Я все время так делаю.
— Окей. Тогда, наверное, я готов, — если бы я еще мог заставить угомониться свой пульс.
— Отлично! На этой неделе мне потребуется помощник в баре, у меня не хватает рук. Увидимся через несколько минут.
— Хорошо. Пока, — я завершил звонок и положил телефон на стол. Когда Дерек вернулся на кухню, он выглядел гораздо лучше, более похожим на себя. Спокойным, крутым, все контролирующим.
— Готов? — спросил он.
— Почти. Я сейчас быстро переоденусь. Моя одежда с прошлой ночи все еще в сушилке?
— Да, — как будто нашего предыдущего разговора не было, он взял свой телефон и откинулся на стойку, сосредоточившись на экране. Боже, он мог переходить от горячего к холодному также быстро, как и от холодного к горячему, что, собственно, он и продемонстрировал мне прошлой ночью. Это было головокружительно. Радуясь причине покинуть дом, я быстро вытащил свою чистую одежду из сушилки и направился наверх, чтобы переодеться.
Глава 17
Дерек
Почему его это не волнует?
Это сводило меня с ума. Все в нем сводило меня с ума. То, как я хотел его, как я поцеловал его, воспоминания о прошлой ночи…, но почему-то он совершенно не удивлен тем фактом, что я потребовал забыть все то, что случилось. На самом деле, сидя за столом, именно я снова хотел привлечь его к себе! Насколько же хреново это было?
Но ничего из того, что я говорил, не спровоцировало Максима, он по-прежнему оставался спокойным и отстраненным, пока я был готов лезть из кожи. Это просто убивало меня. Прошлой ночью он был полностью моим! Минет был его идеей! Почему. Его. Это. Не волнует.
Хуже того, почему меня это так волнует?
После молчаливой поездки на машине в бар, я высадил его и, пытаясь вернуть свою голову на место, в течение часа наматывал гребаные круги вокруг. Понимая, что это не помогает, я припарковался в торговом центре и прошелся по нескольким магазинам, убеждая себя, что нужно выбрать подарок для Эллен ко дню рождения, но вместо этого купил несколько вещей для Максима. Возможно, проблема была в том, что он все еще был в моей одежде. Может так у меня получится преодолеть это странное и притягательное чувство близости, и я не буду так воспринимать его? По дороге домой я позвонил Гейджу и спросил, могу ли зайти. В его доме всегда было столпотворение и полный хаос, что поможет мне отвлечься от мыслей.
— Конечно, чувак. Давай к нам. Мы во дворе.
Тридцать минут спустя, с холодным пивом в руке я сидел на их террасе, наблюдая, как дети плескаются в маленьком пластиковом бассейне. Лэни была в доме, готовила шашлыки для гриля, а Гейдж сидел рядом со мной и надувал гигантского резинового аллигатора, слишком большого для бассейна. Когда он закончил, то передал его Пенни, своей старшей дочери, и сказал поделиться им с братьями.
— Нет, — сказала она, убегая с ним. — Дядя Дерек, смотри на меня!
Гейдж отхлебнул свое пиво.
— Что за идея заводить детей?
— Да ладно, у тебя замечательные дети, — я аплодировал и свистел, когда Пенни сделала прыжок в бассейн на своем надувном плоту.
— Я знаю, но они разрушили мою жизнь. Эй, Уилл! — прокричал он своему пятилетнему ребенку. — Не толкай своего брата так! Он упадет, и мне придется вытаскивать себя с этого кресла, чтобы спасти его, а мне этого совсем не хочется делать!
— Я все слышу! — крикнула Лэни через окно.
— Ты все слышишь, — пробормотал Гейдж. Он поставил пиво на стол и вытянул ноги, скрестив их у лодыжек. Его руки были скрещены на животе, демонстрируя первые признаки брюшка. — Боже, я просто устал. Не припомнишь, когда такое было, чтобы я ложился спать после десяти и на следующий день был не отдохнувшим?
— Не помню.
— Это были классные времена.
Я не торопясь сделал длинный глоток пива.
— Все может быть, но если вернуться назад, я ничего не стал бы менять.
— Ты бы не стал? — он повысил голос. — Пенни, если ты попытаешься прокатиться на нем по земле, сотрешь его до дыр!
— Точно. У тебя есть все, чувак. Я завидую тебе.
Он посмотрел на меня.
— Завидуешь мне? Чему, моей душераздирающей ипотеке? Или это мой отец в совете директоров? Или ты завидуешь моему дому с вечным бардаком? Или способности менять грязный подгузник одной рукой?
Я поморщился.
— Может быть, не подгузникам. Или папаше акционеру. Но все остальное — ваши легкие отношения с Лэни, ваш дом, полный детей, ваши субботние футбольные матчи и воскресные барбекю. Хотел бы я иметь все это.
— В браке не все так легко, — заверил он меня. — Половину времени мы с Лэни хотим задушить друг друга. Вторую половину времени мы хотим задушить детей. Но ты на самом деле прав. Я бы ни на что это не променял.
Я снова поднес бутылку к губам.
— За сказанное!
— Да. За семью, — сказал он, улыбнувшись. — Чего же ты ждешь?
— Наверное, правильного человека, — я как-то неискренне засмеялся. — Кажется, я не могу найти такую.
— Кэролин мне показалась классной.
— Да, но... я не знаю. Она совершенна как лист белой бумаги, но между нами никакой химии. Я боюсь строить с ней серьезные отношения, потому как неуверен, что смогу испытывать к ней большее, чем чувствую сейчас.
— Что?
— Она мне очень нравится, но…
— Ты не хочешь ее трахнуть?
— Нет, — признался я.
Он провел рукой по своим непослушным каштановым волосам.
— Чувак, не женись на женщине, которую не хочешь, потому что это единственный человек, с которым тебе разрешено трахаться, пока смерть не разлучит вас. Ты это понимаешь? Смерть.
Я нахмурился.
— Понимаю.
— Может быть, ты слишком придираешься? — предложил он. — Я знаю, что тебе не понравится то, что я скажу, но, А — возможно тебе не нужна идеальная женщина с плюсами, Б — может, тебе стоит поискать неидеальную женщину с минусами, которую ты будешь просто трахать.
— Все может быть.
— Я имею в виду, ты можешь найти себе кого угодно, — продолжал Гейдж. — Девушки, чтобы быть с тобой, всегда выстраивались в очередь. Хотя, может быть и нелегко будет найти двадцати девятилетнюю маленькую очаровашку, одержимую чистоплотностью, которая обожает пылесосить и ненавидит песок также как и ты?
— Я не ненавижу песок, — закатывая глаза, сказал я. — Мне просто не нравится, что он везде попадается.
— Я хренею с тебя, — он хлопнул меня по руке. — Послушай, дай себе немного времени. Если это не происходит с Кэролин, тогда двигайся дальше. Это обязательно должно произойти с кем-то.
Я кивнул, снова опрокидывая пиво, глянул через плечо, чтобы убедиться, что Лэни все еще в доме, и тихо заговорил.
— У тебя когда-нибудь возникало желание обмануть Лэни? Тебя когда-нибудь привлекали другие люди?
— Я бы не сказал, что у меня есть желание обманывать, — Гейдж тоже говорил тихо. — Но да, меня иногда привлекают другие женщины. Я мужчина. Но я стараюсь на это не реагировать. Не стоит оно того.
— И что ты делаешь, чтобы заставить себя не реагировать на это?
— Это как бы уходит само по себе, когда я думаю о том, что у меня есть Лэни. Я никогда никем так не увлекался, чтобы рисковать потерять свою семью или причинить ей боль.
Конечно, нет. Но это мне не помогало.
Гейдж скрестил руки на груди и продолжал говорить.
— Ты знаешь, когда я влюбился в Лэни, она была самой соблазнительной из всех, с кем я до этого спал и с кем по определению не должен был спать. Мы очень долго были просто друзьями, я встречался с одной из ее соседок по комнате, и она, вроде как, встречалась с этим придурком по имени Броуди. Было множество причин, по которым мы не должны были встречаться. Но я не мог перестать думать о ней. Однажды ночью, когда она порвала с этим мудаком, и я чувствовал себя дерьмово, я решился. Мы могли разрушить нашу дружбу, но мне необходимо было попробовать.
Я кивнул, прекрасно понимая, потому что я испытывал то же самое — отчаянное желание понять, что ты чувствуешь. Хотелось бы, чтобы все было так же просто между мной и Максимом.
Но в нашем случае, я не уверен, что хотел бы это знать. Какая мне от этого будет польза?
Я был у Гейджа и Лэни несколько часов, ел и пил, позволял их детям взбираться на меня, пока солнце садилось за холмами. Они были шумными и липкими от фруктового мороженого, которое таяло и размазывалось по всей моей рубашке, но я не возражал. Это было то, чего я хотел, — семья и друзья на террасе в теплую летнюю ночь.
Около девяти тридцати я получил сообщение от Эллен о том, что она позже сама привезет Максима домой, так что мне не пришлось ждать, чтобы забрать его. К тому времени дети уже утомились от бесконечных игр и солнца, так что я, поблагодарив и пожелав всем спокойной ночи, отправился домой.
Мой дом казался пустыннее обычного.
Глава 18
Максим
— Ты выжил, — улыбнулась Эллен и вручила мне конверт с наличкой. — Вот, возьми. Тут чуть больше сотни баксов. Жаль, что не больше, но не все сразу. В дальнейшем, я буду платить тебе еженедельно, но сейчас я решила заплатить тебе в конце смены.
Я не мог в это поверить. Сто баксов, прямо сейчас? Это была четверть моей аренды Дереку! Еще лучше, это были первые деньги, которые я заработал в США. Я с недоумением посмотрел на них, не то, чтобы мне не нужны были эти деньги, я мог бы назвать их своим первым большим достижением здесь. Может Эллен и не считает, что сто баксов — это большое дело, но я чувствовал себя богатым. И так… так благодарен. Мне даже пришлось отвернуться от нее, испугавшись, что я действительно могу прослезиться.
— Эллен, большое спасибо. Ты даже не представляешь, как я рад этой работе.
— Все в порядке. Для чего еще нужны друзья? Надеюсь, это было не слишком ужасно.
— Вовсе нет, — я был так занят первые несколько часов, что время пролетело быстро. Большую часть времени провел, помогая Эллен за баром — мыл бокалы, занимался заправкой льда, бегал в подвал, чтобы принести больше пива и вина, иногда принимал заказы на еду к столам, если обслуживающий персонал был занят. Последние пару часов с небольшим перерывом на ужин я помогал Эллен прибраться и пополнить запасы бара.
— Мы можем ехать прямо сейчас. Мой менеджер тут все закроет.
— Окей. Что я должен тебе за футболки? — когда мы приехали, она дала мне две черные футболки с логотипом бара. Одну я надел сразу, а другую сложил вместе с рубашкой, в которой я приехал.
— Ничего, — засмеялась она. — Это твоя форма.
Она пожелала спокойной ночи персоналу, который еще оставался, и мы вышли через заднюю дверь, где была припаркована ее машина.
— Запрыгивай, — сказала она, открывая водительскую дверь побитого джипа.
— Ты не запираешь двери? — я обошел машину, встал у пассажирской двери и попытался сесть, но сначала Эллен пришлось убрать с сиденья кучу вещей: бутылки с водой, стаканы из-под кофе, одежду, обувь, пластиковые контейнеры.
— Нет. Зачем? — когда я пристегнулся, она завела машину. — Здесь ничего воровать, и если кто-то очень сильно захочет этот кусок дерьма, он может его забрать.
Я засмеялся.
— Ты настолько отличаешься от Дерека.
— О Боже, его машина почти стерильная. Ты можешь в ней даже есть с пола! — она отъехала со своего парковочного места. — Точнее, он вообще никому не позволяет есть в ней. И у него практически каждый раз учащается сердцебиение, когда ему приходится ездить в моей.
Я не удержался и спросил о нем.
— Он всегда был таким аккуратным и педантичным? Даже в детстве?
— Да. Всегда держал свою спальню в чистоте, никогда не разбрасывал свои игрушки, любил мыть свой велосипед даже больше, чем ездить на нем. Его друзья всегда говорили: «Дерек, это называется велосипед! На нем должна быть грязь! »
Я смеялся, представляя себе щербатого темноволосого мальчишку, которого видел на фотографии над камином, намывающего спицы колес.
— Хотел бы я посмотреть.
— Он, так-то, замечательный парень, но иногда слишком все серьезно воспринимает. Всегда таким был.
— Ну, он такой успешный. У него прекрасный дом и хорошая работа, шикарная машина. Он отлично обо всем заботится. Так щедр ко всем. Мне он кажется идеальным, — я поймал себя на мысли, что слишком много сказал, но Эллен не выглядела обеспокоенной.
— Я полагаю, он довольно близок к совершенству. Если судить по внешнему виду. Но я не знаю, насколько он счастлив.
Мне хотелось узнать больше.
— Ты не думаешь, что он счастлив?
Она на мгновение задумалась.
— Я думаю, что он одинок. Но, на самом деле, он никогда не говорит о своих чувствах.
— Я понимаю его.
— Я знаю, что он хочет семью, хотя у него уже есть одна, но, думаю, именно это влияет на него. Не знаю, говорил ли он тебе, у него были очень серьезные отношения с девушкой. Фактически, он купил дом, намереваясь переехать в него вместе с ней. Они собирались пожениться.
Я почувствовал в животе такую тяжесть, как будто проглотил камни.
— Даже так.
— В его представлении идеальная жизнь — дом, жена и дети. Потом она порвала с ним, и я думаю, что с тех пор он, вроде как, потерялся. Казалось, что он потерпел фиаско, и, если Дерек что и ненавидит больше чем грязь, так это неудачу.
Я улыбнулся, сочувствуя Дереку. Моим самым большим страхом был провал. Вопросы, которые я не позволял себе задавать, постоянно угрожали, как грозовые облака в глубине моего сознания. Что, если бы я не смог приехать сюда? Что, если бы мне пришлось вернуться в Россию? Что, если я не был достаточно хорош, достаточно умен, достаточно собран, чтобы достичь того, чего хотел?
— Часть этого идет от наших родителей, — продолжала Эллен. — Или, по крайней мере, от отца. На самом деле, мальчикам, когда они росли, было очень тяжело — строгие правила, высокие стандарты, много давления, чтобы быть лучшими во всем, будь то спорт или школа. Мне, наверное, было проще, может потому, что меня меньше всего волновало, чего хотели мои родители, — она засмеялась. — Я была паршивой овцой и провела много времени под домашним арестом.
— Но ты тоже кажешься довольно успешной.
— Спасибо, — она блеснула мне улыбкой. — Весело было прошлым вечером, не так ли?
Ты даже не представляешь.
— Да.
— Я так рада, что познакомилась с Кэролин.
— Они давно вместе? — даже спрашивая, я чувствовал себя виноватым, как будто это было неуважительно по отношению к Дереку. Но я ничего не мог с собой поделать.
— Недавно. Не думаю, что между ними что-то серьезное, но после разрыва, три года назад, он почти ни с кем не встречался. Не знаю, может он просто до смешного придирчивый, или действительно нет никого, достаточно хорошего для него, это какое-то проклятие, ты знаешь? Он именно тот парень, который хочет иметь семью и был бы лучшим мужем и отцом, потому что у него отличная карьера и отличный дом, и он любит заботиться о людях, у него просто не получается встретить правильную девушку. Может, Кэролин разрушит проклятие.
Я так не думал, но, конечно же, не сказал об этом Эллен. В моем сознании я слышал голос Дерека. «Проблема во мне. Иногда я не знаю, чего хочу».
Затем Эллен проговорила невероятное.
— Я даже задавалась вопросом, может Дерек гей.
Мой пульс подскочил.
— Серьезно?
— Да, я имею в виду, что есть некоторые признаки… Я никогда не спрашивала его об этом напрямую, но вопросы такие возникали.
|
|
|
