Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Шеллинг и откровение






процесса» (а таким процессом может быть только история). Как обстоит дело в действительности? Несомненно одно, а имен­но, что если бы у Шеллинга была философия истории, то само­сознающий дух явился бы у него не постулатом, а результатом. Но самосознающий дух еще далеко не есть понятие личного бога, с которым Шеллинг отождествляет идею.

Покончив с этим, Шеллинг заявляет, что задачу системати­ческого построения этой изложенной сейчас науки он поставил себе уже сорок лет тому назад. Философия тождества хотела только стать этой негативной философией. То, что она медлен­но и постепенно возвышалась над Фихте, было, по крайней мере, отчасти преднамеренным; «он хотел избегнуть всяких резких переходов, сохранить непрерывность философского развития и даже льстил себя надеждой привлечь со временем, может быть, на свою сторону и самого Фихте». Чтобы поверить этому, нам нужно было бы не знать вышеприведенного мнения Гегеля, а также не знать, как плохо знает самого себя Шеллинг. Субъект, который в философии тождества вобрал в себя все возможное позитивное содержание, объявляется теперь потен­цией. Уже в этой философии тождества ступени природы явля­ются будто бы каждый раз чем-то относительно сущим по сравнению со следующими за ними высшими ступенями; эти же последние оказываются могущими быть по отношению к первым и в свою очередь относительно сущими по сравнению с более высокими ступенями, так что субъекту и объекту фи­лософии тождества здесь соответствует могущее быть и сущее, пока, наконец, в результате и получится то, что уже больше не может быть относительно сущим, являясь абсолютным «сверхсущим» тождеством, а не простой индифферентностью мышления и бытия, потенции и акта, субъекта и объекта. Но все в этой философии тождества высказывается как «предпо­сылка чистой науки разума», и было бы наихудшим недоразу­мением, если бы все в целом было понято как изображение не чисто логического, а также и реального процесса, если бы по­лагали, будто философия тождества из истинного самого по себе принципа выводит истинность всего того, что из него вы­текает. Только как заключительное звено этой философии по­является то, что не может больше самоотчуждаться, — бытие во всем его блеске, взирающее на природу и дух, как на свой трон, на который оно было вознесено. Однако хотя все это очень возвышенно, это чисто мысленный образ, и, только рас­положив весь процесс в диаметрально противоположном по­рядке, мы получаем картину того, что происходит в действи­тельности.


1Ô 8


Ф. ЭНГЕЛЬС


Пока мы оставляем открытым вопрос, не является ли это изложение философии тождества приспособлением к тепереш­ним взглядам Шеллинга и в самом ли деле Шеллинг сорок лет тому назад так же мало считал реальными свои мысли, как теперь, и не лучше ли было бы, вместо того чтобы хранить важ­ное молчание, двумя словами — как это легко было сделать — устранить «величайшее недоразумение». Мы желаем скорее перейти к суждениям Шеллинга о том муже, который вытеснил «из занимаемого им положения» Шеллинга без того, чтобы по­следнему до сих пор удалось ответить «отрицанием на отрица­ние себя».

В то время, говорит Шеллинг, когда почти все неверно и плоско понимали философию тождества, Гегель спас ее основ­ную идею, которой он остался верен до конца, о чем свидетель­ствуют его «Лекции по истории философии» 155. Ошибка Гегеля заключалась в том, что он философию тождества считал абсо­лютной философией и но признавал, что существуют вещи, которые выходят за ее пределы. Ее границей была возможность бытия, Гегель же вышел за эту границу и включил в ее сферу и бытие. Его основная ошибка заключалась в том, что он эту философию хотел превратить в своего рода экзистенциальную систему. Он полагал, что философия тождества имела своим объектом абсолютное не только со стороны его сущности, но и со стороны его существования. Тем, что он вовлекает суще­ствование в свою систему, он выпадает из пределов развития чистого разума. Таким образом, он последователен, когда на­чинает свою науку с чистого бытия и этим отрицает prius су­ществования. Тем самым обусловливается, что он был только имманентен в неимманентном, ибо бытие есть неимманентное в мышлении. Сверх того, он теперь утверждает, что в логике доказал абсолютное. Таким образом, получается, что абсолют­ное у него появляется дважды — в конце логики, где оно опре­деляется точно так же, как в конце философии тождества, и в конце всего процесса. Таким образом, здесь обнаружи­вается, что логика не может быть предпослана в качестве первой части развития, а должна пронизывать именно весь процесс. У Гегеля логика определяется как субъективная наука, в ко­торой мышление остается только в себе и с собой, до и вне вся­кой действительности. И все же она будто бы имеет своим ко­нечным пунктом действительную, реальную идею. В то время как философия тождества с первых шагов находится в при­роде, Гегель выбрасывает природу из логики и объявляет ее, таким образом, нелогической. Именно абстрактным понятиям гегелевской логики не место в начале философии; они могут


Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...