Кратко о социобиологии и эволюционной психологии

Социобиология, по словам одного из ее основателей Э.О. Уилсона, представляет собой гибридную дисциплину, включающую в себя знания из области этологии, экологии и генетики с целью выяснения общих принципов, отражающих биологические свойства целых социальных систем.

«Социобиология базируется на основных положениях классической этологии и более детально анализирует проблемы иерархии и агрессии, разделения труда, социализации и научения» (Дерягина, Бутовская, 2004. С.106).

Социобиология сосредоточивает основное внимание на ультимативном (эволюционном, адаптивном) понимании поведения животных и людей.

Поведенческая экология (behavioral ecology) рассматривается в литературе или как синоним социобиологии[47], или в несколько более широком смысле, чем социобиология. В орбиту интересов поведенческой экологии некоторые ученые включают, например, поведенческие механизмы расселения групп особей по территории, а также поведение, направленное на поиск оптимальных условий (температуры, влажности и др., см. Barlow, 1989).

Социобиология как предмет во многом основана на сравнении социальных структур различных видов живого. Она исходит из современного варианта дарвинизма (синтетической теории эволюции), но объясняет и такие процессы, которые с трудом могут быть согласованы с дарвинизмом в его классическом понимании, например, явления самопожертвования особей (альтруизма), на базе представлений о родственном отборе, совокупной приспособленности, эволюционно-стабильной стратегии и др., о которых мы поговорим ниже. Немаловажную роль играет в социобиологии также предложенное Р. Докинзом понятие «эгоистичного гена», сводящее живой организм к «машине для размножения генетического материала».

Отметим, что с исторической точки зрения биополитика предвосхитила развитие социобиологии. Если биополитика ведет отсчет с 1964 г. (первая статья Л. Колдуэлла с таким заглавием), то первые работы Уилсона по социобиологии появились в конце 60-х годов, за ними последовала знаменитая книга "Социобиология: новый синтез" (Wilson, 1975). Хотя работы по биополитике появились на несколько лет раньше первых публикаций по социобиологии, социобиология успела оказать такое сильное влияние на биополитику и связи между этими двумя дисциплинами были столь тесными, что многие биополитики одновременно являются социобиологами, применяя социобиологию. к организации человеческого социума. Так, Г. Шуберт ведет речь о "социобиологии человека", считая ее пригодной для объяснения ряда политических явлений и процессов, таких как "твердолобость" (консерватизм, привязанность к групповым интересам) политических деятелей, непотизм (кумовство) и даже политические и военные конфликты.

Для социобиологии характерен анализ поведения живых существ на базе взятой из экономики концепции «оценки издержек и выгоды» (cost-benefit analysis). Например, стремление самок многих видов животных удерживать у себя самца, а самца, напротив, иметь дело с возможно большим числом самок объясняют неравным вкладом партнеров в производство потомства: самка вкладывает в «детопроизводство» значительно больше ресурсов, а самец вкладывает меньше и ему имеет смысл менять партнерш, чтобы передать свои гены максимальному числу потомков.

Строятся математические модели, например, поведения животных, а также людей (в рамках социобиологиичеловека) в конфликтных ситуациях. Они могут выбирать между нападением (стратегия ястреба), уходом от конфликта (стратегия голубя) или, наконец, блефующим поведением (создание впечатления готовности к драке при отсутствии реального желания драться, см. Докинз, 1989; Morikawa et al., 2002).

На базе анализа «издержек и выгод» социобиологи строят модели типичных игровых ситуаций, возникающих в процессе общения партнеров – животных (иногда даже одноклеточных) или людей. Наряду с моделями «ястреб-голубь» и «дилемма узника» (см. 4.9 выше), к игровым моделей (Morikawa et al., 2002) относят, например, модель «социальный контракт»: игра основана на взаимном обмене какими-либо вещами (например, пищей) или услугами. Каждый партнер также оценивает выигрыш и затраты и вступает в торг или нет.

Возникшая во второй половине 80-х годов прошлого века усилиями Д. Бусса, Л. Космидес, Дж. Туби и др. ученых родственная по методологии и целям исследования дисциплина – эволюционная психология – определяется как «... приложение адаптационной логики к исследованию архитектуры ума человека» (Cosmides, Tooby, 1997). По-видимому, вытеснение «эволюционной психологией» «социобиологии» отражает нарастающую в последние годы тенденцию к сближению поведенческих исследований (и связанной с ними биополитики) с психологией. Для самой биополитики это означает усиление значения исследований субстрата психики человека – его сложного мозга. Если социобиология занимается как миром животных и иногда даже растений, грибов, микроорганизмов, так и человеком и социумом, то эволюционная психология в основном ориентирована на исследование поведения человека. Памятуя про все ограничения эволюционно-биологического подхода, мы не можем не признать ценность для биополитики ряда идей, лежащих в концептуальном фундаменте эволюционной психологии (см. Cosmides, Tooby, 1987, 1997; Silverman, 2003: Палмер, Палмер, 2003; Rossano, 2003):

· Центральная идея о том, что человеческое поведение сформировалось как приспособление к условиям первобытной жизни – к среде эволюционной адаптации (environment of evolutionary adaptedness, EEA). Первобытная эпоха соответствует на временной шкале длительному периоду – миллионам лет. Эволюционные психологи полагают, что различные формы человеческого поведения сформировались в разные моменты этого периода. Так, забота женщин о детях, по-видимому, в полной мере сформировалась примерно 200 тыс. лет назад как адаптация перед лицом угрожающих детям опасностей (Rossano, 2003), и именно эта временная точка соответствует ЕЕА. Эволюционные психологи подчёркивают, что современные условия цивилизованной жизни во многом отличаются от ЕЕА и поэтому не во всем соответствуют эволюционно-детерминированным тенденциям человеческого поведения. «Поведение, которое было полезным для охотников-собирателей в саванне, может не приносить пользы в пригородах Чикаго» (Low, 2000. P.31). Содержащая сахар пища, энергетически весьма ценная в первобытные времена и потому вкусная для нас по сей день, причиняет вред в современную эпоху.
В стане эволюционных психологов есть и критики, настаивающие на том, что для описания поведенческих тенденций современного человека явно недостаточно иметь в виду условия эпохи «ЕЕА». Не менее важно проследить также, как менялись внешние условия в промежутке между первобытными временами и современностью (Hrdy, 2003, цит. по: Rauscher, Scher, 2003). Наше поведение не было раз навсегда зафиксировано в период Каменного Века (Wilson, 2003). Она меняется как за счет медленного, но всё же реального изменения генов, так и за счет того, что поведение в существенной мере пластично – задано не генетическими, а средовыми факторами

· Представление о мозге как средстве для решения набора адаптивных – важных для выживания в первобытную эпоху – задач. Мозг включает в себя подсистемы (домены, модули), специализированные на идентификации родичей и не-родичей, распознавании опасностей, коммуникации, нахождении жизненно важных ресурсов и безопасных территорий. Космидес сравнивала мозг со швейцарским армейским набором ножей, каждый из которых специализирован на определенной функции (Cosmides, Tooby, 1989). Весьма важный домен мозга отвечает за социально-когнитивную функцию (см. также в главе шестой, 6.5): адекватную оценку собственного и чужого социального статуса, понимание того, что следует, можно и нельзя делать в данной социальной ситуации, способность мысленно ставить себя на место другого и понимать, что может и что не может знать другой («теория души» -- theory of mind, TOM). Тем не менее, надо иметь в виду, что далеко не всегда можно выделить локальный участок мозга, который специализирован строго на одной какой-либо функции (подробнее – в главе шестой, 6.5).

В фундаменте эволюционной психологии лежит модернизированный вариант дарвиновской теории эволюции. Возможны альтернативные эволюционные психологии, которые так или иначе вбирают в себя элементы недарвиновских теорий эволюции (см. Scher, Rauscher, 2003). Ряд биополитиков, включая автора данной книги, считает особенно перспективными сценарии эволюции, дополняющие неодарвинизм идеей коллективного (группового) отбора и возникновения все более сложных систем на основе кооперации элементов (синергий в понимании П. Корнинга, см. 3.5 выше). Такая теория логично объясняет развитие коммуникации и лояльных форм поведения, а также усложнение социальных и далее (прото)политических систем по мере эволюционного становления человека и социума. Однако, подобную альтернативную эволюционную психологию еще предстоит разработать.