 |
Изнасилование и наказание Бейсс Лейк 7 глава
|
|
|
|
В целом, особым буйством эта выходка не отличалась, и сводка о ней отправилась в архив как свидетельство ежедневного торжества законности и порядка. Правда общую благостную картину несколько подпортил факт уничтожения цементной ограды. Этот случай служит также хорошим примером этики тотального возмездия: если тебя просят держаться подальше от бара, ты не просто даешь в морду владельцу – ты возвращаешься со всей своей армией и разносишь этот бар вдребезги, крушишь не только все помещение, но и все вокруг. Никаких компромиссов. Если человек начинает умничать – расплющь ему физиономию. Если женщина унизит тебя – изнасилуй ее. Это домыслы, но это и реальность, если уж разбирать подноготную действий Ангелов Ада. И эта этика дает толчок появлению на свет тех историй, которые попадают к редакторам еженедельников. Сведенные воедино данные, полученные из 1004 полицейских участков, достаточно ясно показывают, что «отверженные» неспособны навязать свой дикий кодекс чести каким бы то ни было другим слоям общества, за исключением их собственного круга. И, кажется, только мир белых воротничков, клерков, застегнутых на все пуговицы, испуганы слухами о существовании таких кодексов. Ангелы создали их, и продолжают придерживаться заложенных в них правил, что и было подмечено в заключительных параграфах доклада Генерального прокурора Калифорнии:
Ангелы Ада стараются использовать в своих интересах так называемый «гангстерский кодекс» групповой лояльности и угрожают людям, которые в суде могут свидетельствовать против них. Ангелы применяют против свидетелей физическую силу. Если свидетель или потерпевшая – женщина, подруги Ангелов, похоже, жаждут принять участие в шантаже, чтобы запугать свидетелей. В различных инцидентах практически трудно разрешить проблему, когда и свидетели являются представителями той же среды, что и Ангелы Ада. В случае с групповыми изнасилованиями и принудительными сексуальными контактами в извращенной форме потерпевшие и свидетели чаще всего не принадлежат к высшим слоям общества, и поэтому они легко могут стать жертвами отбросов «салунного общества». Считается, что единственным приемлемым подходом к решению этой проблемы является серьезное изучение офицерами создавшейся ситуации, чтобы сделать правильные выводы и заключения и предпринять все меры для защиты свидетелей до и после судебного разбирательства.
|
|
|
Лишь для немногих членов «салунного общества» такие слова станут достойным утешением. Ангелы и их сторонники весьма злопамятны и довольно долго не расстаются с мыслью о мести. Эта идея сидит у них в мозгах продолжительное время, полиция же теряет всякий интерес к свидетелю обвинения через пять минут после вынесения присяжными приговора. Любого бармена, содействовавшего аресту Ангела, всегда будет охватывать дикая паника при рычащих звуках мотора мотоцикла на улице и тяжелых шагов ног, обутых в кожаные сапоги, направляющихся к дверям его заведения. Ангелы не преследуют своих врагов нарочно и тупо, следуя за ними по пятам, но они проводят слишком много времени в барах, – похоже, почти всегда и везде испытывают дикую жажду – и как только они столкнутся там с врагом, тусовка немедленно будет об этом знать. Достаточно лишь двух или трех Ангелов и не больше пяти минут времени, чтобы вломиться в бар и отправить человека в больницу. Есть, конечно, вероятность, что их не арестуют… Но если даже шансы арестовать буянов все-таки существуют, главное сделано – ущерб уже причинен.
Предполагаемая жертва – вроде владельца бара в Сауз Гейтс, у которого при первом нападении разнесли лишь ограду, – всю оставшуюся жизнь будет знать, что его заведение получило черную метку, и, пока существуют Ангелы Ада или «Рабы Сатаны», существует и вероятность, что кто-нибудь из «отверженных» вернется и завершит начатое.
|
|
|
Иерархия outlaws постоянно изменяется, но их сегодняшний дух мало чем отличается от духа 1950-го, когда в длинной тени «Пьяных Задир» было сформировано первое отделение Ангелов Ада. Суть феномена остается все та же: опасный хулиган на большом, быстром мотоцикле. Они год за годом размножались в Калифорнии в геометрической прогрессии. Многие из них считаются независимыми, ничем не отличаются от какого-либо Ангела Ада, разве что надписи у них на спинах разные: «Никакого Клуба» или «Одинокий Волк», а иногда просто «Пошел на Хуй». Возможно, около пятисот человек (уж точно меньше тысячи) принадлежит к таким клубам, как «Цыганское Жулье», «Ночные Райдеры», «Комманчерос», «Президенты» и «Рабы Сатаны». Около ста пятидесяти человек – как это было в 1966-м – представляют собой элиту outlaws, Ангелов Ада.
Единственное различие между Ангелами Ада и другими клубами «отверженных» заключается в максимальной экстремальности Ангелов. Большинство остальных байкеров представляют собой outlaws-временщиков, Ангелы же играют свою роль семь дней в неделю: они носят свои «цвета» дома, на улице и иногда даже на работе; они ездят на своих байках в соседние бакалейные лавки за квартой молока. Ангел без своих «цветов» чувствует себя голым и уязвимым – как рыцарь без доспехов.
Как-то раз один коп из Сакраменто спросил Ангела ростом 5,5 фута и 135 фунтов весом: «Ну что ты так цепляешься за все это?».
«Никто не достает меня, пока я мчусь в своих „цветах“, – ответил тот. – Если я без „цветов“, то чувствую себя не в своей тарелке».
Разграничительная линия между «отверженными» и цивильным большинством в любой момент может измениться. Многие респектабельные клубы испортили свою репутацию за один вечер. Для этого потребовались: шумный скандал – раз, полицейский отчет – два, немного паблисити – три… и в два счета джентльмены превращаются в «отверженных». Во многих случаях это приводит к распаду клуба, а большая часть прежних членов чувствует себя обиженными до глубины души и шокированными тем, что подобное могло приключиться с ними. Но для тех нескольких человек, по вине которых случилась такая неприятность, дорога в респектабельные клубы закрыта. Формально они становятся «независимыми», но это понятие едва ли применимо в данном случае, потому что каждый мотоциклист, который так себя называет, так или иначе уже существует вне закона. Он – «отверженный». Все, что ему нужно, – клуб, к которому он мог бы присоединиться, и рано или поздно такой клуб найдется. Мотоциклетное братство очень тесное – и законное, и незаконное. Его полюсами являются Американская мотоциклетная ассоциация и Ангелы Ада. Золотой середины здесь нет, и люди, которые достаточно серьезно относятся к мотоциклам, – чтобы присоединиться к А.М.А., – тяжело переживают отказ зачислить их в клуб. Как и новообращенные в коммунизм или католицизм, Ангелы Ада, бывшие некогда членами А.М.А., относятся к своей роли outlaws гораздо серьезнее, чем все остальные.
|
|
|
Ангелы как люди слишком безалаберны и дезорганизованны, чтобы иметь какие-либо четкие перспективы в этой жизни, но ум и образованность приводят их в восхищение, а кое-какие их лидеры на удивление четко и ясно излагают свои мысли. У президентов отделений нет никаких офисов, и самые сильные личности из них, такие, как Баргер, находятся вне всяких подозрений до тех пор, пока не попадут за решетку, или пока их не убьют, или пока они по каким-то своим собственным соображениям не расстанутся с «цветами». «Отверженные» очень уважительно относятся к своему руководству, даже если им самим приходится выдумывать имидж своих вождей. Несмотря на поистине неограниченные возможности их машин, на которых они ездят и которые они боготворят, outlaws настаивают, что их главная цель в жизни – быть «праведным Ангелом», а это требует беспрекословного подчинения генеральной линии тусовки. Они прекрасно осознают свою «принадлежность» и свою взаимозависимость. Поэтому Ангелы с презрением смотрят на «независимых», которые чувствуют себя весьма ущербными – с того момента как они согласились с системой отношений, принятой среди «отверженных» – и делают почти все что угодно, лишь бы попасть в клуб.
|
|
|
«Не знаю почему, – говорил один из бывших Ангелов, – но почти всегда следует присоединиться к какому-нибудь клубу. Если не делаешь этого, то тебя никогда нигде не примут. Если не носишь никаких „цветов“, ты в своем роде серединка на половинку, ни рыба ни мясо… Ты – ничто».
Это отчаянное чувство единства – определяющий момент в тайнах и мистике, накрученных вокруг образа outlaws. Если Ангелы Ада отвергнуты обществом, – факт, который они сами признают с потрясающей беспечностью, – тогда защита друг друга от нападений со стороны «остальных», в лице злобных обывателей, вражеских банд или вооруженных агентов Главного Копа, действительно необходима. Если кто-то избивает одинокого Ангела, то каждый из них чувствует в случившемся угрозу лично для себя. Они настолько завернуты на собственном имидже, что никак не могут понять, как можно бросить вызов их «цветам» и не быть готовым сразиться с целой армией Ангелов.
#
«Многие были призваны, но немногие избраны» (Святой Матфей).
#
После откровений доклада Линча Ангелы отказали в членстве огромному количеству страждущих. А желающих щеголять в «цветах» было столько, что один из Ангелов сравнил их с «нашествием саранчи». Большинство потенциальных Ангелов относились к категории «независимых», которые внезапно ощутили потребность в братстве и получении определенного статуса… Но Ангелы сделали исключение лишь для одного клуба: они полностью поглотили «Знаки Вопроса» из Хэйуорда, сделав его своим Хэйуордским отделением. Поступали заявки на создание отделений из таких дальних краев, как Индиана, Пенсильвания, Нью-Йорк, Мичиган, и даже из Квебека… Когда же стало очевидным, что дело не двинется с мертвой точки, несколько мотоциклетных клубов на Востоке просто создали свои собственные эмблемы и сами стали называть себя Ангелами Ада*.
*Клуб «Детройтские Ренегаты» решил упорно держаться своих корней и по всем статьям обставить Ангелов. В январе 1966 сорок четыре члена «Ренегатов» были арестованы во время полицейского налета на склад их клуба. В ходе обыска там было обнаружено восемнадцать стволов. Налет был вызван жалобами соседей – дескать, присутствие «Ренегатов» создает во всей округе атмосферу страха. «Они появились из ниоткуда, словно с луны свалились, – заявил владелец соседнего дома. – И они там только и делают, что пьянствуют. Когда они надираются до чертиков, местные женщины просто боятся выйти на улицу». Согласно данным полиции, большинство outlaws были заводскими рабочими или рабочими с бензоколонок, возраст их колебался от 18 до 33 лет. Несмотря на то, что форма «Ренегатов» весьма элегантна – черные кожаные куртки и атласные рубашки – сосед сказал, что выглядели они «как последние паршивцы». Позже, в 1966-м в Детройте появилось неофициальное отделение Ангелов Ада. После нескольких нашумевших массовых арестов их лидеры обратились к Баргеру с просьбой придать их отделению статус национального.
|
|
|
В 1966-м Ангелы Ада в основном по-прежнему хозяйничали в пределах Калифорнии. Однако в том случае, если реакция общества на их известность, созданную средствами массовой информации, хоть что-нибудь значила, им необходимо было расширять рамки своего влияния независимо от собственного желания. На их название не распространялось действие закона об авторских правах. И даже если бы и распространялось – едва ли опасность попасть на скамью подсудимых удержала бы какую-нибудь банду мотоциклистов от присвоения столь звучного имени! Единственная возможность для Ангелов хоть как-то следить за чистотой своего имиджа заключалась в политике тщательного отбора при расширении сферы своего влияния – делать своими отделениями только самые большие и агрессивные клубы, от которых поступят заявки, при выполнении ими одного чрезвычайно важного условия: эти претенденты затерроризируют в округе любого, кто попытается использовать это название.
У Ангелов не было бы никаких проблем, экспортируй они свое название на Восток*, но многие моменты повседневной жизни мотоциклиста-outlaw в Калифорнии не так-то просто прививаются на чужой почве. Байк – это такая штука, которая «живет» лишь при солнечном свете; они опасны и неудобны для поездок в дождь и снег. Банды райдеров в Нью-Йорке, Чикаго или Бостоне могут играться в Ангелов Ада всего лишь несколько месяцев в году, тогда как в Калифорнии байкеры могут раскатывать везде, за исключением гористой местности, в любое время, когда им только приспичит. Этот погодный фактор нашел свое отражение и в цифрах по общенациональным продажам мотоциклов: в 1964-м в Нью-Йорке было зарегистрировано 23,000 байков, а вот Калифорния имела на своем счету 203,420 – соотношение приблизительно составляет 9 к 1. С другой стороны, в 1964-м в Нью-Йорке мотоциклов стало в два раза больше по сравнению с 1961-м, когда было зарегистрировано всего лишь 10,000.**
*В августе 1966 Ангелы официально изменили свою нашивку. Надпись «Ангелы Ада» шла теперь поверх черепа, а надпись «Калифорния» – под ним. Ожидалось, что новые отделения на Востоке и Среднем Западе начнут функционировать к 1967-у. Им разрешили носить традиционную нашивку, но с названием собственного штата.
**Регистрация показала, что количество мотоциклов в Пенсильвании удвоилось: в 1964-м там насчитывалось 35,196 мотоциклов, а в 1965-м – 72,055. Другими ведущими байк-штатами стали Флорида и Иллинойс. В каждом из них в 1965 году было более 50.000 мотоциклов, включая машины «отверженных».
Используя трюк А.М.А. с 1%, социолог может из этих цифр сделать следующий вывод: только в одном Нью-Йорке к 1970 году будет где-то около 500 потенциальных Ангелов Ада – что в пять раз превышает количество членов сообщества, которому удалось потрясти национальную прессу в 1965-м. И к 1970 году у каждого отделения Ангелов будет свой собственный пресс-агент… Согласно данным мотоциклетной индустрии, в 1965 году в США было зарегистрировано почти 1,500,000 мотоциклов, т.е. соотношение «райдер-байк» выглядело как 4,1 райдера на один лицензионный байк (это цифра, скорее, из области фантастики; соотношение 1,5 к 1 – вот это больше похоже на правду).* По подсчетам выпускающих мотоциклы заводов оказывается, что райдеров насчитывается
6 000 000 человек, и более 1000 000 из них ошиваются в Калифорнии (и эти цифры тоже не внушают доверия; и не только потому, что они основаны на чисто показном соотношении 4,1 райдера на байк, но и самим использованием слова «мотоцикл» без каких-либо технических характеристик. И воображение охотно рисует образ скоростных трасс Калифорнии, битком набитых огромными мощными байками).
*1,5 райдера на байк – людоедство, напоминающее неправильно решенные задачки о лесорубах из школьного учебника арифметики эпохи СССР. Также эти цифры можно рассматривать следующим образом: за 1 (единицу) мы принимает одного полноценного байкера со всеми его прибамбасами, а за 0,5 – его пышнотелую подружку. Таким образом получается: один полноценный байкер с довеском на один байк. – примечание редактора.
В контексте статей цифры не выглядят столь угрожающими. Согласно журналам «Cycle World» и «The Los Angeles Times», «ускоренный рост рынка мотоциклов происходит благодаря легкому дивизиону, составляющему 90% от общего числа». То, что изготовитель называет «легким», – совершенно другой зверь, не имеющий ничего общего с «разделанным боровом», или «харлеем.74». Большинство небольших байков, заявляет «Cycle World», используются «для развлечения, посещения школы, магазинов и увеселительных поездок спортсменов». Другими словами, формула успешной продажи на сегодняшнем мотоциклетном рынке звучит так: «небольшой вес и двигатель малой мощности означают развлечение и респектабельность». Вот на каком основании изготовители предсказывали (4,1 райдера на один байк) появление ядра из 8 894 000 мотоциклистов в Соединенных Штатах к 1967 году. И снова цифры мотопромышленности непомерно раздуты. Однако, учитывая растущую как на дрожжах популярность двухколесного вида транспорта, предполагаемая цифра – 6 000 000 на 1967 год – может оказаться вполне реальной… А это, в свою очередь, может означать появление 60 000 гуннов, или конец цивилизованного мира.
С точки зрения получения чистых денег, мотоциклетная индустрия – золотая жила. Один из моих повторяющихся кошмаров возвращает меня вновь в 1958 год… Я только что приехал в Нью-Йорк с заначкой в тысячу баксов, и одним погожим октябрьским днем вышел со станции подземки на Таймс-Сквер… Я увернулся от нескольких попрошаек, стайки джанки, двух трансвеститов и одного свидетеля Иеговы, вещавшего как, Элмер Фадд, а потом, на узкой части тротуара, рядом с Призывным центром Армии США, меня задержал занудливый, нечесаный молодой японец, утверждавший, что он один из братков «Хонды». Он сел на мель, совершенно выбился из сил, пребывает в полном отчаянии, и ему нужны деньги на авиабилет обратно в Токио… и за 894$ он предлагает мне свою долю в бизнесе, готов подписать все требуемые для этого документы, заверенные и намертво скрепленные печатью в присутствии любого адвоката по моему выбору… Он показал мне свой паспорт и смятую пачку копий чертежей мотоциклов; вне всякого сомнения, он был одним из ребят с «Хонды»… Я слушал его, понимающе улыбался и выкупил свое право пройти мимо него за один серебряный четвертак и жетон на метро, оттолкнув удачу с глупой непреклонностью, и помчался на какое-то безмазовое интервью, которого требовал от меня редактор.
Даже сегодня любой человек с той же решимостью, с какой он выливает мочу из своих сапог, должен взять все свои деньги, которые он мог бы потратить на новый мотоцикл, и вместо этого купить акции «Хонды» или какой-нибудь из трех десятков других компаний, включая «Харлей-Дэвидсон». «Харлей», несмотря на безнадежно устаревшую концепцию менеджмента и технологию каменного века, по-прежнему остается единственным производителем мотоциклов в Америке.
История «Харлей-Дэвидсон» и внутреннего мотоциклетного рынка – одна из мрачнейших глав в истории американского свободного предпринимательства. К концу второй мировой войны в США было зарегистрировано менее 200 000 мотоциклов, и лишь некоторые из них были привозными. В пятидесятые, пока «Х-Д» укреплял свою монополию, продажи байков удвоились, затем утроились. У «Харлея» оказалась в руках золотая жила – по крайней мере, до 1962 или 1963-го, когда началось стремительное наступление привозного товара. К 1964 году количество зарегистрированных байков подскочило почти до 1000 000, и легковесные «хонды» продавались сразу же, как только японские грузовые суда доставляли их из-за океана. Мозговой штаб «Х-Д» все еще обдумывал, как бы справиться с этой восточной двуличностью, когда их припечатал с противоположного фланга Бирмингемский Small Arms Ltd. из Англии. B.S.A. (который также делает «триумфы») решил бросить камушек «Харлею» в его же собственный огород и настоящий вызов в производстве такого же класса, несмотря на то, что высокие тарифы, призванные защищать интересы местных производителей, приводили к серьезному повышению цен на мотоциклы. К 1965 году, при том, что количество зарегистрированных мотоциклов увеличилось на 50% по сравнению с прошлым годом, «Х-Д» взяли в кольцо жестокой осады сразу на двух фронтах. Единственными покупателями, на которых они могли рассчитывать, были «отверженные» и полицейские, тогда как японцы широко развернулись на рынке недорогих байков, а мотоциклы B.S.A. задавали им жару на гоночных треках. К 1966-у байк-бум никак не шел на убыль, а у «Харлея» было менее десяти процентов на отечественном рынке, и приходилось сражаться даже за то, чтобы удержать хотя бы этот мизер.
Со всеми своими техническими разработками и технической мыслью, дошедшей до создания двигателя объемом в 1 200 куб. дюймов, у компании было все-таки мало шансов успешно конкурировать на рынке легких и средних машин, по крайней мере до 1970 года… Но они все еще были сильны в производстве тяжелых. В 1966-м «харлеи» выиграли столько же больших гонок, сколько и B.S.A. или «триумфы». Эти призрачные равные позиции не удалось сохранить, по крайней мере в области рыночных отношений. Большинство гонщиков «Х-Д» имели собранные по специальному заказу машины, сделанные так, чтобы привлечь лучших райдеров Америки, и с гораздо большими двигателями, чем их британские соперники. «Харлей» все никак не мог представить какую-нибудь промышленную модель, которая могла бы конкурировать с японским или европейским импортом по всем показателям: на улице, на гоночном треке или на грунтовых дорогах – в смысле веса, цены, возможностей управления или объема двигателя.
Неспособность «Харлей-Дэвидсон» соответствовать рынку, который когда-то полностью находился под его контролем, несомненно, является серьезнейшим уроком. Невозможно даже представить себе, чтобы аналогичная ситуация сложилась на автомобильном рынке. Представим себе, что Форд, например, к концу второй мировой войны являлся единственным американским производителем автомобилей. Смог бы он уступить более 90 процентов рынка к 1965-у? Монополия, имеющая сильный льготный тариф, может занимать главенствующее положение даже на рынке производства йогуртов. Как бы себя чувствовал Король йогурта, если бы его ободрали меньше чем за десять лет, да так, что из всех клиентов у него остались бы только Ангелы Ада да легавые?
Глава 7
«При процветающей демократии, которая одновременно является обществом победителей и проигравших, любой человек без сдерживающих принципов или по крайней мере без видимости существования оных по определению лишен всяких привилегий» (Sr. Casador, в своем роде мастер на все руки – знает все ходы-выходы и хорошо просекает, где можно поживиться).
«Они просто свора ничтожных волосатых пидоров, и больше ничего.
Они любого в могилу загонят »(обычный трансвестит из
Сан-Франциско).
«На одного Ангела, проживающего на 37-й Улице в Сакраменто, постоянно поступали жалобы из-за похабных предложений, с которыми он приставал к женщинам, проходившим мимо его дома, типа „Давай сделаем Это, крошка“ или „Эй, красавица, заходи и сядь на папочкину рожу!“. Патрульный, проверявший эту жалобу, сначала угрожал outlaw тюрьмой, а потом презрительно спросил его, неужели он не может „найти себе занятие получше“. Ангел немного подумал и ответил:» Не найду до тех пор, пока речь не зайдет о том, чтобы выебать легавого…» (из беседы с полицейским из Сакраменто).
Сегодняшний бум на рынке легких байков имеет такое же отношение к мотоциклам outlaw, как поддельные майки фэн-клуба Ангелов Ада к самим Ангелам. Маленькие байки – для развлечения, ими удобно управлять и они относительно безопасны, а большие мотоциклы – это двухколесные бомбы, и «отверженные», которые на них ездят, скорее отправятся пешком, чем допустят, чтобы их увидели на «хонде», «кавасаки» или «судзуки». Личная безопасность и респектабельность волнуют их в последнюю очередь; как ни крути, а их собственные машины опасны, капризны и дороги*, и я не встречал еще такого «отверженного», который не считал бы свой байк некоей фишкой, замещающей в его жизни Кинг-Конга. Ни разу мне не встретился и такой outlaw, который испытывал бы к стерильно чистому веселью добропорядочных граждан что-то, кроме глубокого отвращения. И это – одна из причин, которая заставляет их отказывать себе даже в минимуме средств, обеспечивающих безопасность, хотя большинство обычных мотоциклистов относятся к таким средствам положительно и считает их необходимыми атрибутами езды на мотоциклах. Никто никогда не увидит Ангела Ада в защитном шлеме. Не носят они и «усыпанные серебряными блестками» фантомные кожаные куртки а-ля Брандо-Дилан, при виде которых в памяти всплывает образ отпетого мотоциклетного хулиганья и возникает ассоциация с культом кожи, столь характерным для некоторых гей-клубов. Такая точка зрения, правда, присуща людям, которые ничего не знают о мотоциклах. Тяжелые кожаные куртки – норма даже для мотоциклетного клуба на Мэдисон авеню: банды, объединяющей под своей вывеской совсем не простых людей вроде дантистов, кинопродюсеров, психиатров и чиновников из ООН. Тэд Девелет, кинопродюсер, горько жаловался на то, что кожаные куртки, которые носит он и другие члены клуба, вредят их имиджу приличных граждан. «Но если ты практичный человек, то должен одеваться именно так, – объяснял он. – Если тебя заносит на мотоцикле, то гораздо дешевле ободрать эту кожу, чем содрать свою собственную…»
*В 1966 году наклейка о регистрации на номере «харлея.74», бывшего в эксплуатации год, стоила 48 баксов.
Действительно, это так. Весьма трудно радоваться прелестям жизни, когда у тебя на спине вырван восьмидюймовый кусок мяса, а рана заживает медленно и мучительно. Гонщики-профессионалы, прошедшие огонь, воду и медные трубы, носят шлемы, перчатки и плотно облегающие тело кожаные костюмы. Все гонщики – но только не Ангелы Ада. Безопасность? Да пошла она к такой-то матери! Они снизойдут до того, что нацепят прикольные солнечные или защитные очки, но сделают это скорее ради выпендрежа, а не для защиты. Ангелы не хотят, чтобы кто-нибудь подумал, будто они увиливают от соблюдения придуманных ими самими правил игры.
Кожаные куртки были в моде вплоть до середины пятидесятых, и многие «отверженные» нашивали на них свои «цвета». Но, так как известность их росла, а полиция подбиралась все ближе и ближе, один из Ангелов подал мысль о временных, легко заменяемых «цветах», которые можно без труда отодрать и спрятать в момент напряга. Эта придумка предопределила наступление эры хлопчатобумажных жилетов без рукавов.
Вначале большинство «отверженных» носили «цвета» поверх кожаных курток, но в Южной Калифорнии для такого наряда чересчур жарко, так что члены отделения Берду первыми предложили воплотить в жизнь идею под кодовым названием «ветер-тебе-в-под-мышки» – никаких курток, только «цвета». Если следовать обычной логике, то дальше надо было сбрасывать джинсы «левайс», и тогда работу над имиджем можно было бы считать законченной – ничего лишнего, кроме сапог, бород, жилетов и причудливых украшений на причинных местах. Некоторые «отверженные», из стариков-первопроходцев, все еще носят кожаные куртки, в частности те, кто крутится в районе Залива… зимы там больно холодные. Но эти типажи не являются носителями чисто «ангельского» стиля. Любой «независимый» байкер, решивший во что бы то ни стало стать членом клуба Ангелов Ада, может получить категорический отказ в приеме, если только он появится в коже. Мотивировка отказа – «хиляк и говнецо».
Туча Ангелов Ада, мчащихся по дороге… тот, кто хоть раз в жизни видел это потрясающее зрелище, вряд ли его забудет. Их появление на бензоколонках вызывает панику среди обслуги. Просто-напросто невозможно найти общий язык с целым караваном известных всей стране головорезов, подкатывающих к твоей заправке. Причем каждый из них требует один или два галлона бензина.
Однажды в субботним вечером я остановился на станции техобслуживания на 50-м хайвее, неподалеку от Окленда, и дружески беседовал со служащим о страшной, нестерпимой жаре и повсеместном вероломстве техники… и тут станцию неожиданно заполонили мотоциклисты-outlaws: моторы их коней рычали и ревели, сами ездоки вопили и метались туда-сюда между заправочными колонками. «Боже Всемогущий!!!» – воскликнул служащий. Он моментально обезумел от волнения, сразу же забыл, сколько я должен ему денег, и мне самому пришлось заполнять свой бензобак, а бедный парень не сводил испуганных глаз с outlaws.
Это была большая, новенькая станция, на ней работали четыре человека. Но компания Ангелов Ада и «Цыганского Жулья», заявившись туда, тут же принялась хозяйничать как у себя дома. Они закачивали бензин, перебрасывались пивными банками и рылись на стеллажах, разыскивая масло для моторов мощностью в 50 сил. Пять или шесть автомобилистов у колонок сидели в своих машинах тихо как мышки и наблюдали за всем происходящим с замиранием сердца. Служащие двигались осторожно, выписывали вокруг байкеров немыслимые пируэты, искренне надеясь, что никто из «отверженных» не станет беззастенчиво красть что-нибудь прямо у них на глазах. Откровенное воровство потребует ответных действий, а вот этого никто и не хотел. Любой, кому приходилось когда-нибудь иметь дело с целой тусовкой Ангелов, согласится, что такой момент в этой истории пожалуй, самый щекотливый. Надо решать: на каком этапе развития ситуации ты должен начинать протестовать против мелкой кражи, оскорбления или причиненного ущерба… стоит ли рисковать вообще и начинать этот спор, который наверняка закончится кровавой разборкой. Дешевле обойдется позволить хулиганскому табору спокойно отчалить с десятью баками халявного бензина. Стоит ли человеку рисковать своими зубами и зеркальными стеклами витрин, требуя от outlaws оплаты всего, что они прихватили, до последнего цента? Особенно дрянной подобная дилемма покажется рабочему на бензозаправке. Такой трудяга, встретившийся лицом к лицу с Ангелами Ада, похож на штатного банковского кассира, столкнувшегося с вооруженными грабителями. Станет ли заправщик рисковать своей мордой так же, как кассир или кассирша рискует своей жизнью, спасая застрахованные деньги банка?
Если бы Ангелы энергичнее шевелили своими мозгами, они бы взяли бензозаправки под свое крыло на условиях аренды, а настоящие владельцы туда бы и носа своего не показывали. Разница между ситуациями улавливается меньше чем за секунду всеми, кто когда-либо сам заправлял автомашины бензином, и тем самым зарабатывал себе на жизнь… а ведь многие из «отверженных» именно этим и занимались. Но, сбившись в стаю, они просто источают полное пренебрежение ко всем окружающим, и их поступки диктуются в первую очередь ярко выраженным, нарочитым невежеством. Иногда это приводит к наезду на заправочную станцию, владелец которой работает по двенадцать часов в день за процент от прибыли, держит свои сбережения под замком как особую драгоценность и чей организм просто лопается от прилива адреналина при одной только мысли о том, что в перспективе он и его хозяйство могут стать жертвой банды уличной швали. Такие люди держат пистолеты в кассе, в ящиках для инструментов и даже – в неблагополучных районах и там, где чаще всего происходят ограбления, – в наплечной кобуре под своей вполне миролюбивой на вид форменной курткой. Большая часть заварушек, устроенных Ангелами на бензозаправках, случалась из-за того, что хозяева начинали паниковать или впадать в ярость при одном только появлении отчаянных мотоциклистов. Одни люди действительно могут пыжиться и успешно давать крутого до конца, а другие сдают свои позиции очень быстро. Попросту говоря, сдуваются в два счета. Одни могут заставить работать ситуацию на себя, другие раздувают из искры пламя и делают из мухи слона. Ангелы боятся таких «пизданутых», как они их называют, потому что те могут начать стрелять безо всякой мотивировки, не говоря уже о том случае, когда появляется такая, самая что ни на есть подходящая и верная, причина начать палить из всех стволов. Да смилостивится Господь над человеком, который навел пушку на группу Ангелов Ада, а затем, спасовав, убрал ее… На эту тему ходит великое множество самых страшных историй, и в каждой из них жертвы могли бы спасти себя, выстрели они первыми … В суде они могли бы заявить о том, что действовали в целях необходимой самообороны. В существующей шкале ценностей Ангелов Ада на последнем месте стоит крикливый и шумливый противник, который не может довести дело до конца. По их мнению, быть таким слабаком еще хуже, чем распустить язык и молоть что ни попадя, заделавшись стукачом. Слабаки же караются по полной программе. Ангелы бросаются в атаку на любое препятствие, стоящее у них на пути, даже если это препятствие – человек, и обдают этого персонажа явно демонстративным презрением (по принципу «плюнь и разотри»), особенно если жертва пыталась действовать по их собственным правилам. Пыталась-то пыталась, да обломалась. Или, что вполне вероятно, такой человек мог думать, что он пользовался «ангельскими» мерками и методами. Это сути дела не меняет.
|
|
|
