Молитва – помощь человеку в нуждах повседневного странствия, а не лестница к запредельным дарам

Ну а заканчивается 209-е слово таким свидетельством:

Так и при всякой духовной нужде эту одну тверди молитовку; и будет она для тебя избавлением от всего худого, и охраною в тебе всего доброго. Почему пусть она непрестанно обращается в груди твоей; при всяком деле и служении, на пути и за столом, при отходе ко сну и пробуждении не преставай воспевать стишок сей и поучаться в ней, пока чрез постоянное упражнение в сем навыкнешь воспевать его и во сне.

Здесь подводится некоторое резюме. Но мне хотелось бы подчеркнуть, акцентировать внимание на этом: «так и при всякой духовной нужде эту одну тверди молитовку». В данном случае он имеет в виду слова: Боже, в помощь мою вонми… (Пс. 69, 1) Это может быть любая молитва.

В наше время, и вполне справедливо, как мы уже говорили, употребительнее призывание имени Господа Иисуса Христа: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго». Это призывание важно именно при всякой духовной нужде.

Мы забыли о том, что молитва есть в первую очередь деятельность в наших нуждах, в наших скорбях, в наших тяготах. Она нужна в нашей жизни для того, чтобы защититься от врага, чтобы найти путь Божий, приобрести рассудительность, о которой речь будет дальше, чтобы суметь отразить козни, соблазны, чтобы умирить страсти, умирить помыслы. Вот для чего произносится молитва.

Это же, наверно, естественно, само собой разумеется. Я не знаю, что может быть естественнее того, чтобы призывать при всяких своих нуждах имя Господа. Не важно, какая это именно будет молитва, но молитвенное призывание Бога естественно для человека, находящегося в этом мире.

И вот вместо того, чтобы так естественно жить молитвой, испрашивая себе милость и прощение, хлеб и воду, защиту от бесов и исцеление от болезней, понимание пути Божьего и откровения Промысла, изгнание помыслов и изгнание страстей, вдруг откуда-то пришло представление, что молитва – путь к каким-то сверхзадачам, сверхдарам, к каким-то сверхвозможностям. То есть молитва, вместо того чтобы стать исполнением жизни человека в нуждах повседневного странствия, вдруг стала лестницей, которая возводит к каким-то запредельным дарам. А ведь по большому счету можно сказать, что нужды в этих дарах для повседневного человеческого бытия нет. Зачем обыкновенному человеку прозорливость? Зачем обыкновенному человеку пророчество? Зачем ему знание языков? Зачем ему исцеление от болезней или умение исцелять бесноватых? Простому, обыкновенному человеку в его повседневных нуждах это зачем?

Конечно, есть старцы, святые люди, которым дается это в первую очередь по предведению Божьему, таков Промысл Божий об этих людях. И прежде чем давать им эти дары, Бог проводит их через определенные испытания, искус, определенное научение, горнило, через совершенно определенный подвиг. Но для обыкновенного человека все это не нужно, для него молитва – его повседневная песня, помогающая ему в его повседневных нуждах. Вот для чего нужна молитва. Поэтому нужно молиться. И не надо на эту молитву никакого благословения. Не нужно это воспринимать как некое сверхъестественное делание.

Если вдруг я решился приобрести власть над бесами, естественно, как мне на это решиться, на эту тему подняться, как мне этого достичь? Без благословения никак не суметь. Но на самом деле молитва этого не предполагает. Она изначально и была просто повседневной деятельностью верующего человека, каждое мгновение, каждый час, каждую минуту призывающего Бога, потому что необходимо повседневные житейские духовные трудности решать и прожить эту жизнь так, чтобы страстями не оскверниться, чтобы помыслы не закрутили, чтобы семью прокормить, чтобы болезни не пришли, а если пришли, то тут же попросить Бога об уврачевании. Вот такие повседневные человеческие нужды. Мы же не берем благословение на то, чтобы просто жить с Богом. Какое такое благословение? По мысли древних отцов, это нормальная и естественная деятельность человека – просто жить с повседневным призыванием именно Господа.

И в заключение 210-й абзац, который заканчивает рассуждение о молитве:

Плодом сего будет первее всего то, что ты отвергнешь все богатство своих помыслов, и удерживаемый единостью сего стишка, будешь все более и более навыкать объединению ума помышлением о едином Помощнике, зря Его всегда присущим тебе, всевидящим и всесодержащим. Отсюда потом, восходя к живейшему общению с Богом, начнешь насыщаться все более и более возвышенными тайнами, погружаясь в Бога, с Ним единым пребывая, и Им единым удовляясь. Так наконец достигнешь ты и той помянутой выше чистой молитвы, которая не допускает уже во внимание никакого образа, и не проявляется никаким звуком голоса, или произнесением каких-либо слов, но с неудержимою живостью исторгается из сердца, неизреченно восторженного пламенным устремлением ума к Богу, и изливается пред Ним неизъяснимыми воздыханиями и стенаниями.

Понятно, речь идет о совершенной молитве, но мы об этом говорить не будем, нам до этого далеко. Но непрестанное призывание имени Божьего, в особенности молитва Иисусова (хотя Иоанн Кассиан свидетельствует, что такую же силу имеет и стих упомянутого им псалма), приводит к тому, что человек собирает свой ум. Самый главный, первый плод того, что человек привыкает к объединению своего ума: он перестает шляться помыслами по улицам этого мира, он перестает соблазняться видами, образами, красотами, соблазнами, страстями, новостями, искушениями, он перестает реагировать на внешние всегда лживые раздражители, он собран внутри себя. Именно потому, что он собран, он легко распознает прелесть этого мира, ложь, которую ему пытаются подпихнуть, соблазн, которым его пытаются искусить.

Эта собранность ума не есть некое особенное состояние, которое присуще только величайшим святым. Величайшим святым присущи прозорливость и пророчество, а собранность ума – нормальное человеческое состояние, то состояние, которое должно быть у христианина. Только такой собранный, соединенный, целостный, восстановленный ум, восстановленный и собранный именно действием молитвы и призыванием имени Бога, и способен различать тьму от света, ложь от правды, соблазн от блага.

Поэтому так важно с помощью этого молитвенного делания в первую очередь собрать свой ум, пока разные соблазны, ложные наветы, искушения, картинки не погубили нас окончательно.