 |
Глава 13. Таинственное предупреждение
|
|
|
|
– Помогите! Помогите! – кричала Нэнси, ослеплённая страхом. Прекрасно понимая, что её крики могут привести сюда как раз тех людей, за которыми она шпионила, или даже тех жутких оккультистов, которые прислали ей «громовую стрелу», она всё равно продолжала кричать, ибо любой риск казался девушке предпочтительней, чем кошмарная тягучая неизвестность трясины!
Снова и снова звала она на помощь, но безрезультатно. На секунду остановившись, чтобы отдышаться, Нэнси не услышала загадочной мелодии – музыка смолкла! Слишком поздно девушка поняла, что единственной целью этой ночной «музыкальной паузы» была заманить сыщицу в это трепещущее, смертельное болото!
Несколько секунд Нэнси была на грани абсолютной паники. Пронзительные крики прорезали ночную тишину, и в судорожной дрожи девушка понимала, что крики эти исходят из её собственной глотки!
Если она хочет выжить, ей нужно успокоиться. Взяв всю свою волю в кулак и восстановив самообладание, Нэнси попыталась трезво оценить положение. К этому моменту её неистовые попытки вырваться из трясины уже погрузили сыщицу по щиколотку в эту мерзкую жижу. И если бы девушка не успокоилась, топь бы уже затянула её по колено!
«Я должна оставаться неподвижной», – решила девушка. И всё же было маловероятно, чтобы кто-нибудь кроме неизвестных врагов девушки-детектива блуждал бы здесь в столь поздний час. Говорят, на открытой местности ночью звуки могут разноситься очень далеко, так что у юной сыщицы, по крайней мере, была слабая надежда, что её крики услышит какой-нибудь проезжающий мимо по шоссе автомобилист.
Нэнси глубоко вздохнула и закричала что есть мочи, со страшной мыслью о том, что каждую секунду она всё глубже и глубже погружается в трясину. Мурашки побежали по её телу, когда она представила себя погружённую по пояс в эту дрянь… как эта жижа доберется до её плеч, до шеи… пока наконец не…!
|
|
|
«Хватит! – оборвала себя девушка. – Нужно гнать от себя такие мысли!». Где-то она читала, что жертва, угодившая в болото, может равномерно распределить свой вес, если ляжет плашмя, и таким образом замедлит засасывание. Но это казалось очень отчаянным шагом, и всё в ней сопротивлялось этому, так что сыщица решила приберечь эту теорию в качестве последнего средства. Она решила продолжить кричать, стараясь привлечь к себе внимание. Она кричала так громко, как могла. Она звала на помощь… снова и снова.
Вдруг сердце у девушки ёкнуло. Неужели она только что что-то слышала?… Да! Кто-то отвечал ей! Мужской голос!
– Сюда! Я здесь! – отчаянно закричала Нэнси.
Её глаза поймали отдалённый проблеск света. Свет становился всё ближе и ярче, и девушка поняла, что кто-то направил на неё луч фонаря.
Луч был отведен в сторону, чтобы резкий свет не слепил девушке глаза. Только сейчас Нэнси смогла более или менее разглядеть фигуру мужчины, держащего ручной фонарик. Что-то знакомое было в его голосе, и только несколько минут спустя, после того как его сильные руки потянулись к ней, чтобы вызволить девушку из плена уничтожающего болота, она наконец-то узнала его. Алан Тревор, репортёр!
Едва сдерживая дрожь и тяжело дыша, Нэнси опустилась в его руки, бормоча слова благодарности.
– К-к-как Вы услышали меня? – произнесла она трясущимся голосом.
– Я тут собирал информацию у старого здания подъёмной машины, проверял кое-какие слухи да пытался откопать кое-что по поводу торговли наркотиками в Полпенни.
Тревор ждал, пока Нэнси расскажет свою историю о том, как она угодила в то отвратительное положение, из которого ему пришлось спасать девушку.
|
|
|
– В-в-ы спасли мне жизнь, – сказала она, голос всё ещё дрожал от пережитого ужаса, – мою благодарность невозможно выразить словами… но могу ли я Вас попросить ещё кое о чем?
– Почему нет?
– Когда Вы будете писать о том, что нашли там, в старом здании, не могли бы Вы опустить ту часть истории, где появляюсь я… по крайней мере, на время?
И тут наступила пауза. Нэнси ждала, что репортёр потребует от неё какую-либо информацию в знак сделки, но тот только спокойно сказал:
– Хорошо. Самое главное сейчас – отвести тебя в замок.
Репортёр не только проводил девушку до места, где она оставила велосипед Лизы, но и пешком последовал за ней, сопровождая её прямо до внутреннего двора замка. Затем, с тихим: «Доброй ночи!», он исчез, растворившись в темноте лунного пейзажа. Нэнси была удивлена его поведением, но вместе с тем тронута его заботой.
К счастью, в замке все ещё спали, и Нэнси удалось добраться до своей комнаты незамеченной. Приняв душ, сыщица с наслаждением опустилась на кровать, оставив до утра все заботы по очистке джинсов и обуви от последствий своего ночного приключения.
На следующий день, под предлогом плохого самочувствия, Нэнси решила продолжить своё расследование в местной больнице. Лиза предложила подвезти её до больницы, но Нэнси отказалась, заверяя подругу, что «солнечный свет и немного свежего воздуха – самые лучшие лекари».
– Просто скажи мне, куда идти, и позволь мне немного побродить, – попросила Нэнси.
***
Доктор Кэррадайн, врач, арендовал для своего медицинского кабинета старое каменное здание в предместьях Полпенни. Доктор Кэррадайн оказался высоким, рыжеволосым мужчиной, в его глазах отражались следы тяжёлых трудовых будней, наполненных толпами пациентов.
– Леди Пенвеллин позвонила мне и предупредила меня, что Вы приедете, – поприветствовал он Нэнси, когда та удобно устроилась в его приемной. – Так что Вас беспокоит, мисс?
– Слава Богу, со мной всё в порядке. Лиза – вот о чьём состоянии я беспокоюсь. Вы не будете против, если я проконсультируюсь с Вами по поводу её здоровья?
– Хмм… В любой другой ситуации я бы отказал. Но, насколько я понимаю, Вы с Лизой старые подруги, да и Лиза сказала мне, что её мать сильно беспокоится. – Кэррадайн нахмурился и, осторожно сложив пальцы «домиком», продолжил, – Сказать откровенно, мисс, состояние Лизы скверное. Она истощена изнутри. Я, конечно, могу прописать ей витамины и правильную диету, чтобы укрепить её здоровье, но избавить её от ужасной эмоциональной проблемы, которая, кажется, пожирает её изнутри, я не в силах.
|
|
|
Нэнси задумчиво кивнула.
– Да, именно эта мысль пришла в голову и её матери. А, скажите, может ли быть так, что Лиза принимает что-то, что вредит её здоровью?
На нахмуренном лбу врача появилось еще несколько морщин.
– Вы имеете в виду наркотики?
– Нет, что-то такое, что на первый взгляд даже и показаться-то вредным не может.
Нэнси вынула баночку из-под аспирина, наполненную травяной настойкой Этель Босинье.
– Это травяная настойка, которую Лиза принимала. Настойка может быть и целебная, но вдруг какой-нибудь из компонентов настойки противопоказан Лизе или у неё на него аллергия.
Доктор взял баночку, открыл её и понюхал.
– Сложно сказать вот так сразу. Я никогда не проверял Лизу на аллергии. Но я проверю состав настойки и сообщу Вам результаты.
Нэнси поблагодарила его, но не рассказала ему о том, что она унесла бутыль с настойкой из комнаты подруги, а также выплеснула питьё для Лизы после ухода Этель.
– Ещё один вопрос, Доктор Кэррадайн. Лиза ходила во сне прошлой ночью. Чем это могло быть вызвано?
– Я не психиатр, мисс Дрю, но звучит так, что леди Пенвеллин не может справиться с какой-то сильной эмоциональной проблемой, эта проблема мучает её подсознание и отравляет её сны, нарушает её отдых. Сообщите мне, если это продолжится.
Возвращаясь в замок, девушка-детектив была так глубоко погружена в свои мысли по поводу расследования, что даже ласковое утреннее солнце, обнимающее своими лучами маленькую рыбацкую корнскую деревушку, не могло отвлечь Нэнси от размышлений. Как часто бывало, когда юная сыщица расследовала тайну, Нэнси казалось, что очень важное звено в цепи доказательств было у нее прямо перед носом… но какое оно, это звено?
Ещё одной «ложкой дегтя» были отвратительные сплетни про Нэнси и Ланса Уоррика, которыми пестрели практически все таблоиды. Нэнси попробовала выкинуть их из головы, но они становились ещё более явными и вульгарными, и их невозможно было игнорировать. С надеждой, что интерес к этой истории у публики и жёлтой прессы угаснет так же быстро, как он и возник, хотя здравый смысл и твердил девушке обратное, она всё же купила пару газет в деревенском киоске. Но её надежды не оправдались – число слухов и сплетен только увеличилось!
|
|
|
Днём, вернувшись в замок Пенвеллинов, девушка поуютнее устроилась в мягком кресле, чтобы почитать газеты. С печальным вздохом девушка поняла, что историю про неё и рок-короля мусолят в изданиях по всей Британии. Она уже слышала, что по телевидению её описывают как «новую подружку-детектива Ланса Уоррика – частный детектив-янки, которая сочетает в себе прелестные формы и мозги!»
Но в высшей степени неприятной была статья в одном рок-журнале, который одна из горничных привезла из прибрежного городка Сент-Айвз.
В журнале содержалась так называемая история «из первых уст», сообщающая самые последние новости о самом горячем романе этого лета в мельчайших подробностях. Заядлые любители светской хроники с восторгом приняли статью об американской девушке-детективе, Нэнси Дрю, которая встретила рок-короля в Нью-Йорке, влюбилась в него по уши и последовала за ним через Атлантику, чтобы обманным путём заставить его жениться на ней!
Так же плохо освещался в прессе и приезд Нэнси в замок Пенвеллинов, приезд, из которого также пытались сделать сенсационные новости. История Золотой Маб преподносилась как попытка новой подружки Ланса продвинуть посредством жульничества свои детективные способности. В одной газетёнке даже была версия, что лорд и леди Пенвеллин входят в элитную преступную группировку, которая занимается сбытом украденных произведений искусства! Ещё одним, обыгрывающимся в прессе сюжетом был этот: Нэнси якобы приехала в замок, чтобы проверить глупые и жалкие слухи о сатанинской секте!
Некоторые фотокорреспонденты предприняли тщетные попытки получить сенсационную информацию внутри стен самого замка. Телефон трезвонил целый день, не умолкая, пока Хью не приказал совсем отключить аппарат.
У Нэнси не было ни малейших сомнений по поводу того, какой персоне она обязана всем этим потоком публичности. Неужели Ланс не сам сказал, что Джейн Ройс была самым лучшим агентом по связям с общественностью, которого только можно найти? У этой девушки просто шестое чувство на то, что может вызвать сенсацию. Уж она-то знает, как выжать каждую каплю из любого упоминания группы в прессе.
|
|
|
Читая всю эту ерунду, Нэнси отчаянно старалась не заплакать. Приятные воспоминания о той ночи, которую она провела с Лансом в городе, их нежный поцелуй – всё это начало растворяться в её памяти. Он использовал её с самого начала!
– Нэнси, дорогая, не принимай близко к сердцу все эти пересуды про тебя и Уоррика, – советовала Лиза. – Интерес к этой чуши потухнет так же быстро, как и разгорелся.
Нэнси с благодарностью посмотрела на подругу. По крайней мере, был во всём этом хотя бы один плюс: волнуясь за подругу, Лиза забыла о собственных проблемах. Как-то раз Лиза предложила позвонить Этель и попросить её сделать Нэнси расслабляющий массаж.
– Нэнси, он и впрямь помогает. Этель знает толк в физиотерапии, она преподавала лечебную физкультуру.
Нэнси с трудом улыбнулась.
– Спасибо, Лиза, но не думаю, что это то, что мне сейчас нужно.
– Хорошо, тебе виднее, – ответила Лиза с игривой улыбкой, в противовес своему резкому тону, как будто журила упрямого ребенка. – Но я, подруга, хочу, чтобы ты сегодня была в отличной форме – у нас званый обед!
– Сегодня? Боже мой, Лиза, почему же ты мне не сказала? А кто придёт?
– Можно сказать, единственные мои друзья в Полпенни. Этель, во-первых, ещё Доктор Кэррадайн да местный деловой магнат Айвор Роско – «Сквайр» Роско, как его здесь называют – и его жена, Диана.
Мрачное настроение Нэнси мигом улетучилось. Наверху одна из горничных помогла девушке уложить волосы и облачиться в изысканное чёрное вечернее платье.
Этель Босинье, прибывшая около семи, несомненно, сделала всё возможное, чтобы принарядиться к случаю. Твидовые костюмы и большие туфли-броги[25] ушли в небытие, уступив место сиреневому платью с глубоким декольте, на шее бренчало медное ожерелье, губы были подчеркнуты помадой.
Следующим пришел Доктор Кэррадайн. Беседовать с ним было легко и приятно, Нэнси узнала, что он вдовец.
Айвор и Диана Роско прибыли последними. Диана, приятная брюнетка, была моложе своего супруга и привлекательна настолько, что могла бы стать кинозвездой. Сам сквайр был тучным мужчиной лет сорока c пышными, густыми волосами, похожими на львиную гриву и аккуратной остроконечной бородкой.
Поскольку ужин проходил при свечах за старинным обеденным столом, разговор зашёл о Корнуолле и корнуэльских традициях мореплавания и разработке месторождений полезных ископаемых.
– Айвор, между прочим, является владельцем оловянных рудников в Полпенни, – сообщил Хью Нэнси.
– Как интересно!
Нэнси рассказала остальным, что она узнала от полковника Тремейна.
Сквайр Роско кивнул.
– Своим бронзовым веком Британия обязана корнуэльским олову и меди. Хотя на наш век руды осталось не так много. Многие наши лучшие шахтёры уехали работать в Америку. Мой отец был последним, кто заведовал шахтой в Полпенни в полнорабочем режиме. А сейчас она заброшена.
– Но это не значит, что Айвор ушёл на пенсию, – добавил Хью с улыбкой, – он заправляет одним рекламным агентством в Лондоне, наряду с несколькими другими компаниями.
– А ещё он хорошо разбирается в искусстве, – одобрительно улыбнулась Этель. – Нэнси, дорогая, ты просто обязана уговорить его или Диану показать тебе их частную галерею.
– Я бы с удовольствием посетила её.
Гости вежливо избегали любого упоминания о новостях и слухах, которые могли бы смутить Нэнси. Но сейчас она решила смело поднять тему одной из этих историй сама. И Этель только что преподнесла ей удобный случай.
– Я предполагаю, что Вы видели Золотую Маб, находящуюся в Тейте? – спросила она Роско. – Мне сказали, что она была богиней ведьм.
Все разговоры за столом резко прекратились. Неуютную тишину нарушило бормотание Дианы:
– Я думаю, эм… что вся Англия видела эту статуэтку, особенно из-за всей шумихи про неё по телевидению и в газетах.
– Вы думаете, это возможно, что существует ещё одна статуэтка Маб, равноценная известной и находящаяся здесь, в Корнуолле? – упорствовала Нэнси.
Роско лишь пожал плечами.
– Боюсь, этого я не знаю.
– Человек по имени Ян Перселл утверждает, что видел такую статуэтку, – продолжала Нэнси, – и, насколько я поняла, он жил здесь некоторое время, когда лечился от наркозависимости. Он ведь был вашим пациентом, доктор?
Д-р Кэррадайн кивнул.
– Рок-музыкант? О, да, он приходил ко мне на некоторые процедуры, но уговорить его пройти полный курс лечения я так и не сумел. Однако мне казалось, что ему становится лучше.
***
Когда ужин закончился, дамы прошли в гостиную, а мужчины задержались, чтобы выкурить сигары. Нэнси была удивлена, когда Диана отвела её в сторону.
– Я не могу объяснить всё сейчас, мисс Дрю, – прошептала девушке Диана, бросая беспокойный взгляд через плечо, – но прошу Вас, будьте осторожны! Полпенни – очень замкнутая община. Вы можете попасть в большие неприятности!
Был ли это тактичный намёк, задалась вопросом Нэнси… или скрытое предупреждение?
***
На следующее утро юная сыщица решила вновь рискнуть и выбраться в деревню, несмотря на продолжающееся «рекламное безумие». Она чувствовала, что будет вести себя как трусиха, скрываясь от всех за стенами замка. Плюс, прогулка позволила бы ей нанести ещё один визит доктору Кэррадайну.
– Как же приятно снова видеть Вас, мисс Дрю, – поприветствовал её медик в своём врачебном кабинете.
– Мне просто стало интересно, готовы ли уже анализы той травяной настойки?
– Да, химик-пищевик недавно звонил мне. Он сказал, что она состоит из абсолютно безвредной смеси растительных ингредиентов, хотя, конечно, версия с аллергической реакцией всё ещё остается.
Нэнси покинула дом врача, погружённая в свои мысли. На главной деревенской улице она внезапно остановилась, её сердце сковал ужас. Сияющий красный спортивный автомобиль только что остановился около гавани. Худой и невозможно красивый молодой человек с острыми прядями светлых волос буквально выпрыгнул из машины и поспешил ей навстречу.
Это Ланс! В панике подумала Нэнси, сразу узнав его.
Рок-король уже протягивал руки, чтобы обнять её, сияя своей безупречной улыбкой.
– Нэнси, голубка!
Но руки его сами собой опустились, когда он увидел ледяной взгляд медноволосой красавицы.
– Лапушка, что случилось?
– И ты ещё спрашиваешь, после всей той подлой рекламной шумихи, которую подняла твой бесценный пресс-агент?
Ланс выглядел абсолютно поражённым.
– А какая разница? Да ты хоть понимаешь, сколько пташек отдали бы всё на свете, лишь бы только греться в лучах славы и популярности в качестве новой возлюбленной Ланса Уоррика?!
– Не эта пташка! – отрезала Нэнси, ужаленная тем, что он посмел предложить ей такое оправдание.
Она повернулась и пошла прочь. Ланс поспешил за ней, пытаясь взять её за руку.
– Послушай, милая моя, я ведь организовал этот концерт в Корнуолле, хотя всем остальным это было не по душе, и всё ради того, чтобы быть рядом с тобой! И ты ещё обвиняешь меня в том, что пресса делает и так очевидные заключения?!
Нэнси с презрением отбросила его руку.
– Ох, и я должна поверить, что Джейн Ройс придумала всю эту ерунду без твоего полного на то согласия?! Пожалуйста, пойми раз и навсегда, Ланс – я не одна из твоих королевских фанаточек!
Глава 14. Ночное видение
На этот раз рок-король не последовал за ней, когда она, развернувшись, поспешила уйти вниз по главной улице. Щёки Нэнси пылали. Ей казалось, что вся деревня слышала их ссору. «Ох, ну зачем я так вспылила?!» – спрашивала себя Нэнси, жалея о случившемся.
Несчастная, готовая расплакаться, Нэнси лишилась дара речи, когда на её пути внезапно возник Алан Тревор.
– Прошу тебя, мисс Дрю, пойдём со мной, – мягко обратился он к ней. – Тут неподалеку есть хорошая чайная. Я обещаю не задавать никаких вопросов.
Не говоря ни слова Нэнси спокойно пошла за ним.
– Это было так любезно с Вашей стороны, мистер Тревор, – сказала она, когда они уже уютно устроились в чайной, и к девушке вернулось её самообладание. – Теперь я в двойном долгу перед Вами. Простите, что мои ответы тогда были такими сухими.
– О, Нэнси, прошу тебя, это я должен извиниться. Я, вероятно, видел слишком много этих горластых репортёров из фильмов. Я совсем не такой как они, клянусь тебе.
Нэнси наконец улыбнулась.
– А какой Вы?
– Просто типичный бестолковый корнуэлец, – ответил он, и они оба засмеялись. – Что напомнило мне вот о чём: если я смогу уговорить тебя на обед, здесь пекут отличные корнуэльские пироги.
Как Нэнси вскоре узнала, корнуэльские пироги, которые назывались «корниш пасти», оказались пирожками округлой формы с начинкой из мяса и картофеля. Их изначально пекли жены корнуэльских рудокопов в качестве обеда, который можно было брать с собой в шахты. Попробовав один пирожок, Нэнси поняла, насколько она была голодна.
– Скажите правду, мистер Тревор… – начала разговор Нэнси.
– Прошу, зовите меня Алан, – перебил он.
– Хорошо. Алан, Ты ведь провел какое-то время, расспрашивая жителей Полпенни, ну, чтобы раскопать какие-то материалы обо мне.
Репортёр сконфуженно улыбнулся.
– Я ведь так зарабатываю себе на жизнь, мисс Дрю.
– Прошу тебя, зови меня Нэнси. Я только хотела спросить, есть ли у тебя какие-нибудь идеи по поводу того, почему местные жители не разговаривают с леди Пенвеллин?
Сначала репортёр выглядел поражённым, затем, задумавшись, пробормотал:
– Значит, это всё правда? Я не знал этого.
– А ты для них достаточно местный, чтобы они тебе доверились и рассказали обо всём?
Алан Тревор засмеялся.
– В Корнуолле сложно об этом говорить. Сам-то я родился и вырос в Маузхоле[26], где, по легенде, родился последний, говорящий на корнском языке человек, но это всё же не то же самое, что родиться и жить в Полпенни. Но я попробую что-нибудь разузнать.
Нэнси решила попытать удачи ещё раз.
– Когда будешь это делать, не мог бы ты бы и проверить для меня одну бредовую историю, на которую я наткнулась в таблоиде под названием «Факел С. К.[27]». Она касается местной ведьмовской секты. Вы сможете узнать, кто написал статью и зачем?
В глазах Тревора вспыхнул интерес. Нэнси знала, что сейчас он мысленно связывает её вопрос с событиями, произошедшими у здания подъемной машины.
– Как говорят там у вас в Америке: «Замётано, Нэнси!»
***
Возвратившись к замку Пенвеллинов, Нэнси заметила экскурсионный автобус, припаркованный во внутреннем дворе. Облачённый в униформу гид вёл за собой группу туристов прямиком в замок, и Нэнси тут же примкнула к ним. Выученные гидом наизусть истории о замке и его прежних обитателях могли бы заинтересовать Нэнси, но у неё в планах было кое-что другое. А поскольку гид бубнил без остановки, девушке легко представилась возможность отбиться от группы. Несясь по ветвистому коридору, она направила свои стопы прямо к таинственной закрытой двери. В числе многочисленных детективных навыков юной сыщице было подвластно искусство открывания замков, и в случае необходимости она могла вскрыть обычный замок.
А вот этот на крепкой дубовой двери, окованной железом, явно сопротивлялся всем попыткам девушки взломать его. Это был, очевидно, очень сложный и уникальный в дизайне замок, чтобы поддаться обычной отмычке. Нэнси уже собиралась положить свою отмычку обратно в сумочку, когда заметила кое-что странное – на отмычке блестели капельки смазочного масла для замков!
«Так, так, так, – пробормотала сыщица, – похоже, кто-то совсем недавно побывал в этой таинственной комнате».
Возвращаясь обратно в фойе, Нэнси услышала, как её зовет дворецкий Ландрет.
– Ах, мисс Дрю, Вы прибыли как раз вовремя! Один джентльмен желает поговорить с Вами по телефону.
– А он назвал свое имя?
– Мистер Ланс Уоррик, мэм. Он звонит уже третий раз.
Нэнси вздёрнула подбородок, её сапфировые глаза словно превратились в две маленькие льдинки.
– Пожалуйста, попросите его, чтобы он больше сюда не звонил.
– Как скажете, мисс Дрю.
Лиза услышала их разговор и догнала Нэнси на лестнице.
– Не стоит из-за этого расстраиваться, Нэн, – посоветовала она, приобняв подругу.
– Да я и не расстраиваюсь. Просто я встретила его в деревне, Лиза, и… это была не самая приятная встреча. Скорее всего, я сама виновата.
– Забудь об этом. Кстати, сегодня вечером приедет Этель. Она обещала устроить нам спиритический сеанс.
– Спиритический сеанс! – Нэнси с удивлением взглянула на подругу. – Ты, что же, считаешь, что она обладает экстрасенсорными способностями?
– Хороший вопрос. Всё, что я могу сказать, это то, что она впадает в экстатический транс и рассказывает мне и Хью довольно странные вещи. Короче, это просто будет забавно.
Нэнси отнеслась к этому с недоверием. Тем не менее, девушка-детектив решила поучаствовать в эксперименте: чета Пенвеллин и двое их гостей расположились вокруг маленького столика в гостиной после ужина. Единственным источником света в комнате были две свечи, сияющие на каминной полке. Этель Босинье специально принесла с собой запись с музыкой, создающей нужную атмосферу для сеанса. Запись поставили проигрываться в старинный фонограф, который сохранился в замке. Мелодичное, но в то же время пронзительное сопрано под звуки валлийской арфы-трехрядки – от этой музыки Нэнси испытывала необъяснимый страх.
Внезапно с губ Этель Босинье сорвался слабый стон. За стоном последовал голос, женский голос, совсем непохожий на энергичный, немного хрипловатый голос бывшей учительницы:
– Нет, я не ведьма! Ты лжёшь, злой мерзавец! Можете пытать меня, сколько хотите, но я никогда не признаюсь! Это все гнусная ложь!
Нэнси почувствовала, как её руки покрываются гусиной кожей. Её взгляд встретился с глазами Лизы. Даже в полутьме девушка заметила, что её подруга побледнела и беспокойно ёрзала на месте. Обе девушки занервничали, когда голос, исходящий из глотки Этель сменился диким, пронзительным, затяжным криком!
Музыка прекратилась, иголка фонографа беззвучно щелкала по канавке. Хью вскочил на ноги. Он поднял ручку фонографа и включил свет. Этель Босинье открыла глаза. Лиза и Нэнси держали её за руки, поглаживая женщину по спине.
– Что случилось, Этель? – мягко спросил Хью.
– Я… я не уверена, – хрипло выдохнула она, её голос дрожал. – У меня было жуткое видение!
– Что ты видела?
– Я видела страшное рогатое существо, будто дьявола самого! Он… он бросался огненными стрелами… в меня… и в Нэнси!
Лиза тяжело вздохнула. Нэнси же почувствовала сухость в горле, её мысли возвратились к маленькому гладкому наконечнику, «чертовому пальцу», который она нашла в лавандовом конверте.
***
Этой ночью Нэнси не могла сомкнуть глаз. Понимая, что всё равно не уснет, девушка встала с кровати и на цыпочках подошла к окну. Слабый звук лодочного двигателя достиг её ушей, прорезав ночную тишину. Прижавшись лицом к оконному стеклу, девушка всматривалась в лунный пейзаж. К её удивлению, она заметила лодку, скользящую по воде от мыса, на котором стоял замок! И вот лодка уже исчезла из виду, скрывшись за низким каменистым склоном, который невозможно было разглядеть из окна. Десять долгих минут Нэнси ждала, но судно так и не появилось в поле зрения. Юная сыщица уже готова была отвести взгляд от окна, когда она заметила ещё кое-что, что заставило её буквально прирасти к месту – худой силуэт девушки в ночной рубашке с ниспадающими светлыми волосами, что медленно приближалась к краю мыса.
– Это Лиза! – хрипло выдохнула Нэнси. – Она снова ходит во сне!
Глава 15. «Ундина»
Осознав, в какой огромной опасности находится её подруга, Нэнси вздрогнула, а затем в безумной спешке принялась натягивать на себя джинсы и свитер, потом скользнула в мокасины и пулей выскочила в коридор, зовя Хью. Тот, заслышав её крик, моментально появился в дверном проёме, прежде чем девушка достигла спальни четы Пенвеллин.
– Лиза идёт к обрыву! – на бегу кричала девушка.
Следующие несколько секунд они со всех ног бежали к внутреннему дворику. На расстоянии виднелась фигура Лизы – в развевающейся ночной рубашке её можно было принять за привидение. Хью ускорил шаг, его длинные ноги двигались словно поршни насоса, и вскоре Нэнси осталась далеко позади. Ужас сковал сердце девушки: её подруга вот-вот достигнет края утёса!
Продолжая бежать, Нэнси в отчаянии вознесла небу безмолвную молитву. И вот, будто услышав её, Лиза остановилась, в замешательстве поднеся руку ко лбу.
Спустя несколько секунд Хью догнал супругу и крепко сжал её в своих объятиях.
– Где… где я? Что я здесь делаю? – Наконец-то достигнув места, Нэнси услышала бормотание Лизы.
– Мы решили устроить полуночную прогулку, разве ты не помнишь? – ласково промурлыкал Хью на ухо жене. Потрясённая Лиза, кажется, вполне удовлетворилась этим неправдоподобным объяснением.
По дороге обратно в замок в голове Нэнси роились мысли. Возможно ли, что леди Пенвеллин лишь притворялась сомнамбулой, чтобы пробудить в своём муже сочувствие? Нэнси претила эта мысль, да и казалась она не совсем вероятной. Несомненно, её подруга не была такой хорошей актрисой, чтобы разыграть этот устрашающий и абсолютно убедительный спектакль!
Ночью в голову Нэнси пришла одна идея. Возможно, скоро девушка-детектив приблизится к связующему звену, которое она давно пыталась нащупать. Встав рано утром, девушка отправилась в библиотеку и долго изучала всё, что смогла найти про различные виды гипноза и внушения. Затем девушка спустилась вниз, чтобы сделать звонок. Алан Тревор как-то обмолвился ей, что он снимает жилье в Пензансе. Нэнси позвонила в самый ближайший офис «Солнца Запада», который, как оказалось, находился в Плимуте, и, узнав там номер репортёра, позвонила ему.
– Нэнси! Какой приятный сюрприз! – обрадовался её звонку репортер. – Очень хорошо, что ты позвонила – у меня для тебя есть кое-что.
– Мне тоже есть, что тебе сказать, Алан!
– Здорово! Тогда давай встретимся в чайной в Полпенни ровно в половину одиннадцатого и обменяемся новостями!
Нэнси ждала этой встречи с нетерпением. Насладившись вкусным завтраком в чайной, Нэнси и Тревор принялись обсуждать расследование:
– Ты просила меня, чтобы я поподробнее узнал про ту историю о ведьмах из «Факела С. К.». Ну, так вот, её написал один тип по фамилии Коберн, старый пройдоха с Флит-стрит. Мой босс с ним знаком, ну он и позвонил ему, чтобы спросить, откуда тот взял эти байки.
– И что твоему боссу удалось узнать?
– Коберн клялся, что пару лет назад по Корнуоллу ползли подобные слухи.
– О замке Пенвеллин?
– Не совсем. Они касались старого лорда, дяди нынешнего владельца замка, Хью Пенвеллина. Говорят, Ник Пенвеллин тот ещё был смутьян. Ходили слухи, что он и его лондонские приятели занимались колдовством и поклонялись дьяволу. Но Коберн признался моему редактору, что он просто пытался написать злободневную историю, опираясь на давнишние слухи.
– Ясно, – Нэнси задумалась на несколько минут. – Спасибо, Алан. Это очень интересно.
– О, это ещё не всё. Мой босс предложил мне проверить местную историю под этим углом, чтобы узнать, были ли случаи колдовства в Полпенни. Так что я поехал в библиотеку Пензанса.
– И как, нашел что-нибудь?
– О, да. В начале восемнадцатого века, во времена охоты на ведьм, хозяйкой замка Пенвеллин была леди Фиби Пенвеллин, и её обвиняли в колдовстве.
Глаза Нэнси широко распахнулись.
– Что произошло?
– Бедняжку долго пытали, дабы выбить у неё признание в том, что она была верховной ведьмой местного ковена. И перед своей смертью она изобличила в колдовстве ещё несколько сельских жителей – тех, кого затем ждала незавидная участь на костре.
– Как ужасно! – прошептала Нэнси. Голос её задрожал, когда она вспомнила те ужасные крики, которые вырывались из глотки Этель во время сеанса.
– Не думаю, что это чем-то тебе поможет, – Алан внимательно изучал лицо сыщицы. – Я имею в виду, ты же пытаешься раскрыть здесь некую тайну, не так ли?
Нэнси кивнула.
– Да, и если я преуспею в расследовании, я расскажу тебе всё, что смогу.
Затем она рассказала ему о том, что увидела вчера ночью из окна замка, опуская лишь снохождение Лизы.
– А ты умеешь ходить на шлюпке? – добавила она.
Лицо репортёра расплылось в довольной улыбке.
– Моя милая девочка! Мой старик-отец был шкипером на рыболовецком траулере – и ты ещё спрашиваешь меня об этом? Разве ты не знаешь, что Дрейк, Хокинс и другие знаменитые английские морские волки были моими западными земляками!
– Тогда давайте арендуем лодку и посмотрим, сможем ли мы найти ту лодку, что я видела вчера, и к чему все это было.
– Хм, только при одном условии.
– И каком же?
– Я бы не прочь пригласить тебя на прогулку сегодня вечером, мисс Дрю.
– Я согласна, мистер Тревор.
***
Спустя полчаса они уже с наветренной стороны неслись по волнам от гавани в маленькой парусной лодке. Алан, будучи за румпелем, искусно проплыл мимо двух каменных волнорезов. Позже, когда они приближались к выступающему мысу, Алан спустил парус, снял вёсла и принялся грести по направлению к берегу.
– Ты можешь вспомнить, куда точно направлялась лодка? – спросил он сыщицу.
Нэнси заслонила рукой глаза от слепящего солнца и внимательно вгляделась в замок Пенвеллинов, возвышающийся на утёсе, пытаясь определить, где находится окно в её спальню. Теперь она с точностью могла указать:
– Лодка направлялась в ту сторону!
Несмотря на то, что лазурные морские воды были относительно спокойны, волны нежно накатывали на скалистые утёсы, разбиваясь на мириады белых от пенных брызг. Алан с большой осторожностью приблизился к скалам.
– Эти скалы похожи на смертоносные клыки, – заметил он. – Могут превратить нашу лодку в кучу щепок за считанные секунды, да даже и большое судно, если ветер достаточно сильный!
– Алан, взгляни! – воскликнула Нэнси. – Видишь то место, где голый утёс возвышается примерно на десять футов над водой?
– Да, а что там такое?
– Там есть расщелина, чуть ниже!
Прищурившись, репортёр пристально вгляделся туда, куда показывала девушка. Солнце слепило глаза, а тень, падающая от утёса, только мешала попыткам мужчины разглядеть детали горного формирования. Однако Нэнси заметила, как в глазах Алана отразился её собственный энтузиазм.
– Ты права! Там есть проход! – промолвил он.
Он вывел их судёнышко настолько близко к скалам, насколько это было возможно, затем опустил за борт сплетённые из верёвок швартовые кранцы[28] и поставил лодку на якорь, закрепив верёвку вокруг небольшого гранитного выступа, возвышающего над водой.
– Думаешь, сможешь пробраться туда с этого места? – спросил Алан.
– Я постараюсь, если ты пойдёшь со мной!
Пока Алан удерживал лодку с помощью опорного крюка, дабы та не шаталась, Нэнси выбралась из лодки и начала проворно взбираться на прибрежные скалы, скользкие от водорослей. Алан последовал за ней.
Весёлые мелкие брызги разлетались тут и там, Нэнси и Алан чувствовали себя оживлённо. Уж если им удалось безопасно пробраться так далеко, то и остальной путь казался таким же лёгким! Зазубренные скалы встретили путников весьма приветливо. Нэнси и её спутник подбирались всё ближе и ближе по направлению к расщелине.
Первым в расщелину вошёл Алан, затем он протянул руку Нэнси. Поднявшись, юная сыщица тут же включила свой удобный фонарик в виде авторучки и принялась освещать все вокруг.
Какое удивительное зрелище открылось путникам! Они оказались в холодной, сырой пещере, и повсюду, куда не кинешь взгляд, высились горы такелажа да всяких снастей: несколько огромных пустых бочек, мотки веревки, пара прогнивших весёл, полотна заплесневевшей парусины, ржавый кортик в куче других ржавых инструментов, которые наверняка когда-то давно принадлежали корабельному плотнику. Но среди всей этой горы «сокровищ» внимание сыщицы привлёк старый, окованный медью сундук, на котором было высечено название «Ундина».
– Хм, должно быть так назывался корабль, с которого здесь всё это добро, – заметил Алан.
– Да, но откуда всё это взялось?
– Работа грабителей, полагаю.
Нэнси бросила на репортёра озадаченный взгляд.
– Что ты имеешь в виду?
– Нэнси, неужели ты никогда не слышала о старых корнуэльских грабителях?
Когда девушка отрицательно помотала головой, репортёр продолжил:
– На протяжении нескольких веков, вплоть до конца XIX века, южное побережье Англии имело мрачную репутацию – здесь орудовали грабители погибших на скалах судов. В плохую погоду злоумышленники разжигали фальшивые сигнальные огни, дабы заманить корабль к берегу, где судно находило свою погибель в лапищах острых скал. Ну, а грабители живились добром после кораблекрушения!
Нэнси поёжилась.
– Звучит бесчеловечно!
– То были суровые времена. Грабежи и контрабанда – вот чем жили эти южные берега.
– А что ты об этом скажешь? – спросила сыщица, высвечивая фонариком странный символ, нарисованный на стене пещеры, который походил на что-то вроде кабаньей головы.
Алан уставился на символ: удивление и досада сменяли друг друга в его глазах.
– Честно признаться, Нэнси… не имею ни малейшего понятия. Может, в те времена это был герб Береговой охраны Его Величества? – предложил Алан, подмигнув.
Нэнси засмеялась, однако так и не смогла избавиться от мысли, что странное изображение означало нечто важное. Пещера простир
|
|
|
