 |
Земля, по которой ты ходишь/павший король
|
|
|
|
ГЛАВА 12
ЗЕМЛЯ, ПО КОТОРОЙ ТЫ ХОДИШЬ/ПАВШИЙ КОРОЛЬ
Она была на кухне, подпевала радио, когда я спросил:
— Мам, можно с тобой поговорить?
Она оглянулась через плечо, помешивая что-то в кастрюле на плите. Улыбнулась и ответила:
— Привет, милый.
Я едва не развернулся и не выбежал прочь из комнаты. Мне уже исполнилось восемнадцать, а я боялся свою мать.
Должно быть, она заметила что-то в выражении моего лица, потому что убавила огонь на плите и повернулась. Дотянувшись, коснулась моей руки.
— Все нормально?
Я покачал головой.
— Э-э… Возможно? Думаю, да. Наверное.
Она ждала.
Я любил ее. А она любила меня. Поэтому я решился:
— Я полностью уверен, что мне нравятся девушки.
— Хорошо, — ответила она.
— И парни, — добавил я, ладони предательски вспотели.
— Ладно.
— В смысле… ну, ты понимаешь.
Ее глаза слегка расширились.
— О… ты об этом… — мама прищурилась, глядя на меня. — Одинаково?
— Что?
— Тебе нравятся девушки и парни. Одинаково? Или кто-то больше?
Я пожал плечами.
— Может быть, так же. Не могу сказать наверняка, потому что еще никогда не был с парнем, — я поморщился. — Лучше бы я этого не говорил.
— Ну, — она покраснела. — Тебе восемнадцать. Ты можешь… ну, ты понял. Заниматься. Этим. Как взрослый.
— О боже, — простонал я.
— Нет-нет. Все в порядке! — мама явно нервничала. — Я просто… часто где услышишь, что родители просто знают такие вещи о своих детях. Я… не знала, — она нахмурилась. — Это делает меня плохой матерью?
— Нет! Э-э… Нет. Ни за что. Ты… великолепна. В. Маминых делах.
— Окс, — вздохнула она.
— Да?
— Меня не волнуют подобные вещи.
— Какие?
— То, что ты гей или что-то в этом роде.
|
|
|
— Бисексуал, — поправил я, как будто это могло хоть как-то улучшить ситуацию.
— Бисексуал, — повторила мама. — Хорошо.
— Неловко.
— Разве?
— А разве нет?
— Ты выглядишь испуганным, — заметила она.
Я уставился в пол.
— Не хотел тебя разозлить, — выдавил я из себя.
И вдруг ее руки обвились вокруг моей талии, а голова оказалась у меня на груди. Я уткнулся лбом ей в плечо и обнял в ответ.
— Я бы никогда не разозлилась на тебя за то, что ты такой, какой есть, — тихо произнесла она. — И мне жаль, если я хоть раз заставила тебя так подумать.
— Значит. Это не… странно? И ничего такого?
— Окс, — рассмеялась она. — Ты — часть стаи оборотней и спрашиваешь, не странно ли это?
— Ты тоже часть стаи, — поспешно заметил я.
И так оно и было. В какой-то мере. С того момента, как Томас коснулся ее головы, и она осознала, насколько странным может быть мир, мама стала частью стаи. Ей потребовались недели, чтобы принять то, что она увидела, и, возможно, чуть больше времени, чтобы поверить в это до мозга костей. Келли признался, что еще долго чуял ее страх всякий раз, когда она вступала в контакт с их семьей. Я ответил, чтобы он не принимал это близко к сердцу, а он лишь рассмеялся, обнял меня за плечи и сказал, что, конечно же, не станет.
Мама не присоединялась к нам в полнолуние, но Томас настоял, чтобы она тренировалась вместе со всеми, когда у нее появлялась такая возможность. Поначалу она вела себя тихо и неуклюже. Почти ничего не делала.
Не знаю, что изменилось. Может, это произошло, когда Томас повел ее прогуляться по лесу и поговорил с ней о чем-то, о чем я никогда не спрашивал. А может, когда Элизабет пригласила ее на ланч, где они пили персиковое вино и хихикали, словно маленькие девочки. Может быть, все дело во мне и в том, что она поняла, как мне это нужно. Как мне нужны они.
Я не знал, что вызвало эту перемену. Но однажды она пришла со сверкающими глазами и собранными в тугой хвост волосами, и ей удалось выбить у меня землю из-под ног. Я был ошеломлен, глядя на облака сквозь кроны деревьев, а она лишь рассмеялась.
|
|
|
Боже, я любил эту женщину. Больше всего на свете.
Именно поэтому жутко боялся разочаровать ее. Такой дурацкой глупостью, как моя ориентация.
— Есть ли кто-нибудь… ну, знаешь, — она посмотрела на меня. — Кто-нибудь особенный?
Я отрицательно покачал головой.
— После Джесси никого не было.
— Не то чтобы здесь имелся большой выбор.
— Эм...
— Ты встретишь кого-нибудь, — вдруг горячо пообещала мама. — Вот увидишь. Девушку или парня, и они будут поклоняться земле, по которой ты ходишь, потому что ты заслуживаешь, чтобы тебя ценили. И я буду рядом в тот момент, чтобы сказать «я же говорила», потому что ты это заслужил. Если кто-то в этом мире и заслуживает подобного, то только ты.
* * *
Картер уехал в колледж. Удалось улучить редкую возможность на выходных и съездить навестить его. Келли с Джо хотели поехать тоже, но у них хватало домашней работы и Элизабет наотрез отказала.
Картер не расстроился.
У него была отдельная комната в общаге.
Он представил меня нескольким людям, но я почти сразу же забыл их имена, потому что уже несколько недель не видел своего друга. Должно быть, он чувствовал то же самое, поскольку заставил всех уйти, и мы легли на пол. Положив голову мне на ноги, Картер сказал:
— Ты пахнешь домом.
Мы пролежали так до захода солнца.
Потом Картер отвел меня в какой-то клуб и нас пропустили внутрь. Не знаю, как ему это удалось. Он сказал, что, вероятно, мы просто выглядим крупнее, чем все остальные.
Громко играла музыка. Мигали огни. Понятия не имею, как он это выдерживал, учитывая все его обостренные чувства. Я уловил запах спиртного, пота и приторный въедливый запах женских духов одной из девушек, что появившись из ниоткуда, потерлась об меня, прежде чем снова исчезнуть в толпе.
Картер лишь расхохотался.
— Вот, — протянул он мне стакан с чем-то.
Я выпил. Фруктовый на вкус напиток обжег горло.
Картер тоже выпил, но алкоголь не действовал на волков, если только они не выпьют дозу, способную убить обычного человека. Он как-то говорил мне, что ему просто нравится сам вкус. Ему было интересно, каково это — опьянеть. Мне же было интересно каково чувствовать притяжение Луны.
|
|
|
Я заметил оранжевый блеск в его глазах.
В клубе было жарко. Липко и влажно.
Я рассмеялся, когда две девушки подошли и зажали Картера между собой на танцполе, а в следующее мгновение передо мной появился незнакомец. Красивые зеленые глаза. Бледная кожа. Лукавая улыбка, слегка обнажившая зубы.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Окс, — ответил я.
— Окс. Необычно.
Я улыбнулся, потому что чувствовал себя просто превосходно.
— Наверное. А ты кто? — все конечности расслабились. Басы ползали по коже.
— Эрик, — произнес он и добавил: — Хочешь потанцевать?
— У меня не очень хорошо получается. Я слишком большой.
Его лукавая улыбка стала еще шире.
— Правда?
Потянув за руку, он повел меня сквозь толпу. Картер поймал мой взгляд и задал вопрос, который мог услышать только я, а я лишь пожал плечами и отвернулся.
Эрик прижался ко мне, длинная горячая линия пота и плоти. Я почувствовал, как его бедра вжались в мои.
— Ого... — вырвалось у меня.
Он рассмеялся.
Песня сменилась другой, и я ощутил губы на своей шее, быстрый мазок языка.
Позже я очутился в кабинке туалета. Эрик стоял на коленях. Мой член оказался у него во рту, пока, откинув голову на теплую керамическую плитку, что дрожала в такт музыке, я путался пальцами в его волосах. Все было горячим и влажным. Я предупреждающе зарычал, он отстранился и дрочил мне, пока я не кончил на грязный пол. Потом встал и целовал меня, одновременно продолжая дрочить себе. Выдыхая мне в рот. От него пахло несвежим пивом и мятой. Он кончил себе в руку. А я вдруг почувствовал себя голым и грязным.
— Спасибо, — произнес Эрик, застегивая молнию на брюках. — Было здорово.
— Конечно, — ответил я, потому что не знал, что еще сказать. — И тебе тоже.
А потом он ушел.
Я еще немного постоял в туалете, но там пахло мочой, и у меня разболелась голова.
Я не мог найти Картера и попытался отыскать ту нить, то ощущение внутри, которое твердило: «СвязьСтаяБрат», однако меня оглушало все вокруг, потому произнес:
|
|
|
— Картер, Картер, Картер…
Мгновение ничего не происходило. А потом он появился передо мной, сузив глаза, положив руки мне на плечи, оглядывая всего с ног до головы, пытаясь определить, где я ранен.
Его ноздри раздулись.
— По обоюдному согласию? — уточнил он.
Я покраснел и отвернулся. Но спустя мгновение кивнул в ответ.
Он обнял меня за плечи и хмыкнул на ухо, прижавшись лбом к моим волосам.
— Ах ты пес.
— Сказал оборотень.
Картер зарычал мне в ухо.
— Было хорошо?
— Заткнись.
— Было восхитительно?
— Заглохни, Картер.
— Ты упал в обморок?
— Да твою ж мать.
— Только посмотри на себя, — не унимался он. — Получил минет в общественном месте. Мой маленький Окс уже совсем взрослый.
— Побольше твоего, — пробормотал я, а он все смеялся и смеялся.
Картер оттащил меня в сторону. Лишь когда мы вышли на улицу, я заметил, что его губы перепачканы помадой. Как и шея. Я назвал его шлюхой. Картер зарычал, и я рванул с места. Он погнался за мной, счастливо сверкая оранжевыми глазами. А потом сделал вид, что позволил мне выиграть.
Мы спали в одной постели, прижавшись друг к другу, потому что были стаей, и я знал, что он скучает по дому.
На следующее утро, прежде чем уехать, я долго принимал душ.
А когда вернулся домой, Джо спросил:
— Повеселился?
— Конечно, Джо, — ответил я, но это очень походило на ложь.
* * *
Ник появился год спустя. Он вошел в мастерскую весь в пыли с дороги. Сцепление на его байке лопнуло в нескольких милях от Грин-Крик. Он задержался на неделю. Я трахал его последние три дня, что он был в городе. Ник уехал, и я больше никогда его не видел.
Джо уже исполнилось четырнадцать, и он не разговаривал со мной в течение трех недель после этого. Говорил, что занят. Приближались выпускные экзамены, и ему нужно было учиться.
— Конечно, — ответил я, стараясь не волноваться из-за напряжения в его голосе. — Ты в порядке?
— Да, Окс, — вздохнул он в трубку. — Я в порядке.
Я почти поверил ему.
* * *
Мне исполнилось двадцать два, когда в город явились монстры.
Несмотря на все предупреждения Гордо о том, каким большим и пугающим может быть мир, несмотря на все упоминания Томаса о защищенности территории, ничего никогда не происходило. Никто не приходил. Никто не нападал. Я никогда не задавал вопросов о других стаях или о том, что еще существует в мире, если оборотни реальны. Я жил в пузыре в маленьком городке посреди гор и думал, что всегда будет именно так.
Все было хорошо. Просто прекрасно.
Картер только окончил университет и вернулся, чтобы работать с отцом.
|
|
|
Келли посещал онлайн-курсы, так что ему не пришлось покидать стаю.
Джо исполнилось шестнадцать, и он по-прежнему ждал меня на грунтовой дороге почти каждый день.
Гордо подумывал открыть еще одну мастерскую в соседнем городке.
Мама улыбалась, когда бегала с волками по ночам.
Джесси вернулась в Грин-Крик и стала учительницей в школе.
Таннер, Рико и Крис брали меня с собой выпить пива, и мы съедали столько крылышек Буффало, сколько весили сами.
Марк, казалось, почти готов рассказать мне о них с Гордо.
Элизабет рисовала в розовых и желтых тонах.
Томас улыбался деревьям — король, довольный своими владениями.
Мне следовало задавать больше вопросов. О том, кто еще водится в мире. О том, чего они могут хотеть. Но я был наивен, а это опасно.
Я шел к закусочной, чтобы пообедать. На ходу стирал масло с ногтей. Руки покрывали мозоли — следы тяжелой работы. Удивительно, как я обрел свое место здесь. В Грин-Крик. Отец говорил, что люди будут дерьмово ко мне относиться, но он мертв, а у меня появилось свое место. Друзья. Семья. Свои люди. Я был чем-то значимым. Был кем-то.
Стоял ясный июньский день, я чувствовал себя живым и счастливым.
И вдруг какая-то женщина произнесла:
— Ну привет.
Я остановился. Поднял глаза.
Она была плохой. Не вписывающейся сюда. Темной. Красивая, с рыжими волосами, бледной кожей и акульей улыбкой на лице, зубастая и готовая укусить. На ней было красивое летнее платье, голубое с зеленым. Она стояла босиком, и мне стало интересно не обжигает ли ее ступни раскаленный на солнце асфальт.
— Привет, — произнес я. Похоже, на тротуаре больше никого кроме нас не оказалось.
Она сделала шаг в мою сторону. Склонила голову набок, и я подумал, это неправильно. Неправильно, неправильно, неправильно.
— Меня зовут Мари, — представилась она. — А тебя как?
— Окс.
— Окс, — выдохнула она. — Мне нравится это имя.
Она стояла достаточно близко, чтобы прикоснуться ко мне, а я даже не уловил, как это произошло.
— Спасибо, — ответил я. — Очень мило с Вашей стороны.
Она закрыла глаза и глубоко вдохнула.
— Ты пахнешь, как…
— Как?
Ее глаза распахнулись. Вспыхнули фиолетовым, как у Омеги.
— Человек. Скажи мне, человек. Ты играешь с волками? — она сделала еще один шаг в мою сторону.
Я инстинктивно отступил на шаг. У меня в голове Томас твердил, чтобы я помнил свои тренировки. Вспомнил, чему он меня учил. Не думаю, что это действительно был он, хотя и не уверен в обратном. Я знал, что Гордо установил защиту по всему городу, так что он наверняка почувствовал бы, если бы другой волк нарушил границы.
— Ты должна уйти, — сказал я ей. — До того, как...
— До того, как?
— Ты знаешь почему.
— Окс? Что происходит?
— Черт, — пробормотал я и глянул через плечо Мари. Мама стояла в дверях закусочной, наблюдая за мной с беспокойством на лице.
— Вернись внутрь, — велел я ей, когда Мари оглянулась на нее и пошевелила пальцами в непристойном жесте. Ее ногти были выкрашены в синий цвет.
— Она пахнет, как ты, — заметила Мари. — Ты знал это? Как ты, и дым, и осенние листья. И теперь я знаю, как она пахнет. Память на запахи, Окс. Она никогда не проходит.
— Окс, — повторила мама.
— Внутрь, — рявкнул я ей.
Мама вернулась в помещение. И я знал, что она сразу потянется к телефону.
Мари рассмеялась.
— Маленький человечек тоже умеет кусаться. Тебя волки этому научили?
— Это территория стаи Беннетов, — предупредил я ее. — Тебе здесь не место.
— Беннет, — произнесла она. — Беннет. Как будто это имя еще что-то значит. Позволь мне рассказать тебе о Беннетах...
— Это еще что за херня?
Гордо встал рядом со мной. Его лицо исказилось от гнева. Руки были прикрыты рабочей рубашкой, но я знал, что татуировки на его коже начали двигаться.
— Ведьмак, — зашипела Мари.
— Волк, — прорычал он в ответ. — А у вас, леди, есть яйца, чтобы сунуть сюда свой нос. Томас Беннет уже в пути. Как думаешь, что он сделает, когда увидит тебя?
Вспышка страха промелькнула на ее лице, но быстро исчезла. Она снова улыбнулась, обнажив больше клыков.
— Павший король? Выйдет из укрытия? О, слава Тебе!
— Он не прячется, потому что он на своей территории, — произнес я.
— А в его стае люди, — бросила она. — Низко, даже для него. Живот волочится по грязи.
Мои руки сжались в кулаки.
Мари улыбнулась мне.
— Ну разве ты не прелесть? Знаешь, я могу выпотрошить тебя. Прямо здесь. Прежде, чем ты даже успеешь пошевелиться. Твой альфа уже достаточно долго прятался. Сейчас он слабее. Даже я это чувствую. Я могу забрать тебя, а он ничего мне не сделает.
— Попробуй, — бросил я, и Гордо напрягся.
Но она не стала. Просто сделала шаг назад. Оглянулась через плечо, прежде чем вновь посмотреть на меня.
— Передай от меня привет своей маме, Окс, — слегка улыбнувшись, сказала она, а затем направилась прочь по улице, пока не исчезла из виду.
* * *
Они пришли две ночи спустя.
Дикие. Их было четверо. Не стая, поскольку у них не было Альфы, но каким-то образом они все же работали вместе, действуя сообща.
Однако они совершили ошибку. Выдав себя. По крайней мере, это сделала Мари.
Томас заставил нас с мамой оставаться в доме Беннетов после того, как Мари загнала меня в угол. Я сказал ему, что Гордо тоже должен быть там. Томас не стал спорить. Гордо стал. Я велел ему заткнуться к чертям собачьим. И возможно, в моем голосе прозвучала легкая истерика.
Днем мама пошла на работу. Картер и Келли последовали за ней.
Мы с Гордо тоже отправились в мастерскую. Он не выпускал меня из виду, даже когда нам пришлось сделать более долгий, чем обычно, перерыв на обед, чтобы он мог укрепить защиту.
Джо не пошел в школу, а остался дома. Я принес ему домашнее задание, и он забрал его у меня твердой рукой.
Томас с Марком заперлись в кабинете, гневно перешептываясь по телефону, разговаривая с людьми, о которых я никогда не слышал.
Элизабет вселяла в нас спокойствие, небрежно запуская руки в наши волосы, когда проходила мимо.
На второй вечер мы сели ужинать. Разговор протекал тихо. Столовое серебро царапало по глиняным тарелкам. Как вдруг Гордо сделал резкий вдох.
— Они идут, — выдохнул он.
Глаза Альфы и Беты вспыхнули.
Нам был известен план. Мы специально тренировались для этого.
Я думал, у меня будут дрожать руки, когда взял монтировку из сплава с серебром — подарок Гордо. Но они не дрожали.
Томас и Марк. Картер и Гордо. Первые, кто вышел на крыльцо.
Остальные остались внутри. Элизабет и я впереди. Келли с Джо и моей матерью.
Я видел, как они приближались в темноте. Их фиолетовые глаза сверкали меж деревьев.
— Это территория Беннетов, — сказал Томас. — Я дам вам шанс уйти. Предлагаю воспользоваться им.
Они рассмеялись.
— Томас Беннет, — произнес мужчина. — Да чтоб мне провалиться.
— Да еще и ведьмак, — добавил другой. — Пахнет как… Ливингстон? Уж не твой ли это был папаша?
Гордо Ливингстон. Его отец, лишившись своих уз, причинил боль очень многим людям.
Но Гордо не ответил. Это место принадлежало не ему. Альфа говорил от лица всех, даже если Гордо и не был частью стаи.
— Единственный шанс, — повторил Томас.
Третий мужчина подал голос.
— Детишки будут мучиться. Особенно маленький Джозеф. Не думаю, что сломать его займет много времени, — на его лице расползлась мерзкая ухмылка, и я убил бы его на месте, не задумываясь, если бы Элизабет не сжала мою руку сильнее.
— Тебе не следовало этого говорить, — сказал Томас.
— Вы слишком много болтаете, — ответила Мари.
А потом были когти, клыки и яростное рычание. Волки наполовину обратились и вцепились друг в друга. Глаза Томаса стали огненно-красными, и он казался крупнее остальных, гораздо крупнее. Я удивился, почему Омеги посчитали, что у них есть хоть какой-то шанс.
Гордо направился к первому мужчине. Его татуировки сияли и двигались, я чувствовал запах озона вокруг него, ударила молния и раздался треск. Земля пошатнулась под ногами Омеги, острый каменный столб взметнулся вверх и сбил того, впечатав в старый дуб.
Картер взял на себя второго, они обнажили зубы и рвали кожу. Картер гневно взревел, когда Омега прорезал глубокие борозды на его спине, Келли позади меня зарычал в ответ, делая шаг к своему брату, но Джо схватил его за руку, широко раскрыв глаза в отчаянии.
Марк поднял третьего у себя над головой и опустил на колено, хруст сломанной спины был резким и влажным. Омега упал на землю. Его руки и ноги задрожали и сжались.
Томас набросился на Мари. Ее рыжие волосы развевались вокруг проступившего волчьего оскала. Его красные глаза следили за каждым ее движением. Он был милосердием. Она — жестокостью. Их когти сцепились, и в темноте вспыхнули искры. Он двигался будто жидкость и дым. Она напоминала стаккато. Еще не понимая, что уже проиграла. Так и будет. Скоро.
Но.
Мы не знали, что есть пятый. Может, волки должны были понять. Может, они должны были почувствовать это. Возможно, прорыв защитного барьера должен был насторожить Гордо. Но вокруг царили кровь и рассеянность, магия и ломающиеся кости. Наша семья сражалась, и возможно, побеждала, но не без собственных увечий.
Чувства были перегружены. Шерсть на загривке стояла дыбом.
Моя мама оставалась позади нас.
— Окс, — позвала она.
И я обернулся.
Омега схватил ее. Прижал спиной к своей груди. Его рука обвилась вокруг нее, локоть лег на грудь, ладонь и когти обхватили горло.
— Нет, — произнес я.
— Отзови их, — велел Омега.
— Ты будешь жалеть об этом, — предупредил я. — Каждый день, до конца своей жалкой и короткой жизни.
— Я убью ее прямо сейчас.
— И пожалеешь об этом.
Большой злой волк ухмыльнулся.
— Человек, — выплюнул он.
— Окс, — произнесла мама, это прозвучало так тихо и нежно, ее голос был полон слез, и я шагнул к ней.
— Отпусти ее.
— Отзови. Их. Прочь. — повторил Омега.
И Джо. Джо. Шестнадцатилетний Джо. Стоявший в стороне. Забытый всеми, потому что Омега смотрел на меня так, будто чувствовал, что у меня есть какая-то власть здесь. Как будто я владел хоть каким-то контролем над стаей. Либо он ошибался, либо думал, что знает то, чего не знаю я.
Но Джо… Прежде чем я успел сделать еще шаг, он опередил меня, двигаясь на согнутых ногах и выпустив когти. Прыгнул, оттолкнувшись от стены. Бросился на Омегу, пролетел над ним, вонзив когти ему в лицо. Выколол глаза, рассек кожу. Омега закричал. Его рука, сжимавшая горло моей матери, ослабла.
Мама не была глупой. Она тренировалась. И понимала, что сейчас произойдет. Ткнув Омегу локтем в живот, она зарядила пяткой по его яйцам. А затем нырнула в сторону.
Джо отскочил от него и упал на пол.
Я сделал три шага.
— Придут еще, — прорычал слепой Омега.
— Ты не должен был трогать мою маму, — я замахнулся серебряной монтировкой, как битой. Она прошлась по его голове, раскроила череп, брызнула кровь. Кожа горела, а волосы тлели. Омега рыкнул и упал на пол. Его грудь поднялась всего раз, вздрогнула, опала. И все затихло.
Звуки борьбы за пределами дома тоже прекратились.
Я сделал глубокий вдох. На языке чувствовался вкус железа.
— Ты в порядке? — мама коснулась моей руки.
— Да, — ответил я. — А ты?
— Да, — произнесла она. — Уже лучше.
— Джо, — позвал я.
И он посмотрел на меня, выпучив глаза, прижав руки к бокам, с которых на пол капала кровь. Я даже не задумывался. Мне было все равно. Отошел от матери и притянул его к себе. Он скомкал мою рубашку, сжав кулаки на спине, когти несильно царапали кожу. Мне было все равно, ведь это означало, что я не сплю, и мы живы. Его нос уткнулся мне в шею, потому что теперь он был высоким. Гораздо крупнее, чем тот маленький мальчик, которого я впервые нашел на грунтовой дороге. Он вдохнул меня, и его сердце забилось у моей груди, кровь оборотня, которого я убил, растеклась у наших ног.
* * *
Несколько дней спустя я спросил у Гордо:
— Что еще существует в мире?
И он ответил:
— Все, что ты только можешь себе представить.
Как оказалось, я смог представить многое.
* * *
Томас вел меня меж деревьев и говорил, что существует много стай, хотя уже и не так много, как раньше. Они истребили друг друга. Люди охотились и убивали их, словно такова их работа. Будто это спорт. Другие монстры охотились и убивали их тоже.
— Это была случайность, — сказал он. — Остальные знают, что сюда нельзя соваться.
Без понятия, кого он пытался убедить, себя или меня. Поэтому просто спросил:
— Почему?
— Из-за того, что означает имя Беннет.
— И что же оно означает?
Я вспомнил, как Мари назвала его павшим королем. Теперь ее тело превратилось в пепел, сожженный и разбросанный по всему лесу.
— Уважение, — ответил он. — И Омеги этого не поняли. Они думали, что смогут проникнуть на мою территорию. В мой дом. И забрать у меня. Мы пролили их кровь, потому что они не знали свое место.
— Я убил его, потому что он угрожал моей маме.
Томас положил руку мне на затылок и нежно сжал.
— Ты был очень храбрым, — негромко сказал он. — Защищал то, что принадлежит тебе. Ты будешь вершить великие дела, и люди станут благоговеть перед тобой.
— Томас, — произнес я.
Он посмотрел на меня.
— Кто ты? — потому что было что-то еще, чего я не понимал.
— Я твой Альфа, — ответил он.
И я принял это как данность.
|
|
|
