Всеобщая история 10 страница

XXXV.

Вступление воинства татчиков египетских в землю греческую; двукратное сражение; царь Василий идет на них.

В это время эмир египетский, что в Вавилоне 1, по имени Азаз 2, отправил большое войско 3 на город Алеп и на {188} страны антиохийские. Ему навстречу вышел магистр Роман, сын Склероса, с небольшим отрядом и, не быв в состоянии дать сражение, [нашелся вынужденным] засесть в неприступных горных местах. Неприятель, ограбив немногие места, возвратился в Египет. Через два года тот же эмир все войска аравийские, иерусалимские и ливийские послал в греческую землю в те же страны антиохийские. Им навстречу выступил магистр Буртч по приказанию царя Василия в 443—994 году и, вступив в бой, дал сражение на равнине Бурзо 4, был побежден и обратился в бегство. Войско татчиков его преследовало, многих предало мечу, многих взяло в плен, [в том числе сына Хораса патрика Жанака, благочестивого и боголюбивого Т’ороса из хаштенк’ского округа и много других армянских дворян. Когда царь греческий узнал это, сам лично с войсками явился на то место. Египтяне, извещенные о приходе царя, ночью предали огню весь скарб свой и поспешили уйти в свою землю. Царь, прошед через их землю, предал грабежу многие их округи и на берегу великого моря построил город для защиты своего войска и вскоре возвратился в Константинополь.

XXXVI.

О землетрясении в Четвертой Армении.

В 444—995 году было землетрясение, но в более сильной степени в Четвертой Армении, в Хаштианк’е, в Хордциане, Тцопк’е, в Балу и в Пахнатуне: все до одного здания, потрясенные в своих основаниях, обрушились, как сказано в писании: «колеблет внутреннее в их основании и дрожат столпы его», или «кто смотрит на землю и приводит ее в трепет». Вместо пророков Бог заставил заговорить стены, и вместо апостолов горы возвы-{189}сили свои голоса, дабы бесчувственные [люди] познали и разумели страшную силу Божию и дабы не внявшие гласу [божию] могли видеть собственными глазами и [научиться] собственными страданиями. Ибо растрескались горы, распались камни, показались источники в безводных местах, иссякли обыкновенные истоки вод. Равнины колебались; горы как бы склонялись друг к другу; пыль, подобно дыму, поднявшись, наполняла собою воздух. В городах, деревнях и селах здания, разваливаясь, покрывали под собою жителей, убивая одних до смерти, других оставляя полумертвыми. Вопль и плач оставшихся в живых далеко раздавались. Крепость Балу с своими строениями и гора, [на которой она находилась], также обрушились. Расшатались крепость Тчапах-джур на Дĕ клате, Аттах и Амит 1, равно и все великолепные каменные церкви и дворцы. Это случилось в последний день месяца к’ахоца и продолжалось таким образом 7 месяцев до навасарда 2.

XXXVII.

Вторичный выход египетского воинства; Вавилои; — смерть Даласаноса.

В 437—988 году сын того же египетского эмира Азаза после смерти своего отца, собрав войско многочисленнее чем отец его в Иерусалиме и Вавилоне, снова отправил его в землю греческую.

Вавилон этот не тот, который в сенаарской земле в стране халдейской, где происходило столпотворение, который Навуходоносор сын Набупалласара обвел стеною в продолжении 15-ти лет и который теперь с переменою места, поодаль от прежнего города, называется Багдадом; [нет], это — какая-то крепость в стране египетской, называемая Ва-{190}вилоном, как повествует о том Епифаний в сочинении своем о драгоценных камнях. [В этом Вавилоне] теперь построен дворец и он пользуется большой известностью. Отсюда-то вышло войско и напало на окрестности Антиохии сирийской с намерением предать их опустошению.

Магистр Даласанос 1, по приказанию греческого царя вышед против него, дал ему сражение и, победив, обратил его в бегство. Когда же греки занялись разграблением лагеря, войско татчиков, поворотило назад, напало на них и стрелами из тугих луков, остроконечными копьями и мечом нанесло поражение греческому воинству. Тут погиб магистр Даласанос с братом своим и сыном; часть войска спаслась бегством, а большая часть его вместе с патриком Чортванелом, племянником [по брату] монаха Т’орника, взята и отведена в плен неприятелем.

XXXVIII.

О смерти эмира Бата; разорение Маназкерта; приход Мальмлана; 1 встреча с куропалатом Давидом.

Еще за несколько лет до этого, эмир апахуник’ский и нĕ пĕ ркертский, Бат, умер на сражении с пустынными аравитянами, место которого заступил племянник его [по сестре], Мерван. Когда Бат умер, армянский куропалат Давид осадил город Маназкерт и голодом и мечом принудил его к сдаче. Он вывел оттуда и отпустил татчиков и наполнил город жителями из армян и иверийцев, признававших власть его. Парсы и татчики, раздраженные этим, отправили к куропалату Давиду послов с предложением возвратить город, в противном случае они принуждены будут идти на него войною.

Послы, получив отказ, начали собирать большое войско и вместе с Мальмланом, эмиром атĕ рпатаканским, вступили в округ Тцахко-отĕ н [айраратской провинции и заняли] де-{191}ревню, называемую Костианск’ом. — Куропалат же Давид и армянский царь Гагик с Абасом и иверийским царем — Багаратом [III] пошли против них в багревандский округ и составили огромный лагерь в городе Вахаршапате. Парсийские войска, опасаясь вступить в открытый бой, отделились и всю ночь не переставали предавать огню всю страну багревандскую и многие селения, бывшие на востоке от нее; после чего они ушли в свою землю.

XXXIX.

О тот, каким образом племянник (по сестре) Бата, став эмиром, выводит из Неперкерта татчиков и о смерти его в Амите.

Племянник [по сестре] Бата, Абумсар, став эмиром и, опасаясь жителей Нĕ п’ĕ ркерта из татчиков, прибег к следующей хитрости: во время их праздника, когда они совершают заклания, [а именно] третьего числа месяца, называемого у них Алхеден (? ), он приказал всем мужеского пола жителям выйти и за городом совершать заклания, «потому [говорил он], что от греческого царя ожидается большое посольство». Когда все они вышли за городскую стену, Абумсар, выслав брата своего с войском, сам занял городские ворота: одних предавали мечу, других отпускали [идти куда хотят], так что в Нĕ п’ĕ ркерте не осталось ни одного татчика; он был населен [одними] армянами и сирийцами. — Между тем татчики рассеялись по разным местам: многие из них пошли в Амит. Жители города Амита, желая отомстить за это, обманом пригласили к себе эмира, которого пронзив копьем, убили в то самое время, когда тот въезжал в городские ворота.

XL.

Истребление иверийского войска в городе Хлате.

Около этого времени куропалат Давид, узнав о случившемся, послал иверийское войско осадить город Хлат. Оно пришло зимою 446—997 года и посредством голода и ме-{192}ча причинило городу много бедствий. Армянскую церковь, бывшую за городскою стеною, архиерейский дворец, места, куда в цветущее их время ходили армяне на поклонение, [церкви] во имя святого креста и святого Гамалиила — все это обращено было в конюшни и стоянки для иверийского войска. С городских стен татчики кричали: «так ли вы, христиане, чествуете святыню христианскую»? Иверийцы отвечали: «мы одинаково смотрим на армянскую церковь и на вашу мечеть». Вследствие этого их постиг гнев божий. — Вместо сына Мервана стал эмиром брат его, также племянник [по сестре] Бата, который, завладев Амитом, во главе небольшого отряда пошел на иверийское войско, осаждавшее Хлат в самый день Пасхи, в 447—998 году. Когда завязалась сеча, мужественные стрелки тайк’ские многим из них [т. е. из войска эмира] нанесли раны, [так что последние принуждены были] возвратиться назад и расположиться на стоянках. В ночь после Пасхи гнев божий посетил иверийское войско; ибо ночью их воины бежали одни от других без боя. Татчики и горожане, узнав о том, начали их преследовать, нанося им жестокое поражение и истребляя их лезвием меча. Во время этого бегства погиб магистр Багарат, племянник [по брату] 1 монаха Т’орника, и взяты в плен: князь князей Бакуран и многие другие.

XLI.

О великом сражении между парсами и христианами в апахуник’ском округе.

В то время и в том же 447—998 году снова собрал войско Мамлан, сын Абел-хаджа, внука Рó да эмира атĕ рпатаканского, чтобы идти войною на куропалата Давида. Собрав вокруг себя многочисленные войска парсов и маров [мидян], он думал при помощи эмира хорасанского и про-{193}чих варваров завладеть Арменией и Иверией, возобновить город Карин и опустошить землю тайк’скую за то, что христиане разрушили в Маназкерте их молитвенный дом. Вышед из своего города Тавриза, что в пределах Хэра, с огромным полчищем и большим лагерем, он прошел через васпураканскую землю и остановился в апахуник’ском округе. Куропалат Давид, по причине старости и преклонных лет, не вышел сам лично против неприятеля войною, но послал к армянскому царю Гагику и к иверийскому царю Гургену — ибо Багарата [II], отца Гургена уже не было в живых и место его заступил сын его Гурген — просить у них войска себе на помощь. Гагик отпустил к нему 6000 избранного, отлично вооруженного армянского войска под начальством князя князей Вахрама, сына Григория Пахлавуни, построившего Мармарашен и Бĕ ргнер, магистра Сĕ мбата сына Вахрама и марз-пана Ашота, в сопровождении войска царя ванандского Абаса 1. Царь иверийский Гурген равным образом отправил 6000 отличной конницы под начальством князя князей П’ерса, сына Джоджика. Всем же войском куропалата Давида командовал Габриел, сын Очо-{194}пĕ нтира. Все они выступили к горе Сукаву в Ахтица-Дцор 2 и заняли все проходы, полагая, что парсийское войско вступит сначала в Багреванд. В условленное время иверийские и армянские войска, соединившись, пошли в апахуник’ский округ и стали лагерем напротив лагеря Мамлана на возвышенном неприступном месте около деревни Тцĕ мбо. Долгое время они оставались на этом месте и не решались выходить за пределы глубокого места, где стоял их лагерь, опасаясь многочисленного парсийского воинства. Они только воссылали молитвы к Богу и все христиане с слезными мольбами призывали Его на помощь себе и войску, [беспрестанно] повторяя Его страшное имя. Цари щедрою рукою раздавали милостыню нищим и вместе с патриархом проводили ночи в священных псалмопениях.

Когда парсийское войско узнало, что они не хотят спускаться с высот на бой и убедилось в относительном их к своему войску меньшинстве, тогда в начале месяца арé га, во вторник, с рассветом дня оно стало готовиться к бою. — Выстроив на обширном поле в множество рядов [войска, защищаемые) дедумскими щитоносцами 3, парсы двинулись и начали приближаться к холму, [на котором стояли] армянские и иверийские лагери. Один вид их по своей многочисленности наводил ужас на наблюдателя; ибо говорили, что число парсийской пехоты и конницы доходило до 100, 000. Они криком вызывали на бой, приглашая выступить на ратное поле, на открытое место. Но армяне и иверийцы, приведенные в ужас, выслали к ним сказать, что они выйдут на бой не сегодня, но в другое время. Парсы в кичливости своей отправили к ним послов [с предложением]: «волей или неволей вы должны сегодня вступить в бой». Они не согласились и не стали садиться на коней, оставаясь в своем лагере. Только несколько человек спустилось к парсам на единоборство, [в продолжение которого] пало пять {195} человек иверийцев. Тогда парсы, забыв сражение, расстроив фронт и боевой порядок, на конях своих бросились со всех сторон на лагерь христиан, чтобы предать его разграблению, считая их уже бегущими [с поля сражения] или павшими трупами.

Армянские и иверийские войска, забыв о своих царях и в один голос взывая к царю всех — Христу, как к своему главе и помощнику, надели на себя оружие и быстро вскочили на своих коней. Они не строились по правилам военного искусства, но отрядами по роду и старшинству, как львы с рыканьем бросались на многочисленный лагерь парсов, как лес стоявших перед ними. Армянский отряд в стремительном своем нападении на сплошную массу правого крыла [неприятельского] полчища, совершал чудеса [храбрости], нанося частые жестокие и глубокие раны и жестоко поражая, обратил варваров в бегство. Между тем славные братья Камракелы-месхунийцы 4 из иверийского отряда, с необычайной силой врезавшись [в толпу неприятелей], что удар, то пополам рассекали [вражьего] всадника с его конем. Приведенные в ужас [парсы] разбежались в разные стороны и, встречаясь с тайк’скими воинами, пораженные, падали трупами. Это было нечто вроде пожара, обнявшего лес, или быстролетных орлов, нагнавших ужас на стаи птиц. Там можно было видеть потоки крови, текущие реками, валявшиеся трупы, полуумирающих лежавших рядом с убитыми. — Тогда устрашенный Мамлан с оставшимися парсами спешил спастись бегством. Но армянские и иверийские войска пошли по следам его, нанося им жестокое поражение, предавая их лезвию меча до заката солнца и [преследуя] до самых ворот города Артчеша. Возвратившись оттуда, они взяли в добычу неприятельский лагерь, наполненный большими сокровищами, конями и богатыми одеждами. Но в особенности радовало их то, что кроме пяти человек иверийских воинов, павших на единоборстве, из огромного множества армян и иверийцев ни один не погиб, нижé был ранен. По этому самому с великою радостью каждый из них возвратился в свою землю, прославляя Бога. {196}

XLII.

Вторичное вступление царя Василия в землю татчиков, смежную с Сирией.

После поражения, нанесенного греческому войску египтянами, во время которого погиб магистр Даласен [Даласанос], царь Василий прибыл в Антиохию. Он отправился на Алепскую равнину, в Сирии, на то самое место, где войско его понесло поражение; приказал собрать мирно покоющиеся кости 1 [павших], вырыть яму, зарыть их в одном месте и построить над ними церковь. Оттуда он пошел и взял город Шажар и многие другие крепости; распространил набег до горы Ливана, опустошая всю страну. Он оставался в той стране, начиная от праздника Воздвижения Креста по день Богоявления Господня; после чего возвратился в Киликию зимовать в Тарсе, построенном Сеннехеримом, царем ассирийским 2. Тарс совершенно похож на Вавилон, ибо {197} по нем протекает река Кидн, [Cydnus] как Аратцани по Вавилону 3. Это было в 447—998 году.

XLIII.

О смерти великого куропалата Давида и о приходе греческого царя Василия в восточную землю.

Я счел бы долгом распространить плачевный свой рассказ о смерти великого куропалата Давида, если б не побоялся, что это завлечет меня далеко, и потому вместо панегирика ограничусь кратким упоминанием. Кротостью и миро-{198}любивым нравом он превосходил всех государей, живущих в наше время. Он был виновником мира и благоустройства всех восточных стран, в особенности же Армении и Иверии. Он прекратил войны, беспрестанно со всех сторон возникавшие, восторжествовав над всеми окрестными народами, так что все государи добровольно покорялись ему. Скончался он в глубокой старости, удрученный летами, в великий день спасительной Пасхи, в 449—1000 году. Так как у него не было ни сына, ни брата, который бы мог наследовать престол его владения, поэтому он поручил своих вассалов греческому царю Василию, который, получив известие о смерти Давида в Тарсе киликийском, поспешил прибыть в страну нашу. Он направил свой путь к странам мелитинским; и когда вышли ему навстречу из Мелитины священники, он приказал им свободно отправлять свое богослужение, призывать [свою паству на молитву] ударом в доску 1, что митрополитом было им запрещено, как мы сказали выше. Царь прошел через Хандцит и Балу, и в день праздника Преображения вступил на гору Кохер 2, что между Хаштианк’ом, Тцопк’ом и Хордценом; {199} отсюда он прибыл в аршамуник’ский округ, в город Еризу. К нему прибыл в город Еризу нĕ п’ĕ ркертский эмир, племянник [по сестре] Бата, которого [император] почтил царскими подарками, пожаловав его достоинством магистра и приказав войску, [расположенному] в Четвертой Армении и в Тароне, явиться к нему на помощь для какой бы цели он его ни вызывал. Направляя далее свой путь, царь достиг горы Хав-тчитча в город того же имени 3, где он был встречен Багаратом, царем ап’хазским и отцом его Гургеном, царем иверийским. Василий, сделав великолепный прием ап’хазскому царю, пожаловал его в достоинство куропалата, а отца его в магистры — и отпустил в их землю.

В самый день отъезда последнего в греческом лагере произошла сильная схватка из-за ничтожной причины. Князья и вассалы куропалата Давида, прибывшие туда, стояли недалеко от греческого лагеря. Из пехотного отряда рузов 4 какой-то воин нес сено для своей лошади. Подошел к нему один из иверийцев и отнял у него сено. Тогда прибежал к рузу на помощь другой руз. Ивериец кликнул к своим, которые, прибежав, убили первого руза. Тогда весь народ рузов, бывший там, поднялся на бой: их было 6000 человек пеших, вооруженных копьями и щитами, которых просил царь Василий у царя рузов в то время, когда он выдал сестру свою 5 замуж за последнего. — В это же самое время рузы уверовали во Христа— 6. Все князья и вассалы тайк’ские выступили против них и были побеждены. Тут погибли: великий князь князей, по имени Патриарх 7, {200} два сына Очопĕ нтре — Габриель и Иоаннес, Чортванел внук Абу-Харба и многие другие; ибо гнев божий тяготел над ними за их высокомерие.

Царь Василий продолжал далее свой путь, когда навстречу ему выехал на коне юный царь ванандский Абас, украшенный знаком воинской доблести, и царь васпураканский Сеннек’ерим брат Гургена. Император, обрадованный их приездом, сделал им царский прием и, подарив им коней, мулов, богатую одежду и много золота, отпустил каждого из них в его страну. Сам же отправился в город Маназкерт, харк’ского округа; отсюда в Багреванд, где расположился лагерем на равнине близ города Вах’аршакерта, ожидая прибытия царя армянского Гагика. Но Гагик счел для себя унизительным явиться к нему. Тогда Абусахл, племянник [по сестре] Гагика, оклеветал его перед Василием. Вследствие что Гагик приказал своему сыну Иоаннесу опустошить Когойовит и Тцахко-отĕ н — области Абусахла.

Царь Василий отправился в город Ухтик 8, покорил под власть свою все крепости и неприступные места, дав их в руки верным людям; остальных же тайк’ских дворян взял с собою, чтобы поселить их в земле греческой, и сам возвратился через [Карин и] Хахтойаритч 9 в Константинополь.

XLIV.

О приходе Гургена в тайк’скую землю и греческого войска в округ басенский.

Царь иверийский Гурген, считая для себя унижением достоинство магистра, пожалованное ему царем Василием, как {201} человек от природы ограниченный 1, отложился от него и со всем своим войском напав на тайк’скую страну, завладел ею. Осадив небольшую крепость Ухтик, малейшего вреда не мог причинить не только ей, но и никакой другой крепости, и потому стянул все свои войска в Мамруанской долине 2, где и расположился лагерем. Царь Василий, узнав это, приказал магистру, по имени Каникл 3, со всеми греческими войсками идти на Гургена, который той же дорогой пришел и расположился в басенском округе в 450 году армянского летосчисления [=1001]. Обе [неприятельские] стороны провели в этих местах целый год до наступления зимы. Тогда Каникл вступил с Гургеном в переговоры, говоря что император согласен исполнить его желание. Магистр и Гурген съехались на лесистой горе Метцобаце 4, в деревне, называемой Сурб-астуатцатцин [св. Богородица] по имени находящейся в ней церкви: свидевшись друг с другом, они заключили между собою мир и разъехались каждый в свою сторону.

XLV.

О том как Гагик опустошил таширский округ и равнину иверийскую.

Давид, племянник [по брату] Гагика, о котором мы упомянули выше, возгордившись, вздумал отложиться от дяди своего [по отцу] Гагика. Царь Гагик, раздраженный этим, {202} во главе своего войска напал на Ташир, на Шамшулде, и на иверийскую равнину, разоряя и разрушая [на своем пути] все. Он пробыл там три зимних месяца в 450—1001 году и, прошед через Гагскую крепость, вышел в округ Ах’стев ¹. Хотя Давид и пытался раза два выступить на бой, однако по малочисленности войска ничего не успел против большого отряда Гагика. Тогда через ходатайство патриарха, владыки Саргиса, он выразил свою покорность царю Гагику, с которым он встретился в Ширакаване ². Владыка Саргис утвердил мирный договор, вследствие которого Давид должен был жить в покорности в отношении к Гагику как сын к отцу, а Гагик должен был любить, пещись о нем как отец.

XLVI.

О родоначальстве Артцруник’, которые в наше время стали царствовать в Васпуракане.

Родоначальство, которое с сыновьями Сеннехерима царя ассирийского, во время хайкида Паруйра поселилось в Армении и получило название Артцруник’ 1, из рода в род дошло до Гагика, [жившего] во дни Сĕ мбата Великого, которого, как мы сказали выше, возвел на виселицу нечестивый сын Абусаджа. Во время всеобщего разорения Армении [Гагик] царствовал в странах васпураканских 29 лет и умер в 392—943 году. По кончине Гагика сын его Дереник, царствовал 17 лет, и скончался в 407—958 году. Потом Ашот сын Абусахла, царствовав 22 года, скончался в 439—990 году. Сыновья Абусахла, оба брата Ашота — Гурген и Сеннек’ерим, вступили на престол вместе и в то {203} время, когда царь греческий Василий прибыл в страну востока, пришли к нему навстречу сначала Сеннек’ерим, а потом и Гурген старший брат его. Император щедро наградил их царскими подарками, золотом и серебром. Он отправил грамоты к ближайшим эмирам татчиков, чтобы они оставили в покое васпураканскую страну. Император остановил нашествия, [облегчил] тяжкие налоги [и положил конец] грабежам и пленению. — Гурген скончался в 452—1003 году, а Сеннек’ерим управлял престолом царским 20 лет 2.

XLVII.

О построении царем Гагиком в городе Ани большой церкви во имя святого Григория.

В то время, когда 1000 год воплощения или вочеловечения Господа нашего был в исходе, во дни императора Василия, армянский царь Гагик возымел благую мысль по образцу обширной церкви во имя святого Григория, что была в Ках’ак’-у-даште 1 и в то время лежала обрушенная в раз-{204}валинах, выстроить церковь таких же размеров и такой же архитектуры в городе Ани. Он основал ее на той стороне [города, которая выходит] на Тцах’коца-дцор, на возвышенном месте, приятном для наблюдателей; [он построил ее] из тесанного камня, украшенного тонкою резьбою, с окнами пропускающими [большой] свет, с тремя входами, и завершил ее дивным куполом наподобие высокого небесного свода.

XLVIII.

Род князей П’армсоса прекращается со смертью (последних его представителей).

В это время — в 452—1003 году — род властителей П’арисоса, происходивший от племени Хайка и продолжавшийся до Сеннек’ерима и Григора, прекратился со смертью [последних]. Их владения разделили между собою враждовавшие друг с другом царь армянский, Гагик, и эмир гандцакский, П’атлун 1. {205}

ПОСЛЕСЛОВИЕ ПО СЛУЧАЮ ОКОНЧАНИЯ

СЕГО ТРУДА.

Неизмеримы пучины дивных чудес, [оказанных] Богом бесчисленному множеству разумных огненных [существ]. Творец всех сущих есть высочайший свет, вечно изливающийся и остающийся непостижимым и непонятным для нас разумных. Все чувственное долу осветил он чувственным солнцем, [приносящим за собою] четыре времени года, дни [разделенные] на часы, вследствие постоянного своего круговращения, то скрываясь под горизонтом, то показываясь на зените. Мудрецы, исполненные божественной мудрости, исчислив, разделили время на дни, месяцы и годы. Исследовав таким образом и мы нашли, что теперь от Адама до нашего времени прошло 6282 года, а от распятия и животворящих страстей Господа — 1004 года; по греческому же летосчислению от императора Филиппа 756, а от армянского нашего летосчисления 453 года, что составляет 30-ый год царствования греческого императора Василия, 15-й год царствования царя Гагика в Великой Армении, и 13-й год патриаршествования вла-{206}дыки Саргиса 1, славного и благодатью украшенного архипастыря. По приказанию его [Саргиса], не желая оказаться ослушником, я принял на себя труд, превосходивший мои силы и написал сию Летопись, сколько позволяли мне скудные мои средства.

Но ты, который во всем идешь по стезе смирения и носишь в душе своей нисшедшее Слово [Божие], конечно снизойдешь и примешь это малое мое приношение. Прошу тебя, и всех чад церкви снисходительно смотреть на мои ошибки и на смелость мою, [приняв во внимание] беспрестанные {207} мои странствования и ежедневные заботы по церкви, предпринимаемые по твоему приказанию и не позволявшие моему уму сосредоточиться и написать нечто более внимания достойное. И на мою долю выпала слава и презрение, благодарность и порицание от жестокосердого и непокорного нашего народа, и от людей как благомыслящих, так и злонамеренных. Но да воздаст Господь каждому из них на праведном суде.

Прошу тебя по твоей отцовской заботливости, а вас, читателей по братской любви вашей, помянуть меня в час искренней вашей молитвы, дабы, когда вы соединитесь с сонмами бестелесных, мог и я, получив с вами прощение [от Бога], удостоиться воспеть хвалебный гимн трехипостасной и единой святой Троице, благословенной во веки веков. Аминь. {208}

ПРИЛОЖЕНИЯ {209}

{210}*

⇐ Предыдущая6789101112131415Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: