Приятие. Искусство игнорирования

Приятие

Т. Хора расшифровывает термин " приятие" как умение быть ненавязчивым (форма любви и уважения), но не допускать поведения пренебрежительно равнодушного — невмешательство. Приятие есть такая форма отношения к больному человеку, когда мы и не принимаем, и не отвергаем; " мы существуем для того, чтобы понять все, что скрывается от мгновения к мгновению; и мы доступны тем, кому интересны пояснения по этому поводу" (там же, с. 211). Приятие пациента — это спокойная восприимчивость к тому, что есть, что существует, а не ожидание того, чего нет, но что должно быть. В таком состоянии находится сам пациент, в состоянии, как говорила Карен Хорни, " тирании долженствования". Эта тирания требует от пациента ожидать повторение болезненных атак, ухудшения состояния, требует невозможности измениться к лучшему. И если врач также " заразиться" этой тиранией долженствования, то он не сможет быть открытым и доступным для своего пациента, не поможет ему выяснить все, что нужно для исцеления.

Исцеляет же истина, а не лекарства, не знания сами по себе, не врач. Никто ничего не делает на самом деле, пациент ничего не делает, врач ничего не делает; терапия не производится, она разворачивается спонтанно, как кровообращение, как рассвет. А что истинно? Истинно подлинное бытие человека, его жизнь. А неистинно то, как именно живет человек, в какие " психологические одежды" и " ролевые маски" он наряжается, какими симптомами прикрывает свою уязвимую душу. Приятие и есть способ смотреть прямо на то, что неистинно и неподлинно, не отводить взгляда в смущении (и в знак согласия " якобы подлинности" ) от какого-то проявления неподлинной жизни человека. Например, многим неудобно или даже больно и неловко смотреть на неутешное горе, которым приходит поделиться пациент. Для него, может быть, это единственный способ повлиять на другого с целью волевого контроля, заставить слушать бесконечные повторы рассказа об утрате (и слушаться). Если не прерывать это поведение, а наоборот, потворствовать

ему, отводя взгляд в сторону, подавать другие признаки ПРИНЯТИЯ этой невротической формы поведения, то исцеления не произойдет. Но если спокойно смотреть на " слезы и сопли", не отводя взгляда и протягивая салфетки (" дергание" ), то может появиться шанс разглядеть истинное лицо и намерения этого " плакальщика" и помочь ему понять себя.

Искусство игнорирования

Опытные психотерапевты в прошлом считали, что наиболее действенным методом влияние на поведение истериков и ипохондриков являлось игнорирование их болезненных расстройств при одновременном приятии их личности. Консторум, например, учил врачей искусству игнорировать демонстративные жалобы и вообще всякую " катастрофиза-цию" болезни. В игнорировании самой болезни (" Это ерунда", " Это пройдет" ) заложен важный смысловой аспект силы врачующего — раз он игнорирует, значит, силен. Как в басне Крылова: " Ай, Моська, знать она сильна, что лает на слона! "

Самым ярким примером игнорирования, наверное, является плевок. Когда говорят: " А мне плевать на это", то имеется в виду игнорирование важности или ценности предмета, на который и помещается сей продукт деятельности организма. В магическом лечении испокон веков использовался буквальный плевок на больной орган (Иисус исцелил, как передает Евангелие, слепого, плюнув ему в глаза). Я знаю рассказ о целителе современном — " таежном сидельце", который одним смачным плевком на опухоль лишал последнюю дара развиваться. По рассказам очевидцев у некоторых больных после его плевка опухоль действительно исчезала — словно пристыженная, униженная до последней степени, она сходила на нет (ср. идиоматические выражения стыда: " сгореть от стыда", " провалиться от стыда" и пр. ). Говорят, что какой-то хирург решил проверить " чудесную слюну" таежника. Приехал к нему в гости, поставил поллитра, после чего хозяин сплюнул на полбанки гостю. Но

дальнейшие исследования показали, что в слюне ничего необычного нет — слюна как слюна. Дело, конечно, не в слюне, а в искусстве игнорировать болезнь, " устыдить" болезненное начало.

Смех может быть формой игнорирования, уничтожения устрашающей силы болезни. Яркий пример игнорирования смехом — жизнь Нормана Казинса, легендарной личности на Западе, да и во всем мире сейчас. Этот человек излечил у себя неоперабельный рак. Его отправили домой из больницы " для умирания", поскольку дни его, как посчитали врачи, были сочтены. Больной доверился мнению врачей и отправился дожидаться смерти. Но она все не приходила. Тогда Норман, чтобы скоротать время, стал смотреть веселые фильмы. Он увлекся этим настолько, что это стало его основным занятием. Он стал любителем кинокомедий, скоро знал всего Чаплина, стал смеяться и... забыл (! ) про свою болезнь. Вспомнил через два месяца, пропустив срок своих похорон. Вот когда полезно опаздывать и быть забывчивым! Опухоль не росла! Тогда он подключил к этому " смеховому игнорированию" дополнительные методы очистки, витаминотерапию, движения... и через полгода стал абсолютно здоров. Смех, допущенный к терапии, " убил" все раковые клетки.