 |
Сhapter Eight (глава восьмая) Mrs Corry (Миссис Корри)
|
|
|
|
“Two pounds of sausages (два фунта сосисок) — Best Pork (лучшую свинину), ” said Mary Poppins. “And at once, please (и сейчас же, пожалуйста). We’re in a hurry (мы спешим: «мы в спешке»). ”
The Butcher (мясник), who wore a large blue-and-white striped apron (который носил = на котором был голубой с белым полосатый фартук; to wear), was a fat and friendly man (был толстым и доброжелательным человеком). He was also large and red (он был также большим и рыжим) and rather like one of his own sausages (и довольно похожим на одну из своих собственных сосисок). He leant upon his chopping-block (он наклонился над одной из своих разделочных колодок; to chop — отрубать; рубить) and gazed admiringly at Mary Poppins (и пристально посмотрел с восхищением на Мэри Поппинс). Then he winked pleasantly at Jane and Michael (затем он подмигнул радостно Джейн и Майклу).
“In a hurry (спешите)? ” he said to Mary Poppins. “Well, that’s a pity (что ж, жаль). I’d hoped you’d dropped in for a bit of a chat (а я-то надеялся, что вы заглянете, чтобы немного поболтать: «для кусочка беседы»). We Butchers (мы, мясники), you know (знаете ли), like a bit of company (любим компанию: «немного компании»). And we don’t often get the chance of talking to a nice, handsome young lady like you — (и мы не часто получаем возможность поговорить с /такой/ милой, симпатичной молодой леди, как вы)” He broke off suddenly (он прервался внезапно; to break off — обрывать разговор), for he had caught sight of Mary Poppins’s face (так как он поймал выражение: «вид» лица Мэри Поппинс). The expression on it was awful (выражение на нем было ужасным). And the butcher found himself wishing (и мясник нашел себя желающим) there was a trap door in the floor of his shop (чтобы была потайная дверь в полу его магазина) that would open and swallow him up (которая открылась бы и поглотила его).
sausages [sOsIGә z] company ['kAmp(ә )nI] awful ['O: ful]
“Two pounds of sausages — Best Pork, ” said Mary Poppins. “And at once, please. We’re in a hurry. ”
The Butcher, who wore a large blue-and-white striped apron, was a fat and friendly man. He was also large and red and rather like one of his own sausages. He leant upon his chopping-block and gazed admiringly at Mary Poppins. Then he winked pleasantly at Jane and Michael.
|
|
|
“In a Nurry? ” he said to Mary Poppins. “Well, that’s a pity. I’d hoped you’d dropped in for a bit of a chat. We Butchers, you know, like a bit of company. And we don’t often get the chance of talking to a nice, handsome young lady like you — ” He broke off suddenly, for he had caught sight of Mary Poppins’s face. The expression on it was awful. And the butcher found himself wishing there was a trap door in the floor of his shop that would open and swallow him up.
“Oh, well (о, ну) —” he said, blushing even redder than usual (заливаясь краской еще краснее, чем обычно). “If you’re in a hurry, of course (если вы спешите, /то/ конечно). Two pounds, did you say (два фунта, вы сказали)? Best Pork (лучшей свинины)? Right you are (вот вам пожалуйста)! ”
And he hurriedly hooked down a long strip of the sausages (и он спешно зацепил вниз = спустил крюком вниз длинную ленту сосисок) that were festooned across the shop (которые были развешаны гирляндами по магазину). He cut off a length (он отрезал кусок) — about three-quarters of a yard (приблизительно три четверти ярда; ярд — мера длины, равная 3 футам или 91, 4 см) — wound it into a sort of garland (намотал их в своего рода гирлянду; to wind), and wrapped it up first in white (и упаковал ее сначала в белую; to wrap up — упаковывать) and then in brown paper (а потом в коричневую бумагу). He pushed the parcel across the chopping-block (он толкнул сверток через разделочную колодку).
“AND the next (и следующий)? ” he said hopefully (он сказал с надеждой; hope — надежда), still blushing (все еще краснея).
“There will be no next (не будет никакого следующего), ” said Mary Poppins, with a haughty sniff (с высокомерным фырканьем). And she took the sausages (и она взяла сосиски) and turned the perambulator round very quickly (и развернула коляску очень быстро), and wheeled it out of the shop in such a way (и выкатила ее из магазина таким образом) that the Butcher knew (что мясник понял) he had mortally offended her (он смертельно = сильно оскорбил ее). But she glanced at the window as she went so (но она взглянула в окно, когда проходила, таким образом) that she could see how her new shoes looked reflected in it (что она могла видеть, как ее новые туфли смотрелись отраженными в нем). They were bright brown kid with two buttons (они были ярко-коричневыми лайковыми, с двумя пуговицами; kid — козленок; лайка, лайковый), very smart (очень изящные).
|
|
|
festooned [fes'tu: nt] length [leŋ T] mortally ['mO: tqlI]
“Oh, well — ” he said, blushing even redder than usual. “If you’re in a Nurry, of course. Two pounds, did you say? Best Pork? Right you are! ”
And he hurriedly hooked down a long strip of the sausages that were festooned across the shop. He cut off a length — about three-quarters of a yard — wound it into a sort of garland, and wrapped it up first in white and then in brown paper. He pushed the parcel across the chopping-block.
“AND the next? ” he said hopefully, still blushing.
“There will be no next, ” said Mary Poppins, with a haughty sniff. And she took the sausages and turned the perambulator round very quickly, and wheeled it out of the shop in such a way that the Butcher knew he had mortally offended her. But she glanced at the window as she went so that she could see how her new shoes looked reflected in it. They were bright brown kid with two buttons, very smart.
Jane and Michael trailed after her (Джейн и Майк тянулись за ней), wondering (гадая) when she would have come to the end of her shopping list (когда она придет к концу своего хождения по магазинам: «своего списка покупок») but, because of the look on her face (но, из-за выражения на ее лице), not daring to ask her (не смея спросить ее).
Mary Poppins gazed up and down the street (Мэри Поппинс оглядела вверх и вниз улицу) as if deep in thought (как будто глубоко задумавшись: «глубоко в мыслях»), and then (а затем), suddenly making up her mind (неожиданно приняв решение), she snapped (она сказала отрывисто; to snap — щелкать, лязгать, хлопать; захлопываться, защелкивать(ся) /с характерным звуком/; обрубать, резко обрывать /кого-либо/):
“Fishmonger (торговец рыбой)! ” and turned the perambulator in at the shop next to the Butchers (и повернула коляску в магазин рядом с мясной лавкой).
“One Dover Sole (одну дуврскую камбалу), pound and a half of Halibut (полтора фунта: «один фунт и половину» палтуса), pint of Prawns (пинту креветок; пинта — единица объема в системе английских мер = 0, 568 л) and a Lobster (и одного омара), ” said Mary Poppins, talking so quickly (говоря так быстро) that only somebody used to taking such orders (что только тот, кто привык выполнять: «брать» такого рода распоряжения) could possibly have understood her (мог понять ее; possibly — возможно; может быть).
The Fishmonger (продавец рыбы), unlike the Butcher (в отличие от мясника), was a long thin man (был длинный худой мужчина), so thin (такой худой) that he seemed to have no front to him (что он, казалось, не имел передней/фронтальной части) but only two sides (а только две стороны). And he looked so sad (и он выглядел таким печальным) that you felt (что вы чувствовали) he had either just been weeping (/что/ он /либо/ только что плакал) or was just going to (либо только собирался). Jane said that this was due to some secret sorrow (что это из-за какой-то тайной скорби) that had haunted him since his youth (которое преследовала его со времен его юности), and Michael thought (и Майкл подумал) that the Fishmonger’s Mother must have fed him entirely on bread and water (что мама продавца рыбы, должно быть, кормила его всецело хлебом с водой; to feed — кормить) when he was a baby (когда он был ребенком), and that he had never forgotten it (и что он никогда этого не забывал; to forget).
|
|
|
fishmonger [‘fI∫, mAŋ gә ] prawns [prO: ns] youth [ju: T]
Jane and Michael trailed after her, wondering when she would have come to the end of her shopping list but, because of the look on her face, not daring to ask her.
Mary Poppins gazed up and down the street as if deep in thought, and then, suddenly making up her mind, she snapped:
“Fishmonger! ” and turned the perambulator in at the shop next to the Butchers.
“One Dover Sole, pound and a half of Halibut, pint of Prawns and a Lobster, ” said Mary Poppins, talking so quickly that only somebody used to taking such orders could possibly have understood her.
The Fishmonger, unlike the Butcher, was a long thin man, so thin that he seemed to have no front to him but only two sides. And he looked so sad that you felt he had either just been weeping or was just going to. Jane said that this was due to some secret sorrow that had haunted him since his youth, and Michael thought that the Fishmonger’s Mother must have fed him entirely on bread and water when he was a baby, and that he had never forgotten it.
“Anything else (что-нибудь еще)? ” said the Fishmonger hopelessly (сказал продавец рыбы безнадежно), in a voice that suggested he was quite sure (голосом, который предполагал, что он был достаточно уверен) there wouldn’t be (что ничего не будет).
“Not today (не сегодня), ” said Mary Poppins.
The Fishmonger shook his head sadly (продавец рыбы покачал своей головой печально) and did not look at all surprised (и не выглядел вообще удивленным). He had known all along (он знал все время/всегда = с самого начала) there would be nothing else (что не будет ничего еще/больше).
Sniffing gently (фыркнув мягко), he tied up the parcel (он перевязал сверток) and dropped it into the perambulator (и опустил его в коляску).
“Bad weather (плохая погода), ” he observed (он отметил), wiping his eye with his hand (потирая свой глаз своей рукой; to wipe). “Don’t believe (не верю/не полагаю) we’re going to get any summer at all (что у нас будет какое-либо лето вообще) — not that we ever did, of course (не то чтобы когда-либо /оно/ было: «мы имели /его/», конечно). You don’t look too blooming (вы не выглядите слишком цветущей), ” he said to Mary Poppins. “But then (но в это время), nobody does — (никто не выглядит)”
Mary Poppins tossed her head (Мэри Поппинс вскинула голову).
“Speak for yourself (говорите за себя), ” she said crossly (она сказала раздраженно), and flounced to the door (и она метнулась к двери; to flounce — бросаться, метаться; резко двигаться), pushing the perambulator so fiercely (толкая коляску так гневно) that it bumped into a bag of oysters (что она ударилась о сумку/мешок с устрицами).
|
|
|
“The idea (/что за/ мысль)! ”Jane and Michael heard her say (Джейн и Майкл услышали, как она говорит) as she glanced down at her shoes (когда она посмотрела вниз на свои туфли). Not looking too blooming in her new brown kid shoes with two buttons — the idea (не выглядит слишком цветущей в своих новых коричневых лайковых туфлях с двумя пуговицами — что за мысль)! That was what they heard her thinking (вот что, они слышали, она думала).
parcel ['pQ: sl] observed [qb'zq: vd] believe [bI'li: v]
“Anything else? ” said the Fishmonger hopelessly, in a voice that suggested he was quite sure there wouldn’t be.
“Not today, ” said Mary Poppins.
The Fishmonger shook his head sadly and did not look at all surprised. He had known all along there would be nothing else.
Sniffing gently, he tied up the parcel and dropped it into the perambulator.
“Bad weather, ” he observed, wiping his eye with his hand. “Don’t believe we’re going to get any summer at all — not that we ever did, of course. You don’t look too blooming, ” he said to Mary Poppins. “But then, nobody does — ”
Mary Poppins tossed her head.
“Speak for yourself, ” she said crossly, and flounced to the door, pushing the perambulator so fiercely that it bumped into a bag of oysters.
“The idea! ”Jane and Michael heard her say as she glanced down at her shoes. Not looking too blooming in her new brown kid shoes with two buttons — the idea! That was what they heard her thinking.
Outside on the pavement she paused (на улице: «снаружи» на тротуаре она остановилась), looking at her list (глядя на свой список) and ticking off what she had bought (и отмечая галочкой, что она купила) Michael stood first on one leg (Майкл стоял сначала на одной ноге) and then on the other (а затем на другой).
“Mary Poppins, are we never going home (мы никогда не пойдем домой)? ” he said crossly (он спросил раздраженно).
Mary Poppins turned (Мэри Поппинс повернулась) and regarded him with something like disgust (и посмотрела на него с чем-то, похожим на отвращение).
“That (это), ” she said briefly (она сказала кратко), “is as it may be (есть то, как это может быть = вполне возможно). ” And Michael (и Майкл), watching her fold up her list (смотря на нее, складывавшую свой список/как она складывает свой список), wished he had not spoken (пожелал, чтобы он не говорил = пожалел, что высказался).
“You can go home (ты можешь идти домой), if you like (если тебе хочется), ” she said haughtily (она сказала надменно). “We are going to buy the gingerbread (а мы идем покупать имбирный пряник). ”
Michael’s face fell (лицо Майкла упало = осунулось, помрачнело). If only he had managed to say nothing (если бы только ему удалось /тогда/ не говорить ничего = промолчать)! He hadn’t known (он не знал) that gingerbread was at the end of the list (что имбирный пряник был в конце списка).
“That’s your way (это твоя дорога), ” said Mary Poppins shortly (сказала Мэри Поппинс кратко), pointing in the direction of Cherry Tree Lane (показывая в направлении Вишневой улицы). “If you don’t get lost (если ты не заблудишься), ” she added as an afterthought (она добавила, раздумывая; afterthought — запоздалая мысль; раздумье).
“Oh no, Mary Poppins, please, no (о, нет, Мэри Поппинс, пожалуйста, нет)! I didn’t mean it, really (я не имел это в виду, правда). I — oh — Mary Poppins, please — (я — о — Мэри Поппинс, пожалуйста)” cried Michael (умолял Майкл; to cry — кричать; плакать; умолять).
|
|
|
“Do let him come (позвольте ему пойти), Mary Poppins! ” said Jane. “I’ll push the perambulator (я буду катить: «толкать» коляску) if only you’ll let him come (если только вы позволите ему пойти). ”
Mary Poppins sniffed (Мэри Поппинс фыркнула). “If it wasn’t Friday (если бы была не пятница), ” she said darkly to Michael (она сказала зловеще Майклу), “you’d go home in a twink (ты бы отправился домой в один чик; twink = twinkle — мигание; мерцание; сверкание, блеск) — in an absolute Twink (чик — и там)! ”
disgust [dIs'gAst] gingerbread ['GInGqbred] direction [dAI'rek∫ (q)n]
Outside on the pavement she paused, looking at her list and ticking off what she had bought. Michael stood first on one leg and then on the other.
“Mary Poppins, are we never going home? ” he said crossly.
Mary Poppins turned and regarded him with something like disgust.
“That, ” she said briefly, “is as it may be. ” And Michael, watching her fold up her list, wished he had not spoken.
“You can go home, if you like, ” she said haughtily. “We are going to buy the gingerbread. ”
Michael’s face fell. If only he had managed to say nothing! He hadn’t known that gingerbread was at the end of the list.
“That’s your way, ” said Mary Poppins shortly, pointing in the direction of Cherry Tree Lane. “If you don’t get lost, ” she added as an afterthought.
“Oh no, Mary Poppins, please, no! I didn’t mean it, really. I — oh — Mary Poppins, please — ” cried Michael.
“Do let him come, Mary Poppins! ” said Jane. “I’ll push the perambulator if only you’ll let him come. ”
Mary Poppins sniffed. “If it wasn’t Friday, ” she said darkly to Michael, “you’d go home in a twink — in an absolute Twink! ”
She moved onwards (она двинулась вперед), pushing John and Barbara (толкая перед собой Джона и Барбару). Jane and Michael knew (Джейн и Майкл знали) that she had relented (что она уступила), and followed wondering what a Twink was (и следовали за ней, гадая, что такое «чик»). Suddenly Jane noticed (внезапно Джейн заметила) that they were going in the wrong direction (что они идут в неправильном направлении).
“But, Mary Poppins (но, Мэри Поппинс), I thought you said gingerbread (я думала, вы сказали о прянике) — this isn’t the way to Green, Brown and Johnson’s (это не есть дорога к Грину, Брауну и Джонсону /магазину/), where we always get it — (где мы обычно покупаем/берем его)” she began (она начала), and stopped because of Mary Poppins’ face (и остановилась из-за лица Мэри Поппинс).
“Am I doing the shopping or are you (я делаю покупки или ты)? ” Mary Poppins enquired (Мэри Поппинс поинтересовалась).
“You (Вы), ” said Jane, in a very small voice (очень тихим голосом).
“Oh, really (о, правда)? I thought (а я подумала) it was the other way round (что это было наоборот: «это было другой путь вокруг» = что это ты покупаешь), ” said Mary Poppins with a scornful laugh (сказала Мэри Поппинс насмешливым голосом: «с язвительным смехом»).
She gave the perambulator a little twist with her hand (она дала коляске небольшой поворот своей рукой) and it turned a corner (и она повернула /за/ угол) and drew up suddenly (и остановилась неожиданно; to draw up — останавливаться). Jane and Michael (Джейн и Майкл), stopping abruptly behind it (остановившись внезапно позади нее), found themselves outside the most curious shop (оказались снаружи = возле самого любопытного магазина) they had ever seen (который они когда-либо видели). It was very small and very dingy (он был очень маленьким и очень тусклым). Faded loops of coloured paper hung in the windows (выцветшие петли цветной бумаги висели в окнах), and on the shelves were shabby little boxes of Sherbet (и на полках были потрепанные маленькие коробочки шербета /восточный прохладительный напиток, а также порошок для приготовления шипучего напитка/), old Liquorice Sticks (старых лакричных палочек), and very withered (и очень засохших), very hard Apples-on-a-stick (очень твердых яблочек-на-палочке). There was a small dark doorway between the windows (был маленький темный дверной проем между окон), and through this Mary Poppins propelled the perambulator (и через этот /проем/ Мэри Поппинс толкнула вперед коляску; to propel — толкать вперед; двигать) while Jane and Michael followed at her heels (в то время как Джейн и Майкл следовали за ней по стопам; heel — пятка; каблук).
scornful ['skO: nful] abruptly [q'brAptlI] Liquorice ['lIkqrIs]
She moved onwards, pushing John and Barbara. Jane and Michael knew that she had relented, and followed wondering what a Twink was. Suddenly Jane noticed that they were going in the wrong direction.
“But, Mary Poppins, I thought you said gingerbread — this isn’t the way to Green, Brown and Johnson’s, where we always get it — ” she began, and stopped because of Mary Poppins’ face.
“Am I doing the shopping or are you? ” Mary Poppins enquired.
“You, ” said Jane, in a very small voice.
“Oh, really? I thought it was the other way round, ” said Mary Poppins with a scornful laugh.
She gave the perambulator a little twist with her hand and it turned a corner and drew up suddenly. Jane and Michael, stopping abruptly behind it, found themselves outside the most curious shop they had ever seen. It was very small and very dingy. Faded loops of coloured paper hung in the windows, and on the shelves were shabby little boxes of Sherbet, old Liquorice Sticks, and very withered, very hard Apples-on-a-stick. There was a small dark doorway between the windows, and through this Mary Poppins propelled the perambulator while Jane and Michael followed at her heels.
Inside the shop they could dimly see the glass-topped counter (внутри магазина они могли неясно видеть прилавок со стеклянным верхом) that ran round three sides of it (который тянулся по трем сторонам его; to run — бежать). And in a case under the glass were rows and rows of dark, dry gingerbread (и в коробке под стеклом были ряды и ряды темных, сухих пряников), each slab so studded with gilt stars (каждая пластина так усыпана позолоченными звездами; stud — гвоздь с большой шляпкой; to stud — обивать; усеивать, усыпать) that the shop itself seemed to be faintly lit by them (что магазин сам казался быть еле-еле освещенным ими = казалось, был слегка освещен ими). Jane and Michael glanced round (Джейн и Майкл огляделись вокруг) to find out (чтобы выяснить) what kind of a person was to serve them (какой человек должен будет обслуживать их), and were very surprised (и были очень удивлены) when Mary Poppins called out (когда Мэри Поппинс выкрикнула):
“Fannie (Фанни)! Annie (Анни)! Where are you (где вы)? ” Her voice seemed to echo back to them from each dark wall of the shop (ее голос, казалось, отозвался, словно эхо, к ним от каждой темной стены магазина).
And as she called (и как только она позвала), two of the largest people the children had even seen rose from behind the counter (два самых больших человека, которых дети когда-либо видели, поднялись из-за прилавка; to rise) and shook hands with Mary Poppins (и пожали руки Мэри Поппинс; to shake — трясти). The huge women then leant down over the counter (огромные женщины затем склонились над прилавком; to lean) and said, “How de do (как поживаете = How do you do? )? ” in voices as large as themselves (голосами, такими же огромными, как они сами), and shook hands with Jane and Michael (и пожали руки Джейн и Майклу).
“How do you do, Miss — (как поживаете, мисс)? ” Michael paused (Майкл сделал паузу), wondering which of the large ladies was which (гадая, какая из больших дам была кем).
“Fannie’s my name (Фанни мое имя), ” said one of them (сказала одна из них). “My rheumatism is about the same (мой ревматизм все примерно так же); thank you for asking (спасибо, что спросили). ” She spoke very mournfully (она говорила очень уныло: «скорбно»), as though she were unused to such a courteous greeting (как будто она не привыкла: «была непривыкшей» к такому любезному приветствию).
counter ['kauntq] rheumatism ['ru: mqtIzm] courteous ['kq: tjqs]
Inside the shop they could dimly see the glass-topped counter that ran round three sides of it. And in a case under the glass were rows and rows of dark, dry gingerbread, each slab so studded with gilt stars that the shop itself seemed to be faintly lit by them. Jane and Michael glanced round to find out what kind of a person was to serve them, and were very surprised when Mary Poppins called out:
“Fannie! Annie! Where are you? ” Her voice seemed to echo back to them from each dark wall of the shop.
And as she called, two of the largest people the children had even seen rose from behind the counter and shook hands with Mary Poppins. The huge women then leant down over the counter and said, “How de do? ” in voices as large as themselves, and shook hands with Jane and Michael.
“How do you do, Miss —? ” Michael paused, wondering which of the large ladies was which.
“Fannie’s my name, ” said one of them. “My rheumatism is about the same; thank you for asking. ” She spoke very mournfully, as though she were unused to such a courteous greeting.
“It’s a lovely day (прекрасный день) —” began Jane politely to the other sister (начала Джейн вежливо к другой сестре), who kept Jane’s hand imprisoned for almost a minute in her huge clasp (которая держала руку Джейн заключенной на протяжении почти минуты в своем огромной зажиме = рукопожатии; to clasp — скреплять, застегивать; сдавливать, сжимать, крепко схватить).
“I’m Annie (я — Анни), ” she informed them miserably (она сообщила им несчастно = с несчастным видом). “And handsome is as handsome does (и милый есть тот, кто мило себя ведет). ”
Jane and Michael thought (Джейн и Майкл подумали) that both the sisters had a very odd way of expressing themselves (что обе сестры имели очень странную манеру выражаться), but they had not time to be surprised for long (но у них не было времени быть удивленными долго), for Miss Fannie and Miss Annie were reaching out their long arms to the perambulator (так как мисс Фанни и мисс Анни потянулись своими длинными руками к коляске). Each shook hands solemnly with one of the Twins (каждая пожала руку торжественно одному из близнецов), who were so astonished (которые были настолько потрясены) that they began to cry (что они начали плакать).
“Now, now, now, now (ну, ну, ну, ну)! What’s this (что это), what’s this (что это)? ” A high, thin, crackly little voice came from the back of the shop (высокий, тонкий, надломленно-слабый голос донесся из глубины: «из задней стороны» магазина). At the sound of it the expression on the faces of Miss Fannie and Miss Annie (при звуке его выражение на лицах мисс Фанни и мисс Анни), sad before (печальное прежде), became even sadder (стало даже еще печальнее). They seemed frightened and ill at ease (они казались напуганными и смущенными; to be ill at ease — чувствовать себя неуютно, быть не в своей тарелке, смущаться; ease — облегчение, избавление, покой; отсутствие боли, дискомфорта, неприятностей; ill — больной; плохой, враждебный), and somehow Jane and Michael realized (и как-то Майкл и Джейн осознали) that the two huge sisters were wishing (что две огромные сестры желали) that they were much smaller and less conspicuous (чтобы они были намного меньше /ростом/ и менее заметными).
handsome ['hæ nsqm] solemnly ['sOlqmlI] conspicuous [kqn'spIkjuqs]
“It’s a lovely day — ” began Jane politely to the other sister, who kept Jane’s hand imprisoned for almost a minute in her huge clasp.
“I’m Annie, ” she informed them miserably. “And handsome is as handsome does. ”
Jane and Michael thought that both the sisters had a very odd way of expressing themselves, but they had not time to be surprised for long, for Miss Fannie and Miss Annie were reaching out their long arms to the perambulator. Each shook hands solemnly with one of the Twins, who were so astonished that they began to cry.
“Now, now, now, now! What’s this, what’s this? ” A high, thin, crackly little voice came from the back of the shop. At the sound of it the expression on the faces of Miss Fannie and Miss Annie, sad before, became even sadder. They seemed frightened and ill at ease, and somehow Jane and Michael realized that the two huge sisters were wishing that they were much smaller and less conspicuous.
“What’s all this I hear (что это все то, что я слышу)? ” cried the curious high little voice (закричал любопытный высокий голосок), coming nearer (приближаясь). And presently (и через некоторое время), round the corner of the glass case (за углом стеклянного ящика), the owner of it appeared (хозяйка его появилась). She was as small as her voice (она была такой же маленькой, как и ее голос) and as crackly (и такой же потресканной; to crack — трещать, скрежетать, скрипеть), and to the children she seemed to be older than anything in the world (детям она казалась старше, чем что-либо на свете), with her wispy hair (с ее волосами, торчащими пучком; wisp — пучок, жгут, клок /соломы, сена и т. п. /) and her stick-like legs (и ее похожими на палки ногами) and her wizened (и ее высохшим), wrinkled little face (морщинистым маленьким лицом; wrinkle — морщина). But in spite of this she ran towards them (но, несмотря на это, она побежала к ним) as lightly and as gaily (так легко и так весело) as though she were still a young girl (как будто она была все еще молодой девушкой).
“Now, now, now (ну, ну, ну) — well, I do declare (что ж, я заявляю)! Bless me (благослови меня = Боже мой) if it isn’t Mary Poppins, with John and Barbara Banks (если это не Мэри Поппинс с Джоном и Барбарой Бэнкс). What (что) — Jane and Michael, too (с Джейн и Майклом тоже)? Well (ну), isn’t this a nice surprise for me (не есть ли это хороший сюрприз для меня)? I assure you (я заверяю вас) I haven’t been so surprised (я не была настолько удивлена) since Christopher Columbus discovered America (с тех пор, как Христофор Колумб открыл Америку) — truly I haven’t (правда, не была)! ”
She smiled delightedly (она улыбнулась восторженно) as she came to greet them (когда она подошла поприветствовать их), and her feet made little dancing movements inside the tiny elastic-sided boots (и ее ступни делали маленькие танцевальные движения внутри крошечных туфель с эластичными боками). She ran to the perambulator (она подбежала к коляске) and rocked it gently (и покачала ее мягко), crooking her thin, twisted, old fingers at John and Barbara (сгибая свои тонкие, искривленные, старые пальцы /по направлению к/ Джону и Барбаре) until they stopped crying (пока они не перестали плакать) and began to laugh (и не начали смеяться).
wrinkled [rIŋ klt] Columbus [kq'lAmbus] discovered [dIs'kAvqd]
“What’s all this I hear? ” cried the curious high little voice, coming nearer. And presently, round the corner of the glass case, the owner of it appeared. She was as small as her voice and as crackly, and to the children she seemed to be older than anything in the world, with her wispy hair and her stick-like legs and her wizened, wrinkled little face. But in spite of this she ran towards them as lightly and as gaily as though she were still a young girl.
“Now, now, now — well, I do declare! Bless me if it isn’t Mary Poppins, with John and Barbara Banks. What — Jane and Michael, too? Well, isn’t this a nice surprise for me? I assure you I haven’t been so surprised since Christopher Columbus discovered America — truly I haven’t! ”
She smiled delightedly as she came to greet them, and her feet made little dancing movements inside the tiny elastic-sided boots. She ran to the perambulator and rocked it gently, crooking her thin, twisted, old fingers at John and Barbara until they stopped crying and began to laugh.
“That’s better (так-то лучше)! ” she said, cackling gaily (хихикая радостно; to cackle — кудахтать; гоготать; хихикать, хмыкать). Then she did a very odd thing (затем она сделала очень странную вещь). She broke off two of her fingers and gave one each to John and Barbara (она отломила два своих пальца и дала по одному Джону и Барбаре; to break — ломать). And the oddest part of it was (а самым странной частью этого было то) that in the space left by the broken-off fingers two new ones grew at once (что на месте, оставленном двумя сломанными пальцами, два новых выросли сразу; to grow). Jane and Michael clearly saw it happen (Джейн и Майкл ясно видели, как случилось).
“Only Barley-sugar (только ячменный сахар) — can’t possibly hurt ’em (не может никак: «возможно» навредить им), ” the old lady said to Mary Poppins (пожилая леди сказала Мэри Поппинс).
“Anything you give them, Mrs Corry (все, что вы дадите им, миссис Корри), could only do them good (может только пойти им на пользу), ” said Mary Poppins with most surprising courtesy (сказала Мэри Поппинс с крайне удивительной любезностью).
“What a pity (какая жалость), ” Michael couldn’t help saying (Майкл не мог не сказать = не удержался), “they weren’t Peppermint Bars (они не были мятными плиточками). ”
“Well, they are, sometimes (ну, они являются ими время от времени), ” said Mrs Corry gleefully (сказала миссис Корри весело; glee — веселье; ликование /часто с оттенком злорадства/), “and very good they taste, too (и очень хороший они имеют вкус, к тому же). I often nibble ’em myself (я часто грызу их сама), if I can’t sleep at night (если я не могу заснуть ночью). Splendid for the digestion (превосходно для пищеварения). ”
“What will they be next time (чем они будут в следующий раз)? ” asked Jane (спросила Джейн), looking at Mrs Corry’s fingers with interest (смотря на пальцы миссис Корри с интересом).
“Aha (ага)! ” said Mrs Corry. “That’s just the question (это-то и есть вопрос). I never know from day to day (я никогда не знаю изо дня в день) what they will be (чем они станут). I take the chance, my dear (я попытаю удачу: «возьму шанс/удачу», моя дорогая), as I heard William the Conqueror say to his Mother (как, я слышала, Вильям Завоеватель говорил своей матери) when she advised him not to go conquering England (когда она советовала ему не ходить покорять Англию). ”
sugar ['∫ ugq] digestion [daI'Gqst∫ (q)n] Conqueror ['kOŋ kqrq]
“That’s better! ” she said, cackling gaily. Then she did a very odd thing. She broke off two of her fingers and gave one each to John and Barbara. And the oddest part of it was that in the space left by the broken-off fingers two new ones grew at once. Jane and Michael clearly saw it happen.
“Only Barley-sugar — can’t possibly hurt ’em, ” the old lady said to Mary Poppins.
“Anything you give them, Mrs Corry, could only do them good, ” said Mary Poppins with most surprising courtesy.
“What a pity, ” Michael couldn’t help saying, “they weren’t Peppermint Bars. ”
“Well, they are, sometimes, ” said Mrs Corry gleefully, “and very good they taste, too. I often nibble ’em myself, if I can’t sleep at night. Splendid for the digestion. ”
“What will they be next time? ” asked Jane, looking at Mrs Corry’s fingers with interest.
“Aha! ” said Mrs Corry. “That’s just the question. I never know from day to day what they will be. I take the chance, my dear, as I heard William the Conqueror say to his Mother when she advised him not to go conquering England. ”
“You must be very old (вы, должно быть, очень старая: «должны быть очень старой»)! ” said Jane, sighing enviously (вздыхая завистливо; envy — зависть), and wondering (размышляя) if she would ever be able to remember (способна ли она будет помнить) what Mrs Corry remembered (что миссис Корри помнит).
Mrs Corry flung back her wispy little head (миссис Корри откинула назад свою с пучком волос, маленькую голову) and shrieked with laughter (завизжала от смеха).
“Old (старая)! ” she said. “Why, I’m quite a chicken compared to my Grandmother (да ведь я цыпленок: «вполне цыпленок» в сравнении с моей бабушкой). Now, there’s an old woman if you like (вот старая женщина, если вам угодно). Still, I go back a good way (однако, я возвращаюсь к хорошим временам). I remember the time (я помню время) when they were making this world (когда создавали этот мир), anyway (как бы то ни было), and I was well out of my teens then (и я уже выросла из подросткового возраста тогда; be out — быть удаленным, выведенным; teens — возраст от 13 до 19 лет /включительно/, подростковый возраст — до 20 лет /исключительно/ — т. е. до того возраста, когда числительные, выражающие возраст, перестают оканчиваться на -teen). My goodness (Боже мой), that was a to-do (это была суматоха), I can tell you (я могу вам сказать = скажу я Вам)! ”
She broke off suddenly (она прервалась внезапно; to break off), screwing up her little eyes at the children (прищурив свои маленькие глазки на детей).
“But, deary me (да что это я; deary — /чаще в обращении/ милочка, душечка; дорогой; дорогая; голубчик; голубушка) — here am I running on and on (тут я говорю и говорю; to run on — бежать вперед, продолжать бежать; зд. продолжать болтать) and you not being served (а вас не обслуживают)! I suppose, my dear (я полагаю, моя дорогая)” — she turned to Mary Poppins (она повернулась к Мэри Поппинс), whom she appeared to know very well (которую она, казалось, знает очень хорошо) — “I suppose (я полагаю) you’ve all come for some Gingerbread (вы все пришли за пряниками; gingerbread — имбирный пряник)? ”
“That’s right, Mrs Corry (это верно, миссис Корри), ” said Mary Poppins politely (сказала Мэри Поппинс вежливо).
“Good (хорошо). Have Fannie and Annie given you any (Фанни и Анни дали вам их)? ” She looked at Jane and Michael as she said this (она взглянула на Джейн и Майкла, как только сказала это).
Jane shook her head (Джейн покачала головой; to shake — трясти). Two hushed voices came from behind the counter (два приглушенных голоса донеслись из-за прилавка; to hush — водворять тишину; утихомиривать; hush — ш-ш!, тс!, тише!, замолчи! ).
“No, Mother (нет, мама), ” said Miss Fannie meekly (сказала мисс Фанни кротко).
“We were just going to, Mother (мы как раз собирались, мама) —” began Miss Annie in a frightened whisper (начала мисс Анни испуганным шепотом; to frighten — пугать).
enviously ['envIqslI] screwing ['skru: Iŋ ] frightened ['fraItnd]
“You must be very old! ” said Jane, sighing enviously, and wondering if she would ever be able to remember what Mrs Corry remembered.
Mrs Corry flung back her wispy little head and shrieked with laughter.
“Old! ” she said. “Why, I’m quite a chicken compared to my Grandmother. Now, there’s an old woman if you like. Still, I go back a good way. I remember the time when they were making this world, anyway, and I was well out of my teens then. My goodness, that was a to-do, I can tell you! ”
She broke off suddenly, screwing up her little eyes at the children.
“But, deary me — here am I running on and on and you not being served! I suppose, my dear” — she turned to Mary Poppins, whom she appeared to know very well — “I suppose you’ve all come for some Gingerbread? ”
“That’s right, Mrs Corry, ” said Mary Poppins politely.
“Good. Have Fannie and Annie given you any? ” She looked at Jane and Michael as she said this.
Jane shook her head. Two hushed voices came from behind the counter.
“No, Mother, ” said Miss Fannie meekly.
“We were just going to, Mother — ” began Miss Annie in a frightened whisper.
At that Mrs Corry drew herself up to her full height (на это миссис Кори выпрямилась во весь рост) and regarded her gigantic daughters furiously (и посмотрела на своих огромных дочерей в ярости). Then she said in a soft, fierce, terrifying voice (затем она сказала мягким, свирепым, ужасающим голосом; to terrify — ужасать):
“Just going to (только собирались)? Oh, indeed (о, в самом деле)! That is very interesting (это очень интересно). And who (и кто), may I ask (могу я спросить), Annie (Анни), gave you permission to give away my gingerbread (дал вам разрешение раздавать мой пряник; to give away — отдавать, дарить) —? ”
“Nobody, Mother (никто, мама). And I didn’t give it away (и я его не раздавала). I only thought (я только подумала) — ”
“You only thought (ты только подумала)! That is very kind of you (это очень любезно с твоей стороны). But I will thank you not to think (но я была бы тебе благодарна за то, чтобы ты не думала). I can do all the thinking that is necessary here (я могу подумать обо всем: «сделать все думание», которое необходимо здесь)! ” said Mrs Corry in her soft, terrible voice (сказала миссис Корри мягким, ужасным голосом). Then she burst into a harsh cackle of laughter (затем она разразилась резким гоготаньем смеха).
“Look at her (посмотрите на нее)! Just look at her (только посмотрите на нее)! Cowardy-custard (трусишка-крем; custard — сладкий крем /из яиц и молока/)! Crybaby (плакса)! ” she shrieked (она громко смеялась/визжала; to shriek — пронзительно кричать, орать; визжать; громко, истерически хохотать), pointing her knotty finger at her daughter (указывая своим узловатым пальцем на свою дочь).
Jane and Michael turned and saw a large tear (Джейн и Майкл повернулись и увидели большую слезу) coursing down Miss Annie’s huge, sad face (бежавшую вниз по огромному, печальному лицу мисс Анни), but they did not like to say anything (но они не захотели сказать что-либо), for (так как), in spite of her tininess (не смотря на свою крошечность; tiny — крошечный), Mrs Corry made them feel rather small and frightened (миссис Корри заставила их почувствовать себя довольно маленькими и напуганными; to frighten — пугать). But as soon as Mrs Corry looked the other way (но как только миссис Корри посмотрела в другую сторону) Jane seized the opportunity to offer Miss Annie her handkerchief (Джейн использовала: «ухватила» возможность предложить мисс Анни свой носовой платок). The huge tear completely drenched it (огромная слеза совершенно намочила его), and Miss Annie (и мисс Анни), with a grateful look (с признательным видом), wrung it out before she returned it to Jane (выжала его перед тем, как она вернула его Джейн; to wring/out/ — выжимать).
cowardy ['kauqdI] coursing ['kO: sIŋ ] permission [pq'mI∫ (q)n]
At that Mrs Corry drew herself up to her full height and regarded her gigantic daughters furiously. Then she said in a soft, fierce, terrifying voice:
“Just going to? Oh, indeed! That is very interesting. And who, may I ask, Annie, gave you permission to give away my gingerbread —? ”
“Nobody, Mother. And I didn’t give it away. I only thought — ”
“You only thought! That is very kind of you. But I will thank you not to think. I can do all the thinking that is necessary here! ” said Mrs Corry in her soft, terrible voice. Then she burst into a harsh cackle of laughter.
“Look at her! Just look at her! Cowardy-custard! Crybaby! ” she shrieked, pointing her knotty finger at her daughter.
Jane and Michael turned and saw a large tear coursing down Miss Annie’s huge, sad face, but they did not like to say anything, for, in spite of her tininess, Mrs Corry made them feel rather small and frightened. But as soon as Mrs Corry looked the other way Jane seized the opportunity to offer Miss Annie her handkerchief. The huge tear completely drenched it, and Miss Annie, with a grateful look, wrung it out before she returned it to Jane.
“And you, Fannie (а ты, Фанни) — did you think, too, I wonder (ты думала тоже, интересно: «я задаюсь вопросом»)? ” The high little voice was now directed at the other daughter (высокий голосок был теперь обращен к другой дочери).
“No, Mother (нет, мама), ” said Miss Fannie trembling (сказала мисс Фанни, дрожа; to tremble).
“Humph (гм)! Just as well for you (как раз хорошо для тебя = так-то лучше, то-то же)! Open that case (открой эту коробку)! ”
With frightened, fumbling fingers (испуганными, нащупывающими/неловкими пальцами; to fumble — нащупывать; неумело обращаться с чем-либо), Miss Fannie opened the glass case (мисс Фанни открыла стеклянную коробку).
“Now, my darlings (теперь, мои дорогие), ” said Mrs Corry in quite a different voice (сказала миссис Корри совершенно другим голосом). She smiled (она улыбнулась) and beckoned so sweetly to Jane and Michael (и кивнула столь ласково Джейн и Майклу; to beckon — манить, кивать; делать знак /рукой, пальцем/) that they were ashamed of having been frightened of her (что им стало стыдно, что они пугались ее) and felt (и почувствовали; to feel) that she must be very nice after all (что она, должно быть, была очень хорошей, в конце концов: «после всего»). “Won’t you come and take your pick (не подойдете вы и возьмете ваши кусочки; to pick — собирать, снимать /плоды/, рвать, срывать /цветы, фрукты/), my lambs (мои ягнятки)? It’s a special recipe today (сегодня особенный рецепт) — one I got from Alfred the Great (тот, который я получила от Альфреда Великого). He was a very good cook (он был очень хорошим поваром), I remember (я помню), though he did once burn the cakes (хотя он действительно однажды сжег пирожные). How many (сколько)? ”
Jane and Michael looked at Mary Poppins (Джейн и Майкл посмотрели на Мэри Поппинс).
“Four each (четыре каждому), ” she said. “That’s twelve (это двенадцать). One dozen (одна дюжина). ”
“I’ll make it a Bakers Dozen (я сделаю пекарскую дюжину) — take thirteen (возьмите тринадцать), ” said Mrs Corry cheerfully (сказала миссис Корри весело).
So Jane and Michael chose thirteen slabs of gingerbread (так что Джейн и Майкл выбрали тринадцать пластинок = кусочков пряника), each with its gilt paper star (каждый с его позолоченной бумажной звездой). Their arms were piled up with the delicious dark cakes (их руки были загромождены вкусными темными пирожными). Michael could not resist nibbling a corner of one of them (Майкл не смог устоять от отщипывания уголка одного из них; to resist — сопротивляться; to nibble — грызть; обгрызать; щипать /траву/; откусывать, есть маленькими кусочками).
“Good (хороший)? ” squeaked Mrs Corry (пропищала миссис Корри), and when he nodded (и когда он кивнул) she picked up her skirts (она подобрала свои юбки) and did a few steps of the Highland Fling for pure pleasure (и сделала несколько шагов шотландской удалой из чистого удовольствия; fling — бросок; стремительное движение; танец, в котором совершаются энергичные движения рук и ног: Highland fling — шотландская удалая, флинг).
recipe ['resIpI] thirteen ['Tq: 'ti: n] pure [pjuq]
“And you, Fannie — did you think, too, I wonder? ” The high little voice was now directed at the other daughter.
“No, Mother, ” said Miss Fannie trembling.
“Humph! Just as well for you! Open that case! ”
With frightened, fumbling fingers, Miss Fannie opened the glass case.
“Now, my darlings, ” said Mrs Corry in quite a different voice. She smiled and beckoned so sweetly to Jane and Michael that they were ashamed of having been frightened of her, and felt that she must be very nice after all. “Won’t you come and take your pick, my lambs? It’s a special recipe today — one I got from Alfred the Great. He was a very good cook, I remember, though he did once burn the cakes. How many? ”
Jane and Michael looked at Mary Poppins.
“Four each, ” she said. “That’s twelve. One dozen. ”
“I’ll make it a Bakers Dozen — take thirteen, ” said Mrs Corry cheerfully.
So Jane and Michael chose thirteen slabs of gingerbread, each with its gilt paper star. Their arms were piled up with the delicious dark cakes. Michael could not resist nibbling a corner of one of them.
“Good? ” squeaked Mrs Corry, and when he nodded she picked up her skirts and did a few steps of the Highland Fling for pure pleasure.
“Hooray (ура), hooray, splendid (великолепно), hooray! ” she cried in her shrill little voice (она кричала своим визгливым голоском). Then she came to a standstill (потом она остановилась; standstill — перерыв, остановка, пауза; простой: to bring to a standstill — привести к остановке) and her face grew serious (и ее лицо стало серьезным).
“But remember (но помните) — I’m not giving them away (я на раздаю их). I must be paid (мне надо заплатить: «я должна быть оплачена»). The price is threepence for each of you (цена — три пенса для каждого из вас). ”
Mary Poppins opened her purse (Мэри Поппинс открыла свой кошелек) and took out three threepenny-bits (и вытащила три трехпенсовые монетки). She gave one each to Jane and Michael (она дала по одной Джейн и Майклу).
“Now (теперь), ” said Mrs Corry. “Stick ’em on my coat (приклейте их на мое пальто)! That’s where they all go (вот куда они все идут = попадают). ”
They looked closely at her long black coat (они взглянули близко на ее длинное черное пальто). And sure enough they found (и действительно они обнаружили) it was studded with threepenny-bits (оно было усыпано трехпенсовыми монетами) as a Coster’s coat is with pearl buttons (как пальто уличного торговца — жемчужными пуговицами; coster/monger/ — разъездной торговец /преим. фруктами/).
“Come along (давайте). Stick ’em on (приклейте их)! ” repeated Mrs Corry (повторила миссис Корри), rubbing her hands with pleasant expectation (потирая свои руки от приятного ожидания). “You’ll find (вы обнаружите) they won’t drop off (что они не упадут). ”
Mary Poppins stepped forward (Мэри Поппинс шагнула вперед) and pressed her threepenny-bit against the collar of Mrs Corry’s coat (и прижала свою трехпенсовую монету к воротнику пальто миссис Корри).
To the surprise of Jane and Michael, it stuck (к удивлению Джейн и Майкла, она приклеилась).
Then they put theirs on (затем они приложили свои /трехпенсовики
|
|
|
