Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 4 глава




Филипп поприветствовал слуг и проследовал вместе с Каро в свои апартаменты. Она изо всех сил старалась сохранять самообладание и не пугаться роскошных интерьеров.

— Дворец огромный, как аэропорт, — шепнула девушка Филиппу, пока они шли по бесконечным коридорам. — Нужно было сделать здесь движущиеся дорожки.

Апартаменты Филиппа располагались на третьем этаже дворца. Комнаты в них оказались просторными и изысканно оформленными. Большая часть окон выходила на озеро и горы.

— Дом, милый дом, — протянул Филипп, оглядываясь без всякого энтузиазма.

— Здесь не совсем уютно, не так ли? — Каро бродила по комнате, прикасаясь к вещам и чувствуя себя стесненно.

Ей и Филиппу придется жить здесь вдвоем. Конечно, им не будет тесно. Тут есть большая гостиная, столовая с прекрасно оборудованной кухней и барной стойкой, кабинет и три спальни, к каждой из которых примыкают роскошные ванные комнаты.

— Вот наше любовное гнездышко, — сказал Филипп и с притворной напыщенностью открыл дверь в спальню.

Каро ахнула, увидев огромную кровать, на которой сегодня вечером ей предстояло спать с Филиппом.

— Здесь полно подушек, как ты можешь заметить, — сухо произнес Филипп. — И кровать достаточно широкая, чтобы положить в ее центре подушку. Не стоит слишком нервничать.

Каро действительно нервничала, но ни за что не хотела в этом признаваться. Кстати, Филипп говорил, что в состоянии не распускать руки.

— Ты сам сказал, что в этом не будет необходимости. Я уверена, что ты гораздо опытнее меня в подобных ситуациях.

— Ну, не знаю. Должен признаться, что прежде не слишком часто обсуждал с женщиной, класть между мной и ней подушку на кровати или нет.

«Неудивительно, — подумала Каро. — Ты привык ложиться в постель с сексуальными и ухоженными женщинами с идеальной кожей. Им не надо беспокоиться о том, что у них жир на животе или не сделана эпиляция на ногах, или облупился лак на ногтях.

— Ну, ты обычно не спишь с такими, как я, правда?

— Да, — неторопливо подтвердил он. — Это правда.

Было странно видеть Каро здесь, в роскошных апартаментах, одетую в старый отцовский смокинг. Она оказалась совершенно не к месту среди этой барочной вычурности. Однако с ее появлением апартаменты стали, на его взгляд, приветливее. Филипп посмотрел в темно-голубые глаза Каро, обратил внимание, как сияют на солнце ее каштановые волосы.

Он помнил совершенно отчетливо, что отказался от идеи заниматься с Каро сексом. Но так было до тех пор, пока он ее не поцеловал. Сейчас идея о близости с Каро не казалась Филиппу такой уж неприятной.

— Расслабься, — произнес он. — Я не трону тебя и пальцем.

— О, конечно, — сказала Каро, отходя от окна. — Отличная идея. Я по поводу расслабления. Я всего лишь приехала в чужую страну, поселилась во дворце и сегодня вечером лягу в постель с принцем. С какой стати я должна волноваться?

Филипп закатил глаза, расстроенный ее язвительностью.

— Не нужно волноваться, — произнес он. — Мы ведь друзья, забыла?

Он не мог не вспомнить, что идея стать друзьями исходила от Каро.

— Да, — признала она неохотно.

— А друзья доверяют друг другу, верно?

— Д-да.

— Значит, ты должна доверять мне, если я говорю, что не трону тебя и пальцем.

Каро закусила губу.

— Ты прав, — сказала она немного погодя. — Извини.

— Ну, теперь, когда мы разобрались с проблемами, можем двигаться дальше, — оживленно заявил Филипп. — В четыре часа дня нас удостоит аудиенции вдовствующая королева Бланш. К сожалению, мне не удалось отказаться от встречи с ней, сославшись на нашу занятость. Еще мне предстоит общение с конюшим моего отца. Чем бы ты хотела заняться сейчас?

Каро взглянула на него с надеждой:

— Может быть, пообедаем?

 

Кому: [email protected]

От кого: [email protected]

Тема: Я на месте, а ты где?

Дорогая Лотти!

Я собиралась спросить, где ты находишься, но, наверное, мне лучше об этом не знать, ибо я не смогу выдержать допрос твоей бабушки. Она умеет вселять ужас, согласна?

Сегодня Филипп повел меня на встречу с ней. О нет, точнее, это была не встреча. Меня ей представили. И я должна была научиться делать реверанс! Филипп преподал мне урок этикета, прежде чем мы отправились к вдовствующей королеве Бланш. Я полагаю, ты давно воспринимаешь все как должное, но я просто отупела оттого, что должна была запомнить столько всего сразу. Я очень нервничала, и, думаю, Филипп тоже нервничал. У него был отчужденный взгляд, смысл которого невозможно разгадать. Но я заметила, что по пути в зал, где нас ждала твоя бабушка (это пять миль по коридору или что-то вроде того) он теребил манжеты и засовывал палец за воротник, будто тот был слишком узким. Специально для аудиенции Филипп надел костюм, и я должна сказать, что он выглядел довольно хорошо, хотя я, конечно, не сказала ему об этом. Филипп прекрасно знает, насколько привлекателен, а от моих комплиментов только выше задерет нос.

 

Каро подняла пальцы над клавиатурой, размяла их и перечитала послание. Не слишком ли много она написала о Филиппе? Она не хотела, чтобы у подруги сложилось о ней неверное представление. Но как можно не упомянуть его? Лучше дать Лотти понять, что их связывают исключительно платонические отношения.

 

Мы решили быть просто друзьями, и это здорово! Кстати, Филипп не очень-то вежлив со мной. Я надела свое лучшее платье, отправляясь к королеве (платье цвета зеленого яблока; я купила его в прошлом году), а Филипп просто озверел. Я не буду повторять то, что он говорил, но он был очень груб. И то, что я сказала ему в ответ, тоже не буду повторять, потому что это было намного грубее.

 

Вот так. Теперь Лотти поймет, что между Каро и Филиппом сложились непринужденные и дружеские отношения, не так ли? Каро продолжила писать письмо.

 

Итак, вернемся к вдовствующей королеве. Она явно не пропагандирует во дворце политику открытых дверей. Прежде чем мы наконец добрались до ее апартаментов, нам пришлось пройти через бесконечное количество прихожих, каждая из которых была больше предыдущей. И естественно, нам ни разу не пришлось сделать ничего унизительного, например самостоятельно открыть двери. Этим занималась целая армия лакеев, единственная работа которых — распахивать двери. Бред какой-то! Но может быть, тебе это кажется совершенно естественным?

В конечном счете мы оказались перед твоей бабушкой. Нас разделяло несколько акров полированного паркета. Филипп меня не предупредил, поэтому я надела розовые туфли на высоком тонком каблуке. Огромная ошибка! Пол был настолько скользким, что я едва могла передвигаться. Я упала бы, если бы Филипп не схватил меня за руку. Он довольно проворен, когда это необходимо, не так ли? Я почувствовала себя ужасно, но потом посмотрела на Филиппа и увидела, что он едва сдерживает смех. Я, естественно, захихикала.

 

Каро почувствовала, как при этом воспоминании у нее дрогнули губы, хотя в то время ей было не до смеха. Нет ничего хуже, когда стараешься казаться серьезной, а тебя распирает от хохота. Под ледяным взглядом вдовствующей королевы Бланш Каро пришлось прикусить обе щеки, чтобы перестать хихикать.

 

Тем не менее мне удалось сделать реверанс, который я сочла довольно пристойным в сложившихся обстоятельствах, однако позже Филипп сказал мне, что я выглядела так, будто решила снести яйцо.

Не могу утверждать, что твоя бабушка оказала мне самый теплый прием. На самом деле, пребывание в Антарктиде в разгар зимы, вероятно, показалось бы мне приятнее сурового обхождения королевы. Она явно обвиняла меня в твоем отъезде. Не волнуйся, я хорошо играла свою роль, а Филипп был просто неподражаем. Он взял меня за руку, поцеловал мои пальцы и заявил твоей бабушке, что влюблен в меня и останется в Монтлюсе только в том случае, если я буду рядом с ним и окажу ему поддержку. Он добавил, что ждет должного ко мне уважения!!!

 

Каро решила не рассказывать Лотти о том, что ее рука дрожала весь вечер после того, как Филипп ее поцеловал, и что она все еще ощущает прикосновение его губ к своим пальцам.

 

Я могу с уверенностью сказать, что твоей бабушке это не понравилось, но, по крайней мере, она не догадалась о нашем притворстве. Мне пришлось ответить на кучу вопросов, заданных ледяным тоном: о моей семье, друзьях и работе. Но не беспокойся, я назвала ей только свое имя, профессию и номер страхового полиса. На самом деле, Лотти, мне ее немного жаль. Я думаю, что, несмотря на пустую болтовню о долге, ответственности и достойном поведении принцессы, она действительно о тебе беспокоится. Ты послала бы ей весточку о том, что с тобой все в порядке. Не говори, где находишься, иначе она отправит за тобой всю армию Монтлюса, если потребуется. Но мне кажется, она должна знать, что ты в безопасности.

Я подозреваю, что мой допрос ужасно рассердил Филиппа, но он разговаривал с королевой на французском языке, а я его не знаю. Когда аудиенция наконец подошла к концу, мы оба были рады-радехоньки убраться оттуда прочь. Мне пришлось вцепиться в руку Филиппа, когда мы начали пятиться (!!!) по этому проклятому полу, и он продолжал удерживать меня, когда уже можно было повернуться к королеве спиной и выйти. Мы степенно миновали многочисленные прихожие, но, оказавшись в коридоре, постепенно ускорили шаг. К тому времени, когда добрались до лестницы, мы уже бежали и смеялись.

 

Каро остановилась, вспомнив, как она вместе с Филиппом бежала по широкой лестнице и хохотала. У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела в глаза Филиппа. Он показался ей совсем другим, словно никогда не был принцем, у него не умирал брат и его ни в чем не обвинял отец.

Отмахнувшись от воспоминаний, Каро вернулась к письму.

 

Итак, я выжила после первой встречи со вдовствующей королевой Бланш. Это нельзя назвать абсолютной катастрофой. По каким-то причинам ее маленький мопс по кличке Аполлон проникся ко мне симпатией. До чего же уродливая собака! Трудно даже сказать, что в ней уродливее всего. Аполлон тяжело и громко сопел, и я побоялась, что он сейчас околеет. Но он подошел и уселся мне на ногу, пока твоя бабушка читала нотацию Филиппу по-французски. Тут я совершила ошибку. Я погладила пса. После этого он не захотел оставить меня в покое. Я обещала когда-нибудь взять его на прогулку. Филипп заявил, что я в этом случае совершу геройский поступок. Но пес довольно милый, честно говоря, и потом, чем еще мне заниматься? Филипп принялся за исполнение королевских обязанностей, а мне остается только сидеть на балконе и смотреть на красивое озеро (кстати, я начинаю считать, что наш план не так уж плох).

Здесь красиво, Лотти. Я не думаю, что когда-либо смогла бы привыкнуть к жизни во дворце и исполнять возложенные на меня обязанности, но местность тут волшебная. Я словно попала в сказку!

Мне пора заканчивать. Филипп ушел на встречу с финансистами, а я воспользовалась его отсутствием и решила написать тебе. Все здесь ново для меня, и я хотела поделиться с тобой впечатлениями.

Надеюсь, ты отлично проводишь время, Лотти. Сообщи, как ты живешь, договорились?

С любовью,

Каро.

 

Когда Филипп вернулся в апартаменты поздно вечером, Каро уже была в постели. Она сидела, опершись на подушки, с книгой в руках и очками на носу. Девушка смыла с лица косметику, заправила каштановые локоны за уши и надела старомодную выцветшую пижаму с глухим воротом. На ткани пижамы едва просматривались бутоны роз.

«Никаких соблазнительных ночных рубашек или кружевных пеньюаров», — подумал Филипп. Ему следовало бы радоваться, что наряд Каро вряд ли способен вызвать желание, однако он почему-то рассердился.

— Только не говори мне, что пижама винтажная, — бросил он, ослабляя узел галстука, и повел плечами, чтобы снять напряжение.

— На самом деле я купила ее новой.

— Да? Ты купила ее тогда, когда тебе было двенадцать лет?

— Она у меня очень давно, — согласилась Каро, с вызовом посмотрев на Филиппа поверх очков. — И она удобная.

— Ну, если только так, — язвительно бросил он.

Филипп с раздражением заметил, что скромная пижама лишь сильнее подчеркивает пышные формы Каро, а свет лампы на прикроватном столике золотит ее волосы. Каро совершенно не стремилась выглядеть соблазнительно, но при этом была чрезвычайно обольстительной.

Филипп резко сдернул с шеи галстук.

— Как прошел вечер? — спросила Каро.

— Устал. Я пожимал руки, улыбался и делал вид, что внимательно слушаю финансовые прогнозы. Добро пожаловать в увлекательный мир королевских особ! — Усевшись на край кровати, он снял один ботинок, затем другой и швырнул их на пол. — И это только один вечер! Я не уверен, что смогу выдержать целых шесть месяцев такой жизни. Я умру от скуки до конца этой недели.

— Многие люди вынуждены мириться со скучной работой, — заметила Каро.

Следом за ботинками на пол полетели носки Филиппа.

— Ты права. Но поверь, регулярно летать по ночам в грозу гораздо интереснее. — Филипп устроился на кровати, откинувшись на подушки, и заложил руки за голову.

Он испытывал странное чувство, возвращаясь в апартаменты. Филипп торопился к Каро, покинув скучное общество, и обрадовался тому, что она еще не спит.

Он был удивлен тем, как хорошо ему было рядом с ней весь прошедший день. Выслушивая с мрачным видом упреки двоюродной бабушки, Филипп исподтишка наблюдал, как Каро возится с несмышленой собакой, и едва сдерживал улыбку. Пару раз он обменялся с девушкой многозначительными взглядами.

Филипп повернулся на бок, лицом к Каро, и оперся о локоть:

— А ты чем занималась?

— Отправила электронное письмо Лотти. — Решив больше не притворяться, что читает книгу, Каро положила ее на прикроватный столик и сняла очки. — Я буду чувствовать себя лучше, когда узнаю, что с ней все в порядке. Где бы она ни находилась, ее жизнь отличается от той, которую она вела здесь.

— Она не пропадет. Лотти выносливее, чем кажется.

Филипп потянулся, зевнул и потер затылок. Странно, но ему было очень приятно лежать на кровати и болтать с Каро. Ни одна из его прежних любовниц не была ему другом.

— Ты что-нибудь поела? — спросил он.

Каро рассмеялась, от ее хрипловатого голоса по телу Филиппа распространился трепет.

— Конечно поела! Мне было лень звонить на главную кухню и просить прислать мне ужин. Так я могу разучиться делать что-то самостоятельно. Кстати, у меня сложилось впечатление, что во дворце работает половина населения Монтлюса.

— Едва ли. — Голос Филиппа стал хриплым, как только его взгляд упал на грудь Каро.

— Я отправилась туда сама. Они поинтересовались, что я хочу поесть, и я попросила какое-нибудь местное фирменное блюдо. Мне подали удивительные фрикадельки из речной форели и очень вкусный пирог с абрикосами.

— Что?! — Он сел на кровати. — Ты сама ходила на кухню?

— Я об этом тебе и говорю. Я взяла поднос с едой и попросила рецепт пирога у шеф-повара. Он был очень любезен со мной. Жан-Мишель... Ты его знаешь?

— Нет, — сказал Филипп, который никогда в жизни не был на главной кухне дворца.

— Он записал для меня рецепт, но по-французски, конечно. Ты мне переведешь...

— Каро! — прервал он ее, схватив себя за волосы. — Зачем ты шатаешься по кухне? Еду тебе должен был принести лакей.

— Лоран? — спросила Каро со знанием дела. — Он предложил отнести поднос, но я отказалась. Я рада, что побывала в кухне. Я немного развлеклась.

Филипп сжал переносицу большим и указательным пальцами:

— Тебе не приходило в голову, что в твоем положении недопустимо ходить на кухню и разговаривать со слугами, обращаясь к ним по именам? Все смотрят на тебя как на потенциальную принцессу, а ты в это время братаешься с прислугой, будто совсем не умеешь себя вести.

— Во-первых, я никогда не стану принцессой, так что не важно, как я себя веду, — возразила Каро. — И во-вторых, ты предлагаешь мне какой-то абсурд. На дворе двадцать первый век.

— Монтлюс сам по себе абсурдное место.

Филипп начал расстегивать верхние пуговицы рубашки, Каро уставилась на него:

— Что ты делаешь?

— Как ты думаешь, что я делаю? Готовлюсь ко сну, — приглушенно ответил он, снимая рубашку через голову.

— Разве ты не собираешься в ванную?

Руки Филиппа замерли на брючной молнии. Каро сидела на кровати, выпрямившись, ее щеки покраснели.

— Тебе незачем на меня смотреть, — сказал он. — Мы проведем вместе не так уж много времени. Ты не думаешь, что мы должны, по крайней мере, привыкнуть друг к другу и чувствовать себя непринужденно?

— Не могу я чувствовать себя непринужденно, наблюдая, как ты передо мной оголяешься! — рявкнула она. — Бьюсь об заклад, у тебя даже нет пижамы.

— Моя пижама, конечно, не сравнится с твоей. — Он помахал перед ее носом пижамными брюками из темного шелка. — Но она у меня имеется. В этом проклятом месте я вынужден ее надевать. Здесь постоянно кто-нибудь бродит.

Встревоженная, Каро натянула простыню до подбородка:

— Здесь?!

— В спальню никто не войдет, если только не случится государственный переворот. Не беспокойся, я просто вынужден вести себя прилично, — успокоил ее Филипп. — Но я буду переодеваться в ванной комнате, если тебе так удобнее.

Когда он вышел из ванной, Каро продолжала крепко держать простыню, натянутую до самого носа. На середине кровати, как барьер, лежала подушка.

— Я знаю, что ты не тронешь меня и пальцем, — произнесла Каро, увидев выражение его лица. — Подушка нужна для того, чтобы во сне я случайно к тебе не подкатилась. Думаю, так нам обоим будет удобнее.

Филипп улегся под простыни:

— Как скажешь.

 

Кому: [email protected]

От кого: [email protected]

Тема: Я на месте, а ты где?

Я тоже на месте, и мне здесь нравится. Большое спасибо, Каро. Без тебя и Филиппа я вряд ли отважилась бы на такой поступок. Я не скажу тебе, где нахожусь, но здесь очень красивая природа, и я устроилась на работу!!! Я занимаюсь тем, чем не занималась никогда в жизни, — чищу картофель, отвечаю на телефонные звонки, составляю список покупок, завариваю чай. Мне очень весело. Сейчас я уже готовлюсь ко сну. Я очень устала, поэтому заканчиваю письмо. Итак, ты знаешь, что я в порядке. И да, я послала сообщение бабушке.

Я знаю, что она выглядит устрашающей, но это напускная суровость. И если Аполлон тебя полюбил, это большой плюс. Бабушка обожает пса. Он ее единственная слабость, поэтому она наверняка отметит то, что он к тебе привязался. Аполлон всех кусает и никого не любит.

Я очень рада, что вы с Филиппом поладили. Кстати, что между вами происходит? Не следует ли мне читать твое письмо между строк? Расскажи мне обо всем!

Крепко целую,

Л.

 

Каро улыбалась, читая письмо от Лотти, которая научилась чистить картошку. Однако улыбка исчезла с ее лица, когда она дочитала письмо до конца. Как Лотти могло прийти в голову, что между ней и Филиппом могут сложиться какие-то отношения? Ведь они просто друзья!

Хотя сегодня утром Филипп был вовсе не дружелюбен. Проснувшись в плохом настроении, он отправился на встречу с премьер-министром. Когда Каро сказала ему, что планирует прогуляться с Аполлоном, Филипп только хмыкнул и предупредил, чтобы она не выходила за пределы дворцовой территории. Можно подумать, что Каро потащит собаку вдовствующей королевы Бланш в город!

Истина заключалась в том, что Каро тоже проснулась в плохом настроении. Она плохо спала этой ночью. Разве она могла хорошо выспаться, зная, что рядом лежит полуголый Филипп?

Да, на нем были пижамные штаны, но грудь-то оставалась обнаженной! Мускулистая загорелая грудь Филиппа манила Каро и словно насмехалась над ней. Каро очень хотелось протянуть руку и прикоснуться к гладкой мужской коже, почувствовать под пальцами рельефы мускулов...

Слава богу, что между ними лежала подушка.

Да... Ей предстоят нелегкие два месяца.

Ну ладно. В любом случае нет никакого смысла сидеть и сердиться. Каро доела шоколадный пирог и допила кофе. Если она и дальше будет так питаться, то ужасно растолстеет и станет размером с дворец.

Из окна кухни, расположенной в апартаментах принца, она увидела туристов, которые стояли за воротами и фотографировали резиденцию правителей Монтлюса.

Каро принадлежала к простым людям. Ей следовало быть там, вместе с ними, а не здесь, в почти сказочном дворце, где она ощущала себя Золушкой.

И она никогда об этом не забудет.

Кстати, хотя шоколадный пирог оказался вкусным, Каро захотелось самостоятельно приготовить завтрак. Филипп проводит на заседаниях почти все время, так что ей просто необходимо себя развлечь. Решив вернуться в реальный мир, Каро для начала помыла за собой посуду. Схватив сумку, она надела сандалии без каблуков и направилась к широкой лестнице, ведущей к парадному входу.

 

Глава 6

 

Интуиция привела Каро в старый квартал с извилистыми переулками и балконами, на которых висело выстиранное белье. Даже в этот ранний час было жарко, однако высокие здания отбрасывали тени на узкие улочки, по которым с удовольствием прогуливалась Каро. Но вот она вышла на рыночную площадь и прищурилась от ослепляющего потока солнечного света.

Надев солнцезащитные очки, девушка посмотрела на прилавки, заваленные разнообразными продуктами, и глубоко вздохнула. Чего тут только не было! Глянцевые баклажаны, артишоки, груды лука, ветчина, салями, хлеб, огромные круги сыра... Каро совсем забыла о своем плохом настроении, прогуливаясь между прилавками и нюхая персики, пробуя твердость авокадо, дегустируя маленькие кусочки сыра и ветчины.

Каро практически не говорила по-французски, но когда дело доходило до продуктов питания, она была способна найти язык с любым человеком. Продавцы относились к ней очень дружелюбно, любезно предлагая попробовать товар. Каро узнавала у них названия тех или иных продуктов, а потом пыталась повторить их по-французски, вызывая у продавцов смех и заставляя их кивать в знак одобрения.

Прогулка по рынку оказалась гораздо веселее пребывания во дворце и размышлений о Филиппе.

Каро решила купить немного сыра, хлеба и помидоров и уже принялась объяснять улыбающемуся продавцу, чего хочет, когда тот внезапно посерьезнел и уставился на что-то, происходящее у нее за спиной. Она повернулась, заинтересовавшись, чем же он так шокирован.

Между прилавками вышагивал Филипп. При виде его Каро затаила дыхание; у нее закружилась голова.

Филипп улыбался, однако Каро заметила, что он едва сдерживает ярость. Его серебристо-серые глаза были ледяными.

Все посетители рынка и продавцы замолчали и смотрели на Филиппа.

— О, привет! — сказала Каро как можно беспечнее, когда он подошел к ней. — Что ты здесь делаешь?

— Об этом я хотел спросить тебя, — отрезал Филипп, внезапно разозлившись и одновременно обрадовавшись тому, что нашел Каро в добром здравии.

Лефевр, премьер-министр, все утро твердил Филиппу об опасности, исходящей от активизировавшихся защитников природы, которые выступают против прокладки газопровода через Монтлюс. А Филипп в это время размышлял о Каро, мечтая о том, как будет заниматься с ней любовью...

Он злился с самого утра. Ему не давала покоя подушка, которую прошлой ночью она положила на кровать между ними. И он, естественно, тут же начал ей дерзить.

Когда Лефевр наконец ушел, Филипп решил извиниться перед Каро и отправился в свои апартаменты, однако там ее не оказалось. Болван-дворецкий сообщил ему, что мадемуазель Картрайт ушла.

— Она сказала, что хочет познакомиться с городом. Мадемуазель Картрайт очаровательна, — прибавил он.

Филипп заявил дворецкому, что мадемуазель Картрайт — невыносимый человек. Зачем она вышла из дворца? Ведь она может стать легкой мишенью для активистов-экологов.

Где ее искать? Да, конечно. В любом месте, где имеется еда.

Филипп решил для начала отправиться на рынок, а затем обыскать все кафе и рестораны, если потребуется.

Обнаружив, что Каро в безопасности и явно весело проводит время, принц рассвирепел. Он злился и на нее, и на себя — за то, что о ней беспокоился.

— Мне кажется, я предупреждал тебя, что не стоит покидать территорию дворца, — сказал он, улыбаясь со стиснутыми зубами.

Каро посмотрела на него, опешив:

— Я решила, что нельзя выводить в город Аполлона.

— Мне дела нет до какой-то собаки. Я беспокоился о тебе. Я говорил, что в последнее время в стране начались волнения. Ян сопровождает меня повсюду, а ты плюешь на требования безопасности.

— Ты также говорил мне, что эта ситуация вряд ли как-то меня заденет. — Каро нахально уставилась на Филиппа, округлив глаза. — Итак, давай уточним... На главную кухню дворца мне заходить нельзя. За пределы дворцовой территории мне выходить нельзя.

— Добро пожаловать в мой мир! — Филипп сильнее сжал зубы, продолжая тем не менее улыбаться. — Ты убежала без охраны; этим может воспользоваться кто угодно.

— Ерунда, — отрезала Каро. — Кому я нужна? Во всяком случае, я не привлекала внимания до тех пор, пока не появился ты. Если бы не ты, никто не догадался бы, что я имею к тебе какое-то отношение.

Каро оказалась абсолютно права. Филиппу оставалось только скрежетать зубами, глядя на нее.

— Хотя я рада, что ты появился, — продолжала она беззаботно. — Я хотела купить вон тот сыр, но у меня нет денег.

Совершенно игнорируя Филиппа, который опять попытался втолковать Каро, что небезопасно ходить по улицам одной, девушка улыбнулась продавцу и стала на пальцах объяснять ему, чего хочет. Тот кивнул, придя в восторг, и отрезал большой кусок сыра, который Каро передала Филиппу.

— Теперь попробуй, — предложила она ему. — И не вздумай сказать, что это не самый лучший сыр в мире.

Филипп ощутил на языке вкус сыра, и внезапно все его чувства обострились. Он вдохнул аромат хлеба, лежащего на соседнем прилавке, услышал шепот наблюдающих за ним людей. Напротив него стояла Каро. Ее лицо сияло, голова была чуть наклонена. Она испытующе смотрела на него темно-голубыми глазами.

Сыр! Филипп извелся, разыскивая ее, а она может думать только о сыре!

Сегодня она снова нарядилась в стиле пятидесятых годов прошлого века: какой-то красный топ и бирюзовая юбка-клеш с аппликациями в виде тропических фруктов. О боже! Только на Каро будет замечательно смотреться юбка, «усыпанная» бананами и ананасами. По идее, она должна выглядеть смешной, но на самом деле Каро кажется яркой, жизнерадостной и свежей.

— Ну? — потребовала она.

Филипп проглотил кусочек сыра.

— Очень вкусно, — сказал он и повторил фразу по-французски, отчего продавец просиял и гордо выпятил грудь.

— Мы можем его купить? У меня нет денег.

— У меня тоже, — вынужден был признаться Филипп.

Вездесущий Ян протянул принцу бумажник, не сводя бесстрастного взгляда с посетителей рынка.

— Спасибо, — поблагодарил Филипп, получив наличные. — После сочтемся.

Каро вытянула шею и заглянула в бумажник:

— Фантастика! Сколько мы потратим?

Филипп уловил травяной аромат шампуня, исходящий от ее волос, которые щекотали его подбородок.

Они купили сыр, а затем Каро стала водить Филиппа от одного прилавка к другому, заставляя пробовать ветчину, маслины, пироги и виноград, просила переводить ее разговор с продавцами.

Для Филиппа все это было в новинку. Вдовствующая королева Бланш и его отец всегда держали дистанцию, если приходилось сталкиваться с простыми людьми. Но рядом с Каро, которая весело болтала и смеялась, Филипп почувствовал себя беспечным. Люди выглядели удивленными, но искренне радовались своему принцу. Его тепло приветствовали и пожимали руки, а он обещал передать их добрые пожелания своему отцу в больницу.

— Что ты собираешься со всем этим делать? — поинтересовался Филипп, заглядывая в сумку, где лежали помидоры, перец, красный лук и еще бог знает какие продукты.

— Я хочу салат на обед.

— Если ты хочешь салат, его приготовят, — заметил раздраженный Филипп, но Каро лишь упрямо вздернула подбородок:

— Я хочу сама его приготовить.

К тому времени, когда Филиппу наконец удалось оттащить Каро от ее новых знакомых на рынке, он и Ян были нагружены сумками. Оставалось только надеяться, что вдовствующая королева Бланш не узнает о том, что принц разгуливает по улицам с хозяйственными сумками в руках.

— Нам будет проще заказывать еду в главной кухне дворца, — заметил Филипп, когда Каро принялась выгружать продукты на кухне в его апартаментах.

— В этом нет смысла. — Она собралась помыть помидоры и стала искать дуршлаг. — Мне нравится готовить. Ах, вот он! — Девушка победоносно выпрямилась, держа дуршлаг в руке. — Я работала в отделе кулинарии в гастрономе, пока он не обанкротился, и любила свою работу. Я мечтаю открыть когда-нибудь собственный гастрономический магазин и кофейню, — призналась она, раскладывая на столе анчоусы, хлеб, перец и чеснок.

Филипп, не отрываясь, смотрел на нее. Он был то ли очарован, то ли расстроен.

— Вроде бы ты мечтала стать частью Эллерби.

— Джордж... — Каро помолчала, сжав в руке сельдерей. — Странно, но я даже не вспоминаю о нем. — Она покачала головой. — Нет, только не с Джорджем. С каким-нибудь другим мужчиной. И потом, я знаю пристрастия всех жителей Эллерби. Мне известно, кто какой кофе любит или сыр. — Она остановилась, заметив удивленное лицо Филиппа. — По крайней мере, у меня есть мечта. А вот ты хочешь только одного: не влюбиться в женщину, которая попросит тебя провести с ней больше чем пять минут.

Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...