 |
Одуванчики. Мир растений и бытие*). Провинциалка
|
|
|
|
Одуванчики
Светлой памяти моего деда
Бориса Иосифовича Левина
Мой дед, крупный инженер и руководитель транспортного строительства страны, умер в последний день весны - 31 мая 1976 года. Хоронили его в прекрасный солнечный, теплый, но не жаркий ещё день начала июня. Возле морга Кремлевской больницы в Кунцево цвели первые яркие одуванчики, золотисто-желтые в ярко-изумрудной траве. В морг ещё не пускали, и я стала бездумно срывать эти цветы наступающего лета, не думая даже о том, положу ли я их в гроб. Открылась дверь, и вышел служитель морга. Я смутилась и выронила в траву сорванные цветы. «Собирайте, собирайте, - приветливо сказал он. - Не стесняйтесь».
Когда я увидела деда в гробу, я заплакала. Смерть сильно изменила его, но не смогла стереть вовсе родные и до боли любимые черты. И я так и не решилась положить в гроб свои скромные луговые одуванчики рядом с пышными букетами пионов, тюльпанов, сирени, которыми завалили грудь и ноги покойного. Я принесу их на твою могилу, мой дед, в ближайшую годовщину твоей смерти, когда одуванчики в четырнадцатый раз расцветут на земле уже без тебя.
13 марта 1990 г.
* * *
Ольга Мейстер (Рязань)
1.
Скоро зимний праздник.
Встретим Новый год.
Старый, словно всадник,
Унесется.
Елку нарядила.
Ночь слепа как крот.
На душе тоскливо -
Обойдется.
Буду пить не зная,
За какой год пью.
Может вьюга злая
Занесет.
Может быть в парадном
Марше проживу.
Не дано все знать нам
Наперед.
Может хлебну лиха,
Может... А, неважно!
Я подую тихо
На окно.
Растоплю узоры -
Небо станет влажным.
Я закрою шторы.
И - темно.
Декабрь 1991.
2.
Я налью себе бокал вина
Цвета крови и в руках согрею.
Потихоньку выпью все до дна,
Чтобы стала легкой голова,
Чтобы стала кровь моя теплее,
Чтобы чуть оттаяла душа,
|
|
|
Чтоб забылись беды все мои,
Унеслись, исчезли хоть на время.
Буду веселиться до зари!
Эй, моя улыбка, отомри!
Скинь, душа, с себя немое бремя,
В праздник винный, ветер, унеси!
Февраль 1997.
3.
Нежный вечер расцветает,
Все краснее облака.
Солнце тихо угасает
Засыпает
До утра.
Легкий ветер мне подарит
Свежий запах трав, росы.
Жаркий день все тает, тает,
Наступают
Мои сны.
Вечер звезды открывает,
Светлячки горят в траве,
Месяц небеса ласкает
И играет
Песню мне.
Июнь 1997
* * *
Юлия Некипелова (Москва)
Детство. И самое счастливое время - когда все были дома.
Мы сидели вчетвером за большим столом каждое воскресенье. Четыре вилки, четыре ложки, четыре тарелки. Или в праздники - обязательно белая скатерть, которая как бы объединяла нас четверых, сидящих за одним столом. Это самое теплое и яркое воспоминание детства - мы все дома, наша семья. Мы вместе - значит все в порядке.
С тех пор как уже не детство, очень часто - не все дома. Часто я сама уезжаю и бываю где-нибудь далеко, но связь с домом есть у каждого человека, где бы он не был, он не может её не ощущать.
Вот и я, бывая где-то далеко, чувствую - наверное, сейчас у меня не все дома.
* * *
Одинокая сивая кобыла шла по дороге. Уши её повисли, бока были тощими, грива спуталась на ветру. Кобыла терпеливо тащилась на пригорок, чтобы на последующем спуске дороги получить короткое облегчение. Работа её была уныла и тяжела. Путь её был бесконечен, как и положено любому пути, и к тому же ещё и бессмысленным. Смысл его был лишь в безостановочности.
Я увидела кобылу и мне очень захотелось хоть немного помочь ей, дать почувствовать путь без тяжелого груза на спине. И я забрала у неё груз. Кобыла несла бред.
Теперь я тоже несла бред сивой кобылы. Нести бред было легко. Ветер растрепал мои волосы. Я несла бред долго. Потом посчитала нужным остановиться.
|
|
|
В отличие от кобылы я несла бред определенному человеку, видя в этом особый смысл и ценность. Но этот человек никогда не видел сивой кобылы и не испытывал желания помочь ей.
«Ты ведешь себя, как избалованный ребёнок», - совершенно не к месту сказал он.
В этот момент я поняла, что как-то связана с сивой кобылой и её грузом, что мне всю жизнь суждено иногда заменять кобылу на её пути.
И что нам с этим человеком никогда не понять друг друга.
Мы словно стоим на разных берегах реки. И я не умею перейти к нему со своей кобылой по шаткому мостику, а он - просто не хочет.
* * *
Евгений Неспокойный (Е. И. Бурно, 1911-1994)
Мир растений и бытие*)
Любить растений мир -
огромнейшее счастье,
Особенно вокруг
коли-безмерность зла
И люди меж собой
трезвон о несогласье
Осуществляют,
прячась от ума.
Когда общенье их
пред нами -
в рамках чувства,
Без проработки
мысленным рулём,
Порой не выручает и искусство
Внести сговорчивость
в семью или в их дом.
Так и в больших движеньях -
в государстве -
Нередко видится,
что дело идёт вкривь
Лишь потому, знать,
что в мозговом царстве
Всё гуще наступает
миф на миф
Совсем другое дело -
мир растений:
В нем все идёт,
слагался с землей,
Которая их обучает бденью,
А это для людей
важней собой,
Чем бесконечное количество
всех «измов»,
Дающих жизни
море популизма.
Апрель, 1994 г.
* * *
Провинциалка
Она, провинциалка, приехала из маленького-маленького городка в этот большой огромный улей - город. Она с восторгом смотрела на нелепую красоту стекла и бетона, забыв о лесе, чистом пруде и ромашках.
- Мне нравится этот чудный город. Люди милы и прекрасны в этом городе, - восхищенно произносила она в белые ночи.
Молодой человек шел рядом с ней по набережной, в воде отражался шпиль Петропавловки.
Пролетели два летних месяца и ночи стали обычные, как везде.
- Люди как амебы. Я соскучилась по солнцу. Тут нет лета. Дожди, дожди и мало солнца.
- Питерская погода. Ты не приняла игры этой жизни. Темперамент мужчины северянина скрыт за холодной внешностью.
- Я хочу тепла. Мужчина не может дать мне женского начала и ласки. Когда я с мужчиной и мне плохо, то я думаю, зачем нужен мужчина.
|
|
|
- Ты не хочешь подчиниться своему возрасту.
- Мне тридцать. Я что - старуха?
- Но и не девчонка.
Провинциалка вытащила пачку сигарет из маленькой сумочки, щелкнув зажигалкой, раскурила сигарету, сделала глубокую затяжку и выпустила кольцо дыма.
- Докуриваю последнюю сигарету и начинаю новую жизнь.
- Я не верю, как и не веришь ты. Меняется наше настроение, а так все неизменно.
- Я не люблю этот город. Этот дождь. Этих людей-медуз. Она в дорогу взяла только одну сумку и укатила на юг. К солнцу.
Наступила зима. Прошел первый снег, под ногами похрустывал чуть оттаявший от соли ледяной панцирь на асфальте.
- Сколько лет - сколько зим, - ее окликнул незнакомый голос. Провинциалка оглянулась и обворожительно улыбнулась.
- А это вы?! молодой человек.
- Стук ваших каблуков волнует еще молодые сердца.
- Я рада вас видеть, - произнесла она, так и не припомнив его имя.
- Как ваш загар?
- Вы его хотите рассмотреть поближе, - кокетливо произнесла она. - Тогда, до семи вечера, у казино.
На городских часах было семь тридцать вечера. Он не пришел, а она нетерпеливо притоптывала ножкой. К ней подошли молодые юнцы.
- Девушка, пойдемте с нами на дискотеку.
Провинциалка еще раз взглянула на часы.
- Теперь я свободна, мальчики.
И она пошла с ними, выбивая каблучками мотив песни: «Милый мальчик мой... »
Ирина Селиванова (Московская обл. )
|
|
|
