 |
Мамин день рождения
|
|
|
|
Мамин день рождения
Светлой памяти моей мамы
Александры Михайловны Соколовой.
Свой день рождения я перестал отмечать еще в отрочестве - как-то неловко, неуютно стало быть в центре даже семейного собрания. А родители отмечали свои дни всегда, и получалось хорошо.
Последний раз свой день рождения мама отмечала на даче. Снега еще не было, под ногами шуршала опавшая листва, а дома весело трещали в печке дрова. Гостей было немного - одна только наша давняя знакомая и вместе соседка по даче. Особенного ничего не готовилось, вечером пили чай с испеченными мамой пирогами и плюшками, но чудо как хорошо все получилось. Временами мама поглаживала рукой повязанный шерстяным платком правый бок - у нее теперь все чаще побаливала печень, но никому и в голову не приходило, что она очень больна и что работать осталось ей всего с неделю, а жить - меньше двух месяцев...
Я и сейчас отмечаю мамин день рождения. Не специально, а просто вспоминается она всегда в этот день. В этот раз он пришелся на субботу. Я съездил на кладбище с букетиком последних осенних цветов, посаженных маминой рукой на даче много лет назад. Мамы давно уже нет, а цветы распускаются каждый год и ясно чувствуется, что это именно ее цветы. Но это не всё.
Вернувшись домой, я стал перебирать ее книги, открытки, слайды и одновременно готовиться к очередному домашнему психотерапевтическому собранию. *) На стенах моей комнаты, где проходят эти собрания, висят десятки репродукций русских художников, о которых мы говорили на наших занятиях (и еще будем говорить). Эти репродукции по большей части из маминых запасов. Нужные нам для работы книги мы тоже нередко находим в маминой небольшой, но оказавшейся такой емкой библиотеке. А с середины весны и до поздней осени на столе или подоконнике каждый раз появляются свежие букеты маминых цветов. Глядя на них, я чувствую, что каждому из нас мама сумела бы сказать свое особое целебное слово поддержки. Был у нее такой талант...
|
|
|
Дело шло к вечеру, когда я достал старую магнитофонную ленту, чтобы послушать мамин голос, записанный ею же самою во время трудной командировки в Голландию в 1967 году (она была инженер). «Сегодня воскресенье, - говорит мама, -все ушли в ресторан. Я болею и мне скучно. На удивление сегодня ясная погода и из окна видно приятное светло-голубое небо... » Она еще говорит, что, глядя на улицу и на зеленый сквер, можно подумать, что на дворе май, а никак не январь, и трудно представить, что в Москве сейчас холода... Она очень скучала по нашей зиме, снегу, тонким лесным запахам - я знаю это из ее писем и рассказов...
Да, мамы давно уже нет - она умерла 5 января 1976 года, - но каждый год распускаются ее цветы и не только радуют глаз, но и помогают теперь в лечении... Вот этим размышлением, соединенным с глубоким и вместе горестным, потому что запоздалым чувством благодарности, закончился мамин день рождения в этом году.
15 ноября 1997 г.
Светлана Стрибулъ (Москва)
* * *
Только б не упасть и не споткнуться
О чьё-то злое слово и навет,
Донести б до света всё то, что в сердце вьюжится
И встретить руку друга и совет.
Знать, что нужна ты людям - словом, делом
И что нужна ему лишь одному!
Понять, что ничего само не делается,
Без этой веры в жизнь и в чистоту.
Только б не терять своё достоинство,
Разум и терпение храня,
Найти свою юдоль среди стоящих
И умереть спокойно, не спеша.
8 мая 1995 г.
Быль
Жило-было одно одиночество. Одиночеством оно было с детства, но в эту прекрасную пору оно реже ощущало себя им, потому что ему казалось, что оно такое же как все другие живые существа в мире. Но чем старше становилось одиночество, тем труднее ему было находить язык с живыми людьми, которые часто заслуженно и незаслуженно ранили и обижали его.
|
|
|
Но одиночество всё-таки очень любило мир, в котором оно жило, он был для него всегда ярким, цветным. Оно любило лес, поле, цветы, ягоды, лесных обитателей, воды, в которых научилось плавать как рыба. Природа, с которой оно почти всегда было наедине, разговаривала с ним своими красотами и некому было сказать, как прекрасен с нежно-зелёными, розовыми, голубыми сполохами закат на небе, как удивительно гулять поздним росистым вечером в тумане, которого невозможно настичь, как приятно почувствовать во рту кисло-сладкую мякоть лесной земляники, и как оглушительно стрекочат в траве кузнечики: и днём, и поздними вечерами, наполняя травы сочной музыкой, как страшно хорошо ранним утром опуститься в холодный пруд, иногда нагим, так как надеялось, что тёмные воды скроют его от нескромных взглядов.
Так было часто: природа успокаивала, давала силы и уверенность в завтрашнем дне. И всё-таки наступило такое время, когда одиночество стало невыносимо самому себе. И ему захотелось - рассказать какому-то простому и доброму человеку о том, что очень давно оно совершенно одно. Что ему уже немало лет и оно задумалось: а что же оставит после себя на этой земле.
Ведь у него нет дела всей жизни, нет близкого друга, который бы пожалел о нём, дитя, в котором бы текла его кровь.
Что оно очень хочет встретить близкого ему по духу и по душе человека или такое же одиночество, вместе с которым не было бы одиноко и холодно на земле. Чтобы можно было пройти и проехать с ним дальние страны и края.
Или просто пройтись вместе вечером вдоль душистого, звенящего луга и молча проводить заход солнца!
20 июля 1997 г.
Михаил Тверецкий (Жуковский)
|
|
|
