 |
Художественные тексты советского периода
|
|
|
|
Обонятельная палитра казачьей жизни в художественной прозе М.А. Шолохова включает запахи степи и ее растительности, запахи земли, запахи Дона-батюшки, телесные запахи человека и родные домашние запахи.
В языке художественной прозы М.А. Шолохова мир запахов является выражением философской концепции писателя: это ощущение действительности сквозь призму восприятия главного его героя - казачества.
В художественной прозе М.А. Шолохова значительное место занимает обонятельный образ природы, свойственной казачьей жизни. Детально и многогранно М.А. Шолохов описывает ароматное многоцветье донских земель. Степь дышит запахами трав, чернозема, степных цветов. В русской художественной литературе не встречается подобных аналогов широкой обонятельной палитры растительного мира. Караулил людей луговой скоротечный покос, доцветало за Доном разнотравье, невровень степному, квелое и недуховитое.
Одна земля, а соки разные высасывает трава; за бугром в степи клеклый чернозем, что хрящ: табун прометется - копытного следа не увидишь; твердая земля, и растет по ней трава сильная, духовитая, лошади по пузо; а возле Дона и за Доном молчаливая, рыхлая почва гонит травы безрадостные и никудышные, брезгает ими и скотина в иной год (Тих. Дон, 3, 1).
От жаркой травы стлался тягучий густой аромат (Тих. Дон, 6, II).
Неотъемлемым компонентом степи является растение полынь.
Перед глазами ее (Ильиничны) на миг, как видение, возникла опаленная солнцем августовская степь, золотистая пшеничная стерня, задернутое сизой мглою жгуче-синее небо. Она отчетливо видела быков, пасущихся на полынистой меже, арбу с раскинутыми над ней пологом, слышала трескучий звон кузнечиков, вдыхала приторно горький запах полыни (Тих. Дон, 8, II).
|
|
|
Зимние воспоминания о лете живописуются одоричностью растительности, которая хранит свой летний дух.
В полдень где-нибудь в затишке (если пригревает солнце) грустный, чуть внятный запах вишневой коры поднимается с пресной сыростью талого снега, с могучим и древним духом проглянувшей из-под снега, из-под мертвой листвы земли. Тонкий многоцветный аромат устойчиво держится над садами до голубых потемок, до поры, пока не проснется сквозь голызины ветвей крытый прозеленью рог месяца, пока не кинут на снег жирующие зайцы опушенных крапин следов. (Подн. цел.1, 1).
Бражно пахло молодой травой, отсыревшим черноземом (Подн. цел.2, VIII).
Над хутором после утренней стряпни все еще стлался горьковатый кизечный дымок, легкий ветер шевелили над дорогой пресный запах цветущей лебеды (Подн. цел.2, XVIII).
А на гумнах от мороза пшеничная солома духовитей пахнет лазоревым августом, горячим дыханием суховея, летним небом. (Подн. цел.1, XIV).
На площади, густо заросшей лебедой, снова умолк, оборвался мерный топот пехоты. Слышно было только, как шаркают по голенищам поникшие, тяжелые метелки травы, покрывая зеленой пыльцою сапоги, да к удушливому запаху пыли примешался тонкий и грустный аромат доцветающей лебеды (Они сражались за Родину).
"Удивительно явственно проявился в этой метафоре космизм Шолохова: солома зимой пахнет летним небом. Запах как бы "выстраивает" ассоциативную цепочку человека земли: хлебное поле под жарким солнцем, стога соломы под звездным небом" [28, с.61].
В изображении М.А. Шолохова степь как доминанта казачьей земли является тем звеном, которое связывает человека с Родиной.
Ранней весной, когда сойдет снег и подсохнет полегшая за зиму трава, в степи начинаются весенние полы. Потоками струится подгоняемый ветром огонь, жадно пожирает он сухой аржанец татарника, скользит по бурым верхушкам чернобыла, стелется по низинам. И после долго пахнет в степи горькой гарью от выжженной и потрескавшейся земли (Тих. Дон.8. XVIII).
|
|
|
Отдохнуть бы Григорию, отоспаться! А потом ходить по мягкой пахотной борозде плугатарем, посвистывать на быков, слушать журавлиный голубой трубный клич, ласково снимать со щек наносное серебро паутины и неотрывно пить винный запах осенней, поднятой плугом земли (Тих. Дон, 6, X).
Невыразимо сладкий запах излучал оголенный чернозем (Тих. Дон, 4, VI).
Во всех произведениях М.А. Шолохова присутствует запах земли - это "невыразимо сладкий запах". Даже в данном случае "земляная ржавчина" воспринимается в метафорике сладости земли - той самой донской земли, которая является местом жизни и деятельности казака-хлебороба.
Хозяйственной деятельности присуща особая гамма запахов. Негативное сенсорное с точки зрения общенародной трактовки и позитивное, нормативное, отражающее казачий быт и его оценку хуторянами субстантивное словосочетание:
В приклетьях у кормушек конский сап и смачный запах навоза (Тих. Дон, 3, IV).
На базу долго гомонили ординарцы, где-то близко фыркали и мерно жевали лошади. Пахло сухими кизяками и не остывшей от дневного жара землей (Тих. Дон,7, IX).
Окружающее пространство приобретает сезонный "тонкий многоцветный аромат".Н.М. Муравьева пишет, "у Шолохова запах имеет цвет: ярко-зеленый - у свежей молодой травы, темно-красный - у вишневых садов по весне, а у цветущего донника - медвяно-желтый. Запах может быть едва уловимым и тягучим, густым".
Каждое время года для казака этнически-хозяйственно. Весенние запахи горьковатые, с прелым душком, винно-терпким ароматом, духом земли.
Свежий хворост был медвяно пахуч и липок, в нос ширяло запахом цветущего краснотала, землей попахивало, трудом, позабытым в неуемном пожаре войны.
Осень имеет свой аромат - это запахи свежеобмолоченной соломы, кизячных кирпичей, приготавливаемых на топливо для зимы, это "дыхание" яблок, груш, которые сушатся на еще жарком сентябрьском солнце для казачьего взвара.
Когда выходили из-за стола, кто - то дыша взваром и сытой окисью пшеничного хлеба, нагнулся над ним, всыпал за голенище сапога горсть пшена: для того, чтобы не сделалось чего с женихом с дурного глаза (Тих. Дон, 1, XXI).
|
|
|
А через полчаса на Гетманский шлях южный ветерок принес прогорклый и тревожный запах гари с пожара, бушевавшего в тридцати пяти верстах от шляха по чирским хуторам (Тих. Дон.6. LIX).
Несказанным очарованием была полна степь, чуть зазеленевшая, налитая древним запахом оттаявшего чернозема и вечно юным - молодой травы (Тих. Дон.6. ХLШ).
Улыбаясь и беззвучно шевеля губами, она (Аксинья) осторожно перебирала стебельки безыменных голубеньких, скромных цветов, потом перегнулась полнеющим станом, чтобы понюхать, и вдруг уловила томительный и сладостный аромат ландыша (Тих. Дон.7. I).
Тяжкий густой запах человеческих испражнений стеною стоял около конюшни. (Тих. Дон.7. III.)
Со степи сухой и теплый ветер несет к жилью медвяные запахи цветущего чабреца (Тих. Дон.7. VIII).
"Положительная оценка предполагает не только наличие у объекта тех или других достоинств, но и на то, что их общий "вес" превосходит "вес" отрицательных свойств. Точно так же отрицательная оценка объекта указывает не только на его изъяны, но и на то, что имеющиеся позитивные качества недостаточны для того, чтобы их компенсировать" [28, с.61].
По спине его (Звягинцева) поползли мурашки, и он зябко повел плечами, вспомнив тошнотно сладкий, трупный запах, с самого начала весны неизменно сопутствовавший полку в боях и переходах (Они сражались за Родину).
Казак, домашние животные (конь, собака, куры, гуси и др.), представители дикой природы (волк, сурок, уж, рыба и др.) и растения (пшеница, жито, степные травы и др.) живут в едином мире с Доном, землей, степью, месяцем, живут единой живой жизнью [28, с.61].
В основе наименований и характеристик запахов лежат оценочные реакции персонажа на воспринимаемый обонянием предмет. Поэтому обозначение запахов в художественном тексте - всегда средство выражения авторских оценок или оценок персонажа, которое одновременно выявляет особенности и образного видения мира и ассоциативного мышления.
|
|
|
Одорологическая сфера произведений М.А. Шолохова может отражать этническую лексику запаха и авторское восприятие запаха. Часто оценочные значения чувственно-вкусового типа характерны для мастера слова, они определяются, на наш взгляд, "натуральным" подходом к явлению, предмету, признаку: все, что натурально, обычно для казака обладает в основном позитивной оценкой, ибо это основание его материального быта, которое он познает с детства, растет и живет с ним. Этот наиболее индивидуализированный вид оценки позволяет применять ее почти всеобъемлюще: приятный - неприятный, душистый - зловонный и т.д. [35, с.62].
Запах родного дома, который характеризуется М.А. Шолоховым как запах домашности, имеет в повествовании писателя огромное значение.
В темноте Бунчук стукнулся коленом об угол его (сундука), не чувствуя боли, рванул дверь. В передней низкой комнатке никого не было. Он прошел во вторую и, не найдя и там никого, стал на пороге. От страшно знакомого запаха, присущего только этому дому, у него закружилась голова (Тих. Дон.5. IV).
Запахи казачьей домашности - это запах куреня, база, одежды, сбруи, запахи пищи и запахи домашних животных, забираемых на ночь в курень, даже запах мышей. Все, что создает быт казака, - это свое, родное, позитивное, - нормативное, как правило, сенсорно-вкусовое.
В кухне пахло свежими хмелинами, ременной сбруей, теплом человеческих тел (Тих. Дон.2. VIII).
Оглядев все хозяйство, Григорий вернулся в курень. В кухне сладко пахло топленным коровьим маслом, горячим припеком хлебов (Тих. Дон.5. XIV). Дробно зацокотали по полу крохотные копытца козлят, и свежо и радостно запахло сеном, парным овечьим молоком, морозом, запахом скотиньего база (Тих. Дон.6. XXXVIII).
Все здесь осталось таким же, каким было в то время, когда Григорий еще парнем захаживал сюда в отсутствие Степана; почти ни в чем он не видел перемен, словно время шло мимо и не заглядывало в этот дом; сохранился даже прежний запах: пахло бражным душком свежих хмелин, чисто вымытыми полами и совсем немного, чуть слышно - увядшим чабрецом (Тих. Дон.8. VIII).
Запах увядшего чеборца (чебреца) в доме означает, что хозяйка куреня чистоплотна, расторопна, верна православным традициям.
На другой день - праздник Троица. У Макарчихи пол усыпан чеборцом и богородицыной травкой (Алешкино сердце). В опрятной горенке было полутемно, тихо и прохладно. Сквозь щели закрытых от солнца ставней сочился желтый свет. От недавно вымытых полов пахло чебрецом и слегка - полынью (Подн. цел.2. Х).
Запах коня - друга казака в быту и на войне всегда позитивен. Это то, что близко казачьей душе:
Григорий разобрал пахучие ременные вожжи, вскочил на козлы (Тих. Дон.1. XV).
|
|
|
Колеса по самую ступицу проваливались в отсыревший, перемешанный со снегом и льдом песок, и через час на лошадиных боках и стегнах, под тонкими ремнями шлеек, уже показались белые пышные хлопья мыла, а в утреннем свежем воздухе остро и пьяняще запахло лошадиным потом и согретым деготьком щедро смазанной конской сбруи (Судьба человека).
Запахи пищи казачьей кухни обладают сенсорно-вкусовыми, нормативными и прагматическими оценками. Этот запах является неотъемлемой частью одорологических исканий.
Григорий пил чай с густым, тянким, как клей, медом. Мед сладко пахнул чабрецом, троицей, луговым цветом (Тих. Дон.6. II).
Хорунжий Чубов принес котелок щей, жирный их аромат разбудил офицеров, и через четверть часа опухшие со сна офицеры ели жадно, без разговоров, наверстывали за два потерянных в боях дня (Тих. Дон, 3, XV).
Глухо и мягко гоцали шаги проходивших пластунских сотен, погромыхивали брички и хода обывательских подвод, подвозящих к линии фронта боеприпасы и снаряжение, возле походных кухонь сладко пахло разопревшим пшеном, мясным кондером, сдобренным лавровым листом, и свежеиспеченным хлебом (Тих. Дон.7. X).
Запахи табака, махорки также описаны в негативе и позитиве:
Я (Мишка) с дедом не ляжу!. - Это почему ж? - У него от усов табаком дюже воняет! (Нахаленок).
Позитивность оценки: Но почти всюду над стрелковыми ячейками уже курился сладкий махорочный дымок, слышались голоса бойцов (Они сражались за Родину).
Если рассматривать телесные запахи в русле исторической динамики и их оценки в разные эпохи, то можно обнаружить много интересного. В XIX - нач. XX в. запах потау людей, занятых физическим трудом, был одним из показателей социального расслоения общества. Этот запах делал очевидным невидимое - социальное положение человека: он обозначал собой род занятий.
Она (Аксинья) жадно вдыхала исходивший от него смешанный запах терпкого мужского пота и табака, такой знакомый и родной запах, свойственный лишь одному ему. Только по запаху она с завязанными глазами могла бы отличить своего Григория из тысячи мужчин. (Тих. Дон.8).
Шолоховские тексты проникнуты амбивалентностью, диалектикой противоположностей: сознательное/бессознательное, живое/неживое, существование/бессмертие. Бессознательное, являясь творческой кладовой, выводит на поверхностный уровень прообраз и приобретает современный облик.
Дарья сорвала прилепившийся к стеблю кукурузы цветок повители, близко поднесла его к глазам. Нежнейший, розовый по краям раструб крохотного цветочка, такого прозрачно-легкого, почти невесомого, источал тяжелый плотский запах нагретой солнцем земли (Тих. Дон.7. XIII).
В языке М.А. Шолохова органический и неорганический мир живут единой живой жизнью - такое осмысление действительности связано с древнейшими языковыми "прафеноменами" обоняния, которое является одним из самых архаических человеческих чувств.
Создавая сложную гамму запахов, М.А. Шолохов добивается того, что читатель органически включается в бытие казака, казачьего быта, природы, мирной жизни и войны. Единство казака и донской земли, донских степей, единство казака и Дона передается писателем через древнее чувство человека - способностью восприятия внешнего мира "обонятельной памятью". [35, с.62]
Запахи Шолохова обращены не к эстетическому и чувственному, но к живому и естественному. Запах пота - запах человека работящего, запах хлеба или кваса - запах дома, запах чабреца, земли, трав, образ природы - этих запахов мы не увидим в произведениях авторов предшествующих годов.
Да потому, что я (Григорий) для них (белых офицеров) белая ворона. У них - руки, а у меня - от старых музлей - копыто! Они ногами шаркают, а я как ни повернусь - за все цепляюсь. От них личным мылом и разными бабьими притирками пахнет, а от меня конской мочой и потом (Тих. Дон, 7, X).
Аксинья, уткнувшись лицом ему под мышку, дышала таким родным, пьянящим запахом его пота, и на губах ее, порочно-жадных, скрытая от глаз Григория, дрожала радостная, налитая сбывшимся счастьем улыбка (Тих. Дон, 2, X).
Если говорить о казачьем восприятии и оценке запаха, то оно прежде всего "биологическое", так как неразрывно связано с "предметным" мировоззрением казака, с его пониманием единства окружающего мира - природы и людей.
Выводы:
. Запахи - важная область восприятия человеком действительности, это не только биологический, но и социокультурный знак. Он является одним из средств передачи сложного мироощущения автора.
2. Запах - феномен культурный (а значит, социально-исторический). Запахи приобретают социальную значимость не только потому, что наряду с природными ароматами появились искусственно созданные, а потому, что многие запахи приобретают социальный смысл, становясь единицами социального кода.
. В общем смысле код - средство коммуникации. Код является "строительным материалом" для знака в тексте.
. "Код", как и его подвид "субкод", являются составной частью семиотической системы и необходимы в художественном тексте как средства экспликации творческого замысла.
. Художественный текст - пространство реализации семиотических кодов, среди которых мы выделяем запахи как средство вербализации творческого замысла автора.
Заключение
Семиотика по-прежнему служит мостом между различными науками (естественными и гуманитарными) и искусством, поэтому закономерно наше внимание к ранее неисследованной семиотической системе запахов.
Также нас интересовала типология знака и одно из проявлений семиотики в художественном тексте: субкод "запах".
Целью нашего исследования являлось рассмотрение не только семиотики как науки о знаках в аспекте анализа художественного текста, который и сам является сложным знаком, но и такого семиотического субкода "запах".
В процессе исследования было дано определение семиотики как науки в синхроническом и диахроническом аспектах, было отмечено, что усилился интерес к семиотике и знаковым системам.
В сегодняшней лингвистике семиотика продолжает оставаться востребованным и стремительно развивающимся направлением исследования; поскольку проявляет интерес к абсолютно новым областям знания и объектам.
Текст, являясь сложным знаком, имеет план выражения и план содержания, отсюда следует, что, поскольку знак также характеризуется наличием этих категорий, это позволяет нам не только сопоставить, но и разграничить эти два понятия. Так, знак - кодовое выражение с заданным смыслом, а текст - отдельный знак, обладающий глубинной иерархией смыслов. Таким образом, код служит "строительным материалом" для плана выражения текстовых знаков.
В ходе данной работы субкод был определен нами как самостоятельная семиотическая единица и как разновидность общего коммуникативного кода. Так, каждый код и субкод образуют собственную систему с определенными функциями.
Воздействие субкода может достигаться с помощью языковых средств разных уровней. Для этого используется ритмическая организация текста, грамматическая семантика и другие средства, через которые информация в художественном тексте может выражаться как эксплицитно, так и имплицитно.
Было установлено, что характер передаваемой знаковой информации в художественном тексте специфичен, это эмоциональная и эстетическая информация. Эти виды информации требуют особых способов передачи, в том числе через эмоциональное и эстетическое посредством воздействия ольфакторного субкода на читателя.
При проведении данного исследования необходимо была рассмотреть прагматику запаха как знака и единицы художественного текста.
Анализ текстовых фрагментов позволяет сделать следующий вывод: вербально выраженные запахи разнообразны по своему происхождению, эмоциональной оценке и степени интенсивности. Нам представляется возможным систематизировать описания запахов по группам, из которых наиболее активно используются следующие: природные (земля, трава, дождь, цветы), телесные запахи, бытовые (краска, спички, керосин), гастрономические (кофе, щи, пироги), парфюмерии (духи, пудра, мыло), запахи табака и алкоголя и др.
В целом, как приятные оцениваются природные запахи: леса, травы, дождя; бытовые запахи чаще понимаются как неприятные, а гастрономические характеризуются двойственностью оценки. Так, в литературе XIX века мы нигде не встретим запаха человеческого тела, тогда как в художественных текстах советского периода он достаточно часто встречается.
В данном исследовании запах - не просто биологическое, психологическое или социальное явление. Запах - феномен социокультурный, а значит, и возможности его оценки расширяются.
Запахи, воссоздавая в тексте культурную целостность определенного пространства, свидетельствуют о традициях, особенностях быта героев, их увлечениях и труде. Каждый социум по-своему воспринимает, оценивает реальность, отражая ее в национальной картине мира, где субкод "запах" занимает свою нишу.
Символ, знак - чрезвычайно важное понятие в анализе художественного текста. Воспринимая смысловое содержание знака, мы способны испытывать эмоциональное воздействие. Семиотический код "запах" участвует в расшифровке и интерпретации имплицитных смыслов художественного текста.
Таким образом, можно с полной уверенностью утверждать, что знаковость является одним из фундаментальных свойств художественного текста.
|
|
|
