 |
47. Наростик. 48. Самое обыкновенное дело. 49. По лошадиному усмотрению
|
|
|
|
47. Наростик
Я всё время хотел есть.
У меня даже хлеба не бывало. Тот кусок, что брал из дому, я быстро съедал.
Со мной за одной партой сидел Алексей Ишимбаев из деревни Кангулово. Он каждый день приносил с собой то хлеб, то ещё что-нибудь съедобное. А у меня никогда ничего не было. Хотя мне очень хотелось есть, но попросить у него я стеснялся…
И вот однажды не выдержал. Смотрю, в парте лежит его небольшая булочка, а с краю булочки – маленький наростик, получившийся при выпечке. Я его незаметно отломил, зажал в кулаке и во время перемены, во дворе, с таким аппетитом проглотил!
Но потом за этот наростик мне пришлось краснеть перед всем классом. Оказывается, Алексей знал, что его булочка была с маленьким наростиком! Когда проверил – наростик исчез, а кто мог взять – только сосед. И вот он прямо во время урока немецкого языка встал и показал учительнице свою булочку с исчезнувшим наростиком и, указывая на меня, сказал: «Вот кто его украл! ».
Учительница Фаина Григорьевна была нашим классным руководителем и очень строго сказала, чтобы я и Валентин, с которым мы вместе жили, остались после уроков…
48. Самое обыкновенное дело
После уроков Фаина Григорьевна повела нас с Валентином к своему дому – она жила напротив школы. Наша учительница была строгая, всегда очень хорошо одетая и солидная, мы её уважали и боялись. И вот она приглашает нас к себе в дом. А мы, естественно, боимся, зайти не решаемся, думаем, будет нас отчитывать. И всё же она как-то завела нас к себе.
А дома у неё совершенно не так, как у нас. Всё чисто и аккуратно. Мы ещё такой обстановки и не видывали!
В школе она со всеми говорила только по-русски или по-немецки на уроке. А дома у себя вдруг стала совсем другая. Начала говорить с нами по-марийски, да так приветливо и ласково, что мы уж совсем растерялись. Стоим в дверях и двинуться с места не можем.
|
|
|
А она тем временем что-то ставит на стол, заставляет нас раздеваться, сама нам помогает. Так мы, сами того не предполагая, оказались за столом. Чего только не было на этом столе! И хлеб, и огурцы солёные, и самое главное – это сковорода с жареной картошкой и мясом! Такого у нас и дома не бывало…
Всё это казалось для нас таким сверхъестественным. И что же – это мы у кого сидим – у нашей самой строгой учительницы, которая учит нас ещё и немецкому языку!
Чтобы нас не смущать, она вышла из комнаты. Мы осмелились-таки попробовать всё, чем угощала нас Фаина Григорьевна.
Когда мы уходили, она вручила нам ещё и бидон молока, и буханку хлеба. А когда возвращали бидон, она опять что-то дала нам и велела заходить к ней в следующий раз. Но мы так и не решались зайти, она для нас была – из другого мира.
Её имя и этот случай я запомнил навсегда.
Через 30 с лишним лет, уже в конце 1970-х годов я случайно нашёл её. В то время я работал на строительстве автодороги «Нефтекамск – Красный Холм». От кого-то узнал, что живёт она в деревне Киабак, где мы как раз и работали. Местные жители подсказали, где её дом.
Фаина Григорьевна мало изменилась, только поседела и засветилась морщинками, да ростом пониже стала. К моему изумлению она сразу меня узнала, вспомнила и Валентина, и моего отца, хотя за это время я наверно сильно изменился... Но видимо что-то в лице остаётся неизменным с детства. Мы посидели за столом, поговорили о прошлом... Она живёт одна, дочери все в город переехали.
Я напомнил о том случае с наростиком на булочке, и о нашем необыкновенном посещении её дома. Но Фаина Григорьевна не может вспомнить эти моменты. В то время мы не одни были такими, и для неё это было – самое обыкновенное дело.
|
|
|
49. По лошадиному усмотрению
Видимо стараниями моего отца в соседней деревне Айбуляк, что в пяти километрах, в татарской школе открыли отдельный класс – для марийцев с преподаванием на русском языке. В тот класс зачислили всех наших орьинских учеников. В течение двух лет я и окончил там семилетнюю школу.
В зимнее время из Орьи мы выезжали на двух лошадях с каждой улицы. Мы были уже почти взрослые, лет по 15-16, и лошадь запрягали сами по очереди. На нашей улице было шестеро парней и всего одна девушка, поэтому нам было легче. На другой улице было всего два парня, остальные девчата. Этим парням приходилось бессменно запрягать лошадь каждое утро.
Иногда с утра буран, дороги не видно. Мы сидим в санях, укутавшись, и надеемся только на лошадь. А лошадь идёт по своему усмотрению, она дорогу знает. И привозила.
А бывало, везёт что-то уж очень долго. И привозит… обратно к нашей ферме! Тогда мы в школу, конечно, не идём – лошадь устроила нам выходной!
|
|
|
