О.М. Морозова. Личные дневники генерала И.Г. Эрдели: ЛЮбовь и война

О. М. Морозова

Ростов–на–Дону, Донской государственный технический университет

Личные дневники генерала И. Г. Эрдели: ЛЮбовь и война

Эмоциональная сторона революции и гражданской войны если и привлекает внимание исследователей, то в виде ненависти, а если любовь, то, как абстрактная – к пролетариату; а по другую сторону фронта – к поруганной родине. Но любовь в значении устойчивых интимных отношений как феномен духовной жизни того периода – вещь малоизвестная.

Иван Георгиевич Эрдели (1870–1939) – один из основателей Добровольческой армии; представитель обрусевшего венгерского рода, херсонский помещик и успешный офицер. Адресатом была Мара Константиновна Свербеева (1870–1963), в девичестве – графиня Олив. Они встретились на балу московского дворянства в мае 1913 г., и начался бурный роман. Оба состояли в браке. Супруга генерала и Федор Дмитриевич Свербеев, муж Мары, были страдающими фигурами, оттеняющими их счастье.

Личные записки (письма–дневники) генерала И. Г. Эрдели в виде двух копий, рукописной и машинописной, находятся в фонде Истпарта бывшего Ростовского партархива. В 1925 г. эти бумаги на государственное хранение были сданы жительницей Екатеринодара Надеждой Васильевной Вечной. Мара Свербеева год с лишним снимала квартиру в ее доме, в связи с чем, той удалось хорошо узнать и саму Мару, и ее мужа, и ее любовника. Об Эрдели она рассказала, что это был довольно интересный мужчина: высокого роста, с красивой военной выправкой, пользовался большим успехом у женщин.

О Свербеевой она сообщала, что та была весьма неинтересной по внешности: высокого роста, худая, плоская шатенка, с зелено–желтыми глазами; нижняя часть лица напоминала крысиную. Муж Вечной всегда выражал удивление, чем так увлекается Иван Георгиевич, ведь руке не на чем зацепиться! Он не понимал обаяния этой женщины, которое почувствовала его жена: «Одевалась она шикарно, с огромным вкусом, была в высшей степени аккуратна и чистоплотна. Много внимания уделяла уходу за собой» и «чарующе действовала на людей».

Три замечательных полотна, вошедших в историю русской живописи под названием «Портрет М. К. Олив» (художники В. А. Серов, И. Е. Репин, Ф. А. Малявин), как и отзывы Надежды Васильевны Вечной свидетельствуют, что Мара Константиновна была далека от стандартов красоты всех времен. Но возможно именно это, дополненное природным умом, помогло ей превратиться в магнетическую женщину, чары которой действовали не только на блестящего генерала Эрдели.

Тексты, переданные в архив, представляют собой дневник, предназначенный для чтения другим человеком и полный обращениями к нему. Генерал делал записи в толстых тетрадях, которые отсылались с оказией Маре. Эрдели ежедневно обращался к дневнику, исписывая подчас за день по нескольку листов. На страницах этих писем–дневников широко представлены события текущей военно–политической жизни и суждения генерала. Свою роль вождя он воспринимал как тягость, но долг. Он хотел бы стать частным человеком, хоть б и дворником, но обязательно возле Мары. Он считал ее любовь достойной заменой карьерным успехам.

Эти тексты дают представление о мировоззрении генерала. Несмотря на то, что Иван Георгиевич профессиональный военный, жестокость этой войны вызывала у него отвращение. Он не был монархистом, хотя тепло вспоминал царя и жалел его. Никаких полемических замечаний по поводу коммунистической идеологии не высказывал. Антибольшевизм был убеждением чувства, а не мысли. Вера в неестественность подобного рода идеологии вообще, а для русского народа в особенности, основывалась на понимании второго этапа революции как приступа массового безумия, вызванного войной и злокозненной агитацией. Его общая эмоциональная установка в отношении постигшего страну хаоса выражается в формуле: это не может долго продолжаться, потому что просто не может. С Марой они были единомышленники во всем. На протяжении всего дневника его занимают две темы – судьба страны и стремление соединиться с Марой. Ей он поверял свои сокровенные мысли и чувства. Когда он терпел неудачи, ему было стыдно, прежде всего, перед ней. В разлуке ему не хватало внимающего собеседника в ее лице.

Разговор с Марой о любви к Маре – одна из самых притягательных для него тем. Несмотря на то, что он неоднократно писал и искренне думал, что они не расстанутся ни при каких условиях, жизнь распорядилась по–своему. Когда закончился их роман пока неизвестно.

В марте 1920 г. генерал Эрдели отступил из Владикавказа в Грузию. Затем эвакуировался в Крым. В эмиграции жил в Париже с законной женой и детьми. Эрдели был музыкально одаренным человеком. Это позволило ему некоторое время служить аккомпаниатором в ресторане, который открыл дядя его жены, родной брат Софьи Андреевны Толстой. Потом он купил автомобиль и стал водителем такси. В 1923 г. он овдовел, и в тот же год женился на Анне–Амате Бенкендорф, с которой у него был роман до знакомства с Марой. Он умер в 1939 г. Мара эмигрировала вместе с семьей своей сестры. Они жили в пригороде Парижа на достаточные средства. Живя рядом, Мара и Иван Георгиевич, по–видимому, не встречались. Мара Константиновна пережила всех и умерла в 1963 г.

Те немногие обнаруженные любовные романы времен Гражданской войны могут быть признаны типичными примерами поведенческих практик в экстремальных условиях у тех, кто находился в ситуации активированного политического или ситуационного выбора, кто не мог устраниться от участия в событиях. Именно у них для компенсации рациоволевой сферы запускались эмоциональные механизмы выброса напряжения.

Представляется, что активные участники тех событий неосознанно вызывали у себя состояние исступленной влюбленности. Это помогало им пережить и постоянную опасность, и моменты неуверенности в правильности выбранного пути, и потерю привычных ценностных ориентиров. Близкий человек становился тем стабилизатором ума, воли и психики, который позволял пережить нестабильность жизни.

Эти документы также носят на себе печать культурных событий начала ХХ века. Эмоциональная раскрепощенность, проявленная генералом в этих письмах, может быть объяснена влиянием новой этики «серебряного века», заявлявшей о равной ценности мира глобального, общечеловеческого и малого, личного, сокровенного. Кроме того, этика «серебряного века» эмансипировала женщину, сделала ее равноправным субъектом духовной жизни. Целая плеяда талантливых художниц и поэтесс сформировала живо подхваченный обществом новый тип культурной женщины – эфирной и демонической, много отдающей, но и много требующей, чувствительной к высоким идеалам и практичной в жизни. Потому и была Мара Свербеева столь важна для многих мужчин в ее жизни; потому нужна была тогда слабеющему генералу сильная женщина – чтобы не потерять лицо, честь и славное имя боевого офицера.