Загадка Найса

Угораздило же нас завести эрдельтерьера! В те годы (мне было тогда 10 лет) эта порода была очень модной, а у нас во дворе как раз жила собака такой породы… Отец быстро наладил контакт с хозяйкой, и дело было «в шляпе». Весной в доме появился кудрявый чёрно-рыжий щенок. Мы назвали его Найс, что по-английски значит «милый», «хороший». Возможно, имело смысл назвать его как-нибудь иначе, и тогда всё сложилось бы по-другому… Но нам была предложена буква «н», и ведь мы действительно хотели как лучше!

Конечно, Найсу было невдомёк, что я собираюсь стать литератором. Тем не менее, он, видимо, всерьёз вознамерился стать «преемником» купринского Брикки. Этот четвероногий герой с некоторых пор стал вызывать у меня ну просто неземной восторг… Куда уж мне до Куприна! Но Найс уже сидел на полу у нас в комнате и грыз ножки стульев. У него резались зубы! Кроме того, он постоянно выл, когда его запирали одного.

На четвёртом месяце своей жизни Найс сорвался с поводка и сбежал в неизвестном направлении. Правда, к его чести будет сказано, вернулся он сам, даже, кажется, в тот же день. Мы ещё не успели поседеть или покрыться пятнами. Но однажды, уже в более старшем возрасте, он умудрился потеряться возле дрессировочной площадки, погнавшись за пустующей сучкой. «Знатоки» подсказали мне, где его искать. Я с высунутым языком добежала до какой-то захолустной улицы и увидела вдалеке женщину аж с тремя(! ) собаками. Впереди гордо вышагивали чёрный терьер и немецкая овчарка. Позади них, опустив голову, уныло плёлся Найс… Непонятно: почему женщина не заметила табличку с адресом и телефоном у него на ошейнике?

Но это – только начало «подвигов» Найса. Кроме того, он: стащил со стола пирожное «ореховую трубочку», использовал пень не по назначению и неоднократно пытался меня укусить (иногда удачно), особенно когда я не разрешала ему подбирать с земли подозрительную еду. Когда же его раз в полгода пытались вымыть в ванной, он так широко расставлял в стороны все четыре лапы, что его просто невозможно было втолкнуть в дверь.

Вообще эрдельтерьеры – довольно отважные собаки. Говорят, буры (голландские переселенцы в Африке) даже приспособили их для охоты на львов. Найс хорошо проявил себя в драках и вполне бы сгодился для этой цели. Но так как львов вокруг не было, ему приходилось довольствоваться кошками, один раз – ёжиком и осами, которых он ловил на полу на даче, придавливал когтем передней лапы и ел (видимо, для витаминов).

На даче же Найс вырыл под столом на участке огромную яму, в результате чего стол скособочился и все четыре ножки провалились, и спасался в ней от жары. Он старался рыть поглубже, чтобы добраться до влажного песка, который всегда остаётся на глубине после дождя. Все терьеры – собаки норные (от лат. cлова «terra» -- земля), так что уж в рытье-то Найсик преуспел!

Но настоящие чудеса начались, когда я повела его на дрессировку. И кому взбрела в голову эта замечательная идея – доверить воспитание молодого, довольно упрямого пса (к тому же – «мальчика») маленькой девочке? Казалось, всё шло гладко, я ни чем не выделялась среди других дрессировщиков – разве что малым ростом. На площадке был серьёзный контингент: немецкие овчарки, колли, доберман-пинчеры, боксёры и даже огромные чёрные терьеры. Найс послушно выполнял команды: «Сидеть! », «Лежать! », «Стоять! », «Ко мне! », «Рядом! » и другие. Он охотно брал барьеры, ходил по «буму» (бревну) и взбирался вверх по высокой лестнице. Однако в день сдачи экзамена Найс в очередной раз «проявил» себя. Видимо, это был «не его» день. Либо он просто решил мягко отомстить за принесённые ему неудобства… Найс с лёгкостью выполнил все команды, но, когда очередь дошла до двухметрового деревянного барьера, спокойно подошёл к его левой стойке и поднял на него правую заднюю ножку… Как тут не вспомнить знаменитого Брикки! Нам была снижена и присвоена только «вторая степень». Судьи утешали меня тем, что пёс «ещё молодой», у него-де «всё ещё впереди» и т. д.

  На занятия по защитно-караульной службе Найса водил уже мой отец. Хотя там требовалось проявлять много агрессии, он и там умудрился разочаровать старшую дрессировщицу, когда неожиданно полез в драку. Помниться, отец говорил, что она, пытаясь его утихомирить, даже сломала об него лопату…

И всё равно это был выдающийся пёс! Он самостоятельно добирался домой через дачный посёлок, если я затевал слишком долгий разговор с подругой. При этом ему приходилось одному преодолевать высоченную гору! Он отважно бросался в озеро, прыгая с разбега на пять метров в длину. Он буксирова^, л меня на лыжах, пытался есть чернику с куста и бесстрашно сопровождал меня ночью через всю Сосновку в мой любимый район, а однажды даже прошёл лишний круг почёта на выставке, «замещая» другого эрдельтерьера.  

Он сочетал в себе все достоинства и недостатки своей породы. Думаю, у него даже было особое чувство юмора! Он просто подсмеивался над всеми нами, людьми, как бы намекая нам, какие мы по сравнению с ним олухи и недотёпы… Но всё равно он любил нас, а мы любили его! И потому, если кто-нибудь из читателей по профессии вдруг окажется астрономом, я прошу: назовите в его честь какую-нибудь очень загадочную, но пока ещё безымянную звезду или галактику…

Всем же остальным, обычным людям, уверенно рекомендую: если вы наделены хорошим чувством юмора и полны решимости преодолевать трудности – смело заводите себе эрдельтерьера! Не ошибётесь!