 |
Колизей. Пантеон. Иван Николаевич Крамской. «Букет цветов. Флоксы». «Портрет неизвестной»
|
|
|
|
Колизей
Колизей был олицетворением величия Римской империи и мастерства её инженеров. С другой стороны, он был местом, где пробуждались животные инстинкты неугомонной толпы, где смерть одного человека приводила к ликованию тысяч других, где жажда крови стала неотъемлемой частью развлечений и отдыха.
Подобно другим римским амфитеатрам, Амфитеатр Флавиев представляет в плане эллипс, середина которого занята ареной (также эллиптической формы) и окружающими её концентрическими кольцами мест для зрителей. От всех сооружений такого рода Колизей отличается своей величиной. Места для зрителей образуют семь кольцевых уровней — концентрических стен, самая высокая из которых служит внешней стеной здания. На арене, ныне лишенной покрытия, можно видеть остатки сложной подземной конструкции — коридоров для гладиаторов и диких зверей, шахт от несохранившихся подъёмных механизмов.
В наружном оформлении амфитеатра использованы типичные для древнеримской архитектуры ордерные аркады типа «римской архитектурной ячейки» с ордерной суперпозицией — последовательностью римско-дорического, ионического и коринфского ордеров.
Пантеон
Пантеон, или Храм всех богов – вершина древнеримского зодчества. Многое в нем было и остается уникальным. Во-первых, огромное, потрясающее воображение, внутреннее пространство. Во-вторых, законченность архитектурной композиции, инновационные строительные технологии и глубокая смысловая составляющая. И наконец, удивительное долголетие: языческое святилище, посвященное древнеримским богам, дошло до нашего времени в великолепном состоянии.
Вход в Пантеон защищают гигантские бронзовые врата. Входя внутрь после суеты современной площади Ротонды, вы попадаете в неожиданную прохладу и как будто вступаете в другое измерение. Пантеон так потрясает, что, входя внутрь, хочется задержать дыхание… Взору открывается огромная ротонда: круглое и одновременно сферическое пространство, и глаз не в состоянии разом охватить всю картину.
Следующий ярус – череда ложных окон. Это промежуточная стадия между “земным” и “небесным”. Слепые оконные проемы словно намекают: подлинный Свет и истинное Знание не доступны обычным порядком.
Венчает пространство огромный купол, олицетворение небесной сферы. И здесь, как и в устройстве всего Пантеона, древние римляне зашифровали тайный смысл.
По мировоззрению древних римлян, в Пантеоне встречаются и сосуществуют две сферы, два мира: земной и небесный. Они олицетворяют микрокосм римского мира под бесконечным небосводом. При этом всем сущим на земле правят богоподобные императоры, обеспечивая правильный и неизменный порядок. Но над преходящими правителями возвышается абсолютное всевидящее и всевластное начало. Оно проникает в жизнь, как свет проникает внутрь через «Око Пантеона».
|
|
|
2) Русское искусство XIX века. Товарищество передвижных выставок – И. Крамской, В. Поленов, А. Саврасов, И. Левитан. Бытовой жанр в работах А. Венецианова.
Иван Николаевич Крамской
«Букет цветов. Флоксы»
Зритель видит прекрасные яркие флоксы, восхищающие свежестью и разнообразием красок. Особенно примечательно изображение зелени – очень яркий, где-то даже резкий, зелёный невольно отсылает нас к импрессионистам, хотя Крамского никак к ним причислить нельзя. Вся торжественная красота оттеняется синей низкой вазой, на стекле которой так филигранно отображены отблески света.
Хотя это произведение не типично для живописца, некоторые черты стиля здесь всё же можно найти – пренебрежение фоном во имя главного. Почти так же как в портретах Крамского. Художник отказывается от фона, как от лишней детали картины, делая его коричневым с едва заметными переливами, и то эти переливы будто возникают как отражение восхитительного букета.
|
|
|
«Портрет неизвестной»
У самой героини величественный и неприступный вид. Лицо ее отличается совершенно особенной, резкой восточной красотой. Одета героиня по последней моде. Темный берет, украшенный брошью и белым пером, шуба из собольего меха с синим отливом и пестрой опушкой. Атласные ленты на горловине совпадают с оттенком головного убора. Руки в тончайших перчатках укутаны в нарядную меховую муфту. На изящном запястье сдержано блестят золотые браслеты.
Вся ее одежда буквально кричит о богатстве, но, как ни парадоксально, не является свидетельством принадлежности к высшему обществу. Согласно бытовавшим в XIX веке правилам хорошего тона, наряд дамы высшего света не должен быть остромодным, поскольку любое излишество воспринималось как дурной вкус. Эта деталь дает искусствоведам основание считать, что «неизвестная» — девушка простого происхождения, удачно вышедшая замуж за богача.
Портрет раскрывает сущность героини, ее характер властной, целеустремленной женщины. Эти черты сочетаются в ней с пленительной красотой и неземным магнетизмом. Именно этот контраст продолжает восхищать зрителей уже на протяжении нескольких веков.
|
|
|
