 |
VIII. Невозможность введения конкурсного производства при обращении с заявлением о введении процедуры реструктуризации долгов
|
|
|
|
VIII. Невозможность введения конкурсного производства при обращении с заявлением о введении процедуры реструктуризации долгов
Новая редакция ст. 48 Закона о банкротстве не предполагает вынесение по результатам рассмотрения заявления о введении процедуры реструктуризации долгов решения о признании должника банкротом и введении конкурсного производства.
В настоящий момент должник, будучи уверенным в том, что собрание кредиторов примет решение об обращении с ходатайством о признании должника банкротом и введении конкурсного производства, старается до последнего отсрочить процедуру банкротства. В связи с этим в процедуру попадает должник без актива или с обесцененным активом, замороженным предприятием.
Нововведение станет определенной защитой должника, который хочет «излечить» бизнес, и, вероятно, может поспособствовать более раннему обращению неплатежеспособного должника к своим кредиторам и в суд с целью установить и устранить причины финансового кризиса.
Таким образом, Проект предлагает ряд новых положений, которые, с одной стороны, помогут продемонстрировать кредиторам возможности реабилитационных процедур, а с другой – замотивировать должника к раннему объявлению кризиса, что, в свою очередь, повысит вероятность успешной реабилитации должника.
Никита Рогожин
(1 курс магистратуры)
Позиция «ПРОТИВ»
В России крайне низкая эффективность реабилитационных процедур (финансовое оздоровление, внешнее управление). Называются самые разные причины, среди которых:
- ликвидационная направленность кредиторов, их неверие в восстановление бизнеса. К примеру, в случае оперативного получения денежных средств от продажи заложенного имущества в течение 2–3 лет и разместив денежные средства вновь под сумму процентов, равную 2–3 ставкам рефинансирования, кредитная организация получит значительно большую прибыль, чем в случае ожидания успешного завершения реабилитационных процедур, вероятность которых при современном развитии антикризисного управления в рамках института арбитражного управления, к сожалению, невелика. Выходит, что ликвидация должников для определенной категории кредиторов значительно более выгодна, нежели восстановление их платежеспособности[20];
|
|
|
- монопольное право конкурсных кредиторов на принятие решения о дальнейшей судьбе должника[21];
- действующий Закон о банкротстве не предусматривает, что при регулировании оснований введения процедуры внешнего управления необходимо учитывать, что восстановление платежеспособности возможно только при наличии воли должника на восстановление своей платежеспособности. Возможно, именно это и является причиной довольно редкого применения внешнего управления и недостижения целей восстановления платежеспособности должника[22];
- высокая степень недобросовестных действий в процедурах банкротства и в преддверии банкротства, в частности и в особенности незаконный, но безвозвратный вывод активов должника[23];
- отсутствие в Законе о банкротстве механизмов, которые бы стимулировали должника на ранней стадии инициировать дело о банкротстве в целях применения реабилитационных процедур. Должники до последнего тянут с моментом обращения в суд, надеясь собственными усилиями восстановить платежеспособность и избежать банкротства[24];
- основной причиной игнорирования данных механизмов со стороны должника является надежда на избежание возбуждения производства о банкротстве в целом, стремление не допустить процедуры банкротства, так как в нашей стране она имеет негативную окраску. Лицо, претерпевшее банкротство, в дальнейшем воспринимается как ненадежный контрагент, поэтому для должника представляется лучше окончательно обанкротить предприятие и ликвидировать его, нежели применить реабилитационные процедуры в рамках дела о банкротстве и восстановить платежеспособность. Стремясь «разделаться» со своими долгами, должники заключают рискованные сделки, берут еще большее количество кредитов в целях погасить предыдущие, что в конечном итоге приводит к неблагоприятным последствиям в виде стремительного перехода от процесса наблюдения к открытию процедуры конкурсного производства и как итог прекращению деятельности компании[25];
|
|
|
- дороговизна восстановительных процедур, причем не только самих процедур финансового оздоровления и внешнего управления, но и этапа наблюдения. В ситуации недостаточности имущества это является существенным негативным фактором, который влияет на решение об отказе применения восстановительных процедур;
- плохое качество многих анализов финансово-хозяйственной деятельности (ФХД), нереальность реабилитационных планов (необоснованность процедур с экономической точки зрения).
Анализ причин неэффективности реабилитационных процедур позволяет обратить внимание на связь экономики и права в решении вопроса восстановления платежеспособности должника. «Экономика определяет право в этом вопросе. Правовыми методами подтолкнуть к тому, что не интересно экономически, нельзя, можно только стимулировать»[26]. Сегодня кредиторы не верят в восстановление бизнеса. «Для кредитора время – это деньги, и он старается вернуть их как можно быстрее, поэтому при голосовании он будет голосовать за тот вариант развития событий, при котором он сможет получить компенсацию быстрее. Так сложилось, что кредиторы более склонны голосовать за введение конкурсного производства даже в отношении тех должников, реабилитация которых действительно возможна, поскольку конкурсное производство – процедура прогнозируемая…»[27]. Можем ли мы насаждать кредиторам реабилитационные процедуры в таком случае? Думается, что именно кредиторы должны определять возможность перехода к данным процедурам.
|
|
|
Законопроект предусматривает введение новой реабилитационной процедуры - реструктуризации долгов. Предлагается отказаться от таких процедур банкротства, как финансовое оздоровление и внешнее управление, ограничившись применением одной реабилитационной и одной ликвидационной процедуры банкротства.
Известно, что единая процедура реструктуризации используется при банкротстве граждан. В литературе отмечается, что механизм реструктуризации долгов гражданина еще не успел в достаточной степени зарекомендовать себя как реально действующий реабилитационный механизм, чтобы заменить им устоявшуюся в течение длительного времени процедуру внешнего управления[28].
Относительно уже конкретно предлагаемых изменений в законопроекте, надо отметить, что порядок осуществления реструктуризации во многом схож с действующими процедурами, что также ставит под сомнение необходимость изменений. К примеру, последствия введения процедуры реструктуризации во многом совпадают с последствиями, предусмотренными ст. 63 действующего Закона; план реструктуризации может включать в себя отдельные мероприятия, которые могут предусматриваться планом внешнего управления.
Вместе с тем в законопроекте есть и новеллы, которые, как полагают разработчики, должны повысить эффективность реабилитационных процедур. Рассмотрим некоторые из них.
(1) Законопроект предлагает четырехлетний срок процедуры реструктуризации долгов с возможностью продления еще на четыре года. По действующему закону совокупный срок финансового оздоровления и внешнего управления не может превышать два года (п. 2 ст. 92). Данное нововведение может и ухудшить ситуацию, приведя к затягиванию процедур банкротства и росту расходов всех участников[29].
(2) С целью создания дополнительных стимулов для использования должниками реабилитационных механизмов законопроектом предусматривается возможность подачи должником или кредитором в арбитражный суд не только заявления о признании должника банкротом, как это предусмотрено действующим законом, но и заявления о введении процедуры реструктуризации долгов. Как известно, сегодня подача заявления о банкротстве не гарантирует введение реабилитационных процедур.
|
|
|
По правилам законопроекта реструктуризацию суд начнет и против мнения кредиторов, но затем те же кредиторы должны утвердить план реструктуризации. В результате мы можем получить то, что имеем и сейчас - оттягивание конца, приход в процедуру без бизнеса и активов.
(3) В законопроекте суд берет на себя роль экономиста и финансового аналитика, поскольку он оценивает прогноз должника о финансовых последствиях не введения реструктуризации, возможные меры восстановления платежеспособности, мотивированный вывод о возможности восстановления (от должника), проект плана реструктуризации и пр. Является ли это функцией суда? Может ли суд определять возможность спасения бизнеса? Представляется, что кредиторам как бизнес-участникам лучше знать является ли должник неплатежеспособным.
Таким образом, есть определенные сомнения в том, что решения, предлагаемые законопроектом в части реабилитационных процедур, смогут в корне изменить сложившиеся тенденции и повернуть ситуацию в лучшую сторону.
[1] Бевзенко Р. С. Комментарий к статье 174. 1 ГК РФ // URL: http: //m-lawbooks. ru/wp-content/uploads/2017/10/Kommentariy-k-state-174. 1-GK-R. -Bevzenko. pdf.
[2] Карапетов А. Г. Залог в силу ареста в банкротстве: основные аргументы за и против (в контексте ожидаемого определения ВС РФ по этому вопросу) // URL: https: //zakon. ru/blog/2017/01/29/zalog_v_silu_aresta_v_bankrotstve_osnovnye_argumenty_za_i_protiv_v_kontekste_ozhidaemogo_opredeleniy.
[3] См. комментарий М. А. Ероховой к Карапетов А. Г. Залог в силу ареста в банкротстве: основные аргументы за и против (в контексте ожидаемого определения ВС РФ по этому вопросу) // URL: https: //zakon. ru/blog/2017/01/29/zalog_v_silu_aresta_v_bankrotstve_osnovnye_argumenty_za_i_protiv_v_kontekste_ozhidaemogo_opredeleniy.
[4] Карапетов А. Г. Указ. соч.
[5] Сайфуллин Р. И. Внедоговорный залог: оптимальная модель регулирования // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2020. N 10. С. 39.
[6] Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации [Электронное издание. Редакция 1. 0] / Отв. ред. А. Г. Карапетов. – М.: М-Логос, 2018. С. 694.
[7] Суворов Е. Д. Актуальные вопросы исполнения требования, обеспеченного залогом в силу ареста (п. 5 ст. 334 ГК РФ), при банкротстве собственника арестованного имущества // Актуальные проблемы российского права. 2017. N 8. С. 70-71.
[8] Бевзенко Р. С. Борьба за залог: третий этап реформы залогового права России // Вестник гражданского права. 2015. № 2.
|
|
|
[9] Витрянский В. В. Реформа российского гражданского законодательства: промежуточные итоги. М., 2016. С. 186.
[10] Карапетов А. Г. Залог в силу ареста в банкротстве: основные аргументы за и против (в контексте ожидаемого определения ВС РФ по этому вопросу) // URL: https: //zakon. ru/blog/2017/1/29/zalog_v_silu_aresta_v_bankrotstve_osnovnye_argumenty_za_i_protiv_v_kontekste_ozhidaemogo_opredeleniy.
[11] Сайфуллин Р. И. Указ. соч. С. 58.
[12] Определение СКЭС ВС РФ от 27. 02. 2017 № 301-ЭС16-16279; п. 18 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации № 2 (2017) (утв. Президиумом ВС РФ 26. 04. 2017).
[13] Егоров А. В. Залог в силу ареста: теоретические и практические проблемы. В России и за рубежом // Вестник экономического правосудия РФ. 2016. № 9. С. 93.
[14] Терещенко Т. А., Ганюшин О. Е. «Арестантский залог»: отдельные вопросы правоприменения // Закон. 2016. № 3. С. 82.
[15] Сделки, представительство, исковая давность: постатейный комментарий к статьям 153–208 Гражданского кодекса Российской Федерации. Указ. соч. С 700.
[16] Терещенко Т. А., Ганюшин О. Е. Указ. соч. С. 83; см. также: Будылин С. Торжества и аресты. «Арестный залог» в мегапроекте о банкротстве // URL: https: //zakon. ru/blog/2021/06/01/torzhestva_i_aresty_arestnyj_zalog_v_megaproekte_o_bankrotstve.
[17] Статистический бюллетень Федресурса по банкротству на 30 июня 2021 года // Единый федеральный реестр юридически значимых сведений о фактах деятельности юридических лиц, индивидуальных предпринимателей и иных субъектов экономической деятельности (Федресурс) [Сайт]. URL: https: //fedresurs. ru/news/b546900a-6e1b-483b-8f50-b9b0f25e8e46? attempt=1.
[18] Егоров А. В. «Наша юриспруденция напоминает болото, где многие идеи как камни: бултых, круги — и тишина» (интервью) // Арбитражная практика. № 4. 2021. URL: https: //e. arbitr-praktika. ru/881336? utm_medium=refer& utm_source=www. arbitr-praktika. ru& utm_term=4418& utm_content=news& utm_campaign=red_block_content_button.
[19] Маликов А. Ф. Реабилитация в банкротстве по-новому. Анализ процедуры реструктуризации долгов в рамках предложенных масштабных изменений в ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» // URL: https: //zakon. ru/blog/2020/03/31/reabilitaciya_v_bankrotstve_po-novomu_analiz_procedury_restrukturizacii_dolgov_v_ramkah_masshtabnyh_.
[20] Реформирование института несостоятельности (банкротства) в современной России: проблемы правовой эффективности: монография / отв. ред. С. А. Карелина, И. В. Фролов. - Юстицинформ, 2020. С. 152.
[21] Мифтахутдинов Р. Т. Реформирование законодательства о банкротстве в части совершенствования реабилитационных процедур / Р. Т. Мифтахутдинов // Право и бизнес. – 2016. – № 3.
[22] Несостоятельность (банкротство): Учебный курс. В 2 т. / Под ред. С. А. Карелиной. Т. 1. − М.: Статут, 2019. С. 673.
[23] Несостоятельность (банкротство): Научно-практический комментарий новелл законодательства и практики его применения / Под ред. В. В. Витрянского. 2-е изд., стер. – М.: Статут, 2012. С. 139-140.
[24] Мифтахутдинов Р. Т. Указ. соч.
[25] Правовое регулирование экономических отношений. Несостоятельность (банкротство) / Под ред. Е. П. Губина, С. А. Карелиной. − М.: Статут, 2018 (СПС «КонсультантПлюс»).
[26] Егоров А. В. «Наша юриспруденция напоминает болото, где многие идеи как камни: бултых, круги — и тишина» (интервью) // Арбитражная практика. № 4. 2021 г.
[27] Маликов А. Ф. Правовое регулирование реабилитационных процедур несостоятельности (банкротства): Дис. ... канд. юрид. наук: 12. 0. 03. Саратов, 2017. С. 157.
[28] Реформирование института несостоятельности (банкротства) в современной России: проблемы правовой эффективности. Указ. соч. С. 160.
[29] Набережный А. Реформа законодательства о банкротстве: реструктуризация вместо ликвидации // Юридическая работа в кредитной организации, 2021, N 2 (СПС «КонсультантПлюс»).
|
|
|
