Глава 8. Штрафной изолятор.

Человеческий социум, так устроен, что отдельно взятый в нём человек не может жить без работы. Видов работы множество. Но некоторые из них люди могут выполнять в одиночку, а кое-какие в коллективе. Это зависит от сложности работы и от опыта предыдущих поколений.

Но особое место среди разных видов работ занимает работа в паре. В какой бы сфере не сталкивались напарники, но если двум человекам суждено оказаться вместе на одной работе ежедневно, то неизбежать особых межличностных отношений.

Начинаются такие отношения с этапа «Учитель-ученик». И если напарники на этом этапе не расходятся, то рано или поздно «ученик» начнёт общаться наравных с «учителем». И тогда наступает следующий этап. Условно он называется либо «лучшие друзья», либо «кровные враги». Как бы ни прошёл первый этап, то на втором они обязательно подружатся или, наоборот, будут друг друга сильно ненавидеть. И как бы ни прошёл второй этап, неизбежен третий. Этап противоположности. То есть, если на втором этапе напарники стали друзьями, в третьем этапе они будут враги. И, наоброт, враги на втором этапе, друзья на третьем. Но если напарников оставить на работе и после этого этапа, то в чётвёртом этапе они забудут о личных отношениях, и, наконец, будут думать только о работе. Станут профессионалами. Оба.

Боря и Серёга давно прошли первые два этапа взаимоотношения напарников. И, поскольку, Серёга предложил Боре шконку в бараке рядом с ним, то, казалось, что вторым этапом - когда, «ученик» стал общаться наравных с «учителем» - должна, по идее, стать дружба. Так казалось многим. Потому что никто не слышал разногласий Бори и Серёги во время их совместной работы на мойке. Мойка в столовой – отдельное помещение, поэтому большинство диалогов мойщиков оставались тайной.

Серёга, который не имел ни высшего, ни средне-специального образования. На свободе работал где попало и кем попало. Получил срок за кражу котла отопления, весом в сорок килограмм. Серёга признал свою вину, чтоб получить условно, но следователь не верил ему. Он считал, что человек не в силах поднять такой тяжёлый котёл в одиночку. Даже пьяный. Даже испуганный. Но котёл нашли дома у Серёги, а узнать подельника его не представилось возможным. Пришлось закрыть дело и признать, что он был настольно неадекватным из-за алкоголя в момент совершения преступления, что унёс котёл домой в одиночку. И получил условно два года и два месяца. Неплохо было бы подучиться, пока ходишь на отметки. Но трижды он явился пьяный к участковому, и несколько раз был задержан за драку и крики во дворе. За месяц до окончания серёгиной условки, участковый подал на пересуд. И заменили ему два года и два месяца условно на столько же реально. В связи с такой странной биографией, вроде тридцать пять лет мужику, а так ничему и не научился, Боря решил, что он умнее своего напарника и попытался изменить методы их работы, как ему показалось, к лучшему.

Боря, как человек с высшим образованием и любовью к книгочтению, имел привычку думать. Вот и на такой, казалось бы, низшей должности, как посудомойка, Боря постоянно думал, как бы ускорить процесс без потери качества. Разговор с Крестом во время трудоустройства он не забыл. («Хорошо мой посуду, из неё будут есть такие же зеки как и ты»). Например, Боря любил включить котёл, во время набора воды в раковины, чтоб вода успела нагреться к тому моменту, когда она остынет в раковинах. Серёга считал это плохой мерой и всегда удивлялся, почему вода слишком горячая получается у Бори. А тот отвечал, так ведь из крана всё равно течёт холодная, разбавь, да и всё. Такое отношение с котлом, Серёга считал безответственным, поскольку, пока Боря набирает воду, набирается и котёл, а, следовательно, он когда-нибудь будет литься через край, чем будут недовольны повара и придётся мыть полы в варочной.

Другое разногласие между напарниками возникло из-за того, что вода подавалась в котёл простым шлангом. А чтоб он не травил воду, он был перетянут обычной проволокой. И каждый раз, когда возникала протечка, Серёга принимал усилие, чтоб посильнее затянуть проволоку. Боре эта беда надоела и он договорился с мужиками, чтоб на промке ему достали нормальный хомут, который перекроет воду без проблем и никогда протечки не возникнёт. Раздобыв хомут, Боря принялся самостоятельно его устанавливать. В связи с чем услышал от Серёги, который ещё не понял что период «Учитель – ученик» в их работе давно прошёл, и тот начал вырывать с матами хомут из рук Бори и всё равно делать по-своему. Боря не уступал. Хомут в итоге пришёл в негодность. Напарники спорили до покраснения. Разнял их Пончик словами:

– Боря, Серёга старше, он знает лучше как делать. Не спорь с ним, пожалуйста!

– Он тупой, Пончик. Он не знает элементарных слесарных решений. Сам подумай, что лучше держит воду нормальный хомут с винтовой затяжкой, или какая-то убогая проволока?

– Я повар, и в этом не разбираюсь. А ты ди-джей и тоже в этом не разбираешься. А Серёга работал слесарем, и знает лучше. Пусть он сделает, а ты иди помой мне протвинь, мне надо картошку для КП пожарить.

– Пошёл ты на х..

– Слышь, ди-джей, не забывай, где ты находишься? Здесь за такое посылание с тебя спросить могут.

Ну и последнее разногласие между ними возникло аккурат после новогодних праздников. К этому моменту, если между напарниками и была какая-то «дружба», то уж точно она переросла во вражду. А неопытный руководитель (завхоз) Пончик этого не заметил. Мог бы пресечь на корню, но устранился.

Серёга обратил внимание, что после того как ополаскивает тарелки помытые в раковине со средством в простой воде, она мутнеет от средства смытого с тарелки и сами «шлёмки» остаются не очень чистыми. Он захотел иметь третью раковину. Чтоб в одной обдать тарелки водой со средством, а в двух других – качественно ополоснуть. Поэтому не попросил, а просто указал Боре, что с сегодняшнего дня он не пользуется раковиной для кругалей и отдельной для ложек, а теперь у него две раковины. В одной он обдаёт кругали и ложки средством, а в другой полоскает.

Боре не понравилось такое положение вещей. С чего бы это он должен уступать свою раковину напарнику. Он ведь, кроме тарелок, вообще ничего не моет, а на Боре вся остальная посуда. Он начал благими матами доказывать, что ему тоже нужна эта раковина, а идея Серёги – нонсенс. На крики сбежалась вся столовая. Но вместо того, чтобы разнять спорщиков всё начали смотреть на зрелище, как на кино. Все понимали, что сейчас будет драка. Серёга физически был более статен, чем Боря. Поэтому от одной пощёчины Боря повалился на пол. Поняв, что надо бы ответить, а силы неравны, он схватил ведро и огрел Серёгу по голове.

От удара ведро погнулось как будто прижатое прессом, рукоятка впилась Боре в сухожилие и между большим и указательным пальцем полилась чёрная кровь. А у Серёги из головы кровь хлынула фонтаном.

После чего столовские побежали разнимать дерущихся, и больше всех панике поддался Пончик. Он впервые видел такое, хотя мог предвидеть, но сейчас он реально не знал, что делать. Идти в медсанчасть опасно – закроют обоих за драку. Оказать первую помощь он, как повар по образованию, не компетентен. В итоге, Казак, как служивый наложил Серёге жгут на голову, а Боре обработали руку овощники. Правда, оказалось, что с раненой рукой работать в воде невозможно, так как кровь не останавливалась и продолжала идти. Стоило только остановить кровь Боре из руки, как кровотечение возобновлялось, как только он решал помыть хотя бы одну ложку. Пончик принял решения поменять местами, Костика и Борю. Раненной рукой отвести термосы в карантин оказалось проще, чем мыть посуду. Но мыть зал Боря был не в состоянии, поэтому из овощей забрали новичка – деда Ивана, - чисто для того, чтоб он убирался в зале после приёма пищи зеками.

Пока Боря нёс термосы в карантин, его встретил по дороге дежурный инспектор Прошка.

– А чегойт у тебя, баландёр, руки все в крови? Не подрался ли ты часом? После раздачи ко мне на КП, понял?

Боря кивнул. Он раздал баланду в карантин, и когда те покушали забрал немытую посуду в сумку и пошёл обратно в столовую. Идти добровольно на КПП не хотелось. Поэтому отдыхая на свежем воздухе он услышал команду в громкоговоритель:

– Пахомов, прибыть на КП. Повторяю. Пахомов! Прибыть на КП.

Он заложил руки за спину и пошёл на КПП. Поскольку неявка на вызов, означала, автоматическое ШИЗО. На КПП его встретил Прошка и отвёл в ту комнату, в которой его некогда «уговаривали» стать баландёром.

Прошка снял с пояса дубинку. Дважды хлопнул ею по руке. И обратился к Боре:

– Признавайся, малой! Что у тебя с руками?

Боря понял, что не готов сейчас дерзить администрации и решил признаться:

– Лицо разбил напарнику.

– Из-за чего?

– Поспорили. Раковину не поделили.

– Фамилия напарника?

– Чебурашкин.

– Вань, вызови Чебурашкина на КП.

Гудок принялся орать в микрофон, чтоб слышала вся зона: «Чебурашкин, прибыть на КП». Но Прошка его прервал:

– Позвони в столовую. Он на работе, ему оттуда не слышно, что ты в громкоговоритель орёшь.

Ваня «Гудок» позвонил в столовую и через пять минут прибыл Серёга, объясняться с ситуацией.

– Итак, – начал диалог Прошка. – У вас в столовой возник конфликт между двумя мойщиками. Пахомов и Чебурашкин. Причины конфликта?

– Я же сказал, – вмешался Боря. Поскольку знал, что Серёга по-любому скажет что-нибудь несуразное. И озвучил повторно более краткую, но лакончичную версию: – Раковину не поделили.

Прошке это не понравилось.

– Я тебя не спрашиваю, Пахомов! Я для чего вызвал Чебурашкина? Чтоб узнать его версию. А ты зачем за него отвечаешь.

Но, Серёга, понял, что Боря ему подсказывает, и озвучил:

– А что? Правильно он сказал. Мы действительно раковину не поделили.

– Понятно. И кто кому врезал-то в итоге?

Тут мнения обоих разделились:

– Я ему, – сказал Боря.

– Друг другу, – сказал Серёга.

Прошка обратился на этот раз именно к Серёге:

– А чего это ты так хорошо выглядишь, если тебе тоже врезали? А Пахомов вот раненный. Может ты ему врезал?

Серёга хотел было показать обработанную макушку, из которой уже не текла кровь, а виднелся свежий шрам. Но подумал, что из-за такой раны, Борю не только в ШИЗО закроют, но и срок добавят. Поэтому просто с намёком почесал там. Но Прошка этого намёка не понял:

– Кого же мне закрывать-то?

А правда кого? Один признался, что врезал напарнику, но выглядит так, как будто скорее врезали ему. Другой получил по голове, но внешних признаков этого нету. Успела макушка зажить к этому разговору. По внешним признакам надо закрыть Серёгу, а по показаниям – Борю. Но Боря, и на этот раз решил блестнуть перед, теперь уже бывшим, напарником не только интеллектом, но и талантом дипломатии, который он получил и развил за время скитаний по тюрьмам России.

– Павел Евгеньевич, – начал он, обратившись к Прошке по имени-отчеству, которое он запомнил ещё тогда, когда его в карантине представил Ильюха Болдырев. – Давайте замнём этот эпизод. В столовой нехватка рабочих рук. А мы все надеемся выйти по УДО. Ведь раньше к нам двоим претензий не было? Мы впервые у вас на КП тут? Так почему бы не замять?

Прошка недовольно покачал головой. Не сбылась его садистская мечта испробовать дубинку на ещё двух жертвах. Но здравый смысл реально требовал прислушаться к бориным словам. Не выгодно колонии закрывать баландёров в ШИЗО. Да ещё и сразу двоих. Поэтому, Прошка предупредительно отправил обоих обратно в столовую, наказав больше за драку на КПП не появляться.

По дороге до столовой, Серёга уже по-дружески поинтересовался у Бори:

– А зачем ты ему сказал, что в столовой мало народу?

Боря хотел было дерзнуть бывшему напарнику, мол, поумнеешь – поймёшь. Но здравый смысл подказал ему, что после драки кулаками не машут. Поэтому ответил коротко:

– А что ещё я должен был ему сказать?

Ответа, как и предполагалось, у Серёги не нашлось. Дошли до столовой молча, но уже не смотрели друг на друга, как враги. Один полезный момент, всё-таки, от этой драки произошёл. Теперь не Боря, а Костик моет посуду. Ему наконец-то удалось соскочить с мойки. А работа с Серёгой в паре закончилась на этапе «лютая вражда», который не успел разгореться до крайности.

Поскольку Боря был немного травмирован, решили, что он будет только носить баланду в карантин и отдыхать между развозами. Для карантина не готовилась отдельная баланда, как для ШИЗО, и Боря насыпал её в термосы из общего котла. В целом для Бори наступили лёгкие дни. Не было Кальмара, который мог бы заставить Борю чистить картошку, чтоб урезать ему свободное время. И не надо было больше закрываться в туалете, чтоб прочитать одну страницу какой-либо книги. Теперь после завтрака можно было прочитать какой-нибудь художественный роман целиком.

Руководил карантином Паша. Тот самый Паша, которого хвалил его бывший напарник по мойке Серёга. Серёга помнил, как Паша был завхозом столовой до Кальмара. Однако, после он перевёлся на промку. Сейчас стал завхозом карантина, после самозакрывания Ильюхи. Паша удивился, что опять ужин принёс не Костик, а Боря.

– А Костик куда делся?

– Мы с ним поменялись. Он теперь на мойке.

– Сомнительный выбор. Ну ладно. Заходи, раздавай.

Раздавать баланду гораздо проще, чем её готовить или мыть за ней посуду. Главное рассчитать, сколько здесь людей, и чтоб всем хватило. В отличие от ШИЗО, где каждый второй зек недоволен раздачей, в карантине приятная атмосфера и можно со всеми поболтать, кино посмотреть. Так Боря и сделал. Ушёл из карантина лишь, когда фильм закончился. За что получил нагоняй от мойки. Костик и Серёга уже помыли всю посуду, и собрались отдыхать, а тут Боря с тарелками. Но Боря уже не был таким тюфяком на побегушках и уверенно ответил:

– Успокойтесь, ребята! Просто кино было интересное, остался посмотреть. Всё равно зал дед моет.

А деду Ивану было всё равно до межличностных отношений среди столовских. Он спокойно мыл столы в зале и во время перекуров подкалывал тех, кто помоложе:

– Костик, не грусти! А то член не будет расти. А ты что, Боря, думал, в сказку попал? Пончик, индюк тоже думал, пока в суп не попал.

Но не долго музыка играла, не долго Боря танцевал. Варяг, возвращаясь со свинофермы, куда он приходил за молоком, спалился на том, что попытался пронести водку в лагерь. За что получил пять суток ШИЗО. Означало это то, что ему требуется замена. А кто его будет менять как не Боря? Пончик объяснил свой выбор просто:

– Никто не хочет идти в ШИЗО. Все боятся. А ты уже туда ходил. Значит теперь ты – шизовский баландёр.

– А карантин?

– Мы подняли для карантина одного парня. Помнишь там Андрюху мелкого? Вот он согласился в карантин носить. Ты не переживай. Мы из тебя сделаем заправского шизовского баландёра.

Что-то Борю не приободрили такие слова. Он помнил, чем заканчивается поход в ШИЗО. Поэтому ему казалось, что теперь настали по-настоящему тугие времена. Первой раздачей для него стал обед. Который пришлось готовить самому. Готовить супы Боря не умел от слова совсем. Поэтому для него многие слова Пончика, который стал ему рассказывать как делать, были сложными иностранными наречиями. Хотя Пончик говорил на чистейшем русском языке, даже без использования фени.

– Кидай курицу в котёл, и жди когда закипит. Пока помешивай обжарку.

В соседнем котле уже готовилась порезанная морковка и лук. Обжарка готовилась не отдельно для ШИЗО, а для всей зоны. Но Пончик разрешил забрать в шизовский суп больше половины. В лагерь и такой обжарки хватит.

– Курица закипела. Сними пенку и кидай картошку.

– А где её взять-то?

– У Иваныча попроси. Он тебе целую кастрюлю принесёт.

Иваныч в это время овощерезкой дробил картошку для супов. Она кастрюлька для ШИЗО, и несколько для лагерного супа.

– Когда картошка будет готова. Кидай обжарку и доставай курицу.

– А как я узнаю, когда?

– Ты чего, Боря? С Луны прилетел? Ножичком проверяй. Если легко заходит, значит готова. Поджарки половника три-четыре кинь.

Для Бори эта готовка была целым испытанием. Банкир на воле, ди-джей в универе, дорожник в СИЗО – у него совершенно отсутствовали навыки повара. Он плохо понимал, что ему говорил Пончик и постоянно уточнял, что за чем идёт. Пончик же смеялся над ним, когда Боря путал порядок.

– Доставай курицу и отдели мясо от костей.

Боря попробовал и сразу обжёгся.

– Так она же горячая?

– Остуди её.

– Как?

– Ну что за глупые вопросы, Боря! Под холодной водой. Как ещё?

Боря справился с курицей и попросил Пончика проверить.

– Это кости по-твоему? Смотри на них сколько мяса осталось. Отдели ещё.

Пока справились супом, выяснилось, что ещё на второе макароны. Которые тоже решили разбавить обжаркой и добавить тушёнки. Всё это выглядело безусловно вкусно, но вымотало Борю настолько, что на раздаче он был бы рад и задержаться. Перед уходом обязательно надо звонить на КПП. Форму звонка он запомнил с прошлого раза.

– КП, Гудков.

– Столовая, Пахомов. Сколько человек в ШИЗО?

– В ШИЗО двадцать пять человек. Возьми на два комплекта больше, возможно закроют ещё пару человек.

Максимальная заполняемость ШИЗО тридцать человек. Это Боря вычислил ещё с прошлого раза. На всякий случай, он взял тридцать комплектов посуды. И понёс вручную, в каждой руке по термосу, в сумке посуда на плече. Физически Боря развит был плохо, поэтому такую тяжесть до ШИЗО еле дотащил. По пути делал трижды остановки. По приходу в кичу его ждало новое испытание. Не успел Боря отдышаться от тяжести, которую еле дотащил, как Валера его начал пристально досматривать. Рылся по всем карманам. Когда закончил досмотр одежды прешёл к досмотру посуды и прочего. Суп попросил помешать половником, туже операцию велел проделать с макаронами.

Во время разлива по тарелкам супа, Валера потребовал, чтоб на подносе было как можно больше тарелок, чтоб раздать обед быстрее. Он всё время матерился и подгонял нерасторопного Борю. Пока раздавал суп и хлеб, Боря выучил кто где сидит. Варяг с Кальмаром сидели во второй хате. Белый в пятой. Жека Сорняков в третьей. А в шестой («плохой») хате сидели закрывашки Крест и Лебединский. Там же сидел обиженный Крестом душевнобольной. Ильюха Болдырев уже давно вышел на свободу, так что его, Боря уже не застал.

Варяг с Кальмаром возмутились качеством макарон.

– Боря, почему тушёнка в макаронах сырая? Ты, что банку открыл и сразу кинул?

Боря кивнул.

– Ты чего? Так же нельзя. Надо на протвинь выложить, добавить обжарки и аккаратненько разрезать пока жарится.

Боря не понимал зачем готовую тушёнку дополнительно обжаривать на протвине. Но раз того требуют бывшие баландёры с поварским образованием, значит, скорее всего, они правы. Жека Сорняков потребовал от Бори подойти к Сёме и взять у него полотенце. А то с Варягом оно не пришло. Белый потребовал подойти к Рыцарю и передать на словах, в какой хате он сидит, и что их уговор в силе. Белый оказывается семейник Рыцаря. Варяг попросил подойти к своим семейникам, а Кальмар к Нике передать книжку. Боря понял сразу, что где-то на пустой странице в этой книжке содержится любовная записка. Ужин закончился в час, и вернув посуду на мойку, Боря пустился в барак. По дороге его окрикнул Пончик:

– Ты куда?

– Да меня тут попросили много чего. Надо бы подойти к пятерым человекам.

– Не забудь в три часа надо пойти на завоз.

– Я успею.

Подойти Боря успел только к Рыцарю и Сёме. Разговор с ними затянулся так надолго, что пора было уже идти на завоз. Он вернулся в столовую. Скинул барахло в кабинет. И поинтересовался у Пончика что надо брать на завоз.

– Три пакета возьми из-под хлеба. Вот эту баночку для масла и бутылку для средства на мойке. Сейчас пойдёшь на КП, там справишься об Клавдии Ивановне. Она подойдёт и заберёт тебя на завоз.

Боря без труда подошёл к КП, сказал, что идёт на завоз, идёт туда первый раз и не знает дороги. На КП сидел Чикмарёв по прозвищу «Чика». Он быстренько набрал Клавдии Ивановне и попросил её забрать Пахомова на склады.

Тётя Клава оказалась хромой пожилой женщиной с отличным чувством юмора. Она забрала Борю со словами:

– Пойдём, малой! Покажу тебе куда ходить надо. А то ты не маленький в конце концов постоянно водить тебя. Дорогу запомнишь? Я туда ровно к трём часам всегда подхожу.

Они пошли направо от КПП за территорией колонии. По левую руку от Бори находился магазин, в котором любой зек мог себе что-то приобрести. Правда право выхода туда имели не все. Боря призадумался. Может, не так плохо, что он стал шизовским баландёром. Может без спроса в магазин ходить. Прежде ему приходилось Варяга просить в магазине что-нибудь купить и денег ему давать. Когда они прошли магазин, свернули ещё раз направо, по левую руку Боря увидел свиноферму. Стояла зима, поэтому хрюшек живьём увидеть впервые вжизни не удалось. Они все были в загоне, но оттуда было слышно их хрюканье.

А сразу за свинофермой находился склад сыпучих ингредиентов. Там же лежали и овощи. У тёти Клавы в списках были расчёты сколько брать и чего. Двое зеков-мужиков помогали в этом, они взвешивали ингредиенты для столовой и клали их на улице в телегу, в которую уже была запряжена лошадь, привязанная к столбу. Боря ещё по прибытию на зону успел удивиться тому, что завоз в столовую осуществляется на лошади, а не на нормальной машине. С тех пор прошло много времени, поэтому сейчас его лошадь уже ничем не удивляла. Он только думал, а не холодно ли ей стоять и ждать отправки на морозе. Погрузили пшеничную крупу для сечки, чай, сахар, от соли Боря отказался, сославшись на то, что в столовой её итак навалом. Перешли к овощам, лук, картошка, морковь, капуста, свекла. После этого они покинули сыпучий склад и отправились в подвал за мясом. Здесь лежала уже разделанная тушка свинины. Которую тоже взвешивали и отрубали от неё острейшим топором лишнее. В итоге мужик-кладовщик немного не рассчитал и отрубил на сто грамм больше положенного. Тётя Клава закрыла на это глаза. Когда объявили, что телега готова. Осталось только получить молоко. А для этого надо было дождаться дояра на свинарке. Завхоз свинофермы проводил Борю в подсобку, где он и дождался дояра. Оказалось, что Боря его хорошо знает. Он частенько заходил поздно вечером перед отбоем в столовую и ему давали то, что осталось от ужина. Или готовили отдельно для таких, как он, если ничего не оставалось. Звали его Серёгой, но из-за тюремной профессии, к нему пристала погремуха «Доярка». Когда он слышал такое в свой адрес, всегда возмущался: «Я не доярка, а дояр! Слышите, дояр». Но куда ему одному против мужиков…

Когда телега заполнилась, вышел конюх с погремухой Глобус и удивился:

– Привет, Боря! А где Санёк?

– Какой Санёк? – Удивился Боря, напрочь забыв имя Варяга.

– Ну этот. Викинг.

– А! Варяг?

– Да. Варяг.

– Так его закрыли сегодня утром. За водку.

– Ни хрена себе! Теперь ты вместо него?

– А куда деваться?

– Поехали, присаживайся.

Боря пристроил свой зад рядом с конюхом наверху повозки и погнал. Ощущения были сказочными. Он никак не ожидал, что лошадь может развивать такую скорость по прямой дороге. Даже испугался, а не вылетит ли из седла. Но по счастью этого не случилось, и повозка успешно прибыла к КПП. Чика начал осматривать телегу, позже досмотрел и Глобуса с Борей. Удостоверившись, что оба чисты он открыл ворота. Боря впервые вошёл на территорию колонии через них. До сих пор он проходил через дверь.

Когда с завозом приезжал Варяг, он делал это пешком с молоком в руках и быстро испарялся предоставляя разгружать завоз столовским. Боря же решил взять пример с Жеки, приезжать на повозке и помогать коллегам в её разгрузке. Когда завоз был разгружен, выяснилось, что до ужина в ШИЗО осталося час, а надо приготовить обжарку для картошки. Боря решил на этот раз последовать совету Варяга и обжарить тушёнку на протвине, добавив туда лука и морковки, зарянее порезанного в овощной. Через час всё было готово. Вместо киселя Боря приготовил для кичи чифир, попутно спрашивая советов у Серёги. Отпил кружечку, вроде что надо. Налил в термос, второй термос забил картошкой, и на плечо накинул сумку с посудой. В которой он нёс ещё несколько передачек, которые его попросили. Он вспомнил, что не выполнил просьбу Варяга, но это пол-беды. Он не подошёл к Нике, а значит, на него обрушится гнев Кальмара. Книжка с малявой лежала в кабинете, и он боялся, что Пончик мог её выкинуть или дать кому-нибудь почитать. Удостоверившись, что она на месте, он потребовал её не трогать, поскольку, после ужина, он всё ещё надеялся к Нике успеть.

В ШИЗО его ждали очередные разборки с братвой. Мало того, что Валера не хотел пропускать чифир в хаты, и пришлось его уговаривать. Так ещё и Варяг наехал на него не хило так. Он явно изменился всего лишь за несколько часов под крышей. Таким агрессивным Боря не видел его ни разу:

– Как так-то, Боря? Братан, мы же с тобой столько времени вместе отработали. Как ты мог про меня забыть?

– Да не забыл я про тебя! Говорю же времени не хватило. На завозе задержался.

– Да в писю твой завоз. Что тебе важнее? Какой-то завоз, который могут сделать и без тебя, или товарищ-баландёр, коллега по работе?

– Ну а что мне было делать?

– Как я делал. Шёл на завоз, брал молоко, приносил в столовую и уходил в барак. Ты думал я прогуливаюсь так да? А я вот, грев братве собирал, на самом деле.

В разговор вмешался Валера:

– Значит так, Соколов! Давай-ка мне тут не порти баландёра. А то научишь его от работы отлынивать. Его задача приносить баланду, а не шмотьё ваше по зоне разносить.

Но Валеру как будто никто не слышал. Кальмар гнул своё:

– Боря, голова два уха! Слушай сюда. Если ты ещё раз не подойдёшь к Нике, я тебе этот чай в морду вылью. Понял меня, урод? Ты что ли тут сидишь?

Валера вторично попросил вторую хату успокоиться и повёл Борю раздавать пюре в другие хаты. По традиции последней обслуживалась шестая. Сорняку он передал шмотки, а Белому передал на словах «Всё в силе». Вечером он заглянул в женский барак и всё-таки передал книжку Нике, не читая сам. Ника нашла записку Кальмара, и отлучилась, попросив Борю подождать. Потом вернулась с другой книжкой и на словах сказала, на какой странице малява:

– Только ты не читай, пожалуйста!

– Да надо оно мне, Ника.

– Хорошо, Боря! Удачи тебе.

Боря с книжкой пошёл в столовую. По договору с Пончиком и Козаком у него была своя отдельная полочка в кабинете, где он хранил дачки для разных зеков. Перед отбоем он решил навестить семейников Варяга. Истребовал с них всё необходимое: полотенце, зубную пасту, зубную щётку, бритву одноразовую и запасную футболку. На секунду Боря задумался кем же он сейчас является: баландёром или почтальоном. Но прогнал эти мысли и, положив дачку для Варяга к себе в тумбочку, улёгся спать. Айдар поинтересовался, что это за вещи у Бори и можно ли ими поживиться? На что получил отрицательный ответ:

– Это для ребят в ШИЗО. Не тройгай.

– А почему ты хранишь вещи для ребят в ШИЗО? Разве это не должен делать Варяг?

– Ты что не слышал? Варяга закрыли. Я теперь за него.

– Вапапа! Не ожидал, не ожидал. Так ты теперь самый важный человек в бараке. Тебя вообще трогать нельзя.

Что-то по настроению недовольных шизовцев, Боря не ощутил себя супернеприкосаемым. Пока он пытался уснуть его потревожил Рыцарь, самолично подойдя к его шконке:

– Боря, ты не спишь?

– Пытаюсь.

– Пока не уснул, слушай. Тут семейника моего закрыли. Дэна. А у него в карманах симка была моя. Ты можешь её как-нибудь из ШИЗО достать? Или хотя бы узнать, не отмели ли её?

– А как?

– Вот малява. Спрячь её в хлеб. А когда он её прочтёт. Пусть даст ответ. Там написано про мозги.

Боря взял маляву и положил её в тумбочку на футболку Варяга. Жестом показал Рыцарю, что всё сделает. Перед сном успел подумать. А ведь это и вправду интереснее, чем посуду мыть. Правда, опасно.

Раздавая завтрак, Боря решил сначала выдать всем чифир. Он ведь не знал, в какую хату закрыли Дэна. И ему повезло, в киче сегодня Лёха молодой, которому без разницы, как Боря будет раздавать. Выдавая всем чифир, он запомнил, где сидит Дэн – семейник Рыцаря и Белого. Они сидели в одной хате. Оставалось только проследить, чтоб нужный кусок хлеба (в котором малява) попал в хату Дэна. Номер этот удался лишь наполовину. Когда Боря забирал пустую посуду, вместе с ней забрал тот самый кусок хлеба с нетронутой малявой. Зря успел подумать Боря он понадеялся, что все зеки в каждой баланде что-нибудь да ожидают. Как выяснилось Дэн не ожидал ничего.

По просьбе Кальмара, Боря снова посетил женский барак, «обменяться книжками» с Никой. А потом рванул, что есть сил в проходняк к Рыцарю. Того на месте не оказалось. Ему подсказали, где его можно найти, и он рванул туда. Пересеклись с ним в итоге только на построении. Пока ожидали инспектора, Боря рассказал о случившемся на завтаке и показал уцелевшую маляву.

– Ну, ты чё, Боря? Не мог сказать ему, что его в хлебе что-то ждёт?

– А как я ему скажу? Со мной же мусор. Этот, Лёха Молодой.

– Во-первых, Лёха Молодой, нормальный мусор. Он тебе ничего не сделает. А во-вторых, не надо говорить прямо «Я тебе маляву в хлебе спрятал». Надо намёком сказать: «Дэн, хлеба покушай побольше». Хотя, я думаю, что, когда его вели на кичу, скорее всего, обыскали и мозги нашли.

На обеде всё прошло куда ровнее. «Дэн, покушай хлеба побольше». И как всегда Кальмар: «Боря, подойди к Нике». Когда посуду забирал, Дэн громко прокричал:

– Боря, нагнись к кормушке, что скажу.

– Чего, Дэн!

– Скажи Рыцарю, всё в поряде. Дали пять суток мне. Ну, и как и всем, на ужине принеси там: мыло, полотенце, зубную щётку, пасту, футболку. – Пока Дэн это всё рассказывал, он засовывал сим-карту в хлеб и сдавал его вместе с немытой посудой. Оставалось только не забыть, какой это кусок и вынести незаметно его из ШИЗО. Днём он уже отдавал симку («мозги») Рыцарю и принимал от него всё необходимое для Дэна.

Перед ужином Борю ждало следующее испытание. Пончик решил, что Боря созрел для передачи запретов в кичу, и пошёл показывать ему как прятать колоду игральных карт в хлеб.

– Этот хлеб весь должен зайти Сорняку в хату. У них с Белым игра намечается. Они не должны её пропустить. На ужине будет Чика. Он бегло досматривает и не особо разглядывает, что ты там приносишь.

У Бори тряслись ноги. Он впервые принёс в ШИЗО запрет. И попытка его передать могла закончиться провалом. Но Чика похлопал по карманам, досмотрел сумку, поковырялся в картошке и велел раздавать. Нужный батон хлеба Боря знал как выглядит. И начать в этот раз он решил именно с хаты Сорняка, поскольку знал, где он сидит. Все куски хлеба, в которые были запрятаны карты зашли непременно в хату, к Белому и Сорняку. Сорняк отреагировал с одобрением:

– Вот видишь, Боря! Ведь можешь же, если захочешь?

Карты полностью убрал себе Сорняк и после возврата посуды Боря покинул ШИЗО. Внутри он испытывал гордость. Ему удалось! Удалось загнать в кичу запрещённый предмет так, чтоб не заметил инспектор.

Рыцарь стал наседать на Борю. Во-первых, он решил, что сгущёнку и тушёнку для ШИЗО теперь можно смело отдавать Боре, а не Пончику. Во-вторых, раз Боря справился с задачей вытащить из-под крыши сим-карту, и загнать туда карты игральные, значит можно поручить ему и сигареты. Бандюки с сигаретами Боря видел и раньше, когда их ещё загонял Варяг. Теперь же он их потрогал вручную. Ему было неизвестно, сколько там сигарет, по слухам штук двенадцать. Но выполнен бандюк был искусно, любой мастер бы позавидовал. Причем, судя по всему, материалом служила обыкновенная подпаленная слюда из-под пачек сигарет.

При желании этот бандюк также помещался в хлеб и также с хлебом он заходил. Парни начали привыкать, что Боря носит запреты в ШИЗО. Но всему хорошему когда-нибудь наступает конец. И здесь надолго Бори не хватило.

Первым тревожным звоночком стал завтрак в ШИЗО с Ваней Гудком. Он был сильно возмущён тем, что каша была приготовлена на молоке, а вместо чая заварен чифир. Гудок достал из своей комнаты дубинку и, как следует, приложился к Боре.

Боря едва взвыл от боли, но Ване этого показалось мало. Он ещё раз замахнулся дубинкой и потребовал заменить кашу. Вдвоём они понесли термосы в столовую и Ваня заставил шизовскую кашу вылить в общий котёл и набрать оттуда новую. Тот же фокус он потребовал провернуть и с чаем. По возвращению под крышу, ещё раз применил дубинку, чтоб Боря навсегда закрепил, что приносить кашу со сгущёнкой сюда нельзя.

Зеки, попробовав несладкой каши, были сильно возмущены. Сначала кричали:

– Боря, ты издеваешься?

Боря замялся. Ваня показал жестом: «вали всё на меня». И слова нашлись:

– А я тут причём? Это всё Ваня.

И полетели прокляться в адрес инспектора. Прочем Гудка они нисколько не смутили:

– Заткнулись все! Никакой каши на молоке в ШИЗО при мне не будет. Всем ясно. Читайте правила. В штрафном изоляторе урезанная пайка, если кто не знал.

Сорняк подошёл к кормушке, попросил Борю отодвинуться и посмотрев на Ваню, сказал:

– А ты в курсе Ваня, что приказом номер сто шестьдесят один урезанная пайка для ШИЗО отменена? Нет? Не вкурсе? Тогда после смены, зайди в интернет и набери в гугле «Приказ сто шестьдесят один». Если цифру забудешь, то, как номер региона Ростов-на-Дону. Сто шестьдесят один.

Когда завтрак закончился, Боря про себя подумал: «А хорошо хоть Ваня сигареты в хлебе не нашёл». Хлеб не досматривал пока ни один инспектор. В обед ванины издевательства над Борей продолжились. Но в этот раз докопаться было не до чего. А как ты докажешь, что суп с тушёнкой чем-то отличается от супа хозовского. Да и макароны на второе: обжарку было решено добавить не только в шизовскую пайку, но и в общий котёл. Там она выглядела бледнее, но всё же убедила Ваню, что это одно и то же. Бандюки в хлебе Ваня снова не нашёл.

Следующим ментом докапывающимся до баланды, которую приносит Боря стал Лёша по прозвищу «Алёнка». Этот не применял дубинки, он просто выносил мозг. Он был даже ростом пониже Борю, и немного трескучим голосом, как у гея. Возможно, из-за этого его и прозвали женским именем. Он вообще не применял физического насилия. Зато, как и Ваня заставлял вылить кашу в общий котёл, если замечал в ней молоко. Боря стал сгущёнку так перемешивать, что невооружённым глазом её стало невидно. Иногда менты менялись. Поэтому, когда Боря ожидал одного мог появиться и другой.

Коля, например, сам бить Борю дубинкой не стал. Он позвал дежурного Прошку. Сказав тому, что баландёр принёс вместо чая кофе на завтрак. Прошка отметелил Борю дубинкой, и пообещал самого закрыть в ШИЗО в следующий раз. После такого Боря сказал Рыцарю, что тот может забыть про кофе под крышей. Кофе по запаху сильно отличается от чая или чифира, поэтому пробовать это делать палевно.

Нашёл Боря способ приносить кашу в таком виде, чтоб она устраивала и зеков, и Ваню. Он не добавлял туда сгущёнки в целях экономии, а просто посыпал её сахаром. Сладкая каша всех устраивала, а Ваня, не находя в ней сгущёнки, давал добро на то, чтоб она заходила.

Зато с Валерой, Чикой, Колей и Лёхой-молодым в ШИЗО не было никаких проблем. Однажды Ваня в ШИЗО обучал новенького, которого звали Володей. На завтраке они были вместе и Ваня подсказывал куда смотреть и что искать при досмотре. А вот на обеде Володя был один. И как назло именно он нашёл бандюки в хлебе.

– А это что?

Боря не нашёлся что ответить. Было очевидно. Володя нашёл запрет.

– Показывай весь хлеб.

Не в каждом батоне был спрятан такой сюрприз. Но в итоге было обнаружено четыре бандюка. Володя их забрал себе, и велел баланду раздавать без них.

– Больше никаких сюрпризов не будет? А то ведь это не смешно.

После обеда, Боря услышал над собой из громкоговорителя: «Пахомов, прибыть на КП». Оставив посуду на мойке, он нехотя побрёл, куда посылало «радио». Он понимал, что ждёт его там. Скорее всего, неприятный разговор с применением дубинок. Войдя в пресс-комнату, в которой до этого он вёл разговор о драке в столовой, Боря увидел здесь всего двоих ментов. Ваню Гудка и Володю Курсанта. Изъятые (

⇐ Предыдущая28293031323334353637Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: