Капитализм и кризис протестантизма

Как известно, протестантизм появился в позднем Средневековье как результат Реформации, отпочковавшись от католицизма. С легкой руки не­мецкого социолога Макса Вебера протестантизм получил звание «капи­талистического первопроходца». В книге под названием «Протестантская этика и дух капитализма» Вебер объявил, что лишь благодаря протестан­тизму (особенно кальвинизму и пуританизму) капитализм появился на бе­лый свет. Конечно, в таком тезисе содержится явное преувеличение. Мы уже писали об этих искажениях и о причинах того, почему эта версия рож­дения капитализма, созданная более века назад, до сих пор воспринимается многими как истина в последней инстанции.

Но, с другой стороны, мы не можем утверждать, что протестантизм не сыграл никакой роли в становлении капитализма. Роль эта – не в какой­то своеобразной хозяйственной этике протестантизма, тайны которой пытался раскрыть Вебер. Роль протестантизма в другом: он стал своеобразной «ды­рой» в стене различных ограничений и запретов, которые на протяжении многих веков возводила Христианская Церковь. А возводила она ее для того, чтобы оградить свое стадо от тех страстей, которые Вебер и назвал «ду­хом капитализма». Список этих страстей внушителен: сребролюбие, стяжа­тельство, лихоимство, зависть, властолюбие, сластолюбие, тщеславие и т.д. В этом списке на первом месте стоит сребролюбие, которое составляет суть «духа капитализма» и тянет за собой все остальные грехи и страсти. Недаром апостол Павел говорил, что «сребролюбие есть корень всех зол» (Тим. 6:10). С точки зрения учения Святых отцов о грехах и страстях, благообразное вы­ражение «дух капитализма» означает всего­навсего толпу «духов инферналь­ного мира». Протестанты пробили эту «дыру», через которую «духи инфер­нального мира» с визгом и гиканьем ворвались в христианскую жизнь, начав самый настоящий погром в душах людей и в обществе. Протестанты вольно или невольно (скорее – невольно) совершили акт разрушения, но ничего со­зидательного (как утверждает Вебер) они не совершили.

Самое парадоксальное: протестантизм, совершив акт разрушения и дав первоначальный толчок формированию антихристианского общества под вы­веской «капитализм», в дальнейшем перестал соответствовать «стандартам» нового общественного строя. Он оказался старомодным, консервативным, сохраняющим «родимые пятна» христианства (проповедь аскезы, догмат о трудовой деятельности как служении Богу, вера в загробную жизнь и надеж­да на спасение души и т.п.). Протестантизм явно начал отставать от победной поступи капитализма. В первую очередь это касается такой консервативной разновидности протестантизма, как лютеранство. Но в определенной степени в похожем положении оказались: некогда «радикальный» кальвинизм, старо­модный пуританизм, «рациональный» методизм и т.д.

Специалист по экономической этике христианства Е. А. Орланский пи­шет, в частности, о нынешней «отсталости» некогда сыгравшего револю­ционную роль кальвинизма: «…даже кальвинистская этика содержит эле­менты, неприемлемые для современной рыночной экономики. Сам Вебер отмечал, что удостоверением в богоизбранности у кальвинистов “является неутомимая деятельность в рамках своей профессии. Она, и только она, прогоняет сомнения религиозного характера и дает уверенность в своем избранничестве”… Но между “неутомимой деятельностью в рамках своей профессии” и “стремлением к наживе” наблюдается “дистанция огромного размера”. Кроме того, Орланский обращает внимание еще на один серьез­ный «недостаток» протестантизма: «…даже радикальный протестантизм не содержит культ потребления как неизбежный элемент современной ры­ночной экономики»¹.

Исследователь творчества Макса Вебера В. Н. Кравченко также счи­тает, что «для Кальвина профессия – это место служения Богу, она явля­ется самоценностью, а не средством достижения каких­то земных благ. Поэтому в исполнении профессиональных обязанностей главное значение имеют моральные факторы: дисциплина, честность, ответственность, ис­полнительность, тщательность»². Соответственно и для кальвинизма с его

¹ Е А Ок Г экк: ь

х Пб экк №2(30), 2009 ² О Лю Вкк: Вк к Г (Ок) М: Р, 1994 С 85

«идеей предопределения» главное значение имеет не нажива как резуль­тат экономической деятельности, а сам процесс трудовой деятельности с морально­этической точки зрения. Капитализм же, по Веберу, «безусловно тождественен стремлению к наживе в рамках непрерывно действующего рационального капиталистического предприятия»¹.

«Конкурентоспособными» в условиях современного капитализма ока­зались носители тех идеологий и религиозных воззрений, которые полно­стью порвали со всякими «предрассудками» христианства (или изначально не были ими обременены). Прежде всего это идеология атеизма, которая имеет бесчисленное количество различных модификаций (в зависимости от исповедуемой атеистами философии и политических пристрастий)². Что касается религиозных (и квазирелигиозных) воззрений с ярко выраженной капиталистической ориентацией, то это прежде всего талмудический иуда­изм, оккультизм, каббала, масонство, различные вариации замаскирован­ного и неприкрытого сатанизма³.

«теология процветания» как способ адаптации протестантизма к современному капитализму

Конечно, протестантизм на протяжении уже почти пяти веков своего су­ществования не стоял на месте. Происходило его дробление на различные толки и конгрегации, «корректировалась» догматика, приводились в соот­ветствие с «духом времени» этические нормы. Мы не ставим своей задачей обрисовать даже в кратком виде историю протестантизма. Отметим лишь, что того протестантизма, который нарисовал в начале прошлого века Макс Вебер, сегодня уже давно нет⁴. Оценки общей численности приверженцев протестантизма весьма разнятся: от 400 до 700 млн человек на начало ны­нешнего века (что составляет примерно 1/3 численности членов всех религий и конфессий, относящихся к категории «христианских»).

В последние 20–30 лет в протестантизме происходили беспрецедентно бурные изменения. Отметим, что главной причиной тектонических сдвигов в протестантизме стал начавшийся в конце прошлого века процесс всеоб­

¹ Мк Вб Пк эк х к М Вб б П М: П, 1990 С 48

² С: Л А Тх Рффк М: Мк, 1997 (О: Вк к к экк)

³ С: Л А Тх Ук (О ь: Т бщ); Сщк к К Пь ккь: кбк М: П, 2003; Г В П бь: кк кх М: Кф+, 2009

⁴ С ь,,, бщ к б, кьк Вб, ю, щ к к эк

щей либерализации, захватившей в той или иной степени весь мир. Самым значительным результатом этих изменений явилось возникновение особой протестантской доктрины, которую чаще всего называют «теологией бо­гатства». Другое название этого феномена: «теология процветания», или «Евангелие Процветания». Вот на этой доктрине мы остановимся подроб­нее. «Теология богатства» – достаточно детально разработанная и настой­чиво внедряемая в общественное сознание система взглядов, оправдываю­щая и поощряющая стремление человека к богатству, успеху, удовольствию от траты денег и потребления. Доктрина зародилась и развивается в лоне Протестантской церкви, прежде всего в Соединенных Штатах Америки. Отметим, что США – ярко выраженная протестантская страна. По данным Хартфордского Института по изучению религии, в США в начале нашего века насчитывалось около 335 тыс религиозных конгрегаций, из которых около 300 тыс – протестантские, 22 тыс – католические и ортодоксальные (православные), 12 тыс – нехристианские¹. Религиоведы утверждают, что «теология процветания» впервые стала широко проповедоваться в амери­канской церкви пятидесятников в 80­е гг. прошлого столетия, а затем была подхвачена евангелистами, харизматами, методистами и другими проте­стантскими конгрегациями.

«Теоретический» фундамент под здание «теологии процветания» заложил еще в первой половине ХХ века пастор­евангелист Е. Кеньон

(E. W. Kenyon) (1867–1948) в своем «Слове веры» («Word of Faith»). Он – ав­тор известной сегодня в Америке «крылатой фразы»: «Что я исповедую, то я и имею». Последователь Кеньона – К. Хагин (Kenneth Hagen) (1917–2003). Он развил «учение» и начал его практическое внедрение в жизнь. Главный тезис «теологии процветания» – «Бог желает финансового процветания всем верующим и вознаграждает их деньгами согласно силе их веры». При этом идеологи и проповедники «теологии процветания» изыскивают необходи­мые им цитаты о материальном богатстве из Священного Писания. Правда, подавляющая часть из них – из Ветхого Завета. Что касается цитат из Нового Завета, то здесь наблюдается откровенная фальсификация. Так, например, в Новом Завете достаточно часто упоминается слово «дары». Но речь идет о духовных дарах, дарах Святого Духа, а не о материальных богатствах, кото­рые Бог обещает и дарует своим последователям.

Сегодня многие американские протестантские мегацеркви (под ними по­нимаются общины, насчитывающие от 2 тыс членов; в некоторых мегацерк­вях численность общин достигает 50 тыс человек) себя позиционируют как последователи «Евангелия Процветания». В нынешнем, 2011 году в Америке число мегацерквей достигло 1210, что вдвое больше, чем пять лет назад. Отча­

¹ Е Т М Кьк, бь 2008

сти такой стремительный рост «религиозности» населения США может быть объяснен быстрым распространением «теологии богатства». Эта доктрина оказалась очень созвучна чаяниям многих американских обывателей. Жур­нал «Тайм» провел опрос американцев, считающих себя христианами. Что же показал этот опрос? 17% ответили, что они являются сознательными после­дователями «Евангелия Процветания». Однако, судя по всему, влияние этой «теологии богатства» выходит за рамки этих 17 процентов. 61% опрошенных оказались согласны с утверждением: «Бог хочет, чтобы люди процветали». 31% опрошенных согласились с тем, что если ты даешь деньги Богу, то Бог благословит тебя еще большими деньгами¹.

Даже если формально протестантские церкви не относят себя к этой категории, незримое влияние «теологии процветания» сказывается на со­знании их членов. Американский теолог Дж. Карпентер в своей работе «Contemporary Evangelicalism and Mammon» пишет: «Хотя большая часть религиозных лидеров никогда не будет ассоциировать себя с идеологией “Евангелия Процветания”, они глубоко включены в американскую капи­талистическую культуру понимания Евангелия: Бог измеряет успех коли­чеством, больше денег означает больше служения, следовательно, больший успех для царства Божьего»².

Сегодня все большую популярность завоевывает облегченный вариант доктрины – «Процветание Лайт». Для того, чтобы стать последователем идей «Процветание Лайт», не требуется никаких физических, умствен­ных и душевных усилий, поскольку эти идеи находятся в полном согласии с внутренним состоянием среднестатистического американца и для него очень комфортны. Слоганы «Процветания Лайт» очень просты и легко за­поминаются: «Бог хочет, чтобы ты был богатым!», «Христос – это продукт, не нуждающийся в рекламе», «Бедность – личная глупость», «Молись о ни­спослании финансового успеха» и т.п.

«Теология процветания» во всех ее модификациях нацелена на создание положительных эмоций, формирование «позитивного мышления» и «кон­структивные шаги» в трех основных сферах жизни человека: 1) финансы; 2) здоровье; 3) отношения с окружающими. Конечно, финансовое благополучие стоит на первом месте. Будут деньги – будет и здоровье, будут и добрые от­ношение с близкими и не очень близкими людьми.

Все негативные стороны жизни сознательно замалчиваются в пропо­ведях пасторов. Главное – из церковной жизни ушли полностью традици­

¹ Time 10092006� ² Joel A Carpenter, chap Contemporary vangelicalism and Mammon: Some Thoughts More Money, More Ministry: Money and vangelicals in Recent North American History Larry skridge and Mark A Noll, eds Grand Rapids, Mich William B erdmans Publishing, 2000�

онные понятия (и тем более – понимание) греха, бессмертия души, рая и ада, спасения и т.п. Либеральный пастор Б. МакЛорен пишет: «Одним из основных привлекательных элементов учения “теологии процветания” яв­ляется уход от традиционных тем христианства – грех, искупление, рай, Страшный суд – и стремление дать ответы на вопросы, волнующие людей здесь и сейчас, в этой жизни»¹.

«теология процветания» и культ потребления

Мы уже отмечали, что важной целью религии денег является насажде­ние в обществе не только духа алчности, но и духа потребительства. Это две стороны одной медали под названием «капитализм». Это две головы «духа капитализма». Любой экономист вам скажет, что самое «узкое» ме­сто «рыночной экономики» – платежеспособный спрос. Т.е. спрос, который подкреплен деньгами (а не просто потребность в товаре или услуге). Следо­вательно, чтобы капиталистическая экономика функционировала беспере­бойно и приносила капиталистам прибыли, необходимо всячески стимули­ровать платежеспособный спрос. А для этого, в свою очередь, необходимо: а) стимулировать желание потреблять; б) обеспечивать народ деньгами для такого потребления.

Культивирование духа потребления (желания потреблять) началось еще задолго до того, как на свет появилась «теология процветания». Протестан­тизм с его догматом об «аскезе» (неприятие праздного времяпровождения, роскоши и даже комфорта), как мы уже отмечали, выступал своеобразным «тормозом» развития капитализма. «Теология процветания» от этого дог­мата отказалась, заменив его на догмат «потребительства». Суть последнего догмата предельно проста: Бог хочет, чтобы все были счастливы, а счастье – это прежде всего высокий уровень потребления различных товаров и услуг. Повышая свои потребности и стремясь их максимально удовлетворить, че­ловек «выполняет волю Бога». При этом допускаются потребности не только в жизненно необходимых благах, но также в благах, которые обеспечивают комфорт, в роскоши, в развлечениях.

Конечно, и до «теологии процветания» предлагались разные обосно­вания культа потребления. Но они были не «теологическими», а «философ­скими» и «научными». Основоположником философского обоснования был англичанин Иеремия Бентам (1748–1832). Он является основателем теории утилитаризма. Ее суть предельно проста: человеческая жизнь есть стремле­ние к наслаждению и желание избежать страдания. Причем как стремление к наслаждению, так и предотвращение страдания достигаются деятельностью,

¹ Ц: Е Т М Кьк, бь 2008

которую можно назвать полезной для общества. Конечно, каждый человек действует изолированно, исходя из личных стремлений к удовольствию и предотвращению страданий. Но мудрое государство в состоянии гармонизи­ровать эти индивидуальные стремления и обеспечить в обществе максимум удовольствия и минимум страданий.

В XX веке «мудрое государство», согласно рецептам Бентама, стало всячески поощрять в обществе рост удовольствия и наслаждения, насаждая культ потребления. Частный капитал стал это делать еще намного раньше, навязывая обществу свои товары и услуги с помощью рекламы и разного рода изощренных технологий «маркетинга». По мнению некоторых социологов, «бум потребительства» на Западе начался после Второй мировой войны (его назвали «революцией потребительства»). А «профессиональные» философы и прочие «ученые» даже создали теорию «потребительского общества».

Развив в народе неуемную жажду потребления, капиталисты сумели превратить наемных работников в «живых роботов», «трудоголиков», гото­вых трудиться день и ночь для того, чтобы зарабатывать деньги и удовлет­ворять эту неуемную жажду. Если в XIX веке наемные работники могли устраивать стачки, забастовки и даже восстания, то «живые роботы» для капиталистов безопасны. Их энергия сублимируется не в сфере классовой борьбы, а в сфере потребления.

Однако даже самый интенсивный труд не в состоянии обеспечить работ­никам достаточное количество денег для удовлетворения жажды удоволь­ствий. Это все равно что бесконечный бег за собственной тенью. В странах Запада доля заработной платы наемных работников в валовом продукте, не­смотря на все потуги «живых роботов», не растет, а в последнее время даже наметилась тенденция к ее снижению.

Выход капиталисты нашли в том, что стали увеличивать платежеспособ­ный спрос населения за счет кредитов работникам. «Живые роботы» стали брать потребительские кредиты, попав в долговую ловушку. Многие обывате­ли в Америке сегодня живут в хороших домах, имеют несколько автомобилей на семью, их жилища оборудованы всеми видами бытовой техники и т.п. Но при этом, строго говоря, им ничего не принадлежит: сумма долгов «домаш­него хозяйства» (вместе с набежавшими процентами) превышает стоимость всего того имущества, которым американская семья пользуется. Получается в чистом виде долговое рабство. Все это можно прочитать в различных кни­гах по экономике и социологии капитализма.

Таким образом, современный капитализм зиждется на поощрении трех основных и взаимосвязанных страстей: а) жажды богатства; б) жажды по­требления; в) жажды кредитов. Соответственно человек оказался порабощен­ным богатством, вещами и долгами.

Мы здесь вспомнили о насаждении в западном обществе духа потребле­ния лишь потому, что теперь это насаждение получило не только «научное», но и «теологическое» «обоснование». Раньше обывателю страсть потребле­ния навязывали через рекламу, образование, светскую литературу и поп­культуру. Теперь это же самое ему навязывается, когда он приходит в вос­кресенье на церковную службу. Церковь, проповедующая такую «теологию», получает полную поддержку (моральную, политическую и финансовую) со стороны промышленных, торговых и банковских капиталистов. На основе «теологии процветания» происходит полное сращивание бизнеса и церкви. Религия на основе «теологии процветания» является на сегодняшний день наиболее завершенной формой религии денег.

⇐ Предыдущая13141516171819202122Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: