Товарное обеспечение денег

Товарное обеспечение можно разделить на следующие основные кате­гории:

а) обеспечение в узком смысле – когда эмитент готов обеспечить предъя­вителя денежных знаков товарными ценностями по его первому требованию и по заранее установленной цене;

б) обеспечение в широком смысле – наличие в стране, где произошла эмиссия денежных знаков, достаточной массы товаров и услуг, которые мо­гут быть обменены на эти денежные знаки;

в) обеспечение в самом широком смысле – наличие достаточной для об­мена массы товаров и услуг в масштабах всего мирового хозяйства.

Товарное обеспечение в узком смысле чаще всего выступало в форме зо­лота и других драгоценных металлов, которые хранились в банке­эмитенте или казначействе. Эмитент по первому требованию держателя денежного знака (банкноты, казначейского билета) обменивал его на металл по заранее определенному паритету.

Мы уж выше говорили о золотом стандарте как наиболее ярком и близком к нам по времени примере денежной системы, базирующейся на товарном обеспечении в узком смысле. Золотой стандарт был выгоден ро­стовщикам, которые сосредоточили в своих руках запасы желтого металла, а также контролировали добычу золота. Английский экономист Джон Кейнс называл золотые деньги «пережитком варварства». Русские мыслители и общественные деятели конца XIX в. подвергали резкой критике планы Ми­нистерства финансов во главе с С. Ю. Витте ввести в России золотой рубль, а после его введения в 1897 году требовали отмены золотой валюты. Среди них – С. Ф. Шарапов, А. Д. Нечволодов, Г. В. Бутми. Все они раскрывали лживость официальной экономической «науки», доказывавшей, что золо­тые деньги – самые совершенные. На самом деле это было языческое покло­нение «золотому тельцу», которое закабаляло людей и экономически, и ду­ховно. Г. В. Бутми, в частности, писал: «…когда иудействующие теоретики финансовой науки стали утверждать явную нелепость, будто все громадное государственное достояние является недостаточным обеспечением нацио­нальных бумажных денег, а ничтожное сравнительно количество золота, – притом не своего, а взятого за разорительные проценты напрокат у иудеев, под обеспечение того же государственного достояния, – есть достаточное обеспечение, то никто не вспомнил предостерегающие слова Божествен­ного Учителя: “Безумные и слепые! Что больше – золото или храм, освя­щающий золото?”»¹ Система золотой валюты, навязанная России, привела нашу страну к разорению, громадной внешней задолженности Ротшильдам и другим мировым ростовщикам, в конечном счете подтолкнула Россию к Первой мировой войне.

Иногда в качестве обеспечения в Новой и Новейшей истории использо­вались отдельные элементы того, что Бутми называл «громадное государ­ственное достояние». Прежде всего это были земельные угодья.

Например, сразу же после революции 1789 года власти Франции при­ступили к выпуску так называемых ассигнатов под обеспечение земельны­ми участками. Правда, эксперимент с такими бумажными деньгами длился недолго, так как ассигнатов было выпущено очень много, и при фиксиро­ванной цене на землю они стали терять доверие со стороны граждан, и их покупательная способность стала быстро падать.

¹ Б Г Кб б М: А, 2005 С 363

Кстати, сегодня в условиях финансового кризиса опять оживились дис­куссии по поводу необходимости возврата к деньгам, которые бы имели то­варное обеспечение в узком смысле. Причем проекты таких денежных си­стем предусматривают самый широкий диапазон товаров, которые могли бы использоваться эмиссионными институтами: от традиционного золота до нефти и даже электрической энергии (так называемые «энергетические день­ги»). Предлагается также «корзинное» обеспечение, т.е. обеспечение, которое предусматривает использование сочетания целого ряда ликвидных товаров («корзины»): нефти, цветных металлов, пшеницы и т.п.

Однако на сегодняшний день в мире практически нет таких денежных систем, которые бы опирались на товарное обеспечение в узком смысле слова. Хотя некоторые центральные банки и казначейства (министерства финансов) могут располагать значительными запасами товарных ценно­стей – золотом, другими драгоценными металлами (а в ряде случаев также драгоценными камнями), они не производят обмен этих ценностей на выпу­скаемые ими денежные знаки (банкноты, разменную монету, казначейские билеты). Такой размен был временно прекращен еще в годы Первой миро­вой войны, а окончательно – в 30­е годы прошлого столетия. После Второй мировой войны лишь доллар США, предъявляемый денежными властями других стран, мог обмениваться на монетарное золото из запасов казначей­ства США (для физических и юридических лиц такой обмен доллара США был прекращен в 1934 году и более не восстанавливался). Давно уже хозяе­ва печатного станка в Америке предусмотрительно «вымарали» на зеленых бумажках всякие намеки на то, что эти бумажки обеспечены желтым ме­таллом и что хозяева обещают обменивать доллары на золото. Они также благоразумно перевели в 1934 году золото с балансов федеральных банков, входящих в ФРС США, на баланс Министерства финансов США (получив в обмен так называемые «золотые сертификаты»).

Дольше всех формальную связь с золотом сохранял швейцарский франк. В конституции Швейцарии было зафиксировано, что бумажные франки должны быть обеспечены как минимум на 40% золотом (это, од­нако, не означало, что центральный банк страны обязуется обменивать банкноты на золото; такой размен был прекращен еще в 1930­е годы). Лишь десять лет назад под давлением США законодатели Швейцарии аннулиро­вали это положение конституции, после чего значительная часть золотого запаса страны была распродана.

В СССР до его последних дней существовала формальная (декларатив­ная) связь бумажных денег с золотом: на банкнотах и казначейских биле­тах была запись о том, что эти денежные знаки обеспечены золотым запа­сом государства. При этом никто из простых смертных не знал, насколько рубль обеспечен золотом, потому что не было открытых данных ни по ко­личеству бумажных денег, находившихся в обращении, ни по объему зо­лотого запаса государства. Так же как и в Швейцарии, в Советском Союзе нельзя было осуществить обмен бумажных денег на золото. В Российской Федерации на бумажных знаках (банкнотах) запись об обеспечении рубля золотом исчезла.

Итак, произошла постепенная эволюция денег:

1) полноценные товарные деньги (наиболее совершенная их форма – зо­

лотые деньги в виде слитков и монет);

2) представительские деньги, т.е. бумажные знаки денег, которые могли

обмениваться на денежный товар (прежде всего золото);

3) неразменные деньги, которые в течение длительного времени имели

бумажную форму, а в ближайшем будущем могут приобрести элек­

тронную форму (записи на магнитных носителях информации).

Неразменные деньги

Сторонники неразменных денег полагают, что такие деньги также имеют обеспечение – в широком смысле. Неразменные деньги использо­вались достаточно давно, когда у властей не хватало полноценных денег. Особенно часто введение неразменных денег в обращение происходило в периоды войн, приводивших к полному исчерпанию казны. Неразменные деньги впервые появились в Китае в VII веке (хотя некоторые исследова­тели считают, что ограниченный размен таких денег на золото и серебро все­таки существовал).

За пределами Китая неразменные бумажные деньги стали использо­ваться в североамериканских колониях в конце XVII – начале XVIII вв. (они носили название «колониальные расписки»). Первое масштабное использо­вание неразменных бумажных денег в Европе имело место почти три сто­летия назад во Франции.

Речь идет о Франции времен малолетнего короля Людовика XV (нача­ло XVIII века), когда казна была пуста, а на займы рассчитывать не приходи­лось. Регент малолетнего монарха Филипп Орлеанский пригласил шотландца Джона Лоу, который предложил начать эмиссию бумажных денег, не обе­спеченных золотом. После одобрения своего проекта Лоу создал банк (Ко­ролевский банк), который начал выпуск бумажных денег (банкнот), однако, по настоянию королевских министров, определенное обеспечение бумажных знаков золотом сохранялось. Позднее Лоу удалось начать выпуск банкнот без оглядки на золотой запас, и денежная масса в обращении увеличилась многократно, при этом в стране началась инфляция. Кончилось все крахом Королевского банка, бегством Лоу из Франции и появлением у французов стойкого отвращения к бумажным деньгам.

Неразменными деньгами считаются также «гринбэки» времен Граждан­ской войны в США. Следует отметить, что они выпускались не банками, а казначейством, т.е. были государственными обязательствами. Они были предназначены в первую очередь для того, чтобы платить жалованье солда­там и осуществлять закупки товаров для армии. Всего в 1862–1863 гг. было выпущено таких денег на сумму 450 млн долл. Критики казначейских денег подчеркивают, что опыт президента Линкольна вызвал в стране инфляцию, поэтому после войны выпуск «гринбэков» был прекращен.

Уже после А. Линкольна много раз правительства прибегали к использо­ванию неразменных бумажных денег в периоды войн. Каждый раз это в той или иной степени вызывало инфляцию. Отчасти эта инфляция смягчалась тем, что правительства «связывали» излишнюю денежную массу облигаци­онными займами, т.е. обязательствами властей гасить «настоящими» деньга­ми свои долги по окончании войн.

Многие полагали и полагают, что бумажные (или электронные) нераз­менные деньги – очень неплохая вещь, так как они позволяют отказаться от накопления золота, которое известный английский экономист Джон Кейнс называл «пережитком варварства». Часто при этом приводится такой аргу­мент, что на производство полноценных металлических денег и их обраще­ние необходимо затрачивать большое количество труда и ресурсов (добыча руды и ее обогащение, плавка металла, чеканка, затраты на хранение). Наш гениальный Пушкин еще за сто лет до Кейнса (когда Лондон начал активно насаждать золотой стандарт по всему миру) писал в «Евгении Онегине» о возможности существования общества без золотых денег:

Как государство богатеет,

И чем живет, и почему

Не нужно золота ему,

Когда простой продукт имеет.

.

В России до революции сформировалась «школа номиналистов» (наи­более яркий представитель – С. Ф. Шарапов), которая выступала против введения золотого стандарта в стране, считала (так же как и Кейнс), что для развитого общества нужны бумажные деньги, которые имели бы декретную покупательную силу. При этом русские «номиналисты» совершенно справед­ливо считали, что введение бумажных денег требует высокой ответственно­сти и сознательности со стороны населения и государства. Чтобы избежать печальных опытов применения бумажных денег в других странах (ведущих к инфляции и полному расстройству денежного обращения), необходимо на­

личие двух условий:

1) жесткий контроль над денежной эмиссией со стороны государства;

2) доверие граждан к государству, осуществляющему эмиссию.

Таким образом, русский «номинализм» главное внимание уделял не тех­нике эмиссии бумажных денег, а укреплению государственности. С. Ф. Ша­рапов полагал, что наиболее благоприятные условия для использования бу­мажных денег обеспечивает монархический строй.

Интересно, что в 1920­е годы Советский Союз стоял перед выбором: то ли восстанавливать золотой стандарт (идея «золотого червонца», которая в значительной мере опиралась на опыт введения золотого рубля министром финансов С. Ю. Витте в конце XIX века), то ли обойтись без золотого стан­дарта и сделать упор на обеспечение рубля «простым продуктом» (товара­ми, производимыми промышленностью, сельским хозяйством и другими отраслями экономики). В конечном счете был выбран второй путь. На наш взгляд, такое решение позволило избежать многих «ловушек», в которые попала Россия в начале XX века.

Тогда страна «подсела» на «золотую иглу», что имело своим следстви­ем: рост внешней задолженности («золотые» кредиты Ротшильдов); форси­рованный вывоз зерна в обмен на золото (что доводило деревню до голода); дефляцию (которая больно ударила по сельскому хозяйству и ряду других отраслей), резкое усиление зависимости российской экономики от ино­странного капитала и т.д. Фактически эти проблемы ускорили приближе­ние России к трагедии 1917 года¹. В то же время опора на рубль, имеющий широкое товарное обеспечение, позволила Советскому Союзу провести ин­дустриализацию, стать действительно суверенным государством и подго­товиться к войне с Гитлером.

В начале же XXI века ситуация с товарным обеспечением денег в ши­роком смысле слова в России и во всем мире очень непроста. Некоторые экономисты утверждают, что такое обеспечение существует, так как де­нежная эмиссия представляет собой процесс обмена бумажных знаков эми­тента (центрального банка) на иные бумажные знаки или под обеспечение иных бумажных знаков, называемых ценными бумагами. Такие ценные бумаги выпускаются правительствами (обычно министерствами финан­сов), торговыми и промышленными корпорациями, банками, страховыми компаниями и т.д. Называются они облигациями, акциями, векселями, производными финансовыми инструментами и т.п. Считается, что каждая ценная бумага, в свою очередь, имеет обеспечение в виде уже произведен­

¹ Пб б В, ш, х б щ б ь

ных товаров или иных материальных активов (прежде всего природные ресурсы); в крайнем случае она является свидетельством того, что ее эми­тент в ближайшем будущем произведет товар или услугу. Однако ценные бумаги, становящиеся основой эмиссии денежных знаков, на самом деле не являются надежными представителями материальных богатств¹. Товар­ное обеспечение доллара США в широком смысле стало быстро исчезать в 1970­е годы, когда прекратился обмен долларов на золото. По оценкам некоторых экономистов, всех материальных ресурсов в США хватит для покрытия лишь нескольких процентов требований всех держателей долла­ров и финансовых инструментов, номинированных в американской валюте (как резидентов, так и нерезидентов).

Соединенные Штаты любят бравировать тем, что у них самый боль­шой в мире валовой внутренний продукт (ВВП), который в настоящее время превышает 15 триллионов долларов. Некоторые «экономисты» срав­нивают долларовую массу с ВВП США и говорят, что проблема необеспе­ченности американской валюты не столь критична. Мол, Америка может расплатиться с держателями долларов даже за счет текущего производ­ства. Но вряд ли держатели долларов захотели бы обменивать «зеленые бумажки» на любой «продукт», входящий в ВВП. В широком смысле обе­спечением доллара может быть лишь та часть, которая приходится на това­ры. Истории почти не известны случаи, когда обеспечением денег служили услуги. Так вот материальная, «осязаемая» часть ВВП составляет около ¹/₅, т.е. сегодня это около 3 триллионов долларов. При этом следует иметь в виду, что большая часть создаваемого за год «осязаемого» продукта тут же потребляется, поэтому «твердый остаток», производимый американской экономикой за год, очень скромен. По мнению некоторых специалистов, создаваемый за год «твердый остаток», который может быть использован в качестве широкого обеспечения, не компенсирует даже ту часть националь­ного богатства страны, которая амортизируется за тот же период времени (физический износ основных фондов и имущества домашних хозяйств, ис­тощение природных ресурсов и т.п.). Иначе говоря, национальное богат­ство Америки, которое можно рассматривать как обеспечение доллара в широком смысле, в последние десятилетия не только не «прирастает», но даже убывает.

Даже всех материальных богатств мира (при сегодняшнем уровне цен) не хватило бы для «связывания» небольшой части накопившейся в миро­вой экономике «зеленой массы». Кстати, даже если бы активов США хва­

¹ Об э б ш, б х 3 4 7 (Лб: ф к кх П, Вк бш ф)

тило для того, чтобы удовлетворить всех счастливых держателей «зеленой бумаги», совсем не факт, что Америка им это позволила бы сделать. Если в 1971 г. дядя Сэм отказался делиться своим золотым запасом с остальным миром, он точно так же может отказаться от того, чтобы Америку ску­пали какие­то люди, не вписывающиеся в его представления о демокра­тии и цивилизации.

За примерами далеко ходить не надо. В середине текущего десятилетия начался бум создания в странах, торгующих нефтью и сырьем, так называе­мых суверенных фондов (в России был создан Стабилизационный фонд). Эти фонды формировались за счет валютных доходов от экспорта (прежде всего доллары, частично евро); через некоторое время доллары США подоб­но бумерангу стали возвращаться в Америку. Вашингтон объявил тревогу и начал выставлять барьеры на пути инвестиций суверенных фондов под предлогом того, что они «угрожают национальной безопасности США».

Что же тогда говорить о других валютах, скажем, нашем рубле? Валю­ты других стран, особенно развивающихся и таких как Россия, «обеспечи­ваются» прежде всего долларом США («национальные денежные единицы» выпускаются в результате скупки центральными банками американской валюты, накапливаемой в международных резервах). Очевидно, что такое «обеспечение» представляет собой способ ограбления экономически слабых стран теми, кто печатает американскую валюту. В обмен на реальные ресур­сы (нефть, металлы, другое сырье, трудоемкая промышленная продукция и т.д.) получают почти ничем не обеспеченные «зеленые бумажки» и над вир­туальной мировой финансовой пирамидой надстраивают еще один этаж в виде фантиков, называемых «национальными денежными единицами». На самом деле это все та же «зеленая бумага», которая центральными банками перекрашивается в другой цвет. Держатели таких цветных фантиков – са­мые последние в очереди на склад, где у дяди Сэма еще осталось хоть что­то ценного. Уж им­то рассчитывать на это «что­то» точно не стоит.

Силовое обеспечение денег

В современном мире «финансовых пирамид» преобладают способы нетоварного обеспечения денежных знаков. Впрочем, такой способ обе­спечения существовал еще задолго до нынешних времен. Довольно часто нетоварные методы выступали (и продолжают выступать) как дополнение к товарным методам.

В литературе нетоварное обеспечение обычно отождествляется с прину­дительным, или силовым, обеспечением. Действительно, чаще всего оно опи­рается на военную и полицейскую мощь государства, предписывающего лю­ дям пользоваться денежными знаками, не имеющими внутренней стоимости или не имеющими достаточного товарного обеспечения. В данном случае мы имеем дело с так называемыми «декретными», или «фиатными», деньгами¹. В экономических словарях под «фиатными» понимаются деньги, для кото­ рых государство устанавливает ценность, обеспечивает и гарантирует их покупательную способность своим авторитетом и властью.

Случаи принудительного обеспечения денежных знаков многочислен­ны. Они относятся еще к тем временам, когда не было бумажных денег и в обращении использовались монеты. Но ведь далеко не всегда внутренняя стоимость монет соответствовала их номиналу, имела место так называе­мая «порча» монет эмитентом (тем, кто имел право чеканить монету, – им­ператором, удельным князем и т.п.). Под «порчей» понимается снижение (по отношению к номиналу) содержания драгоценного металла в монете либо за счет снижения ее веса, либо за счет снижения доли драгоценного метал­ла в монетном сплаве.

Римский император Диоклетиан, стремясь поддержать покупательную способность начеканенных им неполноценных монет, ввел смертную казнь для «отказников» (тех, кто отказывался принимать монету по ее номиналу). При появлении первых бумажных денег в Китае (VII век н.э.) они воспри­нимались населением с большим недоверием, и император ввел смертную казнь для «отказников». В записках Марко Поло (XIII век) мы читаем, что по­прежнему император продолжал карать «отказников» смертной казнью. Уже упоминавшиеся выше бумажные деньги Джона Лоу в начале XVIII века этот авантюрист пытался спасти от обесценения тем, что добился принятия королевского указа, запрещающего использование золота в качестве денег (в противном случае – штрафы, тюремное заключение или даже смерть).

Можно также вспомнить ассигнаты времен Французской революции, про которые мы говорили выше. Несмотря на формальное обеспечение зем­лей, они стали терять доверие граждан, и революционным властям пришлось их дополнительно «подкреплять» декретом, согласно которому «отказни­кам» грозила 20­летняя каторга или даже смерть.

В эпоху борьбы за независимость североамериканских колоний от Бри­тании Континентальный конгресс решил отказаться от британского фунта стерлингов и стал выпускать свои собственные бумажные деньги – «колони­альные расписки». Отказ поселенцев от использования таких денег рассма­тривался властями колоний как «враждебный акт» и иногда лишал «отказни­ка» права на взыскание долгов.

Иными словами, силовое обеспечение было необходимо для того, чтобы «неполноценные» денежные знаки приравнять к полноценным (металличе­

¹ О Fiat – к, к б к

ским) деньгам, и/или для того, чтобы не допустить замещения денег нацио­нального эмитента полноценными металлическими деньгами или деньгами иностранного эмитента. Последний случай понятен многим нашим граж­данам среднего и старшего возраста: еще каких­то два десятка лет назад в СССР использование иностранной валюты рассматривалось как уголовное преступление и каралось многолетним тюремным заключением. Впрочем, и многие операции граждан с драгоценными металлами в то время рассма­тривались как посягательство на валютную монополию государства. Это наглядный пример «силового» обеспечения покупательной способности российского рубля, поддержания его монопольного положения и борьбы с «рублевыми отказниками». Впрочем, подобная мера вполне нормальна для любого государства, заботящегося о своей безопасности. Национальная де­нежная единица (ее статус, покупательная способность и устойчивость) является важнейшим признаком национального суверенитета и экономи­ческого здоровья. Напомним, что развал Советского Союза начался с того, что в стране начала свободно «гулять» иностранная валюта (даже еще до отмены соответствующей статьи Уголовного кодекса).

Итак, нетоварное обеспечение до недавних времен базировалось на ис­пользовании такого чувства человека, как страх (страх наказания за отказ от использования «декретных» денежных знаков или, наоборот, за исполь­зование «запрещенных» денежных знаков). Сегодня конструкторы денеж­ных систем проектируют их обязательно с учетом психологических и ду­шевных свойств человека.

Почему же доллар США продолжает держаться «на плаву», а в условиях нынешнего кризиса даже вырос в цене по отношению к рублю и денежным единицам иных стран? Отчасти мы уже ответили на этот вопрос: потому, что владельцам «печатного станка» (т.е. хозяевам ФРС) удалось в кратчайшие сроки произвести, как сегодня модно говорить, «перезагрузку» сознания людей – начиная от простых домохозяек и кончая топ­менеджерами корпо­раций и «профессионалами» финансовых рынков. Неотъемлемым условием взрывного развития финансовых рынков и «финансизации» всей экономики и общественной жизни является агрессивное воздействие мировой олигар­хии на сознание и поведение человека. Хозяева ФРС озаботились активным «финансовым просвещением» всех слоев общества, и такое «просвещение» не менее разрушительно для человека, чем, скажем, «сексуальное просве­щение», насаждаемое сегодня в наших школах. Известна горькая шутка, что «самым ценным ресурсом рыночной экономики является дурак». Прежде всего такой ресурс нужен тем, кто управляет деньгами, не обеспеченными материальными ценностями. Но, согласно статистике, умственно неполно­ценных людей рождается не более одного процента. Для того чтобы увели­чить этот показатель, чтобы убедить людей принимать «зеленую бумагу» и «инвестировать» ее в различные виртуальные ценности, получая при этом положительные эмоции и ощущая себя при этом богатым и счастливым че­ловеком, необходима самая настоящая «революция сознания». В контексте нашего разговора отметим, что на смену товарному обеспечению валюты приходит нетоварное в виде различных методов управления человеческим сознанием. При этом в конечном счете, используются и культивируются такие глубинные и темные свойства человеческой души, как алчность и страх. Многие современные теоретические и прикладные «изыскания» в области экономики и финансов, по сути, заняты изучением, оценкой и про­гнозированием именно этих двух свойств человека, причем алчность изме­ряется с помощью показателей нормы прибыли, «маржи», рентабельности, доходности и т.п., а страх – с помощью различных показателей риска.

В принципе, нетоварное обеспечение денег может опираться не только на негативные, но также на положительные качества человека. Скажем, на глубоко переживаемое и осознаваемое людьми чувство патриотизма, на­родного единения и доверия к властям, осуществляющим выпуск денег. Та­кое происходит чаще всего в годы войны или иных общенациональных бед­ствий. То есть люди в экстремальных ситуациях ведут себя совсем не так, как должен вести себя, согласно учебникам экономики, «homo economicus». Выпуск денег, который не сопровождался безудержной инфляцией, потому что опирался на доверие людей, происходил в нашей стране в годы Первой мировой и Великой Отечественной войн. С некоторыми оговорками в каче­стве примера можно привести те же США в годы Второй мировой войны, когда президенту Ф. Рузвельту удалось консолидировать американское об­щество и добиться с его стороны высокой степени доверия. Доверие к вла­стям и в нашей стране, и в Америке, и в других воюющих странах проявля­лось в том, что население добровольно приобретало на получаемые деньги облигации государственных займов, полагая, что в мирное время власти смогут вернуть народу долги военного времени. В годы Первой мировой войны многие люди просто хранили и накапливали денежные знаки, по­лагая, что сразу же после возвращения к мирной жизни власти обязательно восстановят золотой стандарт и при необходимости бумажные деньги мож­но будет обменять на металл.

Оккупационные деньги

Силовое обеспечение денежных знаков становится особенно очевид­ным и явным, когда насилие со стороны государства осуществляется не в отношении своих граждан, а в отношении граждан другой страны (или

многих стран) с целью заставить их принимать чужую (иностранную) ва­люту. При этом государство уже использует не полицейские силы и право­охранительные органы, а армию и другие виды вооруженных сил вплоть до бомбардировщиков и авианосцев (это, конечно, не исключает использование полицейских сил, но уже специальных подразделений, сформированных из местных наемников). Речь идет о так называемых «военных», или «оккупа­ционных», деньгах, которые широко использовались воюющими странами в годы Первой и Второй мировых войн. «Большая советская энциклопедия» дает следующее определение этого вида денег¹:

«Военные деньги – особый вид бумажных денег, выпускаемых в каче­стве обязательного платежного средства военными властями одного го­сударства (коалицией государств) на территории другой страны (группы стран)… В.д. (называемые также оккупационными) могут быть выпуще­ны как в форме местной валюты, так и в валюте оккупирующей страны. На территории, где они обращаются, находятся параллельно две валюты: местные деньги, бывшие ранее в обращении, и В.д., официальная цель вы­пуска которых – выплата денежного содержания личному составу воору­женных сил и обеспечение расчетов с местным населением за товары и услуги. Наличие в обращении двух валют приводит к усилению финансового хаоса в оккупированных странах, к обострению инфляционного процесса». Отличием военных денег от обычных, как отмечается в том же источни­ке, помимо всего прочего, является «отсутствие какого-либо обеспечения, а также принудительный курс по отношению к местной валюте».

После завершения «холодной войны» США стали рассматривать весь земной шар в качестве сферы своих «национальных интересов», т.е. фак­тически стали относиться к другим государствам как к своим вассалам. В этих условиях доллар приобрел ярко выраженные признаки оккупацион­ной валюты. Доллар США имеет хождение во многих странах мира наравне с местными валютами в качестве средства платежа и средства обращения, и это явление получило название «долларизация» экономики. В более широ­ком смысле «долларизация» проявляется также в том, что денежные власти других государств интенсивно накапливают доллары в составе междуна­родных резервов, а население и юридические лица хранят свободные сред­ства в «зеленых» на валютных счетах в банках или под матрацем (деньги как средство тезаврации, или накопления). Американская валюта имеет ряд поразительных сходств с оккупационными деньгами времен Первой и Вто­рой мировых войн.

Во-первых, это «отсутствие какого-либо обеспечения». Речь идет, ко­нечно же, о товарном обеспечении; оно кончилось в 1971 г., когда амери­

¹ Бьш к эк Ть М: Ск эк, 1969–1978

канский президент Р. Никсон объявил о полном прекращении обмена дол­ларов на золото.

Во-вторых, «принудительный курс по отношению местной валюте». В России, например, эта «принудительность» проявляется в том, что дол­лар оказывается переоцененным по отношению к рублю. Так, если сегодня за 1 доллар США дают примерно 28 рублей, то при сопоставлении цен в российской экономике и экономике США реальное соотношение покупа­тельной способности доллара и рубля (паритет покупательной способности двух валют) примерно в два раза меньше. «Принудительный» курс доллара США по отношению к рублю и многим другим национальным валютам приводит к финансовому ограблению оккупируемых стран, т.к. покупка природных ресурсов, предприятий, банков, других элементов националь­ного богатства этих стран американскому «инвестору» обходится очень дешево; местные инвесторы, имеющие капиталы в национальной валюте, оказываются абсолютно неконкурентоспособными перед натиском замор­ских. Так же дешево обходится Дяде Сэму покупка нефти, леса, металлов и других сырьевых товаров.

В-третьих, внедрение доллара в денежные системы других стран «приводит к усилению финансового хаоса в оккупированных странах, к обо­стрению инфляционного процесса». Достаточно вспомнить Россию и дру­гие страны бывшего социалистического лагеря. Местные денежные власти в условиях «долларизации» экономики теряют всякий контроль над фи­нансовым сектором национальной экономики. Де­факто управление этим сектором и всей экономикой переходит к тому, кто печатает доллары, т.е. к Федеральной резервной системе США.

Есть и некоторые отличия доллара США от оккупационных денег времен Первой и Второй мировых войн. В той же статье из БСЭ об ок­купационных деньгах говорится, что для их использования характерны «кратковременность и ограниченность территориального обращения». Действительно, оккупационные деньги существовали лишь во время войн и их использование распространялось лишь на территории, занятые воору­женными силами. Доллар же выступает в качестве оккупационной валюты уже несколько десятилетий (после прекращения обмена доллара на золото в 1971 г.), а в условиях финансовой глобализации территорией долларовой оккупации стал почти весь мир.

Примеры современной военной оккупации – Ирак, Афганистан. Не следует, однако, понимать силовое давление на другие страны лишь как военную оккупацию в буквальном смысле этого слова. Иногда бывает до­статочно лишь угрозы военных действий в отношении страны, где должен быть наведен необходимый денежный и финансовый порядок по рецептам Вашингтона. Кроме того, эффект грубой физической силы многократно усиливается, когда военные методы дополняются:

 

– акциями спецслужб (в том числе планирование и проведение терро­ристических операций, компрометация и устранение неугодных политиче­ских деятелей);

– политико­дипломатическим давлением;

– духовно­психологическим натиском на местное население («промыв­ка мозгов» через СМИ, учреждения культуры и образования; так называемая «миссионерская» работа различных деструктивных сект и т.п.);

– экономическими мерами (объявление эмбарго на поставки товаров в страны, не соответствующие американским стандартам «демократии»; «замо­раживание» и арест счетов в банках, подконтрольных ФРС США; введение за­претительных пошлин на ввоз товаров из «недемократических стран» и т.п.).

 

Какие конкретно задачи по поддержке доллара позволяют решать сило­вые методы? Прежде всего навязывание американского доллара в качестве средства платежа. После Второй мировой войны в мире сложилась ситуа­ция большого «долларового голода», поскольку львиная доля всех товаров и услуг на международных рынках была американского происхождения (эко­номика других стран была разрушена). Именно тогда сложился такой по­рядок, когда расчеты за многие товары (например, за нефть) осуществля­лись с помощью американской валюты. Соответственно, золотовалютные резервы большинства стран мира также формировались преимущественно за счет долларов США.

Однако уже в 1960­е годы американская валюта начала слабеть, и возникло «бегство от доллара» (в другие валюты или золото). Примером бегства от доллара в золото является всем хорошо известная история ге­нерала Шарля де Голля, который предъявил американскому казначейству доллары для их обмена в золото. Местью Вашингтона за подобный посту­пок явились спровоцированные американскими службами так называемые «студенческие волнения» во Франции в 1968 году, которые привели к от­ставке президента де Голля и бегству капиталов из Франции. Фактически это была акция устрашения, предназначенная для других «союзников», ищущих альтернативу доллару США в золоте, коллективных валютах или так называемом «бумажном золоте» (искусственная валюта под названи­ем «специальные права заимствования», которую предлагалось выпускать Международному валютному фонду и которая должна была во многом за­менить доллар США).

И сегодня Вашингтон жестоко наказывает тех, кто пытается соско­чить с «долларовой иглы». Например, хорошо известно, какое бешенство в Вашингтоне вызвало заявление Саддама Хусейна о том, что Ирак принял решение перейти в расчетах за нефть с доллара на евро. Такой переход со­стоялся в ноябре 2000 г. Военные аналитики считают, что именно после этого было принято окончательное решение о вооруженном вторжении в Ирак. Решение Саддама Хусейна было серьезным ударом по США. Это не только создавало прецедент ухода стран периферии мирового капитализма в альтернативные валюты, США фактически лишались возможности сво­бодного и бесплатного доступа к нефтяным ресурсам Ирака и тех стран, которые могли последовать этому примеру. Ведь американцы привыкли к очень простой двухзвенной схеме: печатание долларов – покупка нефти (любого другого товара) на мировом рынке. Теперь надо было использовать уже трехзвенную схему: печатание долларов – их обмен на евро – покупка нефти. В этой схеме они попадали в зависимость от Европы, а для Дяди Сэма это смерти подобно. Вторжение американцев в Ирак началось 19 марта 2003 года, а уже 5 июня того же года поставки нефти из этой страны стали опять осуществляться за доллары США.

Иран еще раньше, чем Ирак (в 1999 г.), заявил, что также собирает­ся переходить при поставках нефти с долларов США на евро. Дело в том, что американцы установили эмбарго против этой страны, и ни одна капля нефти в США не уходила. Примерно ¹/₃ экспортируемой нефти уходило в Европу, а остальное – в основном в Китай и Индию. Практически продажа иранской нефти за евро началась весной 2003 года. Более того, Иран объя­вил о создании собствен<

⇐ Предыдущая156157158159160161162163164165Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: