 |
А.Г. Аганбегян – академик РАН, является специалистом в области теоретической и прикладной экономики.
|
|
|
|
А. Л. Кудрин, председатель Совета фонда «Центр стратегических разработок», декан факультета свободных искусств и наук СПбГУ, председатель правления Фонда Кудрина по поддержке гражданских инициатив
А. Кудрин в своей антикризисной программе, заявленной в тезисах доклада «Об источниках экономического роста (в перспективе до 2025 г. )», представленного на заседании президиума Экономического совета 25 мая 2016 года, называет докризисную модель экономического роста экономикой спроса, где основными источниками роста являлись доходы от нефтегазового сектора и обусловили тем самым рост уровня жизни населения[18].
Нет сомнения в том, что данный тезис вполне правомерен, поскольку вышеуказанная модель не могла способствовать экономическому росту и стабильному развитию национальной экономики в связи с тем, что ориентир на экспорт нефтегазовых ресурсов не способствовал структурному оздоровлению основных секторов народного хозяйства. Это показал кризис 2008-2009 гг. и кризис, начавшийся в 2014 году.
Следующее утверждение подвергается критическому анализу: “Наша экономика уперлась в структурные и институциональные ограничения еще при цене на нефть, превышающей 100 долларов за баррель: экономический рост стал снижаться после кризиса 2008-2009 годов”.
В данном утверждении не ясно и не указано, с какими конкретно структурными и институциональными ограничениями столкнулась российская экономика. Необходимо тезисно их обозначить и систематизировать. Выделить факторы влияния снижения экономических показателей после кризиса 2008-2009 гг.
По мнению А. Кудрина, суть антикризисной политики будет заключаться в предложении новой модели. Ее драйверами роста в будущем станут новые факторы. Будущую модель условно можно назвать экономикой предложения[19].
|
|
|
Он выделяет ограничения, препятствующие экономическому росту в модели предложения:
● замедление структурных темпов роста:
● негативный демографический тренд,
● снижение инвестиций при сохранении высокой загрузки имеющихся мощностей,
● снижение производительности труда и капитала;
● повышение издержек производства на импортные материалы и компоненты из-за снижения курса рубля;
● нарастающее технологическое отставание;
● ухудшение доступа к источникам финансирования;
● снижение конкуренции на внутреннем рынке из-за изменения условий международной торговли высокие административные барьеры ведения бизнеса;
● неэффективность системы государственного управления[20].
В тезисах кратко отображаются варианты вышеуказанного роста: через снижение издержек производства, технологический прогресс, стабилизацию финансового рынка при низких ставках, высокое качество государственного регулирования и защиту собственности, сокращения государственного участия в бизнесе и создания дополнительных условий для конкуренции[21].
В данной модели необходимо наличие социального подхода в качестве драйвера роста. В модели, предложенной автором документа, экономический рост возможен за счет увеличения конкурентных инвестиций и повышения производительности труда и капитала. При этом, не включен социальный аспект, влияние развития человеческого капитала на социально-экономическое положение страны. При указании направлений снятия структурных и институциональных ограничений не выявлены их основные методы и способы.
Положение о том, что “альтернативой наращиванию рабочей силы и инвестиций может быть только рост совокупной факторной производительности” вызывает ряд вопросов. Что подразумевает собой понятие совокупная факторная производительность? Из чего она складывается, какие ее параметры? За счет чего должна расти совокупная факторная производительность? Что делать с невостребованной рабочей силой в таком случае?
|
|
|
Автор документа утверждает, что “необходимо принимать во внимание, что режим санкций снижает ВВП, по разным оценкам, на 0, 8-1% ВВП в год. Кроме того, высокая неопределенность в части позиционирования России на мировых рынках и перспектив расширения участия в международной кооперации сдерживает новые инвестиции”. Необходимо дополнительное определение и обоснование того, что подразумевает автор документа под неопределенностью в позиционировании России на мировых рынках и перспектив расширения участия в международной кооперации.
Поскольку указано, что режим санкций влияет на уровень ВВП, необходимо предложить варианты противодействия данному режиму или создания условий для этого противодействия.
Международные санкции являются фактором, а не причиной спада и стагнации российской экономики.
Средствами против режима санкций являются:
- создание привлекательных условий для размещения отечественного капитала в России и амнистия отечественного капитала, вывезенного за рубеж: путем предоставления налоговых преференций, высоких процентных ставок, освобождение от государственных налогов части прибыли предприятий, которая направляется на восстановление и инновацию основного капитала (включая затраты на прикладные научные исследования и разработки);
- интенсификация поддержки развития импортозамещающих производств, особенно создающих средства производства для ключевых отраслей российской экономики;
- четкое определение компонентов ВВП, соответствующие им объемы выпуска и распределение ресурсов, необходимых для обеспечения качества жизни граждан и привлечения средств в государственный бюджет.
Говоря о технологической отсталости и государственных вложениях в НИОКР, заявляется только, что “нужно через развитие конкуренции и специальные программы стимулировать частные вложения в НИОКР”.
С нашей точки зрения необходимы конкретные предложения по развитию НИОКР.
|
|
|
Таким образом, в противовес заявленным тезисам А. Кудрина, необходим комплексный подход, способствующий решению проблем социально-экономического характера, так как каждый сектор экономики зависим от других секторов. Проводимая кредитно-финансовая политика может повлиять на другие сферы (промышленность, строительство, непроизводственную сферу и т. д. ). Необходимо учитывать все элементы экономической системы.
Основными недостатками данных тезисов является:
- отсутствие социально-ориентированного подхода при разработке тезисов антикризисной программы,
- акцент на аккумулировании инвестиций,
- отсутствие выявления роли и возможности появления институтов, способствующих социальному развитию и улучшению социально-экономическому положению населения,
- улучшение качества жизни населения.
А. Д. Некипелов - вице-президент Российской академии наук; директор Московской школы экономики МГУ им. М. В. Ломоносова; член научно-экспертного совета при Председателе Совета Федерации; член двух секций Научного совета при Совете Безопасности РФ, председатель Совета директоров ОАО " НК Роснефть"
А. Д. Некипелов активно работает в области общей экономической теории. Им исследованы работы в области сравнительных исследований и теории функционирования и управления экономических систем. Также поддерживает научные разработки для обоснования необходимости проведения правительством активной промышленной и социальной политики[22].
Говоря об экономическом развитии страны, А. Д. Некипелов совершенно верно и очевидно заявляет, что так называемая “тенденция затухания темпов экономического роста и падения инвестиционной активности”[23] начала проявляться в 2011 году. Заканчивался срок выполнения ряда крупных госпроектов, а с осени 2013 года началось постепенное снижение курса рубля. Если на тот момент существовали либо были начаты новые проекты, кризис можно было бы избежать с меньшими затратами. Но поскольку новых проектов не было начато, а структура национальной экономики такова, что существует высокая зависимость от инвестиционной составляющей, вполне ясна его позиция о том, что внешние экономические санкции и проводимая международная политика в меньшей степени затрагивают экономическое положение в стране по сравнению с проводимой внутренней политикой.
|
|
|
По его мнению, необходима коррекция денежно-кредитной политики, которая сможет, с одной стороны, заменить сырьевую модель развития экономики, а с другой стороны, совершить диверсификацию в сторону экономического роста[24].
Инструментом такой денежно-кредитной политики должно выступать снижение процентной ставки, которое позволит увеличить размер инвестиций в экономику и улучшит текущую работу предприятий.
По поводу проведения макроэкономической политики “монетизация экономики определяется спросом на деньги, а не количеством выпущенных денег”[25].
Имеется в виду то, что эмиссия как таковая имеет место быть денег, но ее размер должен регулироваться спросом на деньги, а не количественным увеличением их в экономике страны. В противном случае будет действительно трудно поддерживать макроэкономическую устойчивость.
Такое возможно только в том, случае, если с одной стороны будет существовать платежеспособный спрос, а с другой стороны, производственная составляющая.
С его точки зрения необходимы меры, направленные на “кардинальное ограничение деструктивного влияния внешних возмущений на макроэкономическую обстановку в стране”[26]. Он высказывает точку зрения о том, что необходимо введение валютных ограничений по капитальным статьям платежного баланса.
Это важно с точки зрения создания устойчивой экономики, так и с точки зрения способа защиты российского рынка от внешних факторов. “Свободное плавание рубля и таргетирование инфляции в классическом варианте ставит российскую экономику, сильно зависящую от условий торговли, трансграничного движения капиталов, уровня и динамики валютного курса, в очень сложное положение”[27]. В частности он предлагает возможность интервенций центрального банка на валютном рынке. Данное действие поможет снизить уровень уязвимости российской экономики от резких колебаний мировых цен на сырье в краткосрочной перспективе.
В долгосрочной перспективе он предлагает диверсификацию экономики на основе производственной составляющей. Данная позиция высказывается большинством экономистов и имеет полностью обоснованное решение. Несмотря на то, что финансовая сфера в современном мире имеет преобладающе значение, не менее важным фактом является наличие сильно развитого производственного комплекса с его активами и товарной составляющей.
|
|
|
Его верная позиция заключается в том, что он находит выход в данной ситуации с помощью сырьевой ренты. “Успешный ход этого процесса в решающей степени зависит от нашей способности использовать рентный доход, приносимый природными богатствами страны, на цели модернизации”[28]. Она должна идти не на “раздувание” бюджета и не на внешнеэкономическую политику, а на создание промышленного комплекса, способствующего развитию устойчивой национальной экономики.
В связи с этим меры, принимаемые в краткосрочном плане, уже не будут столь актуальны и необходимы. Правильно заданный курс поможет уйти от внешнеэкономической зависимости и встать на собственные рельсы.
Интересна его позиция с точки зрения исследования экономической теории и ее эволюции. По его мнению, кризиса экономической теории как такового не существует. Существует лишь изменение экономической теории в рамках “смены теоретико-экономических доминант”. Он приводит следующий пример: “предельным же выражением кризиса стал отказ общей экономической теории в праве на существование: на ее место все более приходит некий конгломерат общетеоретических положений, совмещенный с применением инструментария социологии и эконометрики”[29].
Т. е. в рамках развития экономической теории наступил момент, когда чистая экономическая методология заменяется смешением социологической методологии и эконометрики. Сложно при этом сказать, насколько это действительно является кризисом, поскольку наука не стоит на месте, она развивается и привносит нововведения. Ее инструментарий становится шире, сфера ее познания увеличивается. “Выходом из этого кризиса может стать формирование новой парадигмы, которая восстановит целостность экономического мировоззрения, в снятом виде впитывая предшествующие достижения экономической теории”[30]. Новая политэкономия должна отвечать вызовам современного мира.
С точки зрения экономической теории и ее развития в рамках исследования российской экономики, дело обстоит несколько иным образом.
На сегодняшний день “экономическая политика нуждается в определении стратегических ориентиров и наборе конкретных рекомендаций для достижения поставленных целей”[31].
То, что является экономической теорией и связано с построением и написанием формул, графиков, таблиц должно в первую очередь нести практический смысл, применимый в национальной экономике. Теория не должна быть оторванной от практики.
Вполне понятна его позиция в том, что “если экономисты-теоретики предпочитают не просто выявлять объективные закономерности на всех уровнях хозяйствования, но и стремятся приложить полученные результаты к реальности, то тем самым подтверждают свою верность традициям политической экономии как науки, давно уже доказавшей свое право на существование”.
В заключение необходимо отметить, что положительным моментом является то, что А. Д. Некипелов последовательно выступает за комплексный подход к реформам и выявляет необходимость минимизации связанных с ними социальных и экономических издержек. Также выступает за проведение крупных государственных проектов, активной промышленной и социальной политики.
Рассматривая и учитывая всю сложность проведения комплексных мер по диверсификации экономики, он предлагает свой подход, который сможет в краткосрочной перспективе снизить уровень экономической зависимости от внешних факторов.
А. Г. Аганбегян – академик РАН, является специалистом в области теоретической и прикладной экономики.
А. Аганбегян является одним из авторов концепции экономической перестройки общества, имеет многочисленные книги и статьи по проблемам проведения рыночных реформ.
Как и другие экономисты А. Аганбегян считает, что причиной стагнации в российской экономике является снижение инвестиций[32].
По его мнению, необходимо принятие конкретных мер для устранения экономического кризиса.
Первая мера, это снижение ключевой ставки. Критическая величина должна составлять 8%. Если ставка будет выше, многие финансовые институты не смогут контролировать ситуацию в своей сфере.
С его точки зрения данная позиция верна, но только в том случае если она будет проводиться параллельно с валютным регулированием. Центробанку необходимо поддерживать рубль. Наряду с очевидными мерами по ужесточению применения санкций в отношении нарушений валютного законодательства необходимо принять ряд серьезных решений по усилению защиты нашего финансового рынка от неблагоприятных колебаний мировой конъюнктуры: восстановить ограничения на вывоз капитала, ограничить сферу использования валютных счетов, провести централизацию валютных резервов.
Централизация валютных резервов должна сопровождаться введением ограничений на использование валютных счетов предприятиями, восстановлением обязательной продажи валютной выручки экспортеров Центральному банку, введением ограничений на вывоз прибыли от операций на рынке ценных бумаг, установлением государственного контроля за экспортом основных сырьевых товаров, концентрацией валютной выручки на счетах в нескольких государственных банках, введением ограничений на импорт предметов роскоши, а также на вывоз иностранной валюты для оплаты услуг.
Вторая мера, это увеличение инвестиций. Автор полагает, что рост инвестиций возможен за счет банковского финансирования[33].
Здесь надо иметь в виду, что банковское финансирование – это метод финансирования на условиях платности, срочности и возвратности.
Кредитные отношения могут принимать разные формы. Кредитные отношения могут быть организованы в форме банковского кредита, а также в форме коммерческого кредитования, когда отношения между предприятиями оформляются векселем. Коммерческий кредит может впоследствии трансформироваться в банковский посредством предоставления банком ссуды под залог векселя или посредством учета векселя.
А. Аганбегян прав с той точки зрения, что кредитные операции являются самой доходной статьей банковского бизнеса, за счет которой формируется основная часть чистой прибыли банков. Но с кредитными операциями связаны и основные риски банков, в частности риск непогашения заемщиком основного долга и процентов по кредиту.
Кредитование обычно осуществляется по укрупненным объектам. Такими укрупненными объектами, например, для предприятий промышленности, транспорта, связи, строительства, бытового обслуживания являются материальные запасы и производственные затраты.
В связи с этим надо понимать, что банковское финансирование будет выгодно прежде всего банкам, а не предприятиям. А условия кредита должны соответствовать потребностям предприятия в первую очередь. Поэтому необходим при проведении данной меры четкий контроль со стороны государства, начиная от величины процентной ставки, суммы предоставляемого кредита и заканчивая контролем за распределением денежных средств.
Следующая мера – это государственный план. “Единым организующим документом здесь мог бы стать государственный план (проект, программа) на пять лет. Для предприятий и организаций, деятельность которых определяется государством, такой план мог бы содержать конкретные целевые показатели, на которые следует ориентировать развитие.
Для частного сектора можно было бы ограничиться индикативным планированием без директивных заданий, предоставляя ему большую свободу действий, но создавая стимулы для движения в заданном государством направлении. Государственный план–программа мог бы составляться Правительством при содействии Центрального банка. Координирующую роль в Правительстве в этом отношении могло бы играть Минэкономразвития”[34].
Любая программа должна быть социально ориентирована. Предлагаемые программы со стороны правительства умозрительны и абстрактны. В связи с этим необходима корректировка и изменение ее содержания с точки зрения социально-ориентированной позиции. Каждая статья бюджета должна быть детально расписана. В большей степени необходимы расходы на соц сферу. Внешняя политика не требует сейчас много денежных средств. Если А. Аганбегян предлагает построение государственного плана-программы, необходимо обозначить основные ее параметры и основания для создания.
Следующая мера – технологическое обновление основных средств[35]. С его точки зрения необходимо предоставлять налоговые каникулы для предприятий и организаций, а также освобождать их от уплаты таможенных пошлин на машины, оборудование, агрегаты и частично на материалы, необходимые для этого.
Необходимо понимать, что результат может быть достигнут только тогда, когда будет создан экономический эффект. Он выражается в росте производительности труда, снижении затрат, повышении культуры производства, улучшении условий труда.
Таким образом, А. Аганбегян освещает крупным планом основные проблемы российской экономики. В его взглядах не хватает четко обозначенной социально ориентированной позиции и практического подхода к решению внутренних экономических проблем. Поскольку в настоящий момент государству требуется программа по восстановлению национальной экономики, не требующая рассмотрения внешнеэкономической деятельности.
1. 3. «Будет такое время, что все важнейшие истины приведутся в числа … » [36].
Наука, образование и разнообразные экономические практики в условиях становления электронно-цифровой стадии в развитии человеческой цивилизации становятся системообразующими факторами новой социальной реальности.
Электронно-цифровая стадия… Это относительно новое для россиян словосочетание содержит множество не то, чтобы освоенных, но даже ещё не выявленных смыслов и возможностей во всех сферах жизнедеятельности: в промышленности, сельском хозяйстве, на транспорте, в медицине, в научных исследованиях, в управлении социальными процессами и т. д.
Одним из первых российских учёных, глубоко и фундаментально исследующим философию, идеологию, теорию и практику электронно-цифровых технологий, стал академик РАН С. Ю. Глазьев. В представленном им Изборскому клубу докладе, озаглавленном «Великая цифровая революция: вызовы и перспективы для экономики XXI века», Сергей Юрьевич, на удивление многих соклубников и гостей сессии, но в соответствии с подзаголовком своего доклада, начал его изложение не с впечатляющих перспектив цифровизации, а с тех угроз, которыми она чревата для национальной безопасности России и всего мирового сообщества.
Первая угроза в выстроенном докладчиком ряду, естественно, самая серьёзная и актуальная. В формулировке ак. С. Ю. Глазьева она звучит следующим образом:
- кибертерроризм и кибершпионаж, ведущиеся против России Соединёнными Штатами, их союзниками, другими странами и иностранными террористическими и преступными организациями, а также отдельными лицами и группами лиц.
Отчёт и стенограмма заседания Изборского клуба опубликованы в сентябре 2017 года, а 31 октября того же года Комитет по юридическим делам Сената США провёл слушания, посвященные проблеме «российской пропаганды» в соцсетях в период президентских выборов в США в 2016 году. На слушания были приглашены представители ведущих мировых компаний в области распространения электронной информации Facebook, Twitter и Google. Считается, что эти сенатские слушания дали старт беспрецедентной вакханалии надуманных обвинений России во вмешательстве в выборы президента США, хотя скандал вокруг этой компании по дискредитации Российской Федерации в глазах мирового сообщества к тому времени продолжался уже более года[37]. По сути, истеблишмент США бездоказательно обвинил руководство России в том, чем сам занимается в отношении её, цинично попирая основополагающие нормы международных отношений: во вмешательстве в суверенные интересы всеми возможными (в том числе и электронными! ) средствами. США в рамках гибридной войны против России активно используют киберсредства как основное наступательное оружие, применяя его для шпионажа, сбора информации, а также для дезинформации российского руководства и граждан через каналы компьютерной коммуникации, в том числе социальные и специальные сети. Латентная угроза этой и без того деструктивной деятельности заключается в том, что оборудование и программное обеспечение, произведённое странами НАТО, в нужный противнику момент может дать сбой и спровоцировать техногенную катастрофу, разрушительные последствия которой трудно даже представить. Электронный шпионаж, который системно ведут США против Российской Федерации, теперь распространился по всему миру и объектами его стали, в том числе и союзники Соединённых Штатов по НАТО. Американцы при этом цинично используют своё преимущество в передовых информационных технологиях, самый большой в мире парк информационно-вычислительного оборудования, фактическую глобальную монополию в операционных системах, социальных сетях, доминирующее положение на рынках телекоммуникационных услуг и сложных электронных компонентов. Другие угрозы, по мнению С. Глазьева, носят экономический характер. Это: - уход от налогообложения, незаконный вывоз капитала, отмывание преступно полученных доходов с использованием криптовалют; - осуществление незаконной предпринимательской деятельности посредством использования сети Internet, включая электронную торговлю, финансовые услуги и др. В более всего интересующей нас социальной сфере, угрозы в связи с цифровой революцией, прежде всего, затрагивают рынок труда. 1. Активное внедрение цифровых технологий неразрывно связано со сменой технологических укладов в экономике, при которой неизбежны ускоренное создание роботизированных рабочих мест, автоматизация управленческих процессов, растущее применение 3D-принтеров. Всё это сокращает количество рабочих мест и ведёт к безработице. 2. Роботизация, как и цифровая революция в целом, продолжается не один год, уничтожив сотни миллионов рабочих мест в промышленности. Десятки миллионов замещённых автоматикой сборщиков, расфасовщиков, станочников оказались в трудном положении, но социального бедствия, как во времена Великой депрессии, когда происходила предыдущая смена технологических укладов, не случилось. Молодые люди с энтузиазмом освоили новые профессии программистов, наладчиков, операторов. Пожилые – досрочно вышли на пенсию. Многие нашли себя в расширившейся сфере услуг. 3. В период «рыночных реформ» в России были уничтожены целые отрасли промышленности с миллионами высококвалифицированных рабочих мест. Парадокс, но, вопреки общемировой тенденции, в РФ в первую очередь уничтожались производства современного технологического уклада, которые обеспечивали расширение занятости. Россия до сих пор остаётся единственной страной в мире, где в 90-е годы сокращалось число учёных, инженеров, программистов, операторов, наладчиков и других высококвалифицированных работников. Нынешнее оживление экономики существенно сдерживается дефицитом нужных стране высококвалифицированных кадров. 4. Перспектива для России в таком чувствительном для социума вопросе как занятость, вместе с тем, оптимистическая. Согласно расчётам, в обозримом будущем спрос на специалистов, которые необходимы для создания инфраструктуры цифровой экономики, существенно перекроет связанное с её расширением сокращение рутинных рабочих мест. Случится это, правда, лишь при условии, что цифровая экономика станет развиваться в нашей стране на суверенной интеллектуально-технологической базе. Если же государственная политика в этой области останется неизменной и продолжится импорт цифровой техники и программного обеспечения, а отечественные разработки в этих сферах так и не получат приоритетного развития, то эффект может оказаться сугубо отрицательным. Пожалуй, суверенизация – это главная сейчас задача не только в области разворачивающейся «цифровой революции», но и всей многообразной деятельности российского государстве и гражданского общества по возрождению страны. Нельзя не отметить с умеренным оптимизмом, что идеология «всемирности», «всечеловечности», которая агрессивно навязывалась россиянам неолиберальной пропагандой в период смуты 80-х – 90-х гг., не исказила национальных идейных, морально-нравственных устоев, веками складывавшихся в сознании и душе русского человека. Её, как временную слабость, как морок отринуло большинство россиян, по-прежнему жаждущих не великих потрясений, а великих свершений во благо великой России... «По иронии истории ''цифровая революция'' разворачивается после краха мировой системы социализма, которому она могла бы обеспечить качественный скачок в эффективности системы народнохозяйственного планирования и принести колоссальные конкурентные преимущества в соревновании с капиталистическими странами»[38]. «Ирония истории» – понятие дважды ментальное: саму по себе историю, как остановленное и сохранённое прошедшее время, иначе как в ощущениях не воспринять; а тут ещё задача ощущению истории придать ментальные свойства иронии… Ментальность ментальная. Масло масленое… Не проще ли признать, наконец, недостаточность социализма в советском т. н. социализме и перебор в нём запретов и ограничений, сделавших систему к 80-м годам минувшего века, практически, неуправляемой и неспособной к назревшим трансформациям? Китайский социализм не просто дождался «цифровой революции», но и, укрепив к этому времени свои позиции как «мировой фабрики», сполна воспользовался её преимуществами на благо страны, да и всего человечества. И вряд ли правомерно констатировать «крах социализма». Пока существуют люди, исповедующие социальную справедливость, пока продолжаются страны-государства, пытающиеся утвердить во враждебном окружении социалистические идеи равенства и справедливости, социализм будет жить. «Созданный в КНР новый, названный нами интегральным, мирохозяйственный уклад продемонстрировал намного большую эффективность по сравнению и с советским социализмом, и с западным капитализмом. Об этом свидетельствуют и достигнутые КНР результаты в применении цифровых технологий. «Красный Китай» не только вышел на первое место в мире по производству вычислительной техники, но и создал собственные социальные сети, огородив своё информационное пространство от подрывных действий извне»[39].
Не стоит нам пытаться повторить китайский опыт. Слишком разнятся российский и китайский менталитеты, философия жизни и отношение к ней. Нам должно найти свой собственный путь, естественный и привлекательный для многонациональной и многоконфессиональной России, и пройти его в серьёзном и честном трудовом усилии. Это не только возможно, это должно начать делать неотлагательно ещё и потому, что основополагающие идеи и концепты цифровизации содержат настоящий кладезь столь близкого русскому сознанию креатива.
«Цифровая революция» разрушает привычные стереотипы сознания. Если в традиционных сферах чем больше тратится ресурсов, тем дороже стоит продукт, то в цифровой экономике всё наоборот. Чем больше накоплено данных – тем дешевле производство продукции. Здесь не работают ни закон стоимости, ни закон предельной полезности. Накопление данных позволяет генерировать новые данные с уменьшающейся стоимостью дополнительно получаемой информации. Рыночная оценка интернет-компаний не имеет никакой материальной основы. По мере расширения сферы деятельности и охвата рынка предельная эффективность инвестиций растёт, а не снижается, как в сфере материального производства. И – тому подобное…
Что ж, такая головоломка, такой набор парадоксов – в самый раз для нашего национального сознания. Ведь это о русском народе сказано А. С. Пушкиным: «И гений, парадоксов друг». Поэтическая строфа А. С. Пушкина родом из XIX века, а как созвучна нашим дням! Вряд ли в западноевропейской журналистике двухвековой давности отыщется подобное провидческое высказывание относительно нынешнего всемирного триумфа «цифры». Мы осознанно уделили больше внимания вызовам «цифровой революции» нежели её перспективам.
Во-первых, до материализации перспектив ещё надо дожить, а главное, много и напряжённо потрудиться, тогда как вызовы видны уже сейчас, как говорится, невооружённым глазом.
Во-вторых, перспективы – это всегда сомнительной научности футурология, о чём подробнее нами будет сказано.
И в-третьих, нам, россиянам, не то, чтобы нет резона делиться с миром своим видением перспектив техники и технологий, но поступать так, зачастую, действовать себе в убыток.
|
|
|
