Глава lXXXVI. Техасский суд
Наступает утро следующего дня. Румяная заря, поднявшись изволн Атлантического океана, улыбается саванне Техаса. Ее розовые лучи целуют песчаные дюны Мексиканского заливаи почти в тот же миг освещают флаг форта Индж, в ста пятидесятимилях к востоку от залива Матагорда. Утренний ветерок разворачивает полотнище поднимающегосяфлага. Пожалуй, впервые звездному флагу предстояло развеватьсянад столь потрясающим спектаклем. Можно сказать, что в эти ранние часы рассвета действие уженачалось. Вместе с первыми лучами зари со всех сторон появляютсявсадники, направляющиеся к форту. Они едут вдвоем, втроем, аиногда и группами по пять-шесть человек; прибыв на место, ониспешиваются и привязывают лошадей к частоколу. Потом они собираются в кучки на плац-параде иразговаривают или отправляются в поселок; все они, раньше илипозже, по очереди заходят в гостиницу, чтобызасвидетельствовать почтение хозяину, который встречает их застойкой бара. Люди, собравшиеся здесь, принадлежат к разнымнациональностям -- среди них можно встретить представителейпочти любой страны Европы. Большинство из них -- крепкий,рослый народ, потомки первых поселенцев, которые воевали синдейцами, и, вытеснив их с земли, орошенной кровью, построилибревенчатые хижины на месте, где были вигвамы, а потом занялисьрубкой леса по берегам Миссисипи. Некоторые из присутствующихзанимаются возделыванием кукурузы, другие предпочитают хлопок,а многие -- из более южных мест -- перебрались в Техас, чтобызаняться разведением сахарного тростника или табака. Больше всего здесь плантаторов по призванию и склонностям,хотя вы встретите и скотоводов, и охотников, и лавочников, ивсяких других торговцев, вплоть до торговцев невольниками. Есть здесь и юристы, и землемеры, и спекулянты землей, ивсяческие любители легкой наживы, готовые взяться за любоедело, будь то клеймение скота, поход против команчей или грабежпо ту сторону Рио-Гранде. Их костюмы так же разнообразны, как и их занятия. Мы ужеописывали их одежду -- это те самые люди, которые собралисьнесколько дней назад во дворе Каса-дель-Корво; разница лишь втом, что сегодня толпа многочисленнее. Впрочем, у этого собрания есть и еще одна особенность:сегодня вместе с мужчинами приехали и женщины -- жены, сестры,дочери. Некоторые из них на лошадях -- они остались в седлах;мягкие, с опущенными полями шляпки защищают их глаза от яркихлучей солнца. Другие расположились под парусиновыми навесамифургонов или за более элегантными занавесками карет и колясок. Все сгорают от нетерпения. На сегодня назначен суд, окотором так долго говорили во всей округе. Пожалуй, излишне говорить, что судить будут МорисаДжеральда, которого обычно называют Морисом-мустангером. Не стоит также добавлять, что его обвиняют в убийствеГенри Пойндекстера. Многочисленная толпа собралась не потому, что совершенотяжкое преступление, и не из-за интереса к убитому илипредполагаемому убийце, которых почти никто не знает. Этот же суд -- верховный суд округа Увальд -- не разразбирал здесь самые разнообразные преступления: воровство,мошенничество и, наконец, убийства, -- но присутствовало обычнотолько несколько десятков человек, расходившихся еще довынесения приговора. Что же привлекло такую большую толпу? Целый ряд странныхобстоятельств, загадочных, трагических и, возможно, связанных спреступлением, о которых так много говорили. Нет необходимости перечислять эти обстоятельства: они ужеизвестны читателю. Все собравшиеся в форте Индж пришли сюда, надеясь, чтопредстоящий суд бросит свет на еще не разрешенную загадку. Конечно, и среди этой толпы есть люди, которые пришли сюдане из пустого любопытства, а потому, что они искреннезаинтересованы в судьбе обвиняемого. Есть здесь и другие,взволнованные более глубоким и скорбным чувством, -- это друзьяи родственники юноши, которого считают убитым. Не надозабывать, что это пока еще не доказано. Однако в этом никто не сомневается. Несколько не зависящихдруг от друга обстоятельств позволяют предположить, чтопреступление было действительно совершено. Все убеждены в этомтак, словно сами присутствовали при убийстве. Они ждут только, чтобы услышать подробности, узнать, какэто случилось, когда и из-за чего. Десять часов. Суд уже начался. В составе толпы не произошло особых перемен, только краскистали немного ярче: среди штатских костюмов показались военныемундиры. Распущенные после утренней поверки, солдаты решилиприсоединиться к зрителям. Они стояли рядом, солдаты и жителипоселка, драгуны, стрелки, пехотинцы, артиллеристы рядом сплантаторами, охотниками, торговцами и искателями приключений,слушая, как глашатай суда возвещает о начале разбирательства.Они решили, что не уйдут отсюда, пока судья не произнесетпоследнюю мрачную формулу: "Да смилуется Бог над вашей душой". Никто из присутствующих не сомневается, что еще донаступления вечера он услышит эти страшные слова, обрекающиечеловека на смерть. Хотят этого лишь немногие. Однако большинство зрителейуверены, что разбирательство окончится осуждением и что еще дозахода солнца Морис Джеральд расстанется с жизнью. Суд уже начался. Вы, вероятно, представили себе большой зал с помостом иместом, огороженным перилами, внутри которого стоит стол, а скраю -- сооружение, напоминающее кафедру в лекционном зале илив церкви. Вы видите судей в горностаевых мантиях, адвокатов в седыхпариках и черных одеждах, секретарей, приставов, репортеров,полисменов в синих мундирах с блестящими пуговицами, а позадицелое море голов и лиц, не всегда причесанных и не всегдачистых. Вы замечаете, что присутствующие ведут себя оченьсдержанно -- не столько из вежливости, сколько из боязнинарушить порядок суда. Но забудьте обо всем этом, если вы хотите иметьпредставление о суде на границе Техаса. Здесь нет специального здания суда, хотя, правда, естькомната, в которой обычно происходят всякого рода собрания; тамже устраиваются и заседания суда. День обещает быть оченьжарким, и суд решил заседать под деревом. Заседание происходит под огромным дубом, украшеннымбахромой испанского мха; дуб стоит на краю плац-парада, и теньот него падает далеко на зеленую прерию. Под ним поставленбольшой стол и десяток стульев; на столе -- бумага,чернильница, гусиные перья, два потрепанных тома свода законов,графин с коньяком, несколько рюмок, ящик гаванских сигар икоробка фосфорных спичек. За столом сидит судья. На нем нет ни горностаевой мантии,ни даже сюртука: из-за жары он решил слушать дело просто врубашке. Вместо парика на голове у него сдвинутая набок панама,а в уголке рта с противоположной стороны лица словно дляравновесия торчит наполовину выкуренная, наполовину сжеваннаясигара. Остальные стулья заняты людьми, костюмы которых ничего неговорят об их профессии. Это юристы, шериф и его помощник,комендант форта, полковой священник, доктор и несколькоофицеров. В стороне расположились еще двенадцать человек. Одни сидятна грубо сколоченной скамье, другие сидят или лежат на траве. Это присяжные, которые так же обязательны для техасскогосуда, как и для английского, но в Техасе они гораздо болеесамостоятельны и не следуют слепо решению судьи, что слишкомчасто случается в Англии. Вокруг судьи и присяжных теснится толпа, которую описатьне так-то просто. Здесь охотничьи рубашки из оленьей кожи,куртки из одеял, хотя день выдался на редкость жаркий, белыеполотняные блузы, а также грубые хлопчатобумажные рубашки изкрасной фланели и небеленого холста; драгунские, стрелковые,пехотные и артиллерийские мундиры -- все сливается исмешивается в этом пестром собрании. Кое-где видны короткиекуртки и широкие сомбреро мексиканцев. В большинстве собраний внутренний круг состоит изизбранных. Но в этом собрании получилось наоборот. Местнаяаристократия расположилась по внешнему кругу. Дамы, разодетые всвои лучшие наряды, стоят в фургонах или же сидят в болееизящных экипажах, устроившись достаточно высоко, чтобы иметьвозможность видеть поверх голов мужчин. Их глаза устремлены нена судью -- на него они бросают лишь мимолетные взгляды. Онисмотрят на группу из трех человек, находящихся вблизи присяжныхи не очень далеко от ствола дерева. Один из них сидит, двоестоят. Тот, который сидит, -- обвиняемый; двое стоящих --стража. Первоначально за это убийство предполагали судить нетолько Мориса Джеральда, но и Мигуэля Диаса с его товарищами иФелима О'Нила. Однако в процессе предварительного следствия мексиканец иего три приятеля доказали свое алиби45. Они признались, чтоперерядились индейцами. Этот факт был уже доказан, так чтоничего другого им и не оставалось делать. Но они выдали все этоза шутку. А так как было установлено, что все четверо были домав ночь исчезновения Генри Пойндекстера, а Диас к тому жемертвецки пьян, то дальше их и не допрашивали. Что же касается Фелима, то его не сочли нужным посадить наскамью подсудимых, так как считали, что он будет более полезенв качестве свидетеля. Итак, на скамье подсудимых только один Морис Джеральд,который был известен большинству присутствующих какМорис-мустангер.
Воспользуйтесь поиском по сайту:
