 |
в) Организованные между-групповые отношения мелко-буржуазного общества.
|
|
|
|
Обособление города от деревни, – центров ремесла и обмена – от области сельского хозяйства следует считать исходной точкой развития новых между-групповых организованных связей.
Обособление это, если не считать те города, которые средневековый мир унаследовал от эпохи мирового владычества римлян, шло очень медленно. По большей части, зародышем города являлась торговая деревня. Деревни, расположенные особенно выгодно по отношению к путям сообщения – при слиянии судоходных рек, при выходе из горных проходов, на перекрёстках больших дорог и т. д., – постепенно становились центрами обмена, местами периодических ярмарок. Богатства, которые, благодаря этому, в них сосредоточивались, возбуждали жадность соседей, и для защиты от частых нападений приходилось строить стены (в средние века – отличительная черта города). Благодаря лёгкости сбыта товаров, в новом городе развивались ремесла. Зависимый ремесленник феодальной группы стремился в город, чтобы быть поближе к своему рынку; феодальные отношения при этом мало стесняли ремесленника, так как обыкновенно он находился на оброке и, живя в городе, мог ещё исправнее выполнять свои повинности. Вначале ремесленник, по большей части, ведет ещё своё небольшое земледельческое хозяйство: зарождающийся средневековый город окружён полями и пастбищами и по характеру жизни очень близок к деревне. Но так как ремёсла с прогрессом меновых сношений становятся для горожан всё более прибыльным делом, земледелие отодвигается на задний план. Специализация городских ремесленников доводит их искусство до такой высоты, что тем крестьянам, которые ещё продолжают заниматься ремеслом, нечего и думать сравняться с ними. С тех пор даже феодалы предпочитают покупать произведения обрабатывающей промышленности у горожан, их крестьяне должны уже не изготовлять для них эти произведения, а доставлять средства для их приобретения. Так пошло обособление города от деревни. Насколько медленно совершался этот прогресс, можно судить по тому, напр., факту, что ещё в 1589 году граждане Мюнхена, по словам баварского герцога, не могли бы существовать без пашен и выгонов.
|
|
|
Возникая на почве неорганизованных меновых отношений между людьми, город, сам по себе, означает уже некоторую организованную связь между ними. Он предполагает общую для его обитателей организацию военной защиты и общую организацию правовой жизни: только при этих условиях он способен являться действительным центром ремесла и обмена.
Благодаря слабому развитию экономических противоречий и имущественного неравенства, организация общественных дел у горожан складывалась по республиканскому типу, приближающемуся к устройству республик нового времени. Впрочем, аристократический оттенок – преобладание могущества немногих наиболее знатных и богатых фамилий – уже с самого начала замечается во всех городских республиках. Оттенок этот тем сильнее, чем более развито фактическое неравенство – богатство и бедность, а оно, как будет показано дальше, постепенно усиливалось с ходом экономического развития, так что наиболее передовые, в этом смысле, республики Италии были в то же время наиболее аристократическими.
По мере возрастания материальной силы городского населения слабеет фактическая зависимость города от феодального сеньора, на земле которого он находится. Частью путём денежного выкупа, частью путём прямой борьбы горожане приобретали всё больше самостоятельности во внутренних делах. Постоянные столкновения между феодалами, ослабляя их могущество, часто давали горожанам удобные случаи для улаживания своих дел; опираясь на свою военную силу и крепкие стены, город во многих случаях мог играть решающую роль в борьбе и, конечно, он отдавал своё содействие не даром, а за какие-нибудь новые правила и привилегии. В эпоху крестовых походов, когда масса феодалов впала в большие денежные затруднения, многим городам удалось откупить у сеньоров свою землю и свою самостоятельность, окончательно избавиться от всяких оброков, повинностей и вмешательства сеньоров во внутренние городские дела.
|
|
|
Борьба городов против феодальных сеньоров, желающих сохранить свои права над ними, продолжается в течение всей второй половины средних веков. Передовой группой горожан в этой борьбе выступает вначале класс торговцев, само занятие которых в те времена развивало большую энергию, воинственность и организаторскую способность. Группируясь вокруг старейших, богатых и могущественных купеческих семей, более зажиточные горожане организовались в так называемые гильдии – товарищества, по форме обыкновенно религиозного характера, по существу же, имевшие своим назначением совместную защиту общих экономических интересов. Под знамёнами гильдий долгое время велась борьба городов за самостоятельность. В строении гильдий взаимные отношения между стоящими во главе их богатыми фамилиями и остальными членами организации ещё довольно сильно напоминают отношения сеньоров к их вассалам.
С течением времени дальнейшее развитие ремесла и возрастание силы класса ремесленников ведёт к иной группировке городского сословия – к образованию цеховых организаций.
По существу цеховые организации представляют из себя остаток тех патриархальных отношений, той общинной опеки над личностью и отдельным хозяйством, какая существовала напр., в земледельческой общине феодальных времён. В силу каких же именно причин сохранился такой остаток прежних отношений среди новой общественной формации?
При мелком ремесленном производстве взаимная помощь и поддержка производителей безусловно необходимы для того, чтобы положение их стало прочным и обеспеченным. Без такой помощи мелкий производитель, при своей экономической слабости, постоянно подвергается опасности всё потерять от первой неблагоприятной случайности: временного падения цены на товар, поломки орудий, пожара, кражи и т. под.
|
|
|
В особенности шатко становится положение ремесленников при свободной конкуренции между ними. Борьба неизбежно гибельна для более слабых производителей, т. е., именно для большинства. Для устранения конкуренции необходимо объединяться производителям одной специальности.
Очень вероятно, что начала цеховых организаций следует искать в общинных отношениях феодально-земледельческого мира. Исторические же данные о возникновении цехов можно найти с XI, XIII века. Иногда цехи зарождались в виде временных союзов, заключаемых живущими в одном городе мастерами одного ремесла или нескольких близких между собой ремёсел; такие временные союзы, возобновляясь и становясь более прочными, благодаря тем выгодам, которые они приносили своим участникам, переходили далее в постоянные союзы.
Прочная организация цехов складывается в борьбе не только в том смысле, что цехам пришлось выполнять направляющую роль в борьбе за освобождение городов от феодального гнёта, но также и в том смысле, что старая аристократия городского сословия не легко отказалась от прежнего своего господствующего положения в политической жизни, и цехам понадобилось не мало усилий, чтобы сломить её упорство.
Сложившись в приблизительно сходных общественных условиях, цехи в основных чертах своего устройства представляли один и тот же тип, хотя в частностях было, разумеется не мало различий.
Каждый цех имел своё выборное правление и свои уставы. Уставы цехов были довольно разнообразны, довольно демократичны по общему характеру, но с некоторой примесью аристократического оттенка; примесь эта вначале, в эпоху борьбы цехов со старой городской аристократией и феодалами, была незначительна, почти незаметна: полноправным горожанином становился, напр., даже феодально-несвободный человек, если ему удавалось прожить один год и один день в городе. С течением времени, по мере того, как цехи захватывают действительное господство в общественных делах и получают возможность стать в свою очередь аристократией города, их демократизм идёт на убыль. Цехи выделяют из себя неполноправные группы ремесленников; это те, которые не имеют ещё собственного хозяйства или не закончили ещё своего профессионального обучения: во-первых, подмастерья (появляются в Германии в XIII веке), во-вторых, ученики (в Германии с XIV века).
|
|
|
Полноправными членами цехов являются с тех пор только «мастера» – ремесленники, самостоятельно ведущие своё производство. Это – своеобразная аристократия ремесла; но она опирается вначале не на происхождение, даже не на богатство, а на ремесленное искусство, на степень знания ремесла. Звания мастера, при известной энергии и способностях, может добиться каждый ремесленник. Для этого он должен вначале прослужить несколько лет в учениках у какого-нибудь мастера. Затем, он сдаёт экзамен в своём ремесле на степень подмастерья. Это ещё не даёт ему права открыть собственную мастерскую; он обязан известное число лет служить по найму. Только тогда он сдаёт экзамен на мастера, и, если выдержит его, получает право самостоятельно вести дело. Его права в сфере общественных дел возрастают вместе с повышением его экономического положения.
Сущность этой системы заключается, очевидно, в том, что она устраняет чрезмерную конкуренцию между ремесленниками от слишком быстрого возрастания числа предприятий.
К ослаблению конкуренции между мастерами направлены также многие из цеховых установлений. Так, число наёмных рабочих – подмастерьев, учеников – обыкновенно ограничивается небольшой цифрой – 2, 3, 5-ю человеками, редко – больше. Ремесленник не может, следовательно, расширить по произволу своё предприятие, не может сильно увеличить производительность труда в нём посредством усиленного сотрудничества и разделения труда; он не может этим способом вытеснить с рынка и оставить без хлеба других ремесленников. Его предприятие обречено оставаться мелким. Рынка, благодаря этому, хватает на всех.
Так как наёмных рабочих мало, то прибыль, получаемая от их труда мастером, недостаточна для того, чтобы мастер мог безбедно существовать, ограничиваясь одной организаторской ролью. Он принужден работать наравне с подмастерьями, благодаря этому, в течение первого периода жизни цехов, до выступления на сцену новых сил, разбивающих старые формы, отношения мастера и его рабочих оставались в значительной степени дружескими, семейными.
|
|
|
Далее, во избежание неравенства в конкуренции, уставами строго определена длина рабочего дня и число рабочих дней в году. При этом не делается никакой разницы между величиной времени для мастера и для его подчинённых, так как тот и другие работают постоянно вместе. По различным цеховым уставам величина эта различна, обыкновенно около 50-60 часов в неделю (в Англии XV века – 8 часов в день). При этом, к многочисленным католическим праздникам нередко прибавляется ещё понедельник каждой недели.
В уставах точно определяется обыкновенно и заработная плата работников, и цена товара, и свойства, какими он должен обладать, чтобы мастер имел право продать его.
Производство регламентировано, определено правилами до мелочей. Весь смысл этой регламентации сводится к одному: все мастера должны вести производство одинаково и в одинаковых условиях: не допускается, чтобы они производили товар лучше или в большем количестве, чем другие. Само собой разумеется, что правила эти складывались постепенно, по мере того, как давало себя чувствовать неудобство конкуренции в этой или другой форме.
Чтобы хотя на изустном, определённом рынке окончательно устранить конкуренцию для цеховых мастеров, законы городов дают цехам монополию на производство и торговлю в городах. Всякий, кто захотел бы заниматься в городе известным ремеслом, должен сначала вступить в местный цех, разумеется, с согласия самого цеха. Для принятия таких новых членов цеховыми уставами определяются известные условия и формальности, в одних случаях более, в других – мене стеснительные.
Кроме установлений, регламентирующих производство, имеются в цеховых уставах правила о взаимном вспомоществовании членов цеха в случае острой нужды. Эта сторона деятельности цеховой организации имела также не малое значение для мелких производителей.
Почти с самого начала организация цехов срывает в себе одно основное противоречие, которое развивается до значительных размеров в позднейшие эпохи: это противоположность интересов мастеров, с одной стороны, подмастерьев и учеников – с другой. Цеховые уставы имеют в виду, вообще говоря, интересы мастеров, составляющих эти уставы; отсюда, напр., различные стеснения для подмастерьев, желающих стать мастерами. Но пока всякий ремесленный работник мог сохранять надежду рано или поздно стать мастером, до тех пор внутренние противоречия цеховой организации не выступали в резкой форме.
С развитием общественного разделения труда и расширением обмена далеко за пределы небольших городских округов, становятся недостаточными для охраны меновых связей прежние политические организации – феодально-духовные, феодально-военные и городские. Раздробление территории на тысячи маленьких деспотических государств страшно затрудняет сношения, делает занятие купцов всегда довольно опасным и слишком часто невыгодным. Мало того, что на своём пути, странствуя по скверным дорогам, среди разорённого крестьянства, готового разбойничать с голоду, купец на каждом шаку натыкается на застав, где его принуждают платить большие пошлины в пользу местного сеньора, – он ещё постоянно рискует быть начисто ограбленным каким-нибудь из этих царьков под тем предлогом, что идёт из владений его врага, а то и без всякого предлога. К этому надо прибавить разнообразие законов, по которым судят купца в различных местностях, разнообразие монет, правом чеканки которых пользовались все феодалы. Среди этих опасностей и этой путаницы общественно-необходимое торговое дело становится нередко почти невозможным.
Возникает настоятельная потребность в широких, прочных, централизованных политических организациях, которые способны бы были военной силой обуздать бесчинства феодалов, создать общественный порядок и спокойствие, установить какое-нибудь единство в законах относительно обмена, единства монеты, меры, веса, провести большие дороги, организовать охрану купцов в чужих странах и т. д.
Католическая церковь оказалась не в силах выполнить всего этого. Её могущество, её авторитет стал слабеть с развитием обмена. Сила обмена, сила денег произвела глубокие изменения в общественной роли духовенства; когда хозяйство церкви из натурального сделалось меновым, с ней произошло то же превращение, что и с другими феодалам, и по тем же причинам: жажда накопления вызвала значительное уменьшение общественно-полезной деятельности католического духовенства и значительное усиление его эсплоататорских стремлений. Общественное влияние церкви, её власть над умами начала падать, тем более, что и люди стали не те, что прежде: сношения расширяли их кругозор, рассеивали темноту, подрывали консерватизм, возбуждали пытливость ума; сила материальных интересов направляла развивающееся мышление против католицизма.
Во всю вторую половину средних веков ереси идут непрерывным рядом, и папство ожесточённо борется с ними, истощая свою главную силу – сочувствие народных масс.
Городские республики оказались неспособны стать исходной точкой достаточных политических организаций. Правда, некоторые города пытались создавать подобные организации защиты обмена и взаимной охраны собственности (союзы торговых городов, напр., Ганзейских), но в них обнаруживается с течением времени недостаток силы и устойчивости, недостаток внутреннего единства. Отдельные города не в состоянии были возвыситься над своими местными интересами и стремились эксплоатировать союзников, а те, естественно, отстаивали свою экономическую и политическую самостоятельность. К тому же само строение городских организаций было неблагоприятно для выполнения такого дела как «собирание земли»: в них власть была недостаточно централизована, а потом и не настолько сильна, как было бы для данной цели необходимо.
Таким образом, на военно-феодальную систему ход вещей возлагал «историческую миссию» развить из себя новую силу, способную установить порядок в землях «больших и обильных». И там нашлись подходящие элементы.
Распри и междоусобия мелких феодалов между собою и с городами были на руку крупным феодалам – князьям и особенно королям. Понемногу они начала «собирать землю» в своих руках, побеждая мелких феодалов и присоединяя их к владениям своим.
Феодалы энергично боролись против захватов со стороны своих высших сюзеренов. Но эти последние нашли себе энергичного и надёжного союзника в лице враждебных феодалам городских сословий. Союз с городами доставил королям такие материальные средства, какими не могли располагать их противники. Короли организовали постоянные войска, которые давали им возможность во всякое время начинать борьбу, что не в состоянии были делать феодалы.
Прогресс военной организации оказал при этом большие услуги делу королей, ускорив их победу над непокорными: порох сделал бесполезными в борьбе для феодалов их неприступные прежде замки, их железное вооружение. Феодал перестал быть непобедимым, когда перестал быть общественно-необходимым. Побеждённые феодалы поступали на службу к королям или делались простыми помещиками.
Католическая церковь, подобно другим феодалам, очень неохотно и без энергичной борьбы уступила новой силе свою первенствующую организаторскую роль в общественной жизни. Временами духовенству удавалось даже одерживать серьёзные победы над монархами.
На исходе средних веков борьба закончилась победою королей. Так сложились постепенно обширные абсолютно-монархические организации, способные обеспечить на время спокойный ход развивающейся меновой жизни.
|
|
|
