А что насчет не таких знаменитых и в целом несговорчивых?

Но как быть с ситуациями, когда вы пытаетесь уговорить на интервью людей только потому, что вам нужны свидетельства очевидцев, экспертные мнения или посторонний взгляд на вещи? Как сделать так, чтобы с вами согласился поговорить самый обычный человек? С такой необходимостью я столкнулся, работая над историей Ночного Странника. Нужные мне люди были далеко не знаменитостями. В этом и была вся суть, ведь я пытался нарисовать картину жизни района.

Когда мы пытаемся узнать точку зрения обывателя, стоит помнить, что она уникальна. Свой взгляд на вещи есть у каждого человека. Так же как и опыт, присущий только ему одному. Чем внимательнее вы отнесетесь к рассказу каждого собеседника, тем более универсальным получится интервью. По этой причине мы постоянно стремимся найти очевидцев, участников, наблюдателей. Они помогают нам увидеть более полную версию событий, чем указано в официальных отчетах.

Когда создатели проекта «Свидетели войны» (Witness to War) стали записывать интервью с ветеранами Второй мировой, они связались с моим отцом, чтобы расспросить его о службе на метеорологической станции на Северном полярном круге. Его приписали к ней на год вместе с четырьмя другими солдатами и дали задание делать сводки погоды каждый час, помогая тем самым ВВС планировать сценарии бомбардировок в Европе. Когда создатели фильма появились на пороге папиного дома, ему было 90 лет, и идея поговорить об этом периоде жизни привела его в восторг. Он показал журналистам свои форменные нашивки, резные изделия из слоновой кости, подаренные аборигенами, множество фотографий. Он очень любил поговорить об этом, но возможностей в последние годы не представлялось. Он был на пенсии, и времени на интервью у него было предостаточно. Папа не был генералом Паттоном или генералом Эйзенхауэром. Во время войны он был обычном парнем, которому довелось пожить среди коренного населения. В этом и заключалась вся соль. Отец был тем самым обывателем, кто мог предложить свой уникальный взгляд на вещи.

Но не все собеседники так сговорчивы.

У них не всегда есть время; они не всегда понимают, какой им прок в разговоре с вами; они не очень ясно выражают свои мысли; не видят смысла разговаривать с вами на конкретную тему; боятся, что наговорят лишнего, или просто не испытывают желания давать интервью. И что тогда делать интервьюеру?

Ответ прост: не опускать руки. У адвокатов и судей есть такой инструмент, как повестка в суд, то есть отвечать на вопросы свидетелей обязывают по закону. И даже тогда, если человек не против заплатить штраф или отправиться в тюрьму (спасибо, Джудит Миллер! ), он не обязан на них отвечать. Но в остальных случаях, для того чтобы убедить несговорчивого человека дать интервью, журналистам требуется больше усилий. Возможно, из‑ за гордыни, но я никогда не оставляю в покое таких потенциальных собеседников, пока они не назовут конкретную причину отказа. Я ни перед чем не останавливаюсь, пока не получу окончательный отказ. Одним только игнорированием моих просьб им от меня не отделаться. Я хочу услышать: «Уходите». И только после этого ухожу. Чаще всего.

Люди, которые вас интересуют, могут изменить принципиальную позицию, если вы расскажете им, почему именно их взгляд уникален и необходим для понимания целостной картины. Я прибегал к фразам наподобие «Вы, как никто другой, можете прокомментировать…», или «Вы один обладаете сведениями по этому вопросу, и обществу пойдет на пользу, если вы поделитесь ими…», или «Именно вы с вашей уникальной перспективой способны помочь нам проникнуть в суть этого непростого явления». Лесть? Конечно. Слишком много лести? Нет, если вы откровенно не лжете.

Я однажды провел у кабинета заведующего больницей больше трех часов только ради того, чтобы услышать: «Без комментариев». Мне необходимо было услышать хотя бы такой ответ. Его помощник сказал, что рано или поздно ему все равно придется выйти из кабинета и воспользоваться туалетом, поэтому я занял место в приемном покое между его кабинетом и уборными, обложился журналами и надеялся, что заведующий не пользуется катетером. Мне важно было показать читателям (и редакции), что я дал ему шанс поделиться своим мнением по поводу статьи, над которой я работал. Когда он вышел из кабинета и увидел меня, у него была возможность поговорить со мной, если бы он хотел, а я был рад тому, что он вынужден был взглянуть мне в глаза и сказать, что не станет давать мне интервью. Это лучше, чем говорить потом читателям (и редакции! ), что мне не удалось с ним связаться. Когда я читаю серьезный материал, в котором не хватает важной точки зрения, но зато имеется строчка «Продолжительные попытки связаться с Таким‑ то и Таким оказались безуспешны», я редко верю, что автор так уж сильно старался связаться с этим Таким‑ то и Таким. Отправьте пару электронных писем, позвоните в нерабочее время. Заставьте человека сказать вам «нет».

Иногда одного только упорства и искренности достаточно для того, чтобы добиться желаемого интервью, даже когда потенциальный собеседник считает вас своим врагом.

Когда журналист‑ расследователь Стив Вайнберг пытался уговорить нужных людей поговорить с ним в рамках его работы над биографией промышленника Арманда Хаммера, он обнаружил, что большинство его подчиненных не хотели участвовать в подготовке книги, которая, по их мнению, будет полна критики в адрес их начальника. Даже сам Хаммер дал указания своим сотрудникам не давать интервью Вайнбергу.

«Я отправлял письма, делился примерами своих материалов, объяснял, какие темы хотел затронуть в книге и почему я делаю это, не заручившись благословением Хаммера», – писал Вайнберг. Он говорил, что, когда журналист делится частью известной ему информации, он может произвести впечатление на потенциального собеседника и тот поймет, что вы не просто клепаете статью на коленке. Такие строчки, как «на прошлой неделе во время сверки всех поземельных книг…» продемонстрируют, насколько серьезно вы относитесь к исследованиям и уважаете точность.

В письме, которое Вайнберг написал подчиненным Хаммера, он объяснил, что их босс является одной из самых значительных фигур в истории предпринимательства. В конечном счете в создании книги Вайнберга приняли участие все его коллеги и подчиненные[26].

Если вы молоды, ваш возраст может добавить вам очков. Я слышал, как студенты говорят: «Я учусь на репортера – не могли бы вы мне помочь? » Или даже: «Вы же помните начало своей карьеры, так ведь? Мне очень пригодилась бы ваша помощь». Мало кто способен противостоять такому подходу.