 |
Сжать, но не искажать. Подтверждение и одобрение
|
|
|
|
СЖАТЬ, НО НЕ ИСКАЖАТЬ
Иногда мы выдираем какие‑ то слова из контекста неумышленно, и такое нельзя спускать с рук. Сейчас я расскажу, как такое становится возможным.
Вполне приемлемой в журналистике практикой является конспектирование. Представьте, что вы во время интервью написали целую страницу цитат, а потом «сжали» все в одну мысль. Основная идея одного предложения случайно оказалась связанной с идеей из другого конца конспекта, и получилось одно предложение, хотя между этими частями конспекта изначально находилась целая череда других предложений. Но конспект на то и конспект, мы экономим место в блокноте, и, на мой взгляд, в этом нет ничего страшного.
Приведу пример того, когда сжатие уместно. Когда я брал интервью у Мадам Брижит, жрицы культа вуду на Гаити, я задал ей вопрос о том, как она научилась мастерству жречества. Она сказала: «Это искусство передается из поколения в поколение. Но есть еще и ученики, которые становятся жрецами, но при этом происходят не из семьи жрецов». Затем мы, обходя территорию храма, в течение как минимум получаса говорили о ее народе, о последствиях землетрясения 2010 года, о ее семье и многом другом. Я спросил, сложно ли мне будет стать ее учеником. Она сказала: «Вы можете это сделать. Приезжайте на церемонию в октябре, и я вас всему научу».
Помните: эти слова были сказаны с разрывом как минимум в полчаса. Между ними мы успели много чего обсудить. Но даже при этом мне кажется совершенно приемлемым прочитать цитату вот так: «Это искусство передается из поколения в поколение, – сказала Мадам Брижит. – Но есть еще и ученики, которые становятся жрецами, но при этом происходят не из семьи жрецов. Вы можете стать моим учеником. Приезжайте на церемонию в октябре, и я вас всему научу».
|
|
|
Видите, как я смешал эти утверждения в одну цитату? Я не менял контекста или смысла. Я просто сжал предложения и сгруппировал подобное с подобным.
Если вы не чувствуете себя вправе вот так составлять две цитаты в одну, как вариант можно писать вот так:
«Это искусство передается из поколения в поколение, – сказала Мадам Брижит. – Но есть еще и ученики, которые становятся жрецами, но при этом происходят не из семьи жрецов». Затем можно добавить рассказ, который покажет, что прошло какое‑ то время, например: «Мы прошлись по территории храма, рассмотрели символику, изображения и столб, с помощью которого духи поднимаются вверх с поверхности земли». И уже после этого возвращайтесь ко второй части цитаты: «Вы можете стать моим учеником, – сказала она позже. – Приезжайте на церемонию в октябре, и я вас всему научу».
Цель состоит в том, чтобы точно передать содержание и намерения собеседника. Сокращения, которые я привел в пример, удовлетворяют обоим критериям, поэтому, на мой взгляд, их можно считать точной передачей сказанных моей собеседницей слов.
ПОДТВЕРЖДЕНИЕ И ОДОБРЕНИЕ
Стив Вайнберг[63], легендарный журналист‑ расследователь, писатель и бывший директор Организации журналистов и редакторов‑ расследователей (IRE), высылает цитаты и факты своим собеседникам, но вовсе не для того, чтобы получить их «одобрение». Таким образом он гарантирует точность. Если кто‑ то из них хочет изменить цитату, Вайнберг четко проговаривает, что проверяет только точность цитат. Если же собеседник хочет изменить толкование, тон или заключение, Вайнберг говорит, что готов выслушать замечания, но не может гарантировать, что внесет эти поправки. Он вносит только те изменения, которые проясняют суть и уточняют содержание ответов.
|
|
|
Если человек говорит, что какие‑ то его слова процитированы неверно или выдернуты из контекста, Вайнберг вновь обращается к своим записям или диктофону и проверяет. Если оказывается, что собеседник прав, он меняет цитату.
«Мы очень часто неправильно понимаем друг друга с супругами, детьми, родителями, – пишет он. – Как же можно ожидать абсолютного понимания с человеком, который едва нам знаком?
Если необходимо изменить контекст, я это делаю. Если собеседник печется о своих интересах и это препятствует раскрытию правды, я ничего не меняю. В любом случае обсудить информацию перед публикацией лучше, чем опубликовать реплику, выдернутую из контекста, или выслушивать реакцию разозленного собеседника, у которого не было возможности прочитать ваш черновик и который теперь угрожает вам судом. Меня лично ни разу никто не тащил в суд после публикации материала, имея возможность ознакомиться с рукописью. Более того, никто и изменений не вносил в обход моих разумных увещеваний»[64].
Если собеседник просто хочет использовать более элегантную формулировку, Вайнберг ничего не меняет. Смысл в том, чтобы статья была как можно более точной и правдивой.
Еще одно преимущество ознакомления со статьей до ее публикации, по словам Вайнберга, заключается в том, что ваш источник начинает больше вам доверять. «Когда я в следующий раз пойду к этому человеку за комментарием, его двери, скорее всего, будут открыты. Более того, он может рассказать другим потенциальным источникам о моем стремлении к максимальной точности, и это откроет мне дополнительные двери»[65]. Один не очень сговорчивый собеседник был так впечатлен любовью Вайнберга к точности, что позволил ему использовать полный текст интервью, хотя изначально требовал, чтобы основная часть его высказываний была «не для записи».
Есть и другие преимущества отправки текста собеседникам до публикации. Иногда, перечитывая свои комментарии, человек вспоминает что‑ то новое, и у вас оказывается еще больше информации.
«Один такой источник, читая рукопись главы про Арманда Хаммера, написал мне целое письмо‑ комментарий на восемь страниц с одинарным интервалом. В нем были настоящие сокровища, – написал Вайнберг. – Я много раз брал у него интервью; он всегда был просто кладезем информации. Но рукопись открыла в его памяти еще одну комнату, которая до тех пор оставалась запертой»[66].
|
|
|
Лучший способ удостовериться, что вы не изменили смысл сказанного, не выставили собеседника в дурном свете или, наоборот, не польстили ему, не позволили просочиться в текст своему предвзятому мнению, – это сделать то, что советует делать Вайнберг. По возможности давайте собеседникам ознакомиться с тем, как вы процитировали их слова.
Со своими студентами я делаю следующее упражнение: в течение пяти минут они берут друг у друга интервью, затем зачитывают вслух классу самые основные цитаты. Как минимум один раз в каждой группе кто‑ то из цитируемых говорит: «Я сказал вовсе не это».
Верное цитирование – одно из ключевых умений хорошего интервьюера. Но помните, что тут важно еще кое‑ что кроме простой любви к точности. Если вы неверно кого‑ то цитируете или выдергиваете слова из контекста, у вас не только получается некорректная история, но и портится репутация. Мы – писатели и журналисты, и наш единственный товар – это репутация. Если репутация подорвана или утрачена, вернуть ее будет очень непросто.
И вред вы нанесете не только себе самим. Люди в целом существа злопамятные. Стоит им «обжечься» с одним журналистом, они в принципе перестанут доверять кому‑ либо, кто обратится к ним за комментарием. Ваша беспечность может существенно усложнить жизнь будущему поколению журналистов.
Не плюйте в колодец.
|
|
|
