 |
Василий Храбрый
|
|
|
|
Колокола звонили утреню, и Вася проснулась, ошеломленная снами. Тяжелые одеяла душили ее. Как создание в ловушке, Вася быстро вскочила на ноги, и утренний холод привел ее в чувство.
Она вышла из домика Саши в шапке и капюшоне, желая искупаться. Все вокруг кипело активностью. Мужчины и женщины бегали, кричали, спорили – собирались, как она поняла. Опасность прекратилась, крестьяне собирались домой. Куриц собрали в ящики, коров согнали в стадо, детей шлепали, огни тушили.
Конечно, они шли домой. Бандитов прогнали. Их убили, да? Вася отогнала мысль о пропавшем капитане.
Она пыталась выбрать, нужно ли ей сильнее позавтракать или облегчиться, когда прибежала Катя, бледная и со сбившимся платком.
– Тише, – Вася поймала ее раньше, чем девушки упали в снег. – Рано еще бегать, Катюша. Ты чудище увидала?
Катя густо покраснела, шмыгая носом.
– Простите, я вас искала, – охнула она. – Прошу, господин… Василий Петрович.
– Что такое? – встревожилась Вася. – Что случилось?
Катя тряхнула головой, сглотнув.
– Мужчина… Игорь… Игорь Михайлович… попросил меня выйти за него.
Вася окинула Катю взглядом. Девочка была скорее ошеломлена, чем напугана.
– Да? – осторожно спросила Вася. – А кто такой Игорь Михайлович?
– Он кузнец… в кузне, – лепетала Катя. – Он и его мать были… добры ко мне и девочками… и сегодня он сказал мне, то любит меня и… о! – она закрыла лицо руками.
– И, – ответила Вася, – ты хочешь выйти за него?
Катя точно не ожидала от сына боярина, Василия Петровича, такой мягкий вопрос. Девушка раскрывала рот, как рыба на суше. А потом сказала слабым голоском:
– Он мне нравится. Или нравился. Но утром он спросил, и… я не знаю, что сказать… – она была на грани слез.
|
|
|
Вася нахмурилась. Катя увидела, сглотнула слезы и сдавленно закончила:
– Я… хотела бы помолвку с ним. Наверное. Позже. Весной. Но я хочу домой к матери, ее совет, и чтобы свадьба прошла как должна. Я обещала Аннушке и Леночке отвести их домой. Но я не могу отвести их одна, так что не знаю, что делать…
Вася отметила с раздражением, что не может больше терпеть слезы Кати, как было и с ее младшей сестрой. Что бы сделал Василий Петрович?
– Я поговорю с ним насчет тебя, – сказала тихо Вася. – А потом отведу вас домой, – она задумалась на миг. – Я и мой брат, монах, – Вася надеялась, что присутствие Саши убедит маму Кати.
Катя замерла.
– Да? Просто… Да?
– Честное слово, – заявила Вася. – А теперь мне нужно позавтракать.
* * *
Вася нашла отдаленный туалет, быстро использовала его в страхе и поспешила к трапезной. Она шла увереннее, чем себя ощущала. Длинная низкая комната была относительно тихой, Дмитрий и Касьян ели хлеб, макая его во что–то горячее. Вася учуяла запахи и сглотнула.
– Вася! – завопил Дмитрий при виде нее. – Садись и поешь. Нам нужно послушать службу, поблагодарить бога за победу, а потом… Москва!
– Слышал крестьян утром? – спросил у нее Касьян, пока она получала миску. – Они зовут тебя Василием Храбрым, говорят, что ты избавил их всех от дьяволов.
Вася чуть не подавилась супом.
Дмитрий, смеясь, похлопал ее между лопаток.
– Ты это заслужил! – воскликнул он. – Напасть на лагерь бандитов, сражаться на том коне… хотя тебе нужно научиться владеть копьем, Вася, и скоро ты будешь легендой, как твой брат.
– Господь с вами, – Саша услышал это. Он шел, сунув ладони в рукава, как монах. Он ходил рано молиться с братьями. А теперь он строго сказал. – Надеюсь, нет. Василий Храбрый. Тяжелое имя для такого юного создания, – но его серые глаза сияли. Вася поняла, что он может невольно радоваться, хоть они и рисковали с обманом. Она точно это ощущала, и это немного удивляло. Опасность в каждом ее слове среди этих великих людей была вином в ее венах, водой в жаркой стране.
|
|
|
«Может, – подумала она, – потому Саша и оставил дом. Не ради бога, не чтобы ранить отца, а потому что хотел сюрпризов на каждом углу, и он не получил бы этого в Лесной земле», – она удивленно смотрела на брата.
А потом сделала глоток супа и сказала:
– Мне нужно вернуть трех девочек в их деревне перед Москвой. Я обещал.
Дмитрий фыркнул, выпил залпом пива.
– Зачем? Люди будут идти сегодня, девочки могут пойти с ними. Не нужно зря беспокоиться.
Вася промолчала.
Дмитрий резко улыбнулся, прочитав ее лицо.
– Нет? Ты выглядишь как твой брат, когда он что–то задумал и остается вежливым. Ты хочешь старшую девочку – как ее там? Не надо смущаться, Саша, сколько тебе было лет, когда ты начал заигрывать с крестьянками? Я в долгу перед тобой, Вася. Я могу позволить тебе поиграть в героя перед красивой девочкой. Все равно недалеко ехать. Ешь. Мы поедем завтра.
* * *
В ночь перед тем, как покинуть Лавру, брат Александр постучал в дверь наставника.
– Заходи, – сказал Сергей.
Саша вошел и увидел старого игумена сидящим у печи и глядящим на огонь. Нетронутая чашка стояла рядом с ним, краюшку хлеба чуть погрызли крысы.
– Святой отец, – сказал Саша, наступив на хвост крысы, торчащий из–под кровати. Он схватил зверька, сломал ему шею и выбросил в снег снаружи.
– Господь с тобой, – улыбнулся Сергей.
Саша пересек комнату и опустился на колени у ног игумена.
– Мой отец мертв, – сказал он без церемоний.
Сергей вздохнул.
– Бог упокоит его душу, – сказал он, начертив крест. – Не знаю, что произошло, что твоя сестра отправилась в глушь.
Саша молчал.
– Расскажи, сын мой, – сказал Сергей.
Саша медленно повторил историю Вася, глядя все время на огонь. Когда он закончил, Сергей хмурился.
– Я стар, – сказал он. – И, может, голова меня подводит. Но…
– Это все маловероятно, – закончил Саша. – Я не могу из нее выведать больше. Но Петр Владимирович никогда бы…
Сергей сел прямее на стуле.
– Зови его отцом, сын мой. Бог не будет оскорблен, как и я. Петр был хорошим человеком. Я редко видел, как кто–то так горюет от расставания с сыном, но он не сказал мне ни одного злого слова после этого. И он не казался мне дураком. Что ты собираешься делать со своей сестрой?
|
|
|
Саша сидел у ног наставника, как мальчик, обвив руками колени. Огонь стер часть следов войны, пути и долгой одинокой молитвы. Саша вздохнул.
– Заберу ее в Москву. Что еще? Моя сестра Ольга может тихо забрать ее в терем, и Василий Петрович пропадет. Может, Вася расскажет мне правду по пути.
– Дмитрию это не понравится, если он узнает, – сказал Сергей. – И если твоя… если Вася откажется скрыться?
Саша вскинул голову, хмурясь. Снаружи было тихо, кроме одного голоса монаха, который пел. Жители ушли, кроме трех девочек, которые отправятся завтра с отрядом Дмитрия.
– Она похожа на тебя, как сестра, – продолжил Сергей. – Я сразу это увидел. Ты бы ушел тихо в терем? После дорог, спасения девочек и боя с бандитами?
Саша рассмеялся от представленного.
– Она – девочка, – сказал он. – Это другое.
Сергей вскинул бровь.
– Все мы дети Бога, – отметил он.
Саша хмурился и молчал. А потом сменил тему:
– Что вы думаете насчет слов Васи… о главаре бандитов, которого мы не нашли?
– Или он мертв, или нет, – сказал Сергей. – Если он мертв, его душу упокоит Бог. Если нет, мы это узнаем, – спокойно говорил священник, но его глаза сияли в свете огня. Сергей умудрялся многое слышать в своем отдаленном монастыре. До своей смерти святой Алексей хотел, чтобы Сергей был его преемником, митрополитом Москвы.
– Я прошу отправить Родиона в Москву, если будет весть о главаре бандитов, когда мы уедем, – сказал робко Саша. – И…
Сергей улыбнулся. У него было всего четыре зуба.
– А теперь тебе интересно, кто этот рыжеволосый господин, с которым подружился юный Дмитрий Иванович?
– Да, батюшка, – сказал Саша. Он сел на ладони, вспомнил о ране и отдернул руку, кряхтя от боли. – Я никогда не слышал о Касьяне Лютовиче. Я долго путешествовал по Руси. И тут он выезжает из–за деревьев, огромный и в чудной одежде, с его чудными конями.
– Как и я, – задумчиво сказал Сергей. – А я должен был.
Они понимающе переглянулись.
– Я поспрашиваю, – сказал Сергей. – И я пришлю Родиона с новостями. А пока будь осторожен. Откуда бы он ни был, Касьян умеет думать.
– Человек может думать и не делать зла, – сказал Саша.
– Может, – сказал Сергей. – В любом случае, я устал. Бог с тобой, сын мой. Позаботься о сестре и пылком двоюродном брате.
Саша взглянул на Сергея.
– Постараюсь. Они до ужаса похожи в некоторых делах. Может, мне стоит отказаться от мира и остаться здесь, как священник в глуши.
– Стоит, конечно. Это обрадует бога, – сказал Сергей. – Я просил бы тебя, если бы думал, что смогу убедить. А теперь иди. Я устал.
Саша поцеловал руку наставника и ушел.
|
|
|
