Статья 1224. Право, подлежащее применению к отношениям по наследованию

1. Отношения по наследованию определяются по праву страны, где наследодатель имел последнее место жительства, если иное не предусмотрено настоящей статьей.

Наследование недвижимого имущества определяется по праву страны, где находится это имущество, а наследование недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, - по российскому праву.

2. Способность лица к составлению и отмене завещания, в том числе в отношении недвижимого имущества, а также форма такого завещания или акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта. Однако завещание или его отмена не могут быть признаны недействительными вследствие несоблюдения формы, если она удовлетворяет требованиям права места составления завещания или акта его отмены либо требованиям российского права.

Иностранный элемент в наследственных отношениях проявляется в том, что: наследодатель, все наследники или некоторые из них могут быть гражданами различных государств, проживать в разных странах; наследуемое имущество может находиться в разных государствах; завещание может быть составлено за границей и т.п.

Основным источником регулирования в этой сфере международного частного права в современных условиях является внутреннее законодательство государств. В России - это положения разд. VI части третьей ГК РФ (ст. 1224), в других странах СНГ соответствующие нормы также, как правило, сформулированы в гражданских кодексах (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Узбекистан, Туркмения); в Азербайджане и в Грузии - в законах о международном частном праве.

Во многих государствах мира в области наследования при наличии иностранного элемента существенное значение имеет наряду с законодательством судебная практика (особенно в странах англо-американской системы).

В отличие от семейного права число универсальных международных конвенций в области наследования незначительно. К ним относятся Гаагская конвенция о коллизиях законов, касающихся формы завещательных распоряжений 1961 г. (участвует 37 государств); Гаагская конвенция относительно международного управления имуществом умерших лиц 1973 г. (имеется в виду управление наследственным имуществом, находящимся за границей); Гаагская конвенция о праве, применимом к вопросам наследования имущества умерших 1989 г.; Вашингтонская конвенция о единой форме международного завещания 1973 г. (Россия в этих конвенциях не участвует, хотя советская делегация участвовала в дипломатической конференции в Вашингтоне, на которой была принята последняя из перечисленных выше конвенций. СССР подписал ее, но затем не ратифицировал.)

В целом ряде договоров о правовой помощи, заключенных с другими странами (со странами Балтии, Польшей, Болгарией, Венгрией), имеются подробные правила о наследовании. К ним относятся коллизионные правила о праве, применимом к наследованию движимого и к наследованию недвижимого имущества, к форме завещания и др., материальные (об исчислении срока на принятие наследства, о выморочном имуществе и др.), нормы о юрисдикции по наследственным делам, о мерах по охране наследственного имущества и интересов наследников.

В других договорах, например с Грецией, Кипром, Финляндией, нормы о наследовании немногочисленны и касаются лишь предоставления национального режима в этой области и определения права, применимого к форме завещаний.

Особое значение в этой сфере имеет предоставление иностранцам национального режима и применение этого режима на практике. В ряде стран сохранились определенные пережитки и попытки ограничить права наследников-иностранцев, особенно проживающих за рубежом, установить для иностранных наследников изъятия в отношении определенных категорий наследственного имущества и прежде всего земельных участков или иного недвижимого имущества. Известно, что в отношении признания прав наследования иностранцев существенное влияние оказали политические мотивы.

В соответствии с действующим российским законодательством возможность ограничений наследственных прав иностранцев не исключена, поскольку в соответствии с Конституцией РФ (ч. 3 ст. 62) из принципа национального режима возможны исключения, если они установлены федеральным законом.

Стремлением не допустить ограничений наследственных прав своих граждан, когда эти права должны возникнуть или осуществляться в другом государстве, объясняется включение в двусторонние договоры России о правовой помощи специальных условий о безоговорочном применении в сфере наследования национального режима.

Однако несмотря на наличие в нашей стране изъятий, установленных для иностранцев в отношении права собственности на земельные участки, они сохраняют право собственности на эти участки, перешедшие к ним в порядке наследования, если это не земли сельскохозяйственного назначения.

Общее положение о национальном режиме предусмотрено в ст. 4 Федерального закона о правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации 2002 г.:

«Иностранные граждане пользуются в Российской Федерации правами и несут обязанности наравне с гражданами Российской Федерации, за исключением случаев, предусмотренных федеральным законом».

Граждане одной Договаривающейся Стороны могут давать распоряжения на случай смерти в отношении имущества, находящегося на территории другой Договаривающейся Стороны".

Аналогичное правило о принципе равенства содержится и в ряде других договоров о правовой помощи, действующих для России (В.Т. Батычко)

Правовое регулирование наследственных отношений, осложненных иностранным элементом

В настоящее время в нотариальной и судебной практике все чаще встречаются дела (споры) о наследовании, осложненные иностранным элементом. Отягощение наследственных отношений иностранным элементом происходит в силу самых разнообразных причин, в частности, в связи с нахождением наследственного имущества или проживанием наследодателя за границей, иностранным гражданством наследодателя.

В случае осложнения наследственных отношений иностранным элементом их регулирование осуществляется не только материально-правовыми, но и коллизионными нормами. При этом применению подлежат нормы прежде всего международных договоров, участницей которых является Россия, и субсидиарно – внутреннего законодательства государств.

Унифицированные материально-правовые нормы о наследовании содержатся, главным образом, в договорах о правовой помощи Российской Федерации с другими странами. В большинстве таких договоров (с Молдовой (ст. 46)[1], Эстонией (ст. 46) [2], Латвией (ст. 46)[3], Литвой (ст. 46)[4], Болгарией (ст. 36)[5], Египтом (ст. 33)[6], КНДР (ст. 40)[7], Польшей (ст. 46)[8] и др.) установлен принцип равенства наследственных прав. В соответствии с ним граждане каждой из Договаривающихся Сторон могут наследовать на территории другой Договаривающейся Стороны имущество по закону или по завещанию на равных условиях и в том же объеме, как и граждане данной Договаривающейся Стороны.

Многими договорами о правовой помощи предусмотрено незамедлительное уведомление другой договаривающейся стороны, гражданином которой являлся умерший, о смерти наследодателя и доведение до сведения дипломатического или консульского представительства всех данных, которые известны в отношении наследников, о составе и размере наследства, о наличии или отсутствии завещания, о том, какие меры приняты по охране наследства и др. (Договоры о правовой помощи с Молдовой (ст. 46), Эстонией (ст. 46), Латвией (ст. 46), Литвой (ст. 46), Болгарией (ст. 36), Египтом (ст. 33), КНДР (ст. 40), Польшей (ст. 46) и др.).

В Договорах о правовой помощи с некоторыми странами – Болгарией (п. 4 ст. 39 Договора), Венгрией (п. 3 ст. 44 Договора) [9] и Польшей (п. 3 ст. 46 Договора) – содержатся специальные постановления об исчислении срока для принятия наследства. В тех случаях, когда наследодатель являлся гражданином соответствующих договаривающихся государств и умер на территории другого государства, срок для принятия наследства будет исчисляться со дня уведомления дипломатического или консульского представителя о смерти наследодателя.

В качестве примера можно рассмотреть ситуацию, когда гражданин Польши умирает в России, где у него имелось недвижимое имущество. Согласно Договору о правовой помощи с Польшей в данном случае компетентным будет российский нотариус, применимое право также российское, устанавливающее в качестве общего правила шестимесячный срок для принятия наследства. В отношении наследников из Польши он будет исчисляться не с момента смерти наследодателя, как это установлено п. 1 ст. 1154 ГК РФ, а со дня уведомления дипломатического или консульского представителя о смерти наследодателя.

Данные положения имеют принципиальное значение, поскольку ГК РФ не устанавливает особенностей исчисления срока для принятия наследства в тех случаях, когда наследодатель на момент открытия наследства проживал за границей либо там проживали наследники лица, умершего в России. Следовательно, если наследники предпримут действия по принятию наследства в установленный срок с момента уведомления дипломатического или консульского представителя соответствующей страны, они избегут процедуры восстановления срока для принятия наследства.

В том случае, если срок для принятия наследства будет пропущен, наследники имеют возможность восстановить его по правилам ст. 1155 ГК РФ (при применении отечественного права). Однако само по себе проживание за границей не расценивается отечественной практикой в качестве уважительной причины, являющейся основанием для восстановления срока.

Так, по одному из дел суд указал, что сам по себе факт проживания истца в Херсонской области не свидетельствует о том, что истец не должен был знать о смерти отца. При наличии общепринятых взаимоотношений между родителями и детьми, истец должен был знать о судьбе отца, в том числе и о его безвестном месте нахождения. Учитывая нравственный долг истца осведомляться о жизни своего отца, суд не нашел оснований для восстановления ему срока для принятия наследства[10].

В составе норм отечественного права применению подлежат также нормы, определяющие порядок подачи заявления наследника о принятии наследства. В соответствии с п. 1 ст. 1153 ГК РФ, если заявление наследника передается нотариусу другим лицом или пересылается по почте, подпись наследника на заявлении должна быть засвидетельствована нотариусом, должностным лицом, уполномоченным совершать нотариальные действия (п. 7 ст. 1125 ГК РФ), или лицом, уполномоченным удостоверять доверенности в соответствии с п. 3 ст. 185 ГК РФ.

В п. 23 Методических рекомендаций по оформлению наследственных прав, утв. Правлением Федеральной нотариальной палаты 28.02.2006 г.[11], разъясняются особенности принятия заявления наследника, отправленного по почте. Так, говорится, что при отправлении заявления по почте оно считается поданным в срок, установленный для принятия наследства, если оно сдано оператору почтовой связи до истечения установленного срока, то есть датировано числом до последнего дня срока включительно. К наследственному делу приобщается конверт со штампом, на котором указана дата отправления поступившего заявления. Если к нотариусу по месту открытия наследства указанное заявление наследника поступило по истечении установленного для принятия наследства срока, то срок для принятия наследником наследства не считается пропущенным.

Последствия ненадлежащего оформления заявления разъясняются в п. 29 Методических рекомендаций по оформлению наследственных прав. Если нотариусу по месту открытия наследства заявление наследника о принятии им наследства передано другим лицом, а подлинность подписи наследника на заявлении не засвидетельствована в установленном порядке, нотариус для реализации прав наследника должен разъяснить в письменном виде лицу, доставившему заявление, порядок и срок надлежащего оформления такого заявления. Наследнику, направившему ненадлежаще оформленное заявление по почте, нотариус должен соответствующее разъяснение переслать по почте и при наличии возможности дать необходимое разъяснение по телефону.

Если до истечения срока, установленного для принятия наследства, новое заявление, оформленное в соответствии с требованиями закона, от наследника не поступило, то ранее принятое заявление, не оформленное надлежащим образом, не может свидетельствовать о принятии этим наследником наследства с соблюдением установленного для принятия наследства срока.

Между тем обращение к судебной практике применения норм ГК РФ об особенностях принятия заявления наследника, отправленного по почте, не подтверждает следование судами и самими нотариусами указанным разъяснениям.

Так, Б. обратилась в суд с исковым заявлением к А. об установлении факта непринятия наследства, ссылаясь на то, что 14 мая 2007 г. умерла ее родная сестра, после смерти которой открылось наследство. В установленный срок она, истец, обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства. При жизни, 6 августа 1987 г., наследодатель составила завещание в пользу ответчика, однако последняя по почте направила нотариусу заявление о принятии наследства из Новой Зеландии, подпись ответчика в заявлении о принятии наследства в нарушение абз. 2 п. 1 ст. 1153 ГК РФ нотариально не удостоверена. В последствии истец изменила свои требования, просила, в частности, признать заявление о принятии наследства, поданное ответчиком, недействительным.

Суд, установив, что заявление А. о принятии наследства подано в установленный законом шестимесячный срок, нотариусом принято, заведено наследственное дело, подлинность заявления А. у нотариуса сомнений не вызвала, отказал истцу в удовлетворении иска[12].

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда, рассматривая данное дело по кассационной жалобе истца, не нашла оснований для отмены решения суда.

При этом в кассационном определении подчеркивалось, что довод жалобы о том, что заявление, поступившее к нотариусу, содержит подпись А., не заверенную нотариально, что противоречит абз. 2 п. 1 ст. 1153 ГК РФ и влечет признание его недействительным, не опровергает выводов суда о принятии наследства наследником по завещанию.

Доказательств того, что воля А. была направлена на непринятие наследства либо факта того, что она не желала принимать наследство, что является существенным условием для данных правоотношений, материалы дела не содержат. Напротив, последующие действия А. – выдача доверенности, заверенной нотариусом Новой Зеландии 21 января 2008 г, свидетельствуют о желании А. принять наследство[13].

Такой подход следует признать правильным. Во-первых, положение о том, что принятое заявление, не оформленное надлежащим образом, не может свидетельствовать о принятии этим наследником наследства с соблюдением установленного для принятия наследства срока, установлено актом, имеющим рекомендательную силу, непосредственно в ГК РФ оно не содержится. Во-вторых, в данной ситуации представляется допустимым в порядке аналогии закона применять тот же принцип, что установлен для оценки незначительных нарушений порядка составления, подписания или удостоверения завещания. ГК РФ установлено, что не могут служить основанием недействительности завещания описки и другие незначительные нарушения порядка его составления, подписания или удостоверения, если судом установлено, что они не влияют на понимание волеизъявления завещателя (п. 3 ст. 1131).

Материально-правовые предписания, специально рассчитанные на случаи международного наследования, содержатся и во внутреннем законодательстве РФ. Так, ст. 1115 ГК РФ установлено, что если последнее место жительства наследодателя, обладавшего имуществом на территории РФ, находится за ее пределами, местом открытия наследства в РФ признается место нахождения такого наследственного имущества. Если такое наследственное имущество находится в разных местах, местом открытия наследства является место нахождения входящих в его состав недвижимого имущества или наиболее ценной части недвижимого имущества, а при отсутствии недвижимого имущества – место нахождения движимого имущества или его наиболее ценной части. Ценность имущества определяется исходя из его рыночной стоимости.

Данное положение детализировано в Методических рекомендациях по оформлению наследственных прав (п. 7). В них сказано, что если последнее место жительства наследодателя, обладавшего имуществом на территории РФ, находилось на территории иностранного государства, место открытия наследства определяется на основании международных договоров РФ с соответствующим государством (ст. 1186 ГК РФ).

При отсутствии международного договора место открытия наследства, осложненного иностранным элементом и включающего в свой состав недвижимое имущество, расположенное на территории Российской Федерации, определяется в соответствии с нормами ст. 1224 ГК РФ.

При отсутствии международного договора решение вопроса о месте открытия наследства, включающего в свой состав находящееся на территории России движимое имущество, если наследодатель имел последнее место жительства за пределами Российской Федерации, возможно как в соответствии с п. 1 ст. 1224 ГК РФ – по месту, где наследодатель имел последнее место жительства, так и в соответствии со ст. 1115 ГК РФ – по месту, где находится наследственное имущество. Во избежание спорных ситуаций при заведении в рассматриваемом случае наследственного дела российским нотариусом он уведомляет об этом компетентные органы иностранного государства, в котором наследодатель имел последнее место жительства.

Кроме того, ст. 1116 ГК РФ установлено, что к наследованию по завещанию могут призываться иностранные государства и международные организации. Несмотря на то, что в указанной статье специально не говорится о возможности иностранных граждан и лиц без гражданства выступать в качестве наследников, допустимость этого следует из отсутствия прямого запрета.

Формально наличие наследника – гражданина иностранного государства – осложняет наследственное отношение иностранным элементом, а значит, требует определения применимого к нему права. Но в действительности, поскольку определение применимого права зависит от места нахождения недвижимого имущества и места жительства (гражданства) наследодателя, неприменение коллизионных норм, закрепленных в международном договоре или ГК РФ, позволяет оценивать судебные решения по спорам с участием наследников-иностранцев как «правильные по существу» (ч. 2 ст. 362 Гражданского процессуального кодекса РФ от 14.11.2002 г.[14]).

Так, Октябрьский районный суд Челябинской области при рассмотрении гражданского дела № 2-159/2007 по иску о признании недостойными наследниками и отстранении от наследования по закону установил, что наследодатель являлся российским гражданином, наследственное имущество – квартира – находилось на территории России, но одним из наследников была гражданка Республики Казахстан. Суд не стал определять применимое к разрешению спора право (не обратился к коллизионным нормам Конвенции СНГ о правовой помощи 1993 г.), а обосновал возможность гражданки Казахстана быть наследником ссылкой на то обстоятельство, что «правила ст. 1116 ГК РФ этому не препятствуют. Из смысла вышеуказанной статьи следует, что наследниками как по закону, так и по завещанию могут быть любые физические лица: граждане Российской Федерации, иностранные граждане, лица без гражданства»[15].

Подобный подход в судебной практике является преобладающим. Он не является верным в контексте определения в теории международного частного права понятия «иностранный элемент», но с практической точки зрения не способен повлечь нарушения прав и интересов наследников.

Коллизионное регулирование наследования построено на использовании такой категории, как статут наследования. По смыслу ст. 1224 ГК РФ, наследственный статут представляет собой правопорядок, подлежащий применению к регулированию наследственных отношений, осложненных иностранным элементом, за исключением вопросов завещательной дееспособности и формы завещания. Сфера действия наследственного статута определяет, в частности, решение вопросов об основаниях наследования, составе наследства, времени и месте открытия наследства, круге лиц, которые могут призываться к наследованию и отстраняться от наследования, способах и сроках принятия наследства.

Определяя статут наследования, российский законодатель в целом сохранил преемственность подходов, закрепленных в ст. 169 Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г.[16] Общее правило по-прежнему гласит, что к наследованию должно применяться право последнего места жительства наследодателя (абз. 1 п. 1 ст. 1224 ГК РФ). Из него установлен ряд изъятий:

1. В отношении наследования недвижимого имущества, внесенного в государственный реестр в Российской Федерации (воздушных и морских судов, судов внутреннего плавания, космических объектов), установлена отсылка к российскому праву (абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК РФ).

2. К наследованию иного недвижимого имущества применяется право страны места нахождения этого имущества (абз. 2 п. 1 ст. 1224 ГК РФ).

3. Местом открытия наследства в России после смерти лица, обладавшего движимым имуществом на территории России, но постоянно проживавшим за пределами России, как уже отмечалось выше, признается место нахождения такого имущества (ст. 1115 ГК РФ).

Наличие наряду с общим нескольких специальных правил позволяет выделить в коллизионной норме абз. 1 п. 1 ст. 1224 ГК РФ реальный (фактический) объем, охватывающий отношения по наследованию движимого имущества, за исключением определения места открытия наследства в России после смерти лица, обладавшего движимым имуществом на территории России, но постоянно проживавшим за пределами России.

Принцип разделения наследственного имущества на две части – движимое и недвижимое, и подчинение наследования каждого различным законам отражен и в договорах о правовой помощи, участницей которых является Россия.

Согласно Минской конвенции 1993 г.[17] (ст. 45) и Кишиневской конвенции 2002 г.[18] (ст. 48) право наследования недвижимого имущества определяется по законодательству государства, на территории которого находится это имущество, а право наследования иного имущества – по закону государства, на территории которого наследодатель имел последнее постоянное место жительства.

Аналогичные положения в отношении недвижимого имущества содержатся в договорах о правовой помощи, участницей которых является Россия. В то же время наследование движимого имущества не всегда подчиняется праву страны последнего постоянного места жительства наследодателя, ряд договоров «привязывает» эти отношения к праву страны, гражданином которой был наследодатель (договоры о правовой помощи с КНДР (1957), Румынией (1958)[19], Венгрией (1958), Югославией (сохраняет свою силу также в отношении Словении и Македонии, 1962)[20], Болгарией (1975), Польшей (1996), Вьетнамом (1998)[21], Кубой (2000)[22]).

В юридической литературе нет единой позиции относительно квалификации системы раздельности наследственной массы. В.П. Звеков[23], В.Л. Толстых[24] именуют такую систему «расщеплением», «раздвоением» наследственного статута. М.М. Богуславский[25], М.С. Абраменков[26] считают, что при использовании такой системы речь идет о двух самостоятельных статутах, регулирующих разные отношения – в одном случае – по поводу движимостей, в другом – касающиеся недвижимых вещей. М.С. Абраменков называет рассматриваемую систему «множественностью наследственных статутов», или «полистатутностью наследования». В то же время он не исключает возможность «расщепления» в тех случаях, когда недвижимость расположена в нескольких государствах. В этом случае имеется столько различных наследований, сколько недвижимостей[27].

Последняя позиция представляется более обоснованной. Отношения по наследованию, о которых говорится в п. 1 ст. 1224 ГК РФ, как понятие, образующее коллизионную норму, должно толковаться в соответствии с российским правом (п. 1 ст. 1187 ГК РФ). В ГК РФ сказано, что при наследовании имущество умершего переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное (п. 1 ст. 1110). Поэтому определение наследования движимого и недвижимого имущества различными привязками следует расценивать не как искусственное «расщепление» наследственного закона, а как «иное», следующее из правил ГК РФ.

Однако и при таком подходе не снимается вопрос о целесообразности разделения наследственного имущества на две массы. Еще в XVIII веке стал распространяться взгляд, согласно которому «наследование, как наследование единое, должно быть подчинено единому закону, так как раздробление наследственной массы для обсуждения отдельных ее частей по разным законам, помимо принципиальной неправильности, ведет и к значительным практическим неудобствам»[28].

М.С. Абраменков также считает, что коллизионные нормы ст. 1224 ГК РФ фактически лишают наследство таких его важнейших характеристик, как единство и целостность (ст. 1110, 1112 ГК РФ). В итоге, те правоположения, которые призваны носить «сквозной» характер для регулирования наследственных отношений, не в состоянии осуществить свою регламентирующую функцию надлежащим образом в случаях, когда наследственные отношения осложнены иностранным элементом. Он предлагает использовать для целей регулирования отношений по наследованию единую коллизионную привязку – например, к закону домицилия наследодателя на момент его смерти[29].

Оценивая высказанные предложения, следует учесть следующие обстоятельства.

Во-первых, в настоящее время ослабевает корреляция между местом жительства наследодателя и местом нахождения его имущества. Наоборот, наблюдается тенденция к приобретению гражданами недвижимости не для проживания, а в целях вложения капитала. При этом граждане выбирают страны, в которых наблюдается наибольший рост цен на рынке недвижимости (Испанию и другие страны). В перечисленных случаях привязка к закону места жительства не способна в должной мере обеспечить связь наследственных отношений с определенной правовой системой. Единственный вариант сохранения данной связи – привязка наследственных отношений к закону места нахождения имущества.

Во-вторых, место жительства – коллизионный критерий, использование которого не придает стабильности гражданскому обороту, поскольку представляет собой юридический факт, который может быть установлен в особом порядке гражданского судопроизводства. Наследники умершего в ходе инициированного судебного разбирательства могут опровергнуть установленное правоприменительным органом (нотариусом) место жительства умершего. Это связано с тем, что категория «место жительства» имеет неоднозначное толкование, даже с учетом того, что квалификация указанного понятия будет осуществляться в соответствии с внутренним российским законодательством (ст. 20 ГК РФ).

В-третьих, наследственные правоотношения наряду с семейными и трудовыми относятся к числу правоотношений, играющих решающую роль при определении статуса иностранного физического лица в каком-либо государстве[30]. По этой причине коллизионные подходы, используемые в ст. 1224 ГК РФ, должны корреспондировать нормам ст. 1195 ГК РФ, определяющей личный закон физического лица. Вопреки этому в ст. 1224 ГК РФ учитывается только один вариант личного закона – закон места жительства, но полностью проигнорирован основной вариант личного закона физического лица – закон гражданства (п. 1 ст. 1195 ГК РФ).

В контексте сказанного следует обратить внимание на то, что в договорах о правовой помощи, участницей которых является Россия, достаточно часто можно встретить обращение именно к закону гражданства наследодателя на момент его смерти для решения вопросов наследования движимых вещей.

Поэтому более предпочтительным видится сохранение критерия места нахождения имущества в механизме коллизионного регулирования наследственных отношений с включением в него дополнительного варианта личного закона наследодателя – закона гражданства. Сочетание названных критериев в коллизионном регулировании возможно обеспечить через закрепление в ст. 1224 ГК РФ автономии воли завещателя, означающей возможность выбора между правом страны, в которой наследодатель имел место жительства и правом страны, гражданство которой он имел. Тем самым будет устранено искусственное купирование «сквозного» действия принципа свободы завещания, закрепленного в ст. 1119 ГК РФ. В соответствии с ней завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные правилами о наследовании, отменить или изменить совершенное завещание. При этом, по смыслу ГК РФ, свобода завещания ограничивается только правилами об обязательной доле в наследстве.

Важно отметить, что объектом выбора будут являться правопорядки, имеющие связь с наследственным правоотношением. Справедливость привязки наследственных отношений к двум основным вариантам личного закона физического лица подтверждается также обращением к зарубежному опыту регулирования наследственных отношений. Так, Закон о реформе итальянской системы международного частного права 1995 г.[31] предусматривает, что отношения по наследованию регулируются национальным законом наследодателя на момент его смерти, в то же время наследодатель может, сделав заявление в форме завещания, подчинить наследственное отношение целиком действию права государства, в котором он проживает (ст. 46). Близкой позиции придерживается Закон о международном частном праве Украины 2005 г.[32], в котором оговорено, что наследственные отношения регулируются правом государства, где наследодатель имел последнее местожительство, если наследодателем не избрано в завещании право государства, гражданином которого он был (ст. 70). В указанных актах четко прослеживается стремление законодателя применить оба основных варианта личного закона наследодателя.

В зарубежном законодательстве форма выражения выбора права к наследованию по завещанию приравнивается к форме самого завещания. Это следует из закрепляемых законодательством положений, согласно которым право должно быть “избрано в завещании” (ч. 1 ст. 70 Закона Украины 2005 г., ст. 25 Вводного закона к ГГУ 1896 г.[33]). Соответственно, составление отдельного акта, по форме не отвечающего признакам завещания, в котором бы содержалось указание на применимое право к ранее составленному распоряжению об имуществе на случай смерти, недопустимо. Подобный подход облегчает процесс правоприменения, поскольку создаются определенные гарантии информированности заинтересованных лиц о выборе права, и может быть воспринят отечественным законодателем.

За сферой действия наследственного статута в отечественном праве остаются вопросы завещательной дееспособности и формы завещания.

Способность лица к составлению и отмене завещания императивно подчинена праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта (п. 2 ст. 1224 ГК РФ). Аналогично решен вопрос о способности лица к составлению и отмене завещания в Минской конвенции 1993 г. (ст. 47) и Кишиневской конвенции 2002 г. (ст. 50).

Напротив, ни один из двусторонних договоров России о правовой помощи не ставит завещательную дееспособность в зависимость от права страны его домицилия в момент составления завещания. Эти договоры либо не содержат коллизионных норм относительно способности лица к составлению завещания (договоры с Грузией (1993)[34], Молдовой (1993), Эстонией (1993) и др. странами), либо «привязывают» ее к законодательству государства, гражданином которого завещатель является в момент волеизъявления (договоры с Вьетнамом (1998), Кубой (2000), Польшей (1996) и др. странами).

Форма завещания и акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта, праву места составления завещания или акта его отмены либо по российскому праву (п. 2 ст. 1224 ГК РФ). Из этого, однако, не следует, что правоприменительный орган первоначально должен обращаться к законодательству места жительства завещателя в момент его составления и лишь при недействительности завещания по форме согласно нормам данного правопорядка – к иным правовым системам, в частности, к российскому праву. Все это привело бы к затягиванию решения вопроса о формальной действительности завещания. Пункт 2 ст. 1224 ГК РФ не устанавливает очередности обращения к коллизионным привязкам, он лишь называет их, а потому возможность обращения к российскому праву имеется изначально, независимо от содержания иностранного права.

Следует указать, что отечественный законодатель не воспринял свойственный законам ряда стран подход, предполагающий альтернативное использование для оценки формальной действительности завещания законодательства страны гражданства наследодателя и право государства, в котором находится недвижимое имущество (ст. 72 Закона Украины).

Несмотря на необходимость создать гарантии формальной действительности международных завещаний, в Минской конвенции 1993 г. (ст. 47) и Кишиневской конвенции 2002 г. (ст. 50) предусмотрены лишь две привязки для определения формы завещания – к законодательству страны, где завещатель имел место жительства в момент составления завещания и (альтернативно) к законодательство страны, где составлялось завещание. Закон суда в этих конвенциях не используется, а потому при рассмотрении спора повышается вероятность обращения к иностранному праву для оценки формальной действительности завещания. В тех случаях, когда место составления завещания не совпадает с местом жительства наследодателя и местом нахождения его имущества, к наследственным отношениям будет применяться законодательство нескольких государств, что будет способствовать усложнению процесса правоприменения.

Подавляющее большинство двусторонних договоров о правовой помощи также содержат ограниченный круг привязок. Как правило, форма завещания подчиняется в них альтернативно законодательству страны гражданства и места совершения завещания (договоры с Вьетнамом (1998), Грузией (1993), Египтом (1998), Кубой (2000), Мали (2000)[35], Молдовой (1993)[36] и рядом других стран). Лишь некоторые из таких договоров содержат развернутую систему коллизионных норм, отсылающих к законодательству места совершения завещания, гражданства завещателя (на момент составления завещания или смерти), места жительства завещания (на момент составления завещания или смерти), а в отношении недвижимого имущества – к законодательству государства, на территории которого это имущество находится (в частности, договоры с Грецией (1981)[37], Кипром (1984)[38], Финляндией (1978)[39]).

По результатам проведенного исследования можно сделать следующие выводы:

1. Правовое регулирование наследственных отношений, осложненных иностранным элементом, осуществляется на основе сочетания материально-правового и коллизионного методов. Материально-правовое регулирование носит фрагментарный характер, ограничиваясь, по сути, установлением принципа равенства наследственных прав, обязанности по уведомлению другой договаривающейся стороны о смерти наследодателя, предписания о порядке исчисления срока для принятия наследства. Коллизионное регулирование охватывают весь спектр наследственных отношений, от вопросов завещательной дееспособности до принятия наследства, отсылая к внутреннему законодательству страны в тех случаях, когда норм материального права недостаточно для регулирования отношений.

2. Отечественное гражданское законодательство практически не содержит

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: