Особенности современного этапа развития международных отношений. Будущее мира: прогнозы и сценарии.

В 1993 году профессор Гарвардского университета С. Хантингтон выступил с противоположной идеей – идеей «столкновения цивилизаций». В соответствии с ней на смену классическим конфликтам эпохи холодной войны приходит конфликт между культурами. Настаивая на том, что Запад испытывает все более серьезную угрозу со сто- роны враждебных ему цивилизаций, Хантингтон обнаруживает свою близость реалистской школе. Однако он уже не верит в возможности государства-нации в регулировании международных отношений. Поэтому он делит мир на шесть цивилизаций – западную, тайско-конфуцианскую, исламскую, индуистскую, славяно-православную, латиноа- мериканскую – и иногда добавляет седьмую, африканскую. По его мнению, грядущие столкновения будут происходить не между государствами, Севером и Югом, богатыми и бедными, капитализмом и коммунизмом, и не во имя явных экономических интересов, а между тремя первыми из названных цивилизаций. Неизбежность такого столкновения объясняется следующими причинами. Во-первых, реальность и непримиримость различий между цивилизациями. Во-вторых, взаимозависимость мира, которая превращает его в «мировую деревню», влечет за собой рост межцивилизационных взаимодействий и увеличение миграционных потоков. В-третьих, происходящие в мире процессы экономической модернизации и социального развития отрывают людей от их корней и идентичностей, ведут к ослаблению государства и росту влияния религий. В-четвертых, всплеск межцивилизационных противоречий объясняется и двойственной позицией Запада: доминируя на международной арене в экономическом и научном отношении, он в то же время поощряет «возврат к истокам» в незападных цивили- зациях, следствием чего является «дезападнизация» элит развивающихся стран. В-пятых, культурные особенности являются более устойчивыми, чем политические и экономические. Поэтому компромиссы в этой деликатной сфере найти гораздо труднее. Наконец, в-шестых, мировая экономика регионализируется: возникают крупные экономи- ческие объединения (ЕС, НАФТА, МЕРКОСУР и т.д.), что также усиливает «цивилизационное сознание», ибо экономические организации базируются на общих культурных основаниях. «Цивилизационный шок» проявляется на двух уровнях – нижнем, между группами смежных культур, сопри- касающихся друг с другом по линиям цивилизационных разломов, и верхнем, между государствами, принадлежащими к разным цивилизациям. Поэтому в краткосрочной перспек- тиве не может идти никакой речи о становлении единой циви- лизации, а в долгосрочной предполагается, что мир XXI века будет состоять из различных цивилизаций, каждая из кото- рых должна будет научиться сосуществовать с другими. Это Хантингтон считает довольно сомнительным. Таким образом, концепция Хантингтона выглядит полностью противоположной тезису Фукуямы. Первый представляет будущее международных отношений в опти- мистическом свете, второй – в пессимистическом. Однако события внесли свои коррективы и во взгляды Фукуямы. В 1996 году Хантингтон также внес несколько уточнений в свою концепцию, что сделало ее еще более алармистской. Он заявляет, что культуры не могут смешиваться даже под влиянием рынков. Западная цивилизация не единственная из претендующих на влияние в современном мире, поэтому Западу надо будет защищаться от других, незападных по своей истории, религии и культуре цивилизаций и, возможно, освобождаться от нынешних, чуждых ему в цивилизационном отношении союзников (например, от Греции и Турции). Названные работы иллюстрируют оценку нынешнего состояния международных отношений с точки зрения возможностей перехода к новому мировому порядку и его содержания. Вариации представлений о современном мировом порядке довольно многообразны. Крайние из них выглядят следующим образом. В рамках оптимистического сценария переход от эпохи, последовавшей за холодной войной, к новому миропорядку пройдет удачно и, несмотря на неизбежные конвульсии, приведет к примирению «двух Европ», т.е. к «партнерству», «общему дому», «паневропейскому союзу» и евроатлантическому сотрудничеству. Пессимистический сценарий предполагает, что переход будет неудачный. Он приведет либо к всеобщему хаосу и анархии, либо к новой конфронтации, но теперь уже не между Востоком и Западом, а главным образом между богатыми и бедными на- циями, а также к другим конфликтам нового поколения. Могут быть названы оптимистическими и взгляды француза Т. де Монбриаля. Становление нового миропорядка он рассматривает через призму «триады», в которую включает глобализацию, расширение гражданского общества (как в национальных рамках, так и в общемировых), эмпирические поиски модели справедливого правления. Похожие позиции и у некоторых отечественных ученых. Например, описывая современную ситуацию в международ- ных отношениях как «беспорядок», Н. Загладин все же считает, что новая конфронтация между Востоком и Западом не грозит миру. Это невозможно прежде всего потому, что Запад осуществляет активные усилия с целью содействия России в укреплении институтов демократии, принципов правового государства и создания фундамента рыночной экономики. Подчеркивая, что стратегия Евросоюза, как и НАТО, исходит из того, что Россия, разделяющая общие с ними ценности и заботы, способна быть важным партнером в укреплении стабильности и безопасности в Европе и в мире в целом. Он видит главное препятствие на этом пути в позиции правящей элиты России и отражающих ее взгляды СМИ. Стремление российского руководства к сохранению статус-кво на мировой арене, представляющее собой вы- зов другим странам, которые заинтересованы в переменах; приверженность сохранению ООН в ее нынешнем виде, в то время как она не соответствует современным требованиям; позиция по вопросу о расширении НАТО, которая игнори- рует право политического выбора стран Центральной и Восточной Европы; концепция мультиполярности, несоответ- ствующая существующим сегодня международным реальностям, проще говоря, «антизападная политика» России представляет собой одно из важнейших препятствий в формировании мирового порядка. В западной литературе получает все более широкое распространение концепция управления. Понятие «упраление» с середины 1990-х годов использовалось международными финансовыми организациями для обозначения институтов, политической практики, способов управления, применяемых руководителями государственных и частных предприятий в работе с развивающимися странами. Концепция управления развивается в работах таких известных авторов, как Дж. Розенау, О. Янг, Т. де Монбриаль, М.К. Смутс, и тесно соприкасается с теорией международных режимов. В ее основе лежит уже известная идея об упаде роли государства в международных отношениях и возрастающем значении дру-гих действующих лиц – транснациональных предприятий и фирм, НПО, частных групп давления, социальных движе ний, разного рода бюрократических структур и т.п. Т. де Монбриаль обозначает таких акторов термином «unites actives», под которым понимается любая организованная группа, обладающая ресурсами в широком смысле этого слова и способная ставить перед собой определенные цели и стратегии и достигать их. С этой точки зрения глобализация ведет к тому, что в контексте международных отношений формируется разнородная совокупность институциональных структур и практических действий, способствующих созданию нового международного порядка. При этом понятие управления подразумевает, что наблюдающийся уже в наши дни процесс функциональной унификации мира, углубление которого возможно произойдет в XXI веке, не приведет к созданию «мирового правительства».

Таким образом, взгляды современных отечественных и зарубежных авторов на существо и перспективы нового миропорядка отличаются разноречивостью и разнообразием позиций. Ни одна из рассмотренных концепций не предлагает исчерпывающего решения проблемы миропорядка. Помимо всего, их несовместимость объясняется и приверженностью авторов к той или иной теоретической парадигме и, соответственно, их идеологическим предпочтениям. Все это говорит о том, что переходный период в становлении нового международного порядка не кончился. Становление мирового порядка лишь находится в новой фазе. Состояние «переходности» затрагивает как мировую систему в целом, так и все категории стран и, скорее всего, будет сохр няться еще длительное время. Однако вопрос не в том, быть ли глобальному миропорядку, а в том, каким ему быть.